Если каждый день помнить, что от вечного ничто тебя отделяет мгновение, можно просто сойти с ума. Пьяный водитель, неожиданная поломка в организме, да и условный кирпич с крыши - десятки, сотни возможных опасностей и всё! Тебя нет и не будет больше никогда. Твои планы, заботы, маленькие радости и неприятности, казавшиеся такими важными, привязанности, любови и дружбы, приятели и враги, приятные спонтанные покупки, ипотека, карьера, достижения, чистые полы и красивая стиранная одежда, дети, внуки, любимые кошки и собаки - всё это моментально становится совершенно не важным и не нужным. Человека от осознания всего ужаса непрочности собственного и близких существования отделяют десятки иллюзий, привычек, автоматизм существования, инерция будней и быта, благословенная собственная ограниченность, наконец, - думала Кристина, меняя постельное бельё у очередного лежачего больного. Работала девушка медсестрой в областной больнице, расположенной в городе-миллионнике. Была молода - двадцать пять лет, симпатична, свободна и вполне счастлива. Ну хорошо, счастье вещь трудноопределимоая и его наличие свойство весьма трудно доказуемое, поэтому лучше считать что Кристина была вполне довольна жизнью и собой. Это не было самодовольством, просто девушка умела находить радость в вещах, которые большинство людей сочли бы само собой разумеющимися. К примеру, сегодня, как обычно на ней был чистый, накрахмаленный и выглаженный белый халат. И Кристину радовало то, как он пахнет свежестью и слегка похрустывает, когда сминается. На ней было кружевной комплект белья «Виктория сикрет», купленного за немыслимые деньги у баейра, доставлявшего его из Америки (есть такие даже в странные наши времена) и это было приятно. Любимая шёлковая блузка зелёного цвета подчёркивала натуральные рыжие волосы. И хотя ни блузки, ни разумеется, белья под халатом видно не было, всё равно Кристина знала, что они есть и это доставляло удовольствие. Пахло от Кристины монталевским «Уайт мускус» - парфюмом с ароматом дорогих уходовых средств, чистоты, стиранного белья и тела после душа.
От больных, по контрасту, пахло мочой, экскрементами, несвежим телом, блевотиной и Бог знает чем ещё.
Первое время в больнице у девушки особое отвращение вызывали ноги больных. Торчащие из под одеял ступни. Особенно стариковские. Через одного у них грибок ногтей. Почти у всех заскорузлые, не знавшие не ванночек, ни пемзы пятки, часто потрескавшиеся, воскового жёлтого цвета.
Старики лежали без движения по большей части. Почти ко всем никто не приходил. Выписывать их было некуда. После инфаркта, инсульта, умирающие от старческой немощи, в деменции, не помнящие ничего и ходящие под себя. Без малейшей надежды на выздоровление, они с упорством, достойным лучшего применения, упорно цеплялись за жизнь.
И как объяснили Кристине старшие товарищи в первый же месяц пребывания в больнице, старикам просто нужно немного помочь совершить последний переход.
Поэтому Кристина не поила лежачих водой совсем. Зимой в мороз открывала нараспашку окна в отделении, так чтобы больные замерзали. Не кормила, как положено, ослабевших едой с ложечки.
И конечно, они умирали. Один за другим умирали. Тело увозили на каталке, накрыв с лицом простынёй, в больничный морг крепкие санитары. А на освободившееся место ложился новый старик.
Кристина же мысленно отстранялась от происходящего. Поначалу она сочувствовала больным. Переживала за них, примеряла их судьбу на себя. Одно время даже начала выпивать вечерами. Потом сказала себе - хватит убиваться. Ты же не хочешь уйти раньше времени вслед за ними?
И теперь она работает спокойно и хотя особого удовольствия эта работа не доставляет, но и отрицательных эмоций не вызывает. Смерти и судьбы стариков мало волнуют Кристину.
Она живёт мелочами. Её радует приближающаяся начало весны. Времени, когда можно будет носить лёгкие платья и заводить необременительные романы. Кошка Дымка, мурчащая под боком ночами. Новый маникюр, зарплата каждый месяц. Небольшая, но своя. Кристина радует жизнь во всех её проявлениях.
Беспокоит малосимпатичный ординатор, твердо намеривающийся затащить девушку в постель. Наверное, придётся сказаться лесбиянкой. Беспокоит намечающийся прыщик на лбу. Чертовы прыщи перед месячными. Сломанный ноготь.
Своя собственная далёкая старость и смерть совершенно не беспокоят.
Это будет спустя очень долгое счастливое время и это неправда.
Ведь верно?