сон

       Приснится же такое! Или, как говорила моя бабка - «наго-родилось бог знает что». Вот и «нагородилось» …  Вообще, когда я вечером выпью, то снов никаких не вижу и сплю как убитый. И наоборот - не выпью – уснуть не могу. Ворочаюсь, ворочаюсь, хорошо, если к утру забудусь, а тут, вроде, и выпил, как положено, не много и немало – норму – чекушку. Всё честь по чести, закусил салом с горчичкой на хлебушек, и в люлю – на диван, то есть - к телевизору. Даже какую-то передачу перед сном посмотреть успел, что-то про Англию, а больше про коро-левскую семью, расследование какое-то, типа — не чисто там, с гибелью этой принцессы Дианы… Любят у нас, хотя и не только у нас, покопаться, где не надо бы копаться вообще. Ну, случи-лось и случилось — судьба, а от судьбы никуда не уйдёшь!  Посмотрел, а больше в пол-уха послушал, и на том, как тёща моя выражается - угунул, в смысле уснул. А телевизор на тай-мере — сам выключился.
       Обычно я сны, какие ко мне приходят, не запоминаю. При-виделось и привиделось, проснулся и забыл. А тут, что харак-терно, всё помню до мельчайших мелочей, даже сам удивляюсь.  Дело происходило на даче. Летом. Будто на соседнем с моим участке, в коттедже, какой хозяева всегда на лето сдают в наём, поселились очередные арендаторы. Приехали они на таких чуд-ных машинах, на манер больших чёрных ящиков. А так, с дверьми, стёклами, колёсами. И что удивительно арендаторы были из Англии. Это я по пёстрым флажкам на капоте тех ма-шин определил! Так пока они разгружались да устраивались, я всё из-за забора за ними наблюдал из лопухов. Интересно же с кем всё лето соседствовать придётся. На первый взгляд: семья, как семья. Правда, пожилые уже.  Муж и жена, а ещё старушеч-ка с ними, такая бодрая старушечка в шляпке. Жену-то нового соседа я хорошо не рассмотрел, потому, как надо было совсем близко к забору подойти, а забор - сетка-рабица, а я голый. Я всегда во сне себе голым вижусь. И прикрыться, как на зло не-чем, благо лопухи высокие выросли, стою себе в них, в общем, не бросаюсь в глаза. А соседа будущего я рассмотрел хорошо. Долговязый такой, и лысый. Вернее, не совсем лысый, кое-что из растительности у него на голове местами осталось. Это я увидел, когда он знакомиться приходил. У них видно, так поло-жено: приехал – познакомься с соседями. Оно и правильно – с соседями надо жить дружно. У нас тоже раньше так было. А как познакомились? Я-то пока наблюдал за ним из лопухов, он меня тоже как-то приметил. Пока то-сё, дела он свои сделал, пере-оделся по дачному и смотрю к забору направляется. А забор, какой - условность одна. По-хорошему и мне бы надо ему навстречу пойти. А как? Я ж – голый! А чтобы в дом попасть надо через весь участок голяком бежать. Огляделся, смотрю, на чучеле огородном рубаха моя старая болтается. Я из лопухов, мигом к чучелу... Удача, что рубаха клетчатая была. Обернулся я в неё и стал шотландца похож. Думаю: раз англичанин ему даже приятно будет. Одна заминка: не знаю, как я с ним разго-варивать буду, к языкам у меня способностей никогда не было. Только напрасно волновался, у нового соседа в отличии от ме-ня, способности у соседа к иностранным языкам были.   
       - «Здравствуйте!», – говорит на чисто русском языке. Тут меня, как громом: - Мать, честная, - думаю, — Это ж, ни кто-нибудь, а сам наследник английского престола! - видел его на-медни по телевизору. А он: - «Будем знакомы!» – и улыбается, - «Вы, наверное, узнали меня? Вот и хорошо. Тогда давайте сразу договоримся, чтобы без всяких титулов и церемоний. Знали бы, как надоело мне всё это! – и опять улыбается! - В конце концов, мы на даче. А как это говорится у вас: «на даче, как в бане все равны». Зовут меня Чарльз, можно просто Чарли.»   
       Меня, тут как переклинило, представляюсь полным именем: - Пётр Степанович Сидоров!               
