<<< В комнате
http://proza.ru/2024/01/30/970
1. Разум не постигает смысл вещи, а наполняет ее смыслом.
2. Истина творится разумом, а существует вне его.
3. Истине чужда логика и фантазия.
4. Истину знает только «СП560».
Когда мир собрался обратно, воедино, Вод узрел все его несовершенство, пятна, дыры, лоскуты, "пришитые белыми нитками"... Вздохнул... Приблизился к своему "собрату поневоле".
Дарк был там. Просто был. На краю. Ждал, созерцая Катаклизм.
Вод, в неизменном костюме, при галстуке, причесанный, "прилизанный", "как при параде", видно, что готов к "концу света".
Растрепанный, неухоженный Дарк, в свободных темных одеждах, с безнадежно испачканными рукавами, поежился, будто от холода, с сожалением вспомнил про утерянный шарф.
Но здесь, на краю, не было ни холодно, ни жарко. Здесь вообще не было никаких ощущений.
– Павший, – кивнул ему Вод. С уважением.
Дарк покосился в ответ. Очевидно, он понятия не имел, кто это остановился рядом с ним, но не выразил ни любопытства, ни безразличия.
Катаклизм вдали нарастал.
Куски реальностей, времен, падали из ниоткуда, проваливались, рушились на глазах, исчезали в никуда, чтобы обвалиться, вспыхнуть и пропасть снова. Вод не смог не отметить:
– Восхитительное зрелище... – пускай ему было искренне жаль утрачивать покой.
– Не боитесь, что доберется сюда? – спросил Дарк, решив поддержать беседу. Как знать, быть может это последний шанс поговорить, и все перестанет существовать в следующей же сцене.
– Я был там. Видел. Изнутри, – Вод скривился, это был печальный опыт. – А у вас кто-то остался... или... незавершенные дела? – безмолвно оценив неприглядный вид собеседника, стараясь не находиться слишком близко. "Да... Видно, что остались..."
Дарк не ответил. Вдвоем они наблюдали, как разваливается сущее.
– Мы сделали что могли. Дали им шанс, – подытожил Вод. – Теперь на этих вся надежда.
– А они во всем преследуют личную выгоду, – Дарк ухмыльнулся. С иронией.
– Что может быть выгоднее сохранения реальности?
– Не думаю, что для них форма принципиальна.
Ухмылка Дарка настораживала. Будто тот прознал или догадался о чем-то, что было неведомо Воду.
Воду это не понравилось.
Но когда настает конец всего, попутчиков не выбирают.
По-своему, Вод был благодарен.
Конец всего в одиночестве – та еще тоска. Уж он-то знал.
«Закажите у нас душистые теплые оладушки!
Со сметаной, молоком и медом они доставят вам истинное наслаждение утром в составе бесплатного завтрака клиента «Службы помощи».
Душистые теплые оладушки, для души и удовольствия.»
Служба помощи 560
Один пришел в себя. В полумраке. Слабый свет потолочных ламп подрагивал. Падал на пустые металлические стены. На чистый, но такой же холодный, металлический пол.
Один поднялся, сел, на грубой кушетке, с простым, но аккуратным, недырявым матрасом.
Последнее, что он помнил, это две обезумевшие армии непримиримых противников, с севера и юга, готовые схлестнуться в бою, смести его, растоптать, даже не заметив. Остановились ли они? Остановились ли люди?
Один осмотрел себя. На нем по-прежнему были старые джинсы, его футболка и куртка, измазанные в серой пыли. Свет мигнул, и он понял, что в помещении есть кто-то еще. Много еще – Один насчитал десятки фигур, отбрасывающих тени...
– Эй... – из толпы подали голос. – Последний очухался.
– Может теперь обсудим, наконец, что тут происходит?
– Что ты помнишь? Ты знаешь, почему мы здесь? – обратились к нему.
