ЭХ, ЯБЛОЧКО!
(история одного танца)
Одноактная пьеса (18+)
Музыкальная фантасмагория с элементами комедии
5 мужских ролей и 1 женская, совмещение ролей, используется матросский жаргон.
Действие происходит на военном корабле. Наши дни.
АННОТАЦИЯ
Где зародилось знаменитое «Яблочко»? Как переплелись между собой озорные песни-частушки революционных матросов, поднимающие дух и демонстрирующие удаль и широту русской души, и традиционный ирландский хорнпайп, народные плясовые и балет «Красный мак»? А можно ли отследить историю происхождения танца, прочитать лекцию, да еще зажигательно исполнить его всей командой - на судне, в открытом море, во время шторма на Балтике?
Главному герою – мичману Панину, оказалось под силу не только выполнить задание командира, но и покорить сердце неприступной красавицы – военврача Таисии Лисициной. А еще говорят, что женщина на корабле приносит несчастье… Хотите верьте – хотите нет.
Действующие лица:
МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ КУРИЛКО – Капитан 1 ранга корвета «Бойкий» (50-60 лет, статный, героической внешности)
СЕРГЕЙ ПАНИН - Мичман/ Капитан фрегата «Бойкий» в сновидениях мичмана Панина (20-25 лет, специалист финслужбы, харизматичный, слегка самоуверенный)
ТАИСИЯ ЛИСИЦИНА – Военврач/Танцовщица-китаянка Тао Ли Си-Цинь в сновидениях мичмана Панина (около 25 лет, красавица с восточными чертами лица, изящная, с «характером»)
ДМИТРИЙ МЕДВЕДЕВ – Боцман/Надсмотрщик-ирландец Бирс в сновидениях мичмана Панина (около 35 лет, крупный, занимается единоборствами, играет на гармошке, умеет бить чечетку).
СТЕПАН ПИШАНЧУК – Матрос/Китайский грузчик Си Шан-Чу в сновидениях мичмана Панина (18 лет, невысокого роста, доброволец из Малороссии, говорит на суржике).
НИКОЛАЙ КАТОРЧА – Матрос/Китайский грузчик Ни Кат-Ча в сновидениях мичмана Панина (19 лет, родом из Приднестровья, коренастый, со сросшимися черными бровями, умеет бить чечетку).
В массовых сценах: Матросы/Китайские рабочие-грузчики в сновидениях мичмана Панина.
КАРТИНА 1
Вечер. Кают-компания судна. На заднем плане сцены – киноэкран, посередине - расставлены стулья для кинопоказа. Столы сдвинуты по краям. На столах - тарелки с хлебом, булками, яблоками.
Несколько человек в полумраке смотрят фильм «Собачье сердце» - эпизод исполнение песни частушки Шариковым. Присутствующие хохочут.
Неожиданно один из моряков кричит с места в сторону киномеханика, показывающего фильм.
МАТРОС КАТОРЧА (громко). А ну-ка, приглуши покамест свою шарманку. Надоело. Третий раз уже на неделе, после каждой вахты сидим-смотрим, как этот Шариков… Будто другого ничего нет! Надоело! (театрально падает со стула, изображая профессора Преображенского).
(Приподнимаясь, слабым измученным голосом) - Он все еще танцует? (Снова падает, потом поднимается). И никакое это не «Яблочко». Я лучше сам покажу, как у нас на Днестре - на гагаузских свадьбах когда-то танцевали. А в селах - и сейчас. Увидите, что такое настоящее «Яблочко».
Зажигается свет, киносеанс прекращается. Матрос Каторча выходит на середину сцены. Остальные матросы отодвигают стулья по краям сцены освобождая место.
МАТРОС КАТОРЧА (громко объявляет, широко разводя руки). Плясовая «Калач». Танец невесты. (Делает ногами несколько характерных движений молдавской плясовой, немного схожих с элементами танца «Яблочко», размахивает бескозыркой, как гагаузской шляпой, под народную музыку, звучащую за кулисами).
МАТРОС ПИШАНЧУК (со смехом). Тю…А дэ ж калач? Де ж молодуха та жинка? Ты шо ли за жинку будэшь?
МАТРОС КАТОРЧА (грубовато, сдвинув брови). Не. Баба на корабле – плохая примета. За молодуху ты, Степка…, или как там тебя...Стыцько…, ты у нас будешь. Как самый молодой... (Ставит в центре сцены стул, хватает Степана за руку, усаживает насильно на стул, и дает в руки булку со стола). — Вот тебе свадебный калач! Сиди и ешь. Поправляйся. Пока я за жениха тут. Давай, давай, ешь. Поправляйся. А то такой тщедушный, да мелкий… Того и гляди за борт сдует, как на палубу выйдешь …
(Снова звучит музыка молдавской плясовой. Матрос Каторча исполняет «народную чечетку» и подтанцовывает вокруг стула с «невестой», вдруг стаскивает с ее головы бескозырку и швыряет на пол. Степан вскакивает, поднимает бескозырку, с гордостью надевает. Грозит «жениху» кулаком. Затем бросает в Каторчу булку и хватает со стола яблоко).
