10. Жизнь без Фернандо
Как только весть о том, что Стефания Родригес вернулась в строй и готова сниматься, облетела кинематографический мир. Предложения от режиссёров посыпались, и не только из Испании. Это было следствием громкого имени, которое она приобрела, сыграв всего лишь в двух фильмах своего покойного мужа, зато каких! Да и талант молодой актрисы проявил себя и был отмечен специалистами и публикой независимо от славы Фернандо.
Стефания была немного тщеславна, как и все актрисы, поэтому ей польстило, когда сам Франсуа Озон пригласил её сняться в его новом фильме. Режиссёр он был прекрасный, но работать с ним Стефании было ещё труднее, чем с мужем, и она даже теперь мысленно благодарила Фернандо за ту суровую, хотя и такую недолгую школу, которую она с ним прошла.
Тем не менее, дела продвигались, отснятые сцены сменялись новыми, монтажёры делали своё дело – работа над фильмом близилась к завершению. Как-то в минуту отдыха Стефания присела перед зеркалом и долго рассматривала своё отражение. Да, за последний год она сильно изменилась: черты лица стали более определёнными, из юной девушки она незаметно для себя трансформировалась в зрелую женщину, а события последнего времени наложили на неё какой-то особый ореол загадочности. Несмотря на пережитое, она была ещё очень молода – ведь ей не было ещё и четверти века - огонь жизни подпитывал её и делал привлекательной женщиной, располагающей к себе собеседника, темпераментной, не лишённой чувства юмора и в то же время знающей себе цену.
Она очаровала своих французских коллег и показала им, как надо работать и как надо отдыхать, быть выдержанной, работоспособной и профессионально подготовленной. К тому же Стефания во время вторых для себя съёмок во Франции довела своё владение французским языком до совершенства благодаря тому, что этот, а не английский, язык был у неё основным иностранным и в колледже Бадахоса, и в театральной школе в Мадриде, которую она также, вопреки ударам судьбы, закончила в срок.
Её нельзя было назвать актрисой одного амплуа, к тому же она в совершенстве владела искусством перевоплощения. Она часто вспоминала о том, как бился Фернандо над тем, чтобы обучить её этому.
После съёмок у Озона она снялась в отечественной мелодраме, где почти отдыхала, так как работа в этом жанре для неё была лёгкой прогулкой по сравнению с тяжким трудом в психологических драмах мужа и французского маэстро. Здесь она сыграла девушку, без памяти влюблённую в молодого лётчика, с которым познакомилась в полёте на авиалайнере. Фильм был пронизан глубоким лиризмом, а его трагические нотки Стефания сглаживала всем своим светлым обликом и неуёмной жаждой жизни.
Фильм «Когда цветут магнолии» имел огромный кассовый успех, и хотя критики скептически отнеслись к нему, но даже они отметили яркую игру Стефании дель Соль, а зрители просто рукоплескали во время киносеансов.
О Стефании вновь заговорили как об одной из лучших актрис Испании и даже Европы, мало в чём уступающей своей старшей коллеге Пенелопе Крус. Роли посыпались на её голову, как из рога изобилия. Овации на премьерах и фестивалях, поклонники, цветы – о, как ей всё это было знакомо! Она, как мечтал её Фернандо, становилась звездой экрана.
11. Звезда экрана
Спешили жить наши герои. Спешили и часы: они планомерно отстукивали секунды, минуты и часы. Шли дни за днями, недели за неделями, месяцы за месяцами, годы за годами…
К тридцати годам Стефания превратилась в изысканную даму с утончённым вкусом и, поскольку вращалась она в обществе интеллектуалов, её умственный и нравственный потенциал продолжал расти. Большое влияние на неё в этом плане оказали свёкор и свекровь, особенно первый, который продолжал оставаться одним из столпов современной испанской культуры. Они хотели сотворить из невестки себе подобную, и, надо сказать, им это удалось. Они как бы завершили то, что начал их покойный сын.
Нынешняя Стефания часто меняла имидж, посещала салоны красоты и даже уже интересовалась пластической хирургией. «Не за горами то время, когда придётся этим заниматься вплотную», - размышляла она, но, в то же время, видя, какие изъяны порой оставляют подобные операции на лицах её знакомых, она напрочь отмела эту идею. Она находилась в прекрасной физической форме, позволявшей ей сниматься чрезвычайно много. Широкая известность, граничившая с подлинной славой, принесла ей негласный титул «звезды экрана», которым её именовали журналисты, люди киномира и простые зрители. Теперь уже не её выбирали режиссёры, а она сама отбирала фильмы из тех, что ей предлагали, как и роли в них. В конце концов, своим трудолюбием и талантом она заслужила такое право.