Один вглядывался во тьму, в незнакомые лица, но не знал, что ответить и кому. Не находил слов, ничего не понимая.
– Это станция? Похоже на какую-то станцию... – предположили, постучав по холодному металлу.
– Это такой эксперимент?
Сосед справа толкнул в бок, представился:
– Век. Ты тоже обращался в "Службу"?
– Что? – Один по-прежнему не понимал.
– Уверен, эти прохвосты тут замешаны. Как оказалось, все присутствующие к ним обращались, – Век выглядел опрятно, в дорогом пиджаке, но с расстегнутым воротом рубашки, на котором можно было заметить пятно. Присмотревшись, Один понял, что это след от губной помады.
– Это ничего не значит, – вторили из полутьмы. – Да большинство во вселенной обращались в "Службу". Остальные обращались тоже, почти наверняка, и попросту забыли об этом. И абсолютно все так или иначе сталкивались с их продукцией, на разных этапах жизни, не обращая внимания... Довод так себе, с тем же успехом можно спросить, кто что ел на завтрак.
Век пожал плечами. Развалился на кушетке. Будто его недавно сорвали с "праздника жизни". Достал фляжку из кармана. Отхлебнул.
– Что не так со "Службой"? – спросил еще один из присутствующих. – Мне они реально помогли...
– А тебя как звать? – безучастно бросил Век.
– Ар...
– Ар-р...! – Век пародийно гаркнул и скривился, чем только смутил собеседника. Указал на следующего, в широкой шляпе, судя по очертаниям в полутьме: – Ты?
– Перо, – поклонился тот. – Я был отравлен другом и думал, что погиб. Но, видно, финал все же героя не настиг. Теперь тлею надежду, что все-таки вернусь... вернусь к своей любимой...
Век прыснул со смеху: "Он серьезно сейчас?"
– Народ, тише, у нас проблема, – Иксен, запертый здесь же, с остальными, демонстративно поднялся с противоположной кушетки, подошел к закрытой двери, распахнул.
Персонажи ахнули. С той стороны зияла огромная черная дыра.
Дыра жадно всасывала свет и само пространство, но по какой-то причине не могла захватить края дверного проема.
Временно воцарилось молчание.
– Да видели... Знаем... – меланхолично пробормотали из угла.
– Я здесь очнулся один из первых, – пояснил Иксен. – Попробовал выйти... Но это единственная дверь, которую можно открыть. А за ней – вот это... – махнул в сторону ненасытного проема... Потом резко выхватил флягу из руки Века, швырнул ее в направлении дыры.
"Эй!" – Век успел возмутиться, но вслед за прочими уставился в проем, когда фляга резко повисла, словно кто-то нажал "паузу". Затем она стала пропадать. В один момент она была, с ее металлической поверхностью, поцарапанным дном, замысловатой гравировкой сбоку, выплеснувшимися каплями жидкости... И вдруг фляги не стало. Но перед этим она будто начала растворяться, приобрела прозрачность, вплоть до того, что присутствующие смогли оценить, сколько именно напитка оставалось внутри.
– Закройте дверь, пожалуйста! – тишину нарушил спокойный, но волевой голос, принадлежавший, как затем выяснилось, человеку в строгом темно-синем костюме, при галстуке, в темно-синих же начищенных ботинках. С дипломатом в руке.
Иксен закрыл дверь, к нескрываемому облегчению многих.
Свет в помещении усилился. Все наконец смогли увидеть, рассмотреть соседей по несчастью.
Здесь собрались самые разные формы жизни. Гуманоиды, в замысловатых одеждах. Рептилии, покрытые чешуей. Птицеобразные, пернатые, с перепончатыми крыльями. Мохнатые, покрытые шерстью, с большими пушистыми хвостами. С рогами, копытами, клыками и когтями. Лысые, без признаков растительности на лице и теле. Утыканные механическими или электронными имплантами. В доисторических шкурах. Бесформенные сгустки энергии в подобии защитных скафандров. Живые растения, возможно, являющиеся частью декора... Формы с щупальцами, с лапами, с искусственными манипуляторами... На общем фоне персонаж в широкополой шляпе с пером, в вычурном зеленом плаще и со шпагой, выглядел наименее "экзотично".
