21 августа
Если говорить объективно, то последний день пути. Описывать его трудно, не только потому что он описывается спустя энное время, но и потому, что был полон впечатлений и интересных событий. Да и память скачет с одного на другое, отчего трудно привести в порядок и предоставить всё в последовательности.
Как и следовало ожидать, наша лень перешла все границы. В это памятное утро нас разбудили плановики, которые стояли в километре от нас. Их зависти не было конца. Они встали на три часа раньше нас и уже полчаса пилили по тропе, а в нашем лагере была еще утренняя возня. Кто-то кого-то тащил за ноги из палатки, другая палатка была завалена, на ней сидели довольные девицы, а в палатке, как муха в тенетах паука, бился несчастный начальник.
И вот, на наши неумытые, лохматые морды смотрели 21 пара сердитых глаз и только инструктор Саша понимал нас, и ему было смешно и весело.
Саша не смог даже вволю покурить – группа плановичек проявляла невиданное рвение.
Мы же, степенно и не спеша, сложили рюкзаки. Расстреляли почти
все патроны счастливые и довольные, а особенно Искандер – он после перестрелки (его штаны, беспечно наброшенные на куст оказались в зоне поражения) шагал в ажурных трико, сквозь которые элегантно проглядывали, пардон, семейные прусы, помчались снова за удовольствием понаступать плановикам на пятки.
Искандер усердно нахваливает мои трико с явным намерением выпросить их для возвращения домой в порядочном виде.
Все бодро шагают на последний перевал, прямо летят под своими легкими рюкзаками. В небе много коршунов. Венька долго выбирает самого жирного, но птицы не ждут, их уже не суждено попробовать. Семь гордых красавцев парят высоко над нами.
Ну, что ж, и мы полетели дальше. Встречаем пастухов. Венька, Юра и Искандер идут менять муку и крупу на молоко. Приносят. Большинство пить его отказывается. Оно на удивление – грязное. С сыром дело обстояло проще – с него срезали сантиметровый слой грязи и предприняли попытки к употреблению. Но он, конечно, ни в какое сравнение с кавказским сыром не идет.
Прекрасный день! Приятно окунуться в сказку. И, как говорится, "я сам себе придумываю сказки", – выливаем в ручей бидон выторгованного молока. Молочная река, разве что, берега не кисельные.
Далеко впереди по склону карабкаются плановики. Идем и мы – бодрые, полные энергии, она бьёт через край. И как находчивые люди, естественно, находим ей применение. Подбираем на тропе огромное железное колесо и несем его в дар плановикам. Сначала его Искадер взваливает на плечи. Потом за колесо отбирает наш начальник. Конечно же, никто не о сомневается в силе и авторитетности нашего руководителя, и он сам торжественно возлагает на себя эту тяжелую чугунную миссию. Заталкивает подарок в рюкзак.
Вот и перевал. Мы с Надей здесь первые.
Где-то далеко внизу грохочет последний выстрел нашего охотника-Веньки. А на перевале лежат, загорая, какие-то плановики, пришедшие сюда без рюкзаков полюбоваться, якобы, природой. Все удивлены, что две смелых девушки одни на маршруте. Мы не спешим их разочаровывать. Приходит Искандер и тоже удивляет их … своими, если их так можно назвать, штанами. Венька удивляет убитой птицей, Начальник – полурваными полукедами, вскоре принесенными щедро в жертву на высшей точке перевала. Колесо приводит всех в неописуемый восторг.
Одна из плановичек уступает свой бант с головы. Итак, подарок готов – к колесу привязан увесистый рябчик.
Начинаем спуск. Вовка, как всегда, впереди, я за ним. Начальник несется, поражая плановиков своей виртуозностью. И вдруг, необычайный сюрприз - молниеносный кувырок с рюкзаком через голову. Проношусь, не успевая остановиться, мимо опешивших плановиков. Вдогонку несется:
- Береги шею! Начальник ваш красиво навернулся".
Подбегаю к начальничку, осматриваю, вроде все на месте: шея не плечах, голова на шее. Вовка смеется через кислую гримасу. Бежим дальше. У реки останавливаемся, успеваем выкупаться, и приходят остальные.
Небольшой отдых, подлечиваем на скорую руку раны товарищей, и снова в путь. Дальше идет хорошая, не очень крутая тропа. Мы с Вовкой идем теперь последними. Встреченные пастухи кидают реплику определенного содержания по поводу нашего уединения – приходится догонять группу. Снова мчимся впереди, встречная лошадь шарахается и чуть не падает. Как-то обидно за лошадь и неудобно перед ней.
Летописец (вспоминалец) дня – Гуля
Продолжение следует http://proza.ru/2024/01/22/1543