Наедине же с собой она была всё той же милой романтичной Стефи, которая любила встречать закат и рассвет, походить где-то за городом босиком по траве, нагишом искупаться и позагорать на каком-нибудь диковатом пляже. Повсюду её сопровождала Летисия в компании постаревшей Эулалии, ставшей почти членом их маленькой семьи.
Летисии исполнилось двенадцать лет. Она не мечтала о профессии актрисы, но уже начинала всерьёз интересоваться маминым творчеством, равно как и отцовскими фильмами. Девочка так и осталась похожей на Стефанию. Только иногда мать мельком ловила в её глазах какую-то схожесть со взглядом Фернандо.
Стефания не забывала его. Она часто навещала его в Алькала и рассказывала о том, как протекает их с Летисией жизнь.
Она сетовала ему на то, что девочка не намерена следовать по их стопам, хотя могла бы. Вместо этого она увлеклась баскетболом и другими видами спорта. Как это получилось, Стефания не знала. Видимо, спортивные наставники в школе повлияли на неё более, чем мать и дед с бабушкой вместе взятые. К пятнадцати годам Летисия уже разъезжала по стране в составе юношеской сборной Мадрида, привозила домой спортивные призы, дипломы и подарки от первых поклонников. «Ну, что ж, - думала Стефания, - это занятие тоже не так уж и плохо. Ведь это вечный поиск себя, стремление к победам, азарт, темп, энергия и, конечно же, романтика, одна из составляющих спортивной жизни».
Будучи звездой экрана, Стефания всё же оставалась рассудительной, справедливой женщиной, желающей, как все матери, чтобы её дочь была счастливой.
Однажды, придя после работы домой, она по привычке пришла домой и опустилась в кресло перед телевизором – так она восстанавливалась, бездумно глядя на экран при выключенном звуке. Иногда она даже медитировала при этом, но сейчас не хотелось.
Неожиданно она вздрогнула, увидев на экране лицо Хосе. Он пристально смотрел на неё с экрана телевизора, и его присутствие было настолько очевидно, что Стефания вцепилась руками в подлокотники кресла. Потом она, опомнившись, включила звук. Хосе – теперь уже известный мадридский тренер – по-прежнему был хорош собой: всё те же выразительные глаза, подкупающая улыбка, но уже заметны были мимические морщинки, и чуть заметная седина чуть посеребрила его иссиня-чёрную шевелюру.
«Рано, Хосе, рано. Видно, нелёгок и твой труд», - подумала Стефания.
Хосе интервьюировали две телеведущие. Он быстрыми ответами легко справлялся с этим перекрёстным допросом. Потом в кадре появились фрагменты его семейных видеозаписей. Была показана верховая прогулка с сыном, который в свои 11 лет был очень похож на отца. О жене не говорилось ни слова.
Стефания поднялась из кресла и выключила телевизор. Ничто не шевельнулось в её душе. Она испытала только лёгкое раздражение: она не любила непрошеных воспоминаний, а он, пусть и невольно, постучался в закрытую для него дверь.
«Никогда не делай этого больше, Хосе, никогда не делай!»
Стефания вообще придерживалась того мнения, что встречи с прошлым, пусть и заочные, - это нехорошие встречи, их лучше избегать, чтобы не постигло горькое разочарование.
Возможно, читатель удивится: «Как! Вы пишете о блистательной женщине, звезде экрана. Неужели в её жизни не было больше любви, романтических встреч? Ведь начинала она довольно бурно!»
Нет, не была, конечно, Стефания «синим чулком». Но после нелепой кончины дорогого для неё человека, мужа Фернандо, в которой она отчасти винила себя, тема интимных отношений ушла для неё в тень. У неё были, разумеется, и поклонники, и претенденты если не на сердце, то хотя бы на руку, тем более, что после смерти родителей мужа, а потом и своих, она унаследовала весьма крупное состояние. Это были особняк в Алькала, вилла на побережье Средиземного моря под Картахеной, квартира свёкра в Мадриде и большой счёт в банке, а от своих родителей в провинции Бадахос она унаследовала поместье и огромный участок земли с виноградниками.
