ГЛАВА 12. МОЙ КАПИТАН
Звонок в дверь не смог вывести Надю из состояния отрешённости. Она безразлично глянула на появившегося Пашу, но тот нагрянул не один. Вместе с ним в квартиру ввалилась весёлая компания его друзей вместе с двумя девицами при полном макияже. Хозяйка опешила, но сосед всё расставил по своим местам.
- Надюш, не пугайся! Мы у тебя не задержимся, мы в кабак направляемся, и нам одной девушки для пары не хватает, составь компанию, поехали с нами в «Лесную заимку»! Ребята, просите! Извини, забыл представить, это мои друзья по пароходству: Стас – наш старпом, Андрюха - второй помощник. А девочки - это Светочка, а та – Леночка. Прошу любить и жаловать! – и он обнял одну из красоток.
Второй помощник ревниво держал за руку другую. «Ага, значит, старпом для меня», - сообразила Надя, немного успокоившись. Хорошо, что Паша не претендует на её внимание. Она цепким взглядом окинула старпома. Среднего роста крепкий мужчина лет сорока с русой редеющей шевелюрой и маленькой аккуратной бородкой производил приятное впечатление. Ей бросился в глаза его длинный, аккуратно обточенный ноготь на мизинце, видимо, этой детали хозяин уделял немало времени и внимания. И в целом, он, несомненно, придавал своей внешности большое значение, потому и выглядел опрятным и ухоженным, с белыми холёными руками. Это приятно поразило и одновременно вызывало смутное беспокойство – нелегко приручить такого самовлюбленного самца. Хотя и очень увлекательно. Надя удовлетворённо кивнула.
- А меня зовут Надя, - она с удовольствием ощутила крепкое пожатие его мягкой руки. И смело встретила изучающий холодный взгляд серых умных глаз.
- Вот и поладили! Собирайся быстро, а то автобус ждёт! – засуетился Паша.
Выставив гостей в кухню, она быстренько надела дежурное платье и отметила одобрительный взгляд Стаса. Старпом галантно подал ей куртку и, пропустив вперёд всю толпу, взял её под локоток. «А какой автобус нас ждёт?» - хотела спросить Надя, но сдержалась.
У подъезда действительно стоял ПАЗ с табличкой «Служебный» на лобовом стекле. Вся толпа с шумом ввалилась в него.
- Так вы что, действительно на автобусе приехали? Это что, ваш, пароходский?
- Да мы не знаем, чей он. Просто предложили мужику повозить нас, он согласился, - пояснил старпом, - Толпа у нас большая, в одно такси не помещаемся, а в двух ехать частями – скучно! Самому рулить нет желания – кому охота трезвому в ресторане сидеть!
- И вы тогда решили автобус взять! Интересно…. – они уселись со Стасом на одно сиденье.
- Интересно девки пляшут! – хмыкнул старпом, по хозяйски положив свою холёную ручку в её ладонь.
Она взглянула ему в глаза, они оказались совсем близко, чёрный зрачок медленно сжимался, как будто затягивая её в свою глубину. Свежие губы прятали улыбку под пшеничными усами, в этой усмешке она почувствовала некоторую неуверенность, которая никак не вязалась с твёрдым смелым взглядом. Это показалось ей трогательным. Определенно, этот самоуверенный и самовлюблённый мужчина ей нравился, и она улыбнулась ему в ответ, сжав его тёплые пальцы. Пульсирующий зрачок его мерцающих серых глаз остановил своё движение, замерев на мгновение, и губы сложились в строгую линию. Положительно, они понимали друг друга без слов.
В дороге и в ресторане они обменивались лишь пустыми, ничего не значащими словами. Паша, не выпускавший из своих объятий манерную Светочку, тем не менее, постоянно поглядывал на Надю. Улучив момент, когда его дама отправилась в туалет, а старпом тоже отлучился, он подсел к своей соседке.
- Ну, как он тебе?
- Вроде нормальный мужик.
- Он тебе понравился? Вот видишь, какой я друг!
- А он что, правда – старпом?
- Правда. Он вообще-то капитаном должен стать, если всё получится.
- Он женат?
- Нет.
- Странно. А сколько ему лет?
- Сорок два года.
- Очень странно, он что – алкаш леченый?
- Да брось ты! Он дважды разведён, Стас женщину ищет, чтобы ребёнка родила, а ему всё время бездетные попадаются. Теперь, говорит, пока мне баба не родит, не женюсь, так что имей в виду! А как тебе моя Светочка?
- Не боишься с малолетками связываться? Ей хоть 18 есть?
- Ей 23, а что, моложе выглядит?
- Ну, если всю краску с неё смыть….
- Это ты ревнуешь, ну, признайся!
- А мне-то зачем? – Надя пожала плечами, но спорить дальше не стала, её вниманием завладевал возвращающийся старпом.
- О чём спор?
- Да вот удивляюсь, что Паша малолетками увлекается.
