Мир, труд, май - это конечно. Это обязательно. Ждут. Не только шествий солидарности трудящихся. Но и открытия шашлычного сезона. Это всё верхнее. Поверхностное.
Если копнуть глубже. Третий месяц весны. В этом месяце всё необходимое уже должно быть приготовлено к лету. Лето готовит осень.
Осень - это сбор плодов и время проведения итогов. А потом, конечно, наступают сырость, слякоть и дуют холодные ветры.
А ещё победа. Сколько должно пройти и щедрых, и скудных и слякотных осеней и зим, чтобы наконец наступило время после беды? Сложный вопрос. Особенно для тех, кто не хочет признавать, что то, что они проживают и переживают сейчас - это беда.
Срок его полномочий полностью истечёт после двадцатого мая две тысячи двадцать четвёртого года. Говорят, что двадцать первого мая, по их Конституции, он уже никто для страны! Разве что снова или комик, или клоун? Ну уж в этом пусть разбираются его поклоннники, которые к двадцать первому маю останутся.
Да, очень странно устроен человеческий мозг! Приближается май, и нужно думать о мае-месяце, как о завершении весеннего сезона, но всплывают в сознании и мысли, и образы того, что от нас, россиян, расположено на юго-западе и настроено по отношению к нам крайне враждебно.
Да, шашлыки и даже шествия солидарности трудящихся должны бы отвлекать нас от того, что как гнойник нас тяготит. И в отношении чего осуществляются хирургические действия.
Май...Великий месяц. Месяц победы, которой в будущем, две тысячи двадцать пятом году, будет уже восемьдесят лет!
Но и сейчас, в двадцать четвёртом году, к девятому маю, достигается не только то, что печалит, но и радует.
Город Запорожье, Константиновка, Краматорск, Покровск (Красноармейск), Сла'вянск, Херсон должны вернуться в Россию.
В Одессе и в Одесской области не должно никогда больше происходить то, что случилось с ними в начале мая две тысячи четырнадцатого года.
Приднестровье. Тысяча девятьсот девяносто второй год. Тоже - никогда больше! Вот такие мысли, несмотря на радостные майские ожидания, посещают.
Посмотришь на лицо заокеанского дедушки, и понимаешь, что оно не радует не потому что старое, а потому что за ним находится мозг, переполненный чем угодно, например, де'ньгами на боеприпасы, военное оборудование, вооружения, оружие, поставляемые режиму, юго-западному к России, только не сочувствием.
Запад сейчас или же всегда был такой, что его ожидания, даже майские, не связаны с сочувствием.
Сочувствие - это то, что вредит карьере западного политика, а что же ей полезно?
Скорее всего, карьере западного политика полезно умение подавать публике свои рациональные расчёты как обоснованные и основательные.
Степень обоснованности и основательности расчётов - это действительность, а умение заказанные эСШаА расчёты подавать как удовлетворительно обоснованные и основательные имееет прописку не в действительном, а в виртуальном пространстве.
Да, май ещё и месяц, в котором маются, то есть мучаются, страдают, терзаются.
Маета, то есть мучения, страдания, терзания проистекают из того, что успешные в виртуальном пространстве умения человека не делают его успешным в пространстве действительном. Не воображаемом.
Плохо это, конечно, некрасиво, но почему-то хочется пожелать политикам Запада вообще и эСШаА в частности, чтобы они и дальше применяли свои умения и способности, успешные только в виртуальном, воображаемом, но мало успешные или совсем безуспешные в действительном пространстве!
До девятого мая две тысячи двадцать четвёртого года остаётся восемь дней. Немного, но твёрдо можно сказать, что и в эти восемь дней участники Специальной Военной Операции будут действовать не в воображаемом, а в действительном пространстве.
И май - это один из тех месяцев в году, которые дарят не только радостные ожидания, но и победное настроение!..