МАТРОС ПИШАНЧУК. Ни! Я жинкой буты не хочу! И це (подражает в движениях молдаванину) - зовсим нэ яблучко! Вот як надо, дурыла! Дывысь, як у нас на сэли в Украине танцюют! (Начинает подплясывать под мелодию «Яблочко», одновременно изображая Шарикова).
Ой, яблучко,
Куды ж котишся?
Пусты, маты на вулицю, (широко разводит руки)
Гулять хочеться!
(Матросы начинают одобрительно подсвистывать. Степан исполняет частушку еще раз).
МАТРОС КАТОРЧА (обиженно). Ой-ой! Тоже мне украинский Шариков выискался… такой же мелкий… На улицу запросился…На волю погулять захотел! Только бандуры-балалайки тебе не хватает… Смотри, как надо, матрос Шариков, и учись:
Эх, яблочко,
Куда ж ты котишься?
На улицу не хочу,
В море просишься…
МАТРОС ПИШАНЧУК. Шо?! Шариков?! Сам ты Шариков! Я-то худой, як килька… А вот ты – «баклан»! Нет, ты – мамалыга… Мамалыга гагаузская! Дывытыся, братцы, яку рожу на мамалыге и калачах «набакланил»…, жирный, як наш котяра корабельный… (набрасывается на Каторчу с кулаками).
МАТРОС КАТОРЧА (уворачиваясь и снимая ремень с брюк). Что?! Хорош балабонить! Я – котяра?! А ты… Ах ты… Кошкодав! (Размахивая ремнем). Я тебе, килька, покажу! Я тебе, мелкий, сейчас задницу-то надеру! Малолетка! Сразу, вспомнишь, как мамочка никуда не отпускала…
МАТРОС ПИШАНЧУК (приседает, лихо подпрыгивает, как в танце, и выхватывает у Каторчи ремень). Да я тэбэ ремнем… в морской узел звяжу!
Начинается потасовка. Остальные матросы с криками вскакивают с мест и пытаются их разнять. Боцман Медведев свистит в свисток, бросается в гущу дерущихся и раскидывает всех в разные стороны.
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ. А ну…, брейк! Брейк! Всех - на «губу» отправлю!
МАТРОС ПИШАНЧУК (все еще размахивая кулаками). Я ж нэ Шариков…, и нэ западэнец якой-нибудь, и нэ гага-гага гаузец с Днэстра! (Далее тихим срывающимся голосом). Да у мэне батька… Батька под Бахмутом… под Артемовском… загинул…Батька…Батька… На мине нацисткой подорвался… (закрывает лицо руками, всхлипывая). А ты… А я… Я после школы…, после выпускного… сам… (с надрывом). Сам! За батьку, за наших…, за Россию… (Повисает гробовая тишина).
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ (после паузы, глядя на Каторчу). Каторча! 5 нарядов вне очереди за годковщину!
МАТРОС КАТОРЧА (сдвинув брови, потупившись, изображая раскаяние). Так я ж пошутил…, пошутил… Степка мелкий…, ну…маленький… он, чуток на этого на Ша… похож.
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ (строго). 10 нарядов! Пошутил… Пошутил он… «Карась» чуть не первый день на флоте… А ты… Второй год служишь, а ничему так не научился. Мозга у тебя, что кот наплакал. (Далее обращаясь к Степану). А ты сядь…, сядь, браток. (Усаживает Степана на стул, садится рядом, обнимает за плечи). Успокойся… Прости… Прости дурака… Как же тебя с Донбасса…к нам на Балтику-то занесло, а?
МАТРОС ПИШАНЧУК (всхлипывая, сбивчиво). Як батьку убыло… я – в военкомат… А там говорят, шо умиешь? Дэ служить хочешь? А я… – ничого… Хочу за батьку…, за батьку…, за дитэй малых, шо нацики повбывалы…, за Родину…, за Россию нашу… (После паузы). Хочу на флот…Хочу море увидеть и плавать навчиться… Думал мэне - в Крым…, в Севастополь…, там братка старшой служит, а воны - сюдэма… А тут - холодно… Як тут плавать…?
Матросы подсмеиваются. Николай Каторча садится по другую сторону от Степана, надевает ему бескозырку, поправляет ленточки.