- Да, он всё время молодых и красивых выбирает, и главное – никто ему не отказывает! Сам ты, Паша, извини - ни кожи, ни рожи, а девки как на подбор красотки. Как это у тебя получается? Поделись опытом, а? Ты какой-то секрет знаешь?
- Какой секрет? Очень просто! Подхожу к симпатичной девчонке и предлагаю пойти в кабак.
- И они сразу соглашаются? Все?
- Ну, не все, конечно, а кто-то соглашается.
- И не боишься?
- А что бояться? В ухо же не дадут.
- Принцип поручика Ржевского?
- Во-во! Из десяти одна-то уж точно согласится. Уж если гулять, так с молодыми и красивыми!
- Эта твоя уж больно глупенькая.
- Ну и что? Я ведь жениться на ней не собираюсь! А зато какая фигурка, а?
По залу, виляя бедрами и щуря близорукие глаза, двигалась Светочка, натыкаясь на стулья. Она едва не проскочила мимо их стола.
- Ты куда? – Паша схватил её за руку, та вырвалась, и раскрыла, было, рот, чтобы возмутиться. Но сощурившись, рассмотрела, наконец, с близкого расстояния своего спутника и успокоено плюхнулась на стул.
- Очки надо носить, курица слепая, - пробурчала Надя. Но слух у Светочки оказался гораздо лучше зрения, она тут же среагировала на замечание.
- Ещё чего – очки! Чтобы стать похожей на пугало? – манерно проговорила она, скривив ярко-пунцовые губы, и гордо окинула Надю взглядом убийственно подведённых глаз.
- А сейчас ты, конечно, чудо красоты! – съехидничала та. Девица расплылась в улыбке, приняв её слова за комплимент.
- Ой, ну, что ты! Я не идеал, конечно, но всё равно, спасибо.
Из ресторана поехали в гости к другу Паши, потом к другому, после ещё куда-то. И везде продолжались обильные возлияния. Надя потеряла счёт выпитому, и бесконтрольно поднимала ватной рукой к онемевшим губам рюмку за рюмкой. Голова стала пустой и лёгкой. В какой-то момент она потеряла ориентир в пространстве и времени.
Сознание возвращалось тягостно и несвоевременно. Она с трудом разлепила веки, и увидела себя лежащей в своей квартире на разобранной постели. Она не помнила, как сюда попала. Надя повернула тяжёлую раскалывающуюся от боли голову и застонала – тут же открылась дверь, и в комнате появился Стас.
- Ну, слава Богу, проснулась.
- А как ты тут? – спросила она.
- Не помнишь? Ты же сама меня пригласила вчера на кофе, мы вошли, но тут ты отключилась. Так что пришлось за тобой присматривать. Ну, сейчас я кофе сварю, а ты вставай, - и он удалился.
Надя огляделась – на диване валялось скомканное покрывало и подушка, значит, старпом спал там. Она откинула одеяло, оглядела себя: трусики, лифчик, комбинация – всё на месте. Платье и колготки лежали на пуфике, аккуратно сложенные. Ага, понятно – хозяйственный мужчина побеспокоился не только о ней, но и о её одежде. Она натянула халат, трясущимися руками завязала пояс и потащилась на кухню, где вовсю хозяйничал Стас.
- Пить надо меньше, - назидательно произнес он, строго взглянув на её бледное лицо.
- А зачем наливал? – огрызнулась девушка.
- Хотел проверить, как ты пьёшь.
- Проверил?
- Проверил. Пить ты не можешь, нечего и пытаться.
Он налил рюмочку водки, протянул ей, Надя содрогнулась.
- Ты что, я видеть её не могу!
- Надо. Это – лекарство.
Он чуть не силой влил ей в рюмку рот. Потом поставил перед ней тарелку горячего супа, она вяло сопротивлялась – от одного вида еды её тошнило. Но Стас то совал ей солёный огурец, то ложку супа, то наливал рассола, и она постепенно стала приходить в себя.
- А ты неплохо живёшь. Холодильник забит продуктами, и даже мясо краба брикетами в морозилке лежит. У тебя что, продавщица знакомая?
- Я сама продавщица.
- Паша говорил, что ты, вроде, инженер.
- Одно другому не мешает. А морепродукты – это от дегустаций…. Извини, что в таком виде тебя в своём доме принимаю.
- Да брось ты! Давай приходи в чувство, а мне пора.
Она разочарованно смотрела, как он собирается.
- Зайду как-нибудь, когда время будет, - он по-хозяйски потрепал её по щеке, поморщившись, - Фу, ну и перегарищем от тебя несёт!
И ушёл. Надя осталась в растерянности.