Минуту все таращились друг на друга. В шоке, в страхе, с любопытством.
Человек, который попросил закрыть дверь, вышел к центру, к столу. Положил дипломат. Представился:
– Агент "Службы помощи", Шел Аэлонн, с некоторыми мы уже знакомы... Прошу прощения за задержку.
– Вы похитили нас?! – посыпались обвинения.
– Уверяю вас, нет, – ответил Шел. – Если вы прочли условия соглашения, то знаете, что "Служба" оставляет за собой право просить посильного содействия клиента в случае апокалиптического события вселенских масштабов...
– "Клиент вправе отказаться, в этом случае "Служба" обязуется вернуть клиента в то же место и в то же время, откуда клиент был призван..." – по памяти зачитал Ар, – "при условии..." – он споткнулся перед следующим "пассажем". – "...при условии, что это место и это время по-прежнему существуют..."
Возмущенные клиенты, поддерживавшие до сих пор недовольный ропот, заметно приутихли.
Век закатил глаза. Разумеется, всегда найдется кто-то, кто читает "приписки мелким шрифтом" и знает их наизусть.
Шел улыбался, глядя на Ара... с уважением...?
Ар продолжал: "...с компенсацией морального ущерба в размере... но не более..."
– Постойте! – перебили его. – Что еще за "апокалипсис вселенских масштабов"?
– Что с нашими семьями? Родными?
– Верните нас домой!
Агент "Службы" открыл дипломат. Принялся выкладывать на стол некие детали, одну за другой.
– Мы делаем все возможное, чтобы вы вернулись поскорее. Увы... сейчас обстоятельства диктуют условия, – Шел принялся собирать из деталей устройство. Овальные и круглые части. Массивные крепления. Толстые болты с широкими шляпками. – Все началось с того, как один не самый ответственный гражданин открыл в себе способность к "прыжкам" – мгновенному перемещению из одной точки в другую. При этом пострадала тонкая ткань пространства, образовались "дыры"... И мы оперативно устранили большую часть. Несомненно, справились бы с остальными, никто бы ничего не заметил, на этом все бы закончилось. Но... – речь прервалась на несколько секунд, зазвучало стрекотание автоматической отвертки. Шел вкрутил болты. Подергал части устройства. Убедился, что части держатся крепко. – Но одна из "дырок" открыла путь в "антимир". В точку вселенной, в которой не было времени. В "Мир несуществующих предметов", если угодно. Он начал затягивать привычное вам измерение, искривлять, плодить парадоксы, аномалии. Что и привело к текущему Катаклизму.
Для того, кто только что сообщил о конце света, агент "Службы" выглядел поразительно спокойным.
Воцарилась гробовая тишина, периодически прерываемая трелью рабочего процесса, резким скрежетом разматываемой клейкой ленты – Шел закончил сборку, убрал отвертку в дипломат. Кивнул в направлении двери, скрывающей зловещий черный провал:
– Этот ход ведет в эпицентр, если так можно выразиться. В сердце Катаклизма. От вас нам нужен доброволец, который прыгнет туда вместе с "Балластом", – Шел похлопал по раме собранного металлического ранца, представлявшего собой замысловатую конструкцию из труб, в руку толщиной, с проводами и датчиками, аккуратно примотанными к раме "скотчем". Кожаные лямки подсказывали, что "Балласт" можно водрузить себе на спину.
– Почему мы? – подали голос из толпы. – "Служба" не хочет рисковать жизнями агентов? А нас, значит, можно пустить в расход?