МАТРОС КАТОРЧА. Ничего, малой… Научишься…Научишься…Холодно – это ничего. Ты, хоть и «карасик» пока, но хлопец уже геройский. И матрос из тебя получится. А как отслужим…, как СВО закончится, к нам махнем… У нас и тепло, и виноград, и хм…хм… яблучки … Вместе потом станцуем.
(В кают-кампанию входят капитан судна Курилко и мичман Панин. Матросы встают в линейку по стойке смирно).
КАПИТАН КУРИЛКО. Вольно! Что тут у вас происходит? Мы с мичманом идем - слышим шум, свист, крики какие-то… Что за буза?
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ (вытягиваясь в струнку). Никак нет, Михал Михалыч! Все в порядке. Отдыхаем… вот… «Собачье сердце» смотрели…
КАПИТАН КУРИЛКО (с хитрецой). Отдыхаете, значит… «Собачье сердце»… Так что на верхней палубе и даже на «голубятне» слышно… (Глядя на матроса Каторчу). И кое у кого, вижу, синяк под глазом появился…
(Каторча сдвигает бескозырку на лоб и пытается прикрыть глаз рукой, Пишанчук понуро опускает голову).
КАПИТАН КУРИЛКО (продолжает разочарованно). А кое у кого шишка…, и похоже, сердце-то собачье… Да и дисциплина у команды хромает, боцман. Не ожидал от Вас. Распустили матросов…
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ (неуверенно). Да… заспорили ребята немножко…, как «Яблочко» правильно танцевать, Михал Михалыч. Силы не рассчитали… (Снова вытягиваясь в струнку). А сердце у нас у всех одно – морское, товарищ капитан первого ранга! И душа одна - флотская!
КАПИТАН КУРИЛКО. Вольно! (После паузы). Ну-ну… Яблочко, говорите… Ну-ну… (После паузы). А что! Тема-то интересная…, непростая… (Неожиданно обращаясь к Панину). А что, мичман, может…, может, политбеседу или лекцию какую-нибудь проведем, как и откуда наш флотский танец появился…, а? Пока остальные тут без глаз не остались…
МИЧМАН ПАНИН (удивленно). А я-то тут причем?
КАПИТАН КУРИЛКО (шутливо). А у Вас, Сергей Андреевич, синяков пока нет и глаза еще вроде целы. Да и с интернетом Вы – на «ты». И денежное довольствие. как специалист финслужбы, всегда аккуратно раздаете. (Обращаясь к матросам). Ну как, братцы, хотите?
(Матросы одобрительно, хором и вразнобой):
- Точно! Давай, Серый! Давай, финслужба! Пусть «финик» нам байки про «Яблочко» потравит!
КАПИТАН КУРИЛКО. Ну, вот и славно… Как, мичман, возьметесь подготовить докладик для наших чересчур бойких моряков – коротенько, минут на сорок… (смеется), пока на рейде стоим и «якоря вымачиваем»?
МИЧМАН ПАНИН (неохотно). А… А откуда… и как…, товарищ капитан?
КАПИТАН КУРИЛКО. Разговорчики! Считайте, что это приказ, мичман! Глас народа обсуждению не подлежит. Пошли - обсудим. (Берет мичмана под локоток).
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ (вдогонку). Михал Михалыч! Погодите! А давайте – я! Я, если мичман не хочет. Михал Михалыч, а? У меня и гармошка есть. Я и сплясать могу. По-нашему, как балтийцы… И как ирландцы тоже… свой этот, как его…, хорн…хорнпайп умею. Вот. И синяков, кстати, у меня тоже нет.
КАПИТАН КУРИЛКО (строго, вполоборота, через плечо). А Вы, боцман Медведев, лучше займитесь своими прямыми обязанностями, пока лычки не потеряли… Развели, Дмитрий Анатольевич, «бардак» в кают-кампании! Хлеб, яблоки – на полу! Скажите спасибо, что я глаза на все это безобразие закрыл.
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ. Да мы это все мигом, Михал Михалыч, а? Правда, братва? Ну, товарищ капитан…
КАПИТАН КУРИЛКО. Вот когда…, тогда и поговорим. Хотя…Впрочем, я не против. (В сторону) Альтернативный вариант? Хм, это даже интересно.
Капитан и мичман уходят.
МАТРОС КАТОРЧА (громко, машет рукой киномеханику). А мы пока про Шарикова досмотрим…Давай, продолжай!
БОЦМАН МЕДВЕДЕВ. А ну-ка, «шелупонь», взяли в руки веники-голики и швабры! И чтоб через пять минут все блестело!
(Матросы принимаются за работу, драят пол, поднимают разбросанные яблоки и поют).
Эх, яблочки,
Куда ж вы катитесь…