- Ну, что скажешь, подруга? – пристала она с вопросами к кукле, - Он тебе понравился? Ушёл, даже не переспал со мной, а ведь имел возможность. Конечно, поступил великодушно - помог пьяной бабе и не воспользовался её состоянием, но что-то я в благородство не верю. Может, я ему не понравилась? Даже обидно! И ушёл так странно – даже не договорился о встрече, а ведь у меня два выходных! Нет, я ему точно не понравилась. Значит, больше его не увижу, а жаль!
На удивление, она увидела его, и очень скоро - он встретил её после работы у управления уже в понедельник.
- У тебя есть какой-нибудь документ с собой? – спросил он, как ни в чём не бывало, даже не поздоровавшись.
- Пропуск в рыбный порт, - опешила она.
- А в торговый? Нет? Ну, ладно, давай то, что есть! Он с фотографией? Хорошо.
Стас отобрал у неё пропуск, сунув его во внутренний карман своей куртки, крепко взял её за руку, и она, как под гипнозом покорно пошла с ним, даже не спрашивая, куда. Впрочем, недалеко они отправились – через дорогу к краю тротуара.
Тут Стас остановился и поднял руку. И по мановению этой волшебной руки тут же, скрипя тормозами, как вкопанное, остановилось салатовое такси. Старпом, не оглядываясь, открыл заднюю дверь, пропуская Надю, сам сел рядом с ней.
- Куда ехать? – радостно, как родного, спросил водитель.
- В торговый порт, к проходной, - небрежно бросил тот.
«Где-то я уже это видела», - силилась вспомнить Надя, в то время как машина, оглашая окрестности воплями магнитофона, неслась по городу к светлому будущему, как во сне. « Да-да, это же мой сон, только наяву», - сообразила она.
Они подъехали к причалу, Надя постояла в сторонке, пока Стас переговорил с капитаном рейдового катера. Из рук в руки перешли купюры, сложенные вчетверо, последовали уверения в вечной дружбе. Старпом поманил девушку, она спрыгнула на борт судна, и так, нелегально пробралась в торговый порт.
Они поднялись по трапу на белый пароход, вахтенный матрос уважительно поздоровался со Стасом, с любопытством оглядев его спутницу с ног до головы. После короткого разговора они прошли в каюту, старпом тут же начал звонить по телефону. Надя с любопытством оглядывала просторные апартаменты, состоявшие из двух комнат с собственным туалетом и душем. Раньше, по долгу службы, ей приходилось бывать только на рыбацких добывающих судах и на сухогрузах у грузовых помощников, когда она оформляла документы на отгруженную продукцию. Там, не в пример этому, было тесно и не так комфортно.
- Ну, как тебе? – уверенный в восторженном ответе, спросил Стас, - Это ещё что! Вот когда стану капитаном…. Ты ещё капитанскую каюту не видела!
В дверь постучали, официантка в наколке и белом фартучке, стрельнув глазами в сторону гостьи, внесла поднос. С преувеличенной любезностью расставив тарелки на столе и, пожелав приятного аппетита, она удалилась.
- Поужинаем? – предложил старпом. Достал из холодильника банки икры, крабов, шпроты.
- Ты же всё-таки рыбачка, тебе без рыбы скучно! Присаживайся!
«Рыба мне и на работе надоела, а вот мясом с удовольствием угощусь», - подумала Надя, усаживаясь за роскошный стол. Аппетитный бифштекс дымился на большой тарелке в окружение жареной картошки, зелёного горошка и квашеной капустки. Лимон, нарезанный тонкими ломтиками, сыр, сервелат, два вида салатов, и в центре всего этого великолепия стояла бутылку армянского коньяка и ваза с апельсинами.
- Царское угощение! – одобрительно всплеснула руками Надя.
- Выпьем за то, чтобы у нас с тобой всегда был такой стол! - провозгласил тост старпом.
- У нас с тобой? - неуверенно протянула она.
- Да, - он твёрдо посмотрел ей в глаза, - У нас с тобой. Теперь ты от меня никуда не денешься, так просто от меня не избавишься, и напиться я тебе больше не дам.
- Так неожиданно…. Ты такой решительный…- пробормотала она, млея от восторга.
- Теперь ты – в полной моей власти, - он многозначительно взял её за руку.
- Но ты и раньше имел возможность….
- За кого ты меня держишь? Я с женщиной могу лечь только по взаимному согласию….
Надя недоверчиво взглянула на него - неужели это правда? Неужели это и есть её долгожданное счастье, выстраданная любовь и судьба? И этот сильный, умный мужчина, такой самоуверенный и важный, окружённый жадными женскими взглядами, выбрал её, сам выбрал! Ведь она ничего не делала, чтобы понравиться, даже наоборот, умудрилась напиться на первом свидании, а он не отвернулся от неё, значит – полюбил? Она восторженно смотрела на своего капитана, упиваясь настоящим и уже уверенная в будущем.