Шел вздохнул:
– Мы приносим извинения, ситуация сложная, даже неприятная, крайне. Но сотрудники "Службы", в силу... особенностей восприятия, не могут выполнить данную миссию. Сердце Катаклизма требует определенных... представлений о вселенной, особого "склада ума", чтобы сориентироваться...
– Он пытается сказать, что они слишком "развитые" для этой работы, – с печальной усмешкой перебил Век. – Их "могучий разум" бесполезен в "антимире", они не почувствуют разницы, для них само пространство и само время в другой системе координат. Поэтому им нужны примитивные формы жизни, такие как мы, у которых остались инстинкты, чутье.
Шел никак не отреагировал на провокационное заявление. Продолжил, когда Век замолчал:
– Мы связались с МЕП, Межгалактическим Единым Правительством, с целью вербовки нужных специалистов, но там возникли собственные трудности... Момент был упущен, и сейчас, приходится признать, лишь собравшиеся в этом здании способны спасти ситуацию. Другими словами, друзья, вы – последняя надежда вселенной! – агент очевидно попытался произнести слова с ободрением. Следом буднично достал из дипломата блюдо в плотной упаковке из фольги. – Кто будет оладушки?
Собравшиеся хранили молчание. Шел не стал тянуть с неприятными деталями и без того "плохих новостей":
– К сожалению, "Служба" не может гарантировать безопасность и благополучное возвращение добровольца. Не стану скрывать, вероятность, что это путь в один конец, крайне велика. Разумеется, мы также не станем от вас этого требовать. Это строго ваше решение, на которое осталось... – агент сверился с наручными часами. – ...около восьми часов. Защита здания, увы, не рассчитана на большее... Но у вас есть время подумать и даже отдохнуть – за противоположной дверью (она открыта теперь) удобные апартаменты для каждого, с личным душем, туалетом и отдельными матрасами... Приносим извинения за столь скромные удобства... – Шел, будто вспомнив важное, указал на датчик, примотанный "скотчем". – В назначенный час на "Балласте" загорится зеленая лампочка. Доброволец должен надеть "Балласт", как рюкзак, используя вот эти лямки (их можно подтянуть по фигуре). Затем надо прыгнуть в проем, чтобы добраться до сердца Катаклизма. Напоминаю, что если этого не сделать, Катаклизм поглотит вселенную, включая это здание, со всеми кто внутри.
– Спасение утопающих... – пробормотали из угла.
– Именно! – Шел кивнул в ответ, указал в угол, с улыбкой, мол, все правильно поняли.
Молчание сменилось обеспокоенным гулом и оживленной дискуссией:
"Он сказал, только мы спасем вселенную..."
"Что за бред? Пусть разбираются сами, а нас возвращают по домам..."
"Нет больше никаких домов, как вы не понимаете?"
"Это их каша, пускай сами расхлебывают!"
"Да! По соглашению они обязаны вернуть все как было..."
"Вам же все объяснили – нечего возвращать, оно улетело в дыру!"
"Чего они от нас-то хотят? Чтобы мы кем-то пожертвовали?"
"У них нет своих профессионалов? Это же чертова "Служба"! Зачем им мы, простые смертные?"
"Всего лишь надо надеть ранец и прыгнуть в дыру, с этим любой справится..."
"Ха – "всего лишь"! Он сказал, что доброволец погибнет!"
"Вовсе нет. Риск велик, но возможен положительный исход..."
"Ты наивен или глуп? Агенты никогда не скажут прямо, как есть. Они будут ходить вокруг да около, тщательно подбирая слова. Но суть от этого не меняется: кому-то предстоит пожертвовать собой, если мы хотим выбраться отсюда..."
Из толпы вышел Прав. Подошел к устройству на столе. Остальные притихли.
– О чем мы спорим? Я готов. Я давно готов... – Прав протянул руку к "Балласту", коснувшись пальцами холодного металла. – Я это сделаю. Вы отправитесь по домам.
