Предыдущая страница http://proza.ru/2023/12/18/1347
Отряд Попова собрался в Гонолулу 14 декабря 1859 года. Там Андрей Александрович разрешил командиру клипера «Пластун» капитан-лейтенанту Владимиру Ильичу Мацкевичу из-за болезни следовать на родину.
Тот на попутном судне отправился в Сан-Франциско и уже оттуда добирался до Кронштадта.
По тем временам надо было иметь очень крепкое здоровье, чтобы совершить такое путешествие через континент в Нью-Йорк, и оттуда следовать в Россию на попутных судах.
Это наводит на мысль, ознакомившись с послужным списком Мацкевича, что он наплавался на востоке уже вдоволь и, возможно, был не столько болен, сколько симулировал. Впоследствии Владимир Ильич больше на кораблях не служил.
Исполняющим должность командира клипера Попов назначил старшего офицера лейтенанта барона Вильгельма Рейнгольдовича Дистерло.
Барон был опытным моряком, участником Крымской войны, получил ранение и контузию, имел боевые ордена, что не мешало ему быть редкостным мерзавцем, издевавшимся над подчинёнными офицерами и особенно над командой.
Впрочем, и Мацкевич был не лучше Дистерло. Они оба заслужили ненависть своих подчинённых.
Из Гонолулу Попов повёл свой отряд к архипелагу Товарищества, а затем по проливу Магеллана в Атлантический океан. Из-за серьёзных неисправностей на клипере «Пластун» пришлось зайти для ремонта корабля в Монтевидео.
Там во время ремонта Попов узнал о поведении Дистерло. Он отстранил лейтенанта от должности командира клипера и назначил временно командиром «Пластуна» капитан-лейтенанта Николая Николаевича Андреева, который командовал корветом «Рында».
Обязанности командира на «Рынде» принял на себя старший офицер лейтенант Новосильский.
Поскольку ремонт «Пластуна» предполагался быть длительным, Попов оставил клипер в Монтевидео, а сам с двумя корветами продолжил плавание.
19 июня он прибыл в Плимут. Клипер «Пластун» вышел из Монтевидео 31 мая 1860 года. 29 июня он соединился с отрядом на Шербурском рейде. Андреев вернулся на свой корабль, а с Дистерло Попов решил разобраться по возвращении в Кронштадт.
Из Шербура отряд перешёл в Копенгаген, который покинул 16 августа, а через два дня случилась катастрофа.
Дул попутный ветер. «Пластун» шёл под парусами со скоростью 10 узлов. 18 августа в 17 часов 8 минут вахтенные на корветах с ужасом увидели, что клипер взорвался.
С кораблей немедленно спустили гребные суда, чтобы спасать людей. Удалось спасти плававших на обломках корабля и матросских койках, в которых были пробковые матрасы, трёх офицеров, врача и тридцать одного матроса.
Погибли шесть офицеров, включая Дистерло, вольнонаёмного механика и 68 матросов.
23 августа корветы благополучно прибыли в Кронштадт.
6 сентября корабли проверила особая комиссия под председательством главного командира Кронштадтского порта вице-адмирала Фёдора Михайловича Новосильского.
Комиссия отметила отличное состояние корветов и хорошее знание своих обязанностей командами.
Естественно, для выяснения причины взрыва создали особую комиссию под председательством вице-адмирала Александра Ивановича Панфилова.
Взрыв произошёл в крюйт-камере, в которой находился в это время унтер-офицер Савельев.
Адмиральский сын, Константин Михайлович Станюкович, которому довелось служить на эскадре Попова, великолепно знал все подробности, общаясь и с матросами, и с офицерами.
Он писал: «Подозрение на то, что клипер был умышленно взорван Савельевым, высказано было перед следственной комиссией артиллерийским же кондуктором Федоровым.
По его словам, Савельев мог быть озлоблен на командира. Обращение с командой было худое, команда не любила своего капитана за его жестокое обращение…
Показания кондуктора Федорова об обращении командира было подтверждено и свидетельскими показаниями 18 человек нижних чинов.
По их словам, и командир, и старший офицер часто (один свидетель утверждал, что каждый день) били Савельева по лицу, наказывали линьками, ставили на ванты, сажали на бак.
Боцман Ларионов показал, что он, по приказанию начальства, два раза наказывал Савельева линьками, а матрос Алексеев говорил, что перед взрывом старший офицер спросил Савельева: «Скоро ли он окончит работу?» — и приказал по окончании ее отправиться на бак.
Что значило это «отправиться на бак», где обыкновенно производятся экзекуции, Савельев, разумеется, отлично знал».
Савельев терпел эти издевательства в течение трёх лет службы на клипере, был доведен до отчаяния. Тем не менее, следствие отмело причину умышленности взрыва.
Пришлось бы тогда наказывать многих, начиная с Андрея Александровича Попова.
Вывод сделали такой: «1) гибель клипера „Пластун“ отнести к несчастью по неосторожности, вследствие бывшего на нем беспорядка по артиллерийской части;
2) так как виновные в этих беспорядках погибли при последовавшем взрыве, то настоящее дело оставить без дальнейших последствий, а убытки по стоимости клипера и всего бывшего на нем и у нижних чинов имущества принять на счет казны».
Попов показал, что он проверял крюйт-камеру «Пластуна», сделал замечания, которые, видимо, не были устранены.
Комиссия рекомендовала: «Спасшимся с клипера „Пластун“ офицерам, медику и нижним чинам, как ни в чем непричастным в гибели клипера, выдать не в зачет, на основании 611 ст. III книги свода морских уголовных постановлений:
офицерам полугодовое, а нижним чинам годовые оклады жалованья и, сверх того, выдать нижним чинам обмундирование, какое кому следовать будет».
Император решение следственной комиссии утвердил. Всё, как всегда у нас делается, списали на погибших: неосторожность Савельева и плохой контроль командира и старшего офицера.
Андрею Александровичу Попову гибель клипера сошла с рук. Более того, он получил за отличие звание контр-адмирала, назначение членом Морского учёного и кораблестроительного технического комитетов.
Его командировали на клипере «Абрек» к «берегам Англии для испытания качеств судна и обзора новейших приспособлений по артиллерии».
Продолжение http://proza.ru/2024/01/09/1030