Ей никогда раньше не доводилось проводить ночь на борту корабля. Это особое состояние, как будто находишься в другом мире. Сквозь сон она слышала странные для земного человека шумы: плеск волн, бьющихся в корпус, крики матросов, топот ног… ей казалось, что пароход плыл куда-то, потом швартовался. Своей щекой она ощущала упругое плечо мужчины, пару раз звучали звонки телефона, тогда бережная рука осторожно перекладывала её голову на подушку, и тёплое тело ускользало от неё. Она слышала командный голос Стаса и скрип закрываемой двери, но в каюту всё равно проникали звуки голосов, пробивался свет. Она томно вытягивалась всем телом и снова засыпала под журчание моря и шелест голосов, ей казалось, что она давно так сладко не спала. А пробудилась от лёгкого прикосновения - мужская рука осторожно гладила её щеку.
- Ты спишь, как ребёнок, - его голос звучал необычайно нежно, а глаза казались беззащитными. Зазвенел телефон, и Стас мгновенно превратился в самоуверенного строгого командира.
- Ночью мы отшвартовались и сейчас стоим на нефтебазе, – сообщил он Наде.
- Это Чуркин? – испугалась она.
- Бухта Улисс.
- А как же я попаду в город? Мне же к 8 на работу! - она вскочила, начала лихорадочно одеваться.
- Сейчас 6-30, успеешь ещё позавтракать, – успокоил её мужчина.
- А назад пароход не пойдёт?
- Нет, мы сразу в рейс уходим, уж извини.
- А что же мне делать?
- Ждать меня.
- Домой-то я как доберусь? – разнервничалась девушка.
- Да брось ты волноваться! Я такси вызвал, умывайся, завтрак ждёт.
Они позавтракали по-семейному. Усаживая Надю в такси, Стас поцеловал её, не скрываясь от команды, с борта судна наблюдавшей за ними.
- Муж в рейс уходит? – поинтересовался водитель.
- Да, - рассеянно ответила Надя, пытаясь собрать смятенные мысли. Девушка не могла поверить, что вот так всё хорошо у неё складывается, она чувствовала опасность. «Где же подвох?» - искала она ответ.
- А официантка с него глаз не спускает! Гляди, отобьёт! Знаю я этих морячек, - подсказал таксист. Надя встрепенулась.
«Официантка? Вряд ли, должно быть что-то другое, более важное. Может, он женат? Хотя Паша говорил – нет…» Так ничего и не поняв, она решила, что зря затаила тревогу.
Такси летело по улицам, оглашая окрестности воплями магнитофона, а она сидела на заднем сиденье, оглядывая через окно покорённый ею город. Всё случилось, как в её сне: она провожает в рейс своего капитана и несётся к счастливому будущему. Так и должно быть! Все любят красивых и богатых! Пока она была бедной серой мышкой, никто её не замечал, а теперь лучшие мужчины у её ног, и это справедливо.
Станислав вскоре вернулся из короткого рейса и тут же явился к ней. Их роман развивался по сказочному сюжету, просто идеально, совершенно, как в её прекрасном видении – сильная мужская рука вела её по жизни, и она всё больше убеждалась в том, что это и есть её долгожданное счастье, её любовь. Она долго и восторженно рассказывала Виктории о своём избраннике:
- Он такой милый, любезный, культурный. А какой аккуратист – не то, что этот грязнуля и свинтус Альберт! Мне так хорошо с ним! Наверное, мы поженимся.
Кукла смотрела своими пустыми глазами мимо неё, куда-то вдаль, куда людям взглянуть не дано, недоступно. Она видела неведомое будущее, и как Наде казалось, ехидно улыбалась.
- Ты мне не веришь? Ну и глупо! Будет именно так, даже если тебе это не нравится, ведь не нравится, я вижу! Ну и пусть, а я всё равно стану счастливой, и посмотрим, кто прав!
Паша, появлявшийся у неё время от времени, деликатно помалкивал о её романе. Разговоры ввелись сугубо деловые, единственно, о чем её попросил сосед, это не рассказывать Стасу об их сотрудничестве.
- Без проблем! – пообещала Надя. Ей тоже не хотелось светиться перед любимым человеком своим нелегальным бизнесом, которым она не то что стыдилась, но уже и не гордилась.
Она уже начала привыкать к новому положению любовницы состоятельного мужчины и готовилась к вступлению в статусный брак. Бестужева стала спокойной и уж почти равнодушно относилась к событиям в отделе. Казалось, роман со старпомом стал ей спасением от разочарований в служебных делах.
Коллеги заметили в ней перемены, увидела и Харькова, забегавшая иногда в отдел. На её новом месте в училище дела шли ни шатко, ни валко, хотя Ирка и хвасталась перед коллегами своими успехами и удобным режимом работы. Теперь ей не было необходимости пропадать в цеху постоянно, пока шла наладка линии и отработка технологии. Она могла просто иногда заходить туда, тем более это рядом с домом. И даже когда производство войдёт в постоянный график, ей всё равно незачем сидеть там целый день – она же начальник! Коллеги согласно кивали, но заметили, что такой порядок свободного посещения предприятия не пошёл ей на пользу: в отделе она появлялась неопрятной, неряшливо одетой и, как будто, с похмелья. Все сразу вспомнили, что её муж – любитель выпить, похоже, и она плотно села на стакан вместе с ним.