Минуту с ним не спешили спорить, но тут прозвучал голос: "Эй, не спеши ты. Он сказал, у нас восемь часов... на "подумать"..."
Рука Права сжала кожаные лямки:
– Зачем тянуть? Меня никто не ждет. Я не хочу возвращаться. Мне в любом случае конец. Я видел хаос... и смерть...
"Но что если это и есть последствия Катаклизма? Если мир будет спасен, разве вокруг не станет лучше? Разве не хочешь ты увидеть, как восстановят твою родину? Увидеть мир без смерти, без хаоса?"
Пальцы Права дрогнули:
– Хочу... Но если это спасет мой родной дом, тогда тем более я должен это сделать.
"У нас появился доброволец – зачем вы его отговариваете?"
"Погодите... Лампочка не горит. Агент сказал, что должна гореть зеленая лампочка..."
Прав помедлили. Затем отпустил "Балласт". Опустилась рука. Спустя секунды он потянулся к распакованному блюду. Вернулся в толпу, держа теплую оладушку.
"Что будет, если прыгнуть в дыру раньше срока?"
"Откуда я знаю? Агента спроси!"
"А где этот агент?"
Переглянувшись, присутствующие поняли, что Шела Аэлонна больше нет в помещении.
"Что за черт... Куда он пропал? И когда?"
Иксен проверил противоположную дверь – на этот раз она легко поддалась. За дверью скрывался длинный коридор, со множеством развилок, каждая из которых вела в отдельные апартаменты, с "минимальными удобствами", как и обещал Шел.
"Вот что я предлагаю – будем тянуть жребий..."
"Зачем?! У нас же есть доброволец!"
"Жребий честнее..."
"А когда "счастливчик" откажется, остальные его вытолкнут? Когда у нас уже есть тот, кто согласен это сделать?!"
– Слушайте! – Иксен привлек внимание. Указал на нерабочий датчик "Балласта": – Устройство не готово. Должна загореться лампочка. До тех пор спорить нет смысла. Поэтому давайте сделаем перерыв. Вновь соберемся здесь через четыре часа. И примем окончательное решение. Все согласны?
Возражений не последовало. Персонажи принялись расходиться, дабы лично проверить доступные "удобства". Столпились перед коридором. Царил гул тихих обсуждений происходящего.
Век, бросив презрительное "Ха!", поднялся, качнувшись, нестройно последовал за разношерстной очередью.
Один по-прежнему сидел на кушетке. Смотрел в пустоту.
– Ты в порядке? – спросил его Иксен.
Один вдохнул:
– Не хочу, чтобы они дрались...
– Не подерутся, не переживай, – Иксен покачал головой. – Шок, стресс – это все понятно, учитывая обстоятельства. Поэтому нам всем нужно взять перерыв. Чтобы собраться с мыслями. Оценить ситуацию. На свежую голову.
– Несмотря на то, что уже есть доброволец?
Они взглянули мельком на Права, который понуро выходил вместе с остальными. Вокруг него собралась отдельная группа, его подбадривали и благодарили.
– Важно, чтобы это было сознательное решение, – объяснил Иксен. – Иначе он выбросит жизнь на ветер.
– Многие будут только рады, что им не придется решать. Что не придется прыгать никому из них, – продолжил мысль Один. – И я их не осуждаю. Я сам хочу жить. Удобно, когда есть кто-то, кто готов. Можно выдохнуть. Но... "мотивировать", "подталкивать"... Чем это отличается от убийства?
Иксен не стал отвечать, наблюдая за медленно расходившейся толпой.
– Допустим даже, что он прав и ему нечего терять, – рассуждал Один. – Действительно ли он единственно верный кандидат для такого прыжка? Для спасения целой вселенной? ...Агент также что-то говорил про "особенности восприятия"... Значит сам прыжок – не последнее испытание, а только начало, первый шаг. Проблема – не доставка "Балласта". Им нужен кто-то конкретный... – помедлил. – Я думаю, что доброволец не должен желать смерти. Он должен хотеть спасти тех, кто останется позади.
