От рассвета в Москве до торжественного марша в стольном граде Киеве
Концерт к 185-летию со дня рождения Модеста Мусоргского, концертный зал Мариинского театра, 31 марта 2024 года
В программе концерта - симфонические картины «Рассвет на Москве-реке» и «Картинки с выставки» в исполнении Симфонического оркестра Мариинского театра, дирижер — Валерий Гергиев, а также вокальный цикл «Песни и пляски смерти» в исполнении солиста Мариинского театра Владислава Сулимского.
Масштаб личности Мусоргского, великого русского композитора, ярчайшего представителя "могучей кучки", как в 19 веке называли создателей первых и значимых национальных симфонических, оперных и инструментальных произведений, в концерте был абсолютно очевиден. Его открыла бессмертная увертюра к главной русской опере - "Хованщине", такая знакомая, такая выразительная, такая пронзительно русская. А знакома она не только потому, что множество раз довелось слушать в театре оперу "Хованщина", а потому, что в советских мультфильмах, сделанных по русским народным сказкам, нередко цитировали ее первую музыкальную тему, символизирующую русскую природу, русское раздолье, а потом звучал голос рассказчика: "Давным-давно жили-были..." Как мудро внедрялись в формирующийся менталитет подрастающего поколения великие русские мелодии.
Увертюра не зря имеет название «Рассвет на Москве-реке». Ее говорящая музыка рисует яркие картины просыпающейся патриархальной Москвы, живописно раскинувшейся вдоль тихой реки, подернутой утренним туманом, в столичных усадьбах на рассвете кукарекают петухи, возвещая утро, капает с крыш и деревьев роса, скрипят ворота, пропуская ранних деловых людей, но начало дня несет столичному городу не безмятежную жизнь, пробуждаются тревоги и угрозы, которыми была богата русская история начала 17 века, эпохи великих событий правления Петра Первого. Мусоргский - удивительный композитор, воплотивший в своем творчестве сложнейшиеэ переломные моменты отечественной истории!
И великий музыкальный философ и живописец!
Сегодня люди избегают публичных размышлений и рассуждений о смерти, она сейчас все реже уносит молодых и юных людей, становясь частым событием для многих лишь в условиях военных действий или катастрофических событий, каким стал теракт в "Крокус Сити Холле". А во времена Мусоргского, в середине 19 века, все было иначе: до 10 лет доживала только половина детей, болезни, прежде всего туберкулез, уносили молодых и нестарых. Поэтому не удивительны романтические произведения, где центральной фигурой становилась Смерть. Достаточно вспомнить "Смерть и девушку" Шуберта, которую в свое время сделать широко известной Федор Шаляпин.
У Мусоргского в вокальном цикле «Песни и пляски смерти» Смерть - настоящий властитель жизни. За ней всегда последнее слово, она всех уравнивает и примиряет. Этот психологически сложный цикл песен, показывающий смерть ребенка, молодой девушки, деревенского пьяненького мужичка, замерзшего в метель в лесу, и воинов на поле брани, где подлинным полководцем становится Смерть, певцы исполняют по-разному. Женщины обычно подчеркивают утешающее начало "Колыбельной", первой песни цикла. Смерть "убаюкивает" и мать, и измученное болезнью дитя: "мирный сон я младенцу навею: Баюшки баю-баю". Мать возражает: "Прочь ты, проклятая! Лаской своею
Сгубишь ты радость мою!" Но Смерть неумолима: "Видишь - уснул он под тихое пенье -
Баюшки баю-баю".
Утешение, конечно, сомнительное У Владислава Сулимского Смерть язвительна и издевательски властна. Даже в "Колыбельной" она лишь временами прикидывается мягкой. И ее "бабшки баю-баю" звучит настоящим издевательством. И для современного человека такая трактовка вполне понятна. Ему трудно смириться со смертью ребенка.
Некий мефистофельский подтекст чувствуется у Владислава Сулимского и во второй песне - "Серенаде". Сладкоголосая Смерть, как Демон у Рубинштейна, искушает молодую, явно нездоровую девушку своей любовью, обольщает вкрадчивыми признаниями и посулами. И добивается своего - поцелуй Смерти ее убивает: "Смолкнул напев; прозвучало лобзанье…
В долгом лобзании том
Слышались вопли, мольбы и стенанье -
Тихо все стало потом". И мелодия песни-серенады причудливо изломана, лишена безусловной гармонии настоящего любовного напева. И голос у Владислава Сулимского передает эту мнимую влюбленность властными интонациями, завершающимися вполне по-демонски - торжествующим возгласом: "Она моя"!
Смерть во хмелю на морозе, когда замерзая, человек безудержно хочет спать, но поначалу пытается согреться, отплясывая трепака нетвердыми ногами. Таков главный лейтмотив третьей песни-пляски Смерти. Она так и названа "Трепак". Владиславу Сулимскиму удалось передать трагичность ситуации - обманчивое веселье замерзающего мужичка и лишающие его воли увещевания Смерти, рисующей соблазнительные картины лета.
Но ярче всего, как настоящее торжество Смерти, прозвучала у Владислава Сулимского завершающая цикл песня "Полковдец". Вот уж где полностью проявился талант певца создавать драматически напряженные вокальные миниатюры! Враги яростно сражались, убивали друг друга, но Смерть всех примирила: "Кончена битва! я всех победила! Все предо мной вы смирились, бойцы!Жизнь вас поссорила, я помирила!" Сколько веков уже великие умы пытаются утвердить мысль о бессмысленности войны и человеческой вражды, но ничего не получается. Людская природа берет свое! Человек мечтает увековечить себя подвигами. Но тщетно. Смерть и тут имеет права:
"Пляской тяжёлою землю сырую Я притопчу, чтобы сень гробовую Кости покинуть вовек не могли, Чтоб никогда вам не встать из земли!``. Победила она, Смерть!
И это было мощное исполнение! Смерть у Владислава Сулимского всласть поиздевалась над сиюминутным человеческим честолюбием, разбила его самоуверенные планы, показала свое всевластие и могущество. И потрясла! Мощное исполнение!
К счастью, на этом жутком впечатлении концерт не закончился.
«Картинки с выставки», фортепианный цикл в оркестровке Мориса Равеля, снял гнетущее ощущение. Музыкальная живопись Мусоргского здесь проявилась в полную силу. Тут и тяжелая арба, запряженная волами, проехала по дороге и исчезла, и хитрый гном напроказничал и скрылся, и рыцари в старом замке бились на турнире, и дети поссорились в Тюильрийском саду, и невылупившиеся птенцы танцевали внутри своих скорлупок, и Баба-яга летала на помеле, и ее избушка на курьих ножках жила своей жизнью.
И завершилось все грандиозным тожественным маршем через Богатырские ворота и в стольном городе во Киеве. Весьма символично.
Концерт закончился шквалом аплодисментов и бурной овацией.
Оркестровое исполнение "Картинок с выставки" я слышала впервые и поразилась, насколько в некоторых "иллюстрациях" чувствовалась тембральная и оркестровая стилистика Равеля, вызывая в памяти его знаменитое ."Болеро".