Несколько раз Харькова приносила свои опытные образцы и устраивала дегустации в отделе. Пришёл на эти показы и Симонов - один раз. Он разочарованно поломал пальцами то, что Ирка выложила на тарелки, и даже попробовал на вкус. Больше он уже не приходил смотреть продукцию и цехом не интересовался, к немалому огорчению новоиспечённого директора.
- Она думала, что если стала начальником, то всё само собой получится, а ей только распоряжения давать нужно! – подытожила результаты работы удачливой карьеристки Светлана.
Ирка несколько раз пыталась уговорить бывших коллег помочь ей составить новые рецептуры, с этим она и к Бестужевой подкатывала, напоминая, что Симонов велел ей помогать в работе. Но Надя, как и остальные, только разводила руками, отговариваясь тем, что это продукция ей незнакома, вот если бы рыба…. Тогда Харькова сменила тему.
- А вот мне Юрий Петрович сказал, что в цеху машины стояли для нарезки и упаковки под вакуумом, а сейчас их нет, где они?
- А эта техника не принадлежала училищу. Их заказчик предоставил, когда мы для него работу выполняли по контракту. Ну, теперь я не при делах, и всю аппаратуру пришлось вернуть.
- Да? А где этот заказчик? Мы бы тоже могли выполнять такие договоры.
- Ну, извини, дорогуша, такие ценные связи искать надо. Ты же не думаешь, что я буду тебе заказы подгонять, а ты - деньги загребать? Тут дело шкурное – каждый сам за себя! Так что ищи сама.
Ирка с досады кусала губы.
- А где ты рыбу брала? Юрий Петрович говорил, что вы икру раскатывали?
- Это были хозрасчетные работы по соглашению, всё в рамках закона. А где сырьё брали – коммерческая тайна. Я не заинтересована в том, чтобы кто-то зарабатывал за мой счёт.
Наглые глаза Харьковой вспыхнули рыжими искрами.
- Говорят, Бестужева, у тебя новый любовник? Тоже крутой?
- Да нет, простой моряк загранплавания. Старпом.
- Ну, да, простой! Теперь ты будешь валютной…. Извини, я не о том!
- Да ничего страшного, ХарькОва, не извиняйся! Я же понимаю, что ты не из зависти, а по доброте душевной, у тебя же всё в шоколаде! – съязвила в ответ Надя.
Она усмехнулась на неумелую колкость коллеги. Ей была безразлична и Ирка, и Юрий Петрович, и цех, которому она отдала столько сил. Впрочем, бедного Юрика она встретила ещё раз. Как-то вечером после работы она увидела его одинокую фигуру, сиротливо маячившую у дверей управления. Надя равнодушно двинулась мимо, но он неожиданно резво бросился ей наперерез.
- Постой, Надя, надо поговорить!
- Нам с вами? У нас нет общих дел.
- Надя, ты извини, я, что хочу сказать, вы с Сергеем правильно сделали тогда, что кинули меня! Я сам виноват, - он говорил торопливо, боясь, что она уйдет, не дослушав, он даже схватил её за руку. Девушка удивлённо смотрела на него.
- Надя, я прошу тебя - возвращайся! Я больше не буду так делать, я хочу работать с тобой! Мне эти чипсы…. Я с рыбой хочу работать, икру перерабатывать!
- У вас же есть начальник цеха – Ирина Алексеевна. Все вопросы к ней.
- Да что Ира! От неё пользы…. Она раз в день на участок забежит, наорёт и домой! И всё время – с похмелья! Связей никаких не имеет, где сырьё взять, где деньги достать не знает, точек сбыта нет – она полный ноль! Мы с ней ничего не заработаем. Надя, возвращайся, я согласен даже за одну зарплату работать!
- Извините, Юрий Петрович, от меня ничего уже не зависит. Меня отстранили. Генеральный утвердил Харькову, а я в высокие кабинеты не вхожа. Я тут сама – пострадавшая сторона.
- Но я же знаю, ты не будешь сидеть без дела, ты же всё равно начнёшь производство налаживать! Я готов уйти из училища, ты только скажи куда! Я пойду за тобой, где ты новый цех устроишь! – он почти умолял.
- Не знаю, не знаю, я для себя ничего ещё не решила, – равнодушно отвечала она.
- Понятно, значит – нет. Но всё равно, я с Иркой работать не буду, - разочарованно проговорил завлаб и, сгорбившись, пошёл прочь.