Иксен хмыкнул, будто не ожидал от собеседника "подобной мудрости".
Один пристально посмотрел на "Балласт". Принялся переводить взгляд с него на глубокую тарелку с оладьями. "А, что, если это спасет мир, почему бы не прыгнуть? Если остановит конфликты? Если вернет других домой? Ведь мне тоже некуда возвращаться... И вдруг повезет?"
– Я знаю, о чем ты думаешь, – вмешался Иксен. Кивнул в сторону стола с тарелкой: – Надо угощаться, пока не разобрали.
Один усмехнулся.
Проснулся в выбранных (а, по сути, в последних оставшихся свободными) апартаментах. Понял, что задремал.
Проснулся потому, что тусклое освещение сменил свет мигающий, красный, а по коридорам носился тревожный сигнал.
Один разулся, перед тем как упасть на свой матрас. Не стал обуваться. Поднялся. Прокрался к дверям, осторожно ступая по холодному металлическому полу. Мимо зеркала, умывальника, унитаза. Мимо вешалки с белым полотенцем и закрытой душевой кабинки.
Двери апартаментов отодвинулись в бок. Не слышно ни души. Только гул тревоги.
Один рискнул выйти, приметив в коридоре пятно, хорошо видное в проносящемся свете сигнала. Не сразу понял, что перед ним лужа крови. Не сразу понял, что в крови весь коридор: пол, стены, местами – потолок.
Носок чмокнул, угодив в лужу, мгновенно промок.
Страх сковал на секунду, когда из темноты выступила фигура.
Иксен вышел на свет. Приложил палец к губам. Указал в направлении комнаты с дырой Катаклизма и "Балластом", оставленным на столе.
Они двинулись вдоль стены, по кровавому следу, старясь не наступать в лужу, поглядывая по сторонам.
Дверь помещения для сбора осталась открытой. Черная, прожорливая дыра зияла на противоположной стороне. Один предположил, что свою дверь она засосала – даже стены комнаты как будто стали ближе, вели к провалу, скрываясь на границе. Но не это привлекло внимание. И не пустая тарелка на столе.
У входа, привалившись к косяку, лежало тело Права с перерезанным горлом. Это его кровь текла по коридору ручьем.
У стола валялся Ар. Раненый, но живой. Вытянув ладонь, пытаясь защитить себя из последних сил. Над ним возвышался Век. С окровавленным куском разбитого зеркала в руке, который он держал, предварительно обмотав полотенцем.
– Эй! – окликнул его Один, прежде чем тот успел нанести удар.
Век обернулся. Резко подтянул Ара к себе, приставив острый обломок к его шее.
Иксен скривился с досады. Похоже, он планировал успеть подкрасться без шума и обезвредить напавшего.
– Век, да? – Иксен попытался привлечь внимание. – Давай обсудим. Что тебе нужно?
– Мне? Ну уж точно не моя прошлая жизнь! – Век расхохотался. Один знал его недолго, но уже не был уверен, что это тот же персонаж, что говорил, пил, подшучивал над всеми всего несколько часов назад. – Вы так и не поняли, что все это значит?! Нашей вселенной конец! Всему конец! Этот мир обречен! – Век встряхнул заложника. Ар скулил, по его лицу текли слезы. – И это, черт возьми, замечательно! Это прямо лучший исход! Не надо ничего менять, никого спасать! Пускай оно все исчезнет! Пускай Катаклизм победит! Хотите прыгнуть в дыру? Только через мой труп! Я убью каждого, кто ступит в эту комнату!
– Но погоди-ка, даже если кто прыгнет, результат не гарантирован, – спокойно заметил Иксен. – К тому же ты убил единственного, кто хотел это сделать. Никто больше не горит желанием никуда прыгать, Век. Ты победил.