       Тут он и вовсе расцвёл!       - О! Я знаю, в России с уважением относятся к родителям. У нас это как-то не принято и обращаются больше по имени или титулу. Но уважая ваши традиции, моё полное имя: Чарльз Фи-липп Артур Джордж Винздор       
       Я даже поперхнулся, — «Вот, - думаю, сколько имён чело-веку носить приходится, из-за своего происхождения. И я тоже хорош: имя, отчество... Пришлось поправляться». — Это - го-ворю я, - для отдела кадров и милиции - Пётр Степанович, а для своих – Петя или просто - Степаныч! И интересуюсь: - «А какое из перечисленных вами имён, принадлежит вашему натураль-ному папаше? А то Чарли, как-то!.. Не пацаны ведь. Правда, и у нас сейчас тоже по батюшке мало когда величают, больше по матушке, кроют…
       - Отец мой – Принц Эдинбургский Филипп!  - говорит он. Мы, пока отдыхаем у вас, его в Лондоне оставили на хозяйстве.
       Тут он мне совсем понравился. — Значит, – Филиппыч! Оно так вернее будет.  А фамилия, - соображаю, - будет последней в том списке?               
       - Да, - Виндзоры мы и уже не один век, хотя меня чаще называют принцем Уэльским или высочествами всякими вели-чают. А между нами говоря, у меня даже паспорта нет. Не по-ложено, говорят…
       - И правильно! – согласился я. – Вас принцев – раз-два и обчёлся. В лицо всех должны знать. А регистрацию и паспорт у нас только у гастеров спрашивают. А у вас лицо вполне даже европейское, и у супруги вашей, я заметил, тоже. Так что не волнуйтесь, отдыхайте себе спокойно…
       Только мы так мы было душевно разговорились, а тут мне на грудь кот возьми и прыгни! Разбудил, понятное дело. Уж ду-мал: всё – не будет продолжения. Пнул, я, конечно, кота, а сам на другой бок. И ведь бывают чудеса – вернулся в тот же сон, но по времени немного погодя. Филиппыч уже освоился, даже загореть успел. А у меня опять беда! Снова голый. Видно, пока с котом валандался, тряпку какой прикрывался, потерял. А со-сед уже совсем близко и вроде даже и не замечает, что на мне одежды нет. Вот незадача! Или, думаю, может быть, у них в Англии на такую демократию уже вообще внимания не обраща-ют. Идёт и сходу мне: - Ты, - говорит, - Степаныч, не знаешь, кто у меня мог лопату спереть? А то мама хотела грядку взрых-лить, глядь, а лопаты нет! Такая лопата заметная, с красно-зелёным черенком, под цвета флага государства Бурунди. Лопа-ту маме подарил тамошний президент. Он всегда во время визи-тов в разные страны дарит их лидерам лопаты. А что с него взять?.. Страна бедная, аграрная. К тому же, если внимательно рассматривать герб Бурунди, там щит очень напоминает шты-ковую лопату.
       Я-то прикрываюсь, как могу, плечами жму, мол, не знаю кто мог умыкнуть у королевы дар бурундийского президента.
       А Филиппыч, на Васьки Кузьминова - соседа моего бли-жайшего двор, кивает:
       - А Васька, этот алкаш, не мог спереть?
       Тут я вспоминаю: видел я лопату с красным черенком у Васьки. И мне сам Васька признался, что лопату взял с пожар-ного щита, на въезде посёлок в качестве гонорара за отремонти-рованный шлагбаум.
       Стало мне за Ваську обидно.               
       - Ты, Филиппыч, - говорю, - горячку не пори! Васька, может и выпивает, и даже может регулярно это делать, не взирая на дозы. Но чтобы с чужого двора, какой инструмент умыкнуть – не в жизнь!
       - Да я тоже так думаю, не такой Васька человек, - говорит он. — Это жена такое предположение сделала. Я лично против Васьки ничего имею. Тем более, он мне эксклюзивный рецепт браги дал. Десять дней уже выхаживается, дух стоит аж скулы сводит. Думаю, пора уж выгонять. Ты, Степаныч, не посовету-ешь, в какой части света мне дистиллятор заказать? Подданные для меня любой достанут…
       - Дистиллятор – это самогонный аппарат что ли?.. А за-чем?.. – говорю я. - Зачем подданных зря напрягать? У меня отличный аппарат имеется. Из нержавейки, своими руками лу-дил паял! Давай тащи свою брагу. А я пока всё настрою. Выго-ним первачок – первый сорт, а если по Васькиной технологии всё сделано, то ваши шотландцы со своим виски близко не сто-яли! - А сам думаю, как бы побыстрей до дому добежать, да штаны какие-нибудь надеть. И уже было побежал… А тут опять кот!..
       В третий раз сон не вернулся. А жаль. Может посидели бы с Чарли за рюмочкой, поговорили бы о том, о сём… У нас ведь с ним много общего: и с женой первой у меня не сложилось, так-же двое сыновей – балбесов. Да, мало ли о чём…