Надя грустно смотрела ему вслед, ей даже жаль стало Юрия Петровича, она вздохнула о потерянном навсегда месте своей деятельности. Но долго горевать не стала, потому что считала, что всё это уже в прошлом, и эти вопросы больше не имеют к ней отношения. Она уже начала привыкать к новой роли – жены моряка и, забывая свои опасения, почти уверовала в счастливое завершение своего красивого романа маршем Мендельсона.
Но из очередного рейса Станислав не вернулся в назначенный срок. Прошёл день, второй, третий – его всё не было. Надя справилась в диспетчерской – судно стояло в порту под разгрузкой. Но почему он не появляется у неё, почему не даёт о себе знать? Она не хотела верить смутным подозрениям. Может, он сильно занят? Ну что же, она не станет ему надоедать, пусть решает свои дела, потом сам придёт. Она выждала несколько дней, потом снова позвонила в диспетчерскую, оказалось – пароход уже вышел в рейс. Значит, Стас ушёл в море, и даже ни разу не заглянул к ней, или хотя бы не позвонил? Не было возможности, или - желания?
Она не хотела в это верить, убеждала себя, что это роковое стечение обстоятельств и ждала следующего захода судна. И снова повторилось то же самое – пароход стоял в порту, а её капитан у неё так и не появился. Неужели он просто бросил её? Она не знала, что делать. Идти в порт? Вылавливать своего друга у проходной? Нет! Она не могла так унижаться. Если не приходит, значит, не хочет. Она решила ждать.
Совершенно случайно Надя встретила его в трамвае. Она ехала от Луговой к площади, когда увидела знакомый затылок. Не раздумывая, она протиснулась к нему, поздоровалась. Он сильно смутился, попытался встать, чтобы уступить ей место, но она усадила его обратно, затараторив:
- Ой, что ты, что ты! Я выхожу на следующей! А я смотрю – знакомое лицо! Давно тебя не видела, занят был? Конечно-конечно, дела! Я вот тоже иной раз так забегаюсь, всё на свете забываю! Давно из рейса? Трудный был рейс? Ой, а у нас сейчас такая запарка – две выставки готовим, прямо голова кругом идёт! Может, ты звонил мне на работу, но ведь нет меня вечно на месте!
Он молчал. Видимо, в нём происходила какая-то борьба, он как будто собирался с духом что-то сказать, но потом решимость его оставила, и он промолчал, опустив глаза. Надя не могла понять его терзаний. «Нет, только без упрёков», - решила она и из последних сил улыбнулась.
- Ты ведь звонил мне, звонил? Да? – настаивала она.
- Да, - выдавил он.
- Ну, вот! Конечно! Девчонки мне забыли передать! Я так и думала! Ты помнишь мой телефон? Ты, может, потерял его?
- Потерял, - облегчённо выдохнул он.
- Я так и думала, вот возьми, - она почти насильно всунула ему клочок бумаги с номером телефона, - Ты позвони, если что.
- Я позвоню, да, я позвоню, - с видимым облегчением произнёс он.
К счастью, трамвай затормозил, Надя в панике бросилась к двери и выскочила на остановке. Она поняла – это конец, но не хотелось, ужас, как не хотелось в это верить. Вопреки логике, она надеялась на счастливый исход, цепляясь за каждый ложный предлог, как за соломинку. Может, он заболел, а может, неприятности на работе, уговаривала она себя. Ей очень хотелось спросить Пашу, в чём дело, но она боялась услышать правду и потерять последнюю надежду. Сосед как будто порывался ей что-то сообщить, но не решался, ожидая от неё намёка. Она тоже молчала, терзаясь и мучаясь догадками. Она пребывала в этом странном состоянии отчаяния и ожидания чуда.
Ещё пару раз она видела Стаса в городе, он, как нарочно, попадался ей на пути. Но она больше не бросалась к нему, ограничиваясь сухим приветствием на расстоянии. Надя замечала, что ему неприятно её видеть, он как будто стеснялся чего-то и был рад, что она не подходила к нему, не заводила разговора. После каждой такой мимолетной встречи, сердце у неё колотилось у самого горла, а руки холодели. А дома она плакала перед куколкой, жалуясь ей на судьбу.
- Ну почему, почему он так резко переменился ко мне? Что со мной не так? Или с ним? Может, надо что-то сделать? Может, на пароход прорваться, главное – узнать, в чём дело? Или у Паши спросить? Нет, Паша мог ему что-то про меня наговорить! Он мог мне назло гадость сделать. Ну, что происходит, а? – приставала она к безмолвной игрушке.
Всё чаще металась она по своей красивой квартире, разбрасывая в разные стороны аккуратно сложенные вещи. Всё чаще доставала из холодильника бутылку, пытаясь вином залить жар сердца, пылающим углем выжигающего душу. Но скоротечное опьянение проходило, а ответа она не получала.