Один, не будь он так испуган, подивился бы способности Иксена столь непринужденно болтать.
– "Век"? – оскалился убийца в ответ. – Перестаньте так меня звать!
Кажется, он собрался добить Ара. Иксен изменился в лице, готовясь атаковать.
Но тут "Века" ударили со спины, ловким движением отвели руку с импровизированным оружием. Оглушенный убийца ослабил хватку. Ар рухнул на пол.
Перо, неизвестно каким образом подкравшийся сзади, обнажил шпагу, огрев противника эфесом по голове. "Век" сам оказался на полу, опрокинув стол с пустой тарелкой и "Балластом". Перо, в позе победителя, нацелил наконечник шпаги на поверженного противника:
– Злодей побежден!
Из коридора донесся шум открываемых дверей. Невольные "постояльцы" покидали комнаты, вскрикивали, столкнувшись с кровавыми ужасами. Кто-то предпочел остаться на месте. Кто-то шел разбираться.
Один кинулся помогать Ару. Тот стонал, но пальцем показывал на лампочку на упавшем "Балласте":
– Сигнал...
Иксен вздохнул, прошел мимо Перо, бросив: "Не спускай с него глаз до возвращения агента", подразумевая пойманного убийцу. Подобрал "Балласт", буднично взвалив его на спину. Пересекся взглядом с товарищем.
– Уверен? – спросил Один, зажимая рану Ара.
– Не особо, – признал Иксен. – Но кто-то должен проверить остальных. Успокоить их, если нужно. Убедиться, что больше не будет "сюрпризов". Сгладить, если вспыхнет какой конфликт... А я не люблю нянчиться с кем-либо. Лучше ты этим займись.
В последний раз окинув взглядом присутствующих, добавил:
– Вам нужен был профессионал? Это я. Я лучше всех подготовлен. Я успел натворить дел, дайте мне сделать что-то правильное.
Дыра с грохотом и ревом увеличилась в размерах, хватаясь за стены, стремясь заглотнуть помещение.
– Это мой выход, – Иксен, пока его не успели остановить или, чего хуже, начать благодарить, с "Балластом" на спине выскочил через дыру наружу.
Он очутился в абсолютно белом пространстве. Человек напротив, в строгом костюме, стоящий посреди пустоты, что-то беззвучно говорил. Еще один агент "Службы"? Не Аэлонн? Иксен его не узнавал и не сразу понял, что ему протягивают наручные часы. Очевидно, вид у Иксена был растерянный, так как человек повторял снова и снова, пока Иксен не начал разбирать отдельные звуки и понимать слова:
– ...Я говорю, засекай время по этим часам. Три минуты. Ровно три, понял? Не больше и не меньше. Это важно. Иначе ничего не получится... Затем дергай ручку на устройстве, – агент похлопал по боковой части "Балласта". Показал три пальца, отчетливо проговорил: – Три минуты ровно.
Иксен не успел переспросить. Пространство залил белый свет, который полностью скрыл агента. Иксен почувствовал, что падает. При этом "Балласт" почему-то тащил вверх и как будто замедлял падение.
Спохватившись, посмотрел на часы. Засек время.
"Три минуты... Сто восемьдесят секунд..."
Глаза слезились. Секунды сменялись непривычно медленно. Но часы услужливо отмеряли время звуковым сигналом.
Иксен, уловив ритм, зажмурился, считая про себя, слушая "тиканье". Но когда открыл глаза вновь, вокруг, напротив, была непроглядная тьма. Ощущения сперва притупились. Затем начали пропадать. Одно за другим. Иксен перестал слышать сигнал и не сразу понял, что обронил часы – те упали, чтобы стать прозрачными и раствориться во тьме...
"Семьдесят... Семьдесят один... Семьдесят два..."
Пропали зрение... Слух... Но Иксен продолжал считать, "слушать" отсчет в голове.
Нащупал пальцами ручку на "Балласте". Зажал, чтобы не потерять.
"Сто восемь... Сто девять..."
Пропали тактильные ощущения. Он больше не чувствовал рычаг. Старался не шевелиться, зная, что не сможет вновь его найти. Ни запаха, ни холода, ни тепла. Иксен не понимал, есть ли тут воздух, дышит ли он, стучит ли его сердце, падает ли он все еще или уже нет.
Подступила паника.
"Сто шестьдесят три... Сто шестьдесят четыре... Сто шестьдесят..."
Иксен понял, что сбился.
"Черт...! Черт!!!"
Он отмерил еще десять.
"Стой..."
И еще несколько мгновений, для верности...
"Вот сейчас!"
Иксен дернул за ручку изо всех сил. Но не мог определить, есть ли эффект...
"Все кончено... Все... Я больше не увижу Лессу... И детей... Я даже не узнаю, удалось ли мне кого-то спасти или все было напрасно..."
Во тьме не было ни ощущений, ни боли, ни страха. Со временем отступили тревоги. Наступил покой.
Иксен резко, громко вдохнул, придя в себя на больничной койке. Сорвав кислородную маску, приподнялся, неуклюже, – он был утыкан катетерами и все еще слаб.
– Тихо, тихо, чемпион, – успокоил стоящий рядом агент Шел Аэлонн. – Ты спасен. Мир спасен. У нас все получилось.
– Три минуты, да...? – едва связно, заплетающимся языком пробормотал Иксен.
– Плюс-минус, около того, – с улыбкой подтвердил Шел. На гневный взгляд ответил: – А, ты получил часы от Пола? Пол склонен излишне драматизировать. Конечно, мы предусмотрели погрешность... Кгхм... Предлагаю сосредоточиться на хороших новостях: вселенная спасена... Ее жители, несомненно, продолжат истреблять друг друга, но уже без влияния внешних... "факторов"... сугубо по собственной воле. Катаклизм останется в прошлом, и почти никто ничего не заметит. "Служба" вовсю устраняет повреждения. Восстанавливает утраченные фрагменты. Безвозмездно, чему лично я удивлен. Но, если быть честным до конца, здесь не обошлось без нашего... недосмотра.
– Почему я не удивлен? – Иксен закашлял, ощущая неприятный металлический привкус во рту. – Заперли с нами психа, который едва не сорвал все... Если так продолжить, народ начнет сомневаться, насколько "Служба" соответствует своей рекламе, – добавил более серьезным тоном: – Что с остальными? Целы?
– Целы. Все до единого. Говорю же, устраняем последствия, – Шел не оправдывался, констатировал факт. – Ошибки неизбежны при столь гигантской структуре. Вот почему мы постоянно в поисках новых талантов!
В белой, чистой палате, с запахом хлорки. Подключенный к аппарату жизнеобеспечения. С медицинскими трубками во всех неописуемых местах.
Иксену не терпелось выбраться отсюда.
– Как ты смотришь на то... – Шел помедлил, доставая пачку документов из дипломата. – ...чтобы, так сказать, "присоединиться к команде"?
Иксен не мигая уставился на агента. Не веря, уточнил:
– Постой... Ты меня вербуешь?
– Вроде того, – Шел подмигнул. – Скажу честно: верхи не сильно горели желанием вмешиваться. Формально Катаклизм начался по нашей вине, в том числе. Но попробуй им это докажи... Пришлось пойти на хитрость. Предложить тестирование. Мой проект, кстати... И уже в рамках теста... с целью найти достойного кандидата... с такого ракурса и в таком ключе... нам удалось... "залатать дыры"... – агент прокашлялся, подталкивая документы в ослабевшую руку пациента. – Я, правда, рад, что это оказался ты. Я на тебя ставил.
Иксен не выдержал. Начал смеяться.
Долго смеялся.
До слез.