Надя старалась восстановить в памяти свой старый сон про красивый роман с моряком, пытаясь вспомнить, чем он закончился, но завершение этой истории ускользало из памяти. Ей стали противны её светлые спокойные сны с цветами и птичками. Она снова захотела окунуться в мир безнадёжных иллюзий, мрачных видений, призраков и фантомов, заменявших ненавистную реальность, под названием жизнь. И тогда рука потянулась к давно забытой коробочке с маленькими жёлтыми таблетками.
- Плевать мне на всё! Я хочу всё узнать, и ты должна мне помочь, - в наркотической полудреме погрозила она пальцем кукле, - Ты поняла? Я сегодня должна всё узнать! Я должна увидеть всё своими глазами, и ты мне это покажешь!
И она увидела. Сначала, как в фильме с ускоренной промоткой проскочили быстро и без звука кадры их первой встречи, потом промелькнули моменты посещения ею парохода. Лента внезапно замедлилась на моменте завтрака, когда, деликатно постучавшись, вошла официантка. Внимательный взгляд сфокусировался на натянутой улыбке и располневшей талии девушки, прикрытой кокетливым фартучком. Заметила Надя и незамеченный ранее преувеличенно резкий тон Стаса при обращении к официантке, её ревнивый хозяйский взгляд, брошенный на старпома, и излишнюю демонстративную покорность, и слова таксиста - всё вспомнила!
И потом снова, как в кинофильме, но уже с замедленной съёмкой, она опять увидела эту официантку теперь с неприбранной головой. Вместе со старпомом она склонилась над кроваткой, в которой лежал туго спеленатый младенец с красным личиком.
Женщина принялась развёртывать ребёнка, Стас с напряжённым вниманием следил за её движениями. Она что-то говорила, потом гордо взяв малыша на руки, подала его мужчине.
- Не-ет! – хотела закричать Надя, пытаясь отпихнуть женщину от Стаса, но её руки толкали воздух, проскакивая сквозь бестелесные фигуры, а крик застрял в горле. Эти двое не видели, не слышали, не замечали её - она не существовала для них в этом сне и в их жизни.
Старпом протянул руки к младенцу, и в это время раздался звонок. Мужчина и женщина переглянулись.
- Кто это? – спросил он.
- Не обращай внимания, - проговорила женщина. Но звонок раздался ещё громче.
- Ты кого-то ждёшь? – опять спросил он.
- Нет, это не ко мне, - отказывалась она.
- К кому же тогда?
- К ней, - кивнула она на Надю.
И оба они, Стас и официантка уставились на неё. Неужели они её увидели, наконец? Звонок просто разрывался.
- Что ты лежишь? Иди, открой дверь! – приказал старпом.
- Иди открывай, а то ребенок проснётся, - вторила ему женщина.
- Открой дверь! Вставай! – в два голоса повторяли они.
«Ну, конечно, теперь они меня, наконец, заметили! И что им от меня нужно? Ах да, открыть дверь. Ну, ладно», - она встала, кое-как разлепив глаза, и пошла открывать.
Звонок трезвонил, как бешеный. Она повернула ключ, даже не посмотрев в глазок. На пороге стоял Паша, у него за спиной толпилась весёлая компании. Все моментально смолкли, увидев перед собой бледную босую девушку, похожую на привидение, в одной ночной сорочке. Она выглядела, как сбежавшая из психушки пациентка, и смотрела на них совершенно безумными глазами как на призраков.
- Вы кто? Вам чего надо? – пробормотала Надя.
Никто из шумной компании не осмелился подать голос, повисло тягостная тишина. Первым опомнился Паша. Он быстро затолкал девушку в квартиру, прикрыв дверь, крикнул друзьям:
- Ждите здесь, я сейчас! - а сам, приобняв соседку, повел её из прихожей в комнату.
- Пойдём, пойдём, ну что ты босиком, ты же замёрзнешь совсем, дай я тебя согрею, - бормотал он, а сам жадно шарил руками по её телу, а губами слюнявили ей лицо.
- Паша, что ты делаешь? - удивлённо проговорила она, силясь понять, во сне это происходит или уже наяву.
Он только крепче прижимал её к себе и уже сбросил с себя куртку. Она поняла значение судорог, пробежавших по его тощему телу, и отпихнула от себя его похотливо дрожащую тушку. Сон медленно отрывал от неё свои липкие щупальца. Мужчина не ожидал отпора, и снова принялся лапать её, норовя подтащить к разобранной постели, она упиралась. Они продолжали бороться, энергично переругиваясь.
- Ты что? Ты что лезешь? С ума сошёл?
- Ну, что ты ломаешься? Со Стасом можешь, а со мной – нет?
- Пошёл ты, я что вам – переходящий вымпел?
- А чем я хуже Стаса?
- Ты сволочь, Стас пропал, так ты сразу его бабу в постель тащишь? Ты же друг ему!
- Стасик тебе понравился? Все вы бабы одинаковые, все на подарки падкие! Покатал тебя Стас на машинке, свозил в ресторан, ты и растаяла! Сама на пароход к нему припёрлась, как последняя…. Подарков тебе подавай! Корыстная ты, как все бабы! А просто так уже и не хочешь!
- Да, подарков хочу! Внимания хочу! А Стас – да, он знает, как надо с женщинами обращаться, он – настоящий мужик! А ты – жлоб! Тебе и рубля жалко на бабу потратить, на халяву норовишь в койку завалить!
- Стас, значит, настоящий мужик, а он бросил тебя, бросил!
Эта фраза взорвала её мозг, какая-то вспышка ослепила Надю. Она размахнулась и изо всех сил ударила по ненавистному лицу. Что происходило дальше, она не помнила, на какой-то промежуток времени она как будто выпала из реальности. Она не осознавала и не чувствовала ни себя, ни своих действий, ни окружающей действительности. Опомнившись, Надя поняла, что стоит напротив Паши и хлещет его по щекам с обеих рук и не может остановиться. А он застыл столбом, смотрит на неё оторопело и даже не пытается закрыться. Смех и разговоры за полузакрытой дверью стихли. Эта тишина обручем сдавила Наде голову, иглами воткнулась в виски. «Они всё слышали», - поняла она. Паша осторожно взял её за руки.
- Всё-всё-всё… успокойся, прости, я дурак, - видно, он сам был напуган этой вспышкой ярости, - Давай накинем халатик, садись, не бойся, я же не насильник. Извини, я сам виноват, извини. Ну, я думал, раз Стас того, то может, мы с тобой…? Чем я хуже?
Они присели на край постели. Сосед набросил ей на плечи халат, неумело гладил её по спине, по рукам, заглядывал в глаза. Туман у неё в голове начал рассеиваться, ладони горели. Она посмотрела на свои красные руки, на щёки Павла в багровых пятнах: «Я ведь никогда никого не била, я и не знаю, как это делается. Господи, что это было? Хорошо, что мне в руки не попался нож, я бы его точно убила… наверное, это и есть то, что называется состоянием аффекта… » Захотелось спать.
- Ты специально меня со Стасом познакомил, чтобы мне больно сделать? – равнодушно спросила она, - Ты всё знал? Про ребёнка?
- Что ты!.. Так ты знаешь? Я ничего плохого не хотел, просто Стас, я же тебе говорил, он ребёнка хотел, я думал, ты молодая, родишь ему, а тут так вышло….
- Он давно с ней встречался?
- Да с кем только он не… извини. Конечно, все наши тёлки норовили его окрутить, ну, и с этой он как-то перепихнулся. Он бросил её давно, а она возьми и роди! По срокам, вроде, от него. А ему, сама пойми, уже за сорок, как ему без детей? Это у меня уже сын растёт, я теперь и по любви жениться могу. Так что поимей в виду.
- Ладно. Кто у них, мальчик?
- Мальчик. Да ты не расстраивайся, чёрт с ним! Ты вон какая красивая стала! Не останешься одна, у тебя друзей много, и я на что? Может, мы с тобой, а? А что, ты мне нравишься! Такая самостоятельная, серьёзная, я к тебе давно присматриваюсь.
Надя потёрла виски, жутко хотелось спать.
- У меня много недостатков.
- Какие-то мелочи меня не смущают.
- И тебя не беспокоит, что я со Стасиком была, и с Альбертом? – вяло отвечала она.
- Ну и что? Ты в поиске находилась, а теперь определилась, а? Только имей в виду, я ревнивый, чтобы при мне – ни-ни!
Она удивлённо смотрела на него.
- Извини, Паша, давай не будем торопить события. Я тебя в этом смысле как-то не рассматривала, да и зачем я тебе? Ты же всё время в море, давай оставим, всё как есть – мы с тобой только деловые партнёры. А личные отношения всегда мешают бизнесу.
Паша поник головой.
- Я с этим к тебе и шёл. Извини, но, к сожалению, наше сотрудничество придётся прекратить. Меня сняли с линии.
- Застукали? Проблемы?
- Нет, тут всё в порядке. Просто сказали, что хватит, походил на жирных рейсах, надо и другим дать заработать. Да ладно! На квартиру мне уже хватит, меняться буду, уже и вариант нашёл.
- Поздравляю с квартирой. А вообще, жаль, можно было бы ещё поработать.
Они оба помолчали, потом Паша встрепенулся, вскочил, и с преувеличенным оптимизмом стал прощаться. С шутками и смехом вышел он к своим друзьям, ожидающим за дверью. Надя закрылась на все замки, задвинула засов и отправилась спать. Она не думала, что после такого стресса сможет уснуть, но сон сразу же принял её в свои мягкие объятия. «Такой хороший бизнес накрылся, - подумала она, - вот и ещё один источник денег пересох …» И последней мыслью, всплывшей в её затуманенной голове, стала уверенность: «Мы больше никогда не увидимся…»
И это оказалось истинной правдой: и Паша и старпом навсегда исчезли из её жизни, больше она их ни разу не встретила.