В свои последние годы её отец – не без помощи дочери – поставил виноделие на должную высоту, открыл придорожный ресторан на мадридской трассе и приумножил своё хозяйство. Продав всё это, Стефания выручила немалые деньги. Присовокупив всё это к своим собственным вкладам, она даже удивилась: к тридцати шести годам она стала миллионершей, причём не в песетах, а в британских фунтах.
Поэтому связывать свою судьбу с кем-либо из претендентов она решительно не хотела. Были, конечно, романтические встречи, иногда вспыхивала и настоящая, хотя и кратковременная, страсть, и не было пороком, что она утоляла её с достойным мужчиной где-нибудь за пределами Пиренейского полуострова, подальше от папарацци. Но это случалось крайне редко.
А так как она не полюбила ни одного из этих мужчин, они прошли мимо, лишь слегка опалив её своим шармом и страстью: закрыта была душа Стефании дель Соль для новой любви, навсегда закрыта. Ей так и не встретился больше такой человек, который смог бы причаститься её душе.
12. Летисия
К своим восемнадцати годам Летисия, не пожелавшая идти по стопам родителей, была высокой, спортивного типа девушкой с пышными, немного вьющимися рыжими волосами. У неё был прямой иберийский нос, большие чувственные губы и глаза такого же цвета, как у Стефании. Если маленькой она, как две капли воды, была похожа на мать, то теперь это сходство не было столь явным, хотя и заметным. Летисия, как и её мама, несомненно, была красива.
Уже с двенадцати лет она активно занималась спортом, в первую очередь, баскетболом. Через пару лет она играла уже в юношеской сборной Мадрида, с которой объездила всю Испанию, а несколько позже её взяли и в сборную команду страны, и теперь ей открылись дороги за пределы Испании. Из поездок по Европе и даже другим континентам она привозила не только различные награды, но и сувениры для мамы. К окончанию гимназии она стала и профессиональной спортсменкой, поэтому после школы поступила в спортивную академию, чтобы стать тренером, а параллельно начала выступать уже и за вторую взрослую сборную страны.
Закончив первый курс, она отправилась на большой тренировочный сбор в Барселону, где мужские и женские сборные разных уровней соревновались между собой для отбора игроков в национальные олимпийские команды Испании. Там она познакомилась с игроком юношеской сборной Испании Иньиго Васкесом. Молодые люди так понравились друг другу, что их дружба очень быстро переросла в любовь, а потом и в интимные отношения.
Иньиго был очень красивым брюнетом со жгучими чёрными глазами. Отец Иньиго сам воспитал сына хорошим игроком, так как был тренером одного из ведущих баскетбольных клубов Испании. Парень был на год моложе Летисии, но разница эта была незаметна, даже наоборот – атлетически сложённый парень выглядел старше своей хрупкой, хотя и высокой, как все баскетболистки, подруги. К тому же он и до Летисии имел связи как со своими ровесницами, так и с женщинами постарше.
Не зная мужчин до Иньиго, Летисия всю силу и страсть своей первой любви подарила ему. На четвёртый день их близости она написала матери электронное письмо: «Мамочка! Я здесь впервые влюбилась по-настоящему. Моему парню столько же лет, сколько и мне, он тоже баскетболист и тоже любит меня. Отсюда мы приедем вместе. Зовут его Иньиго».
Их этого сбивчивого сообщения Стефания поняла одно: её девочка стала женщиной, и это произошло так внезапно, что никто не был готов к этому. Но у неё не было времени ни для ответа, ни, тем более, для обдумывания этой новости, так как работа поглощала всё её время.
Летисия вернулась в Мадрид только через три недели, задержавшись в Барселоне. Она ворвалась в гостиную рыжим комом и бросилась в раскрытые объятья матери.
- Ты читала мой мэйл, мамочка?
- Да, родная моя. Только не успела ответить тебе, прости. Всё съёмки и съёмки, да поездки на натуру.
- О, как я тебя понимаю. Ты у меня талантище, звезда и трудоголик в одном лице!
Стефания, принявшая недавно ванну после очередной работы в павильоне, находилась в расслабленном состоянии.
- Так что же конкретно произошло с тобой в Барселоне? Ты, всегда такая выдержанная, в этом письме показалась мне какой-то нервной, взъерошенной, чем-то озабоченной.
- Да, мама, так и есть. Но сейчас, когда мы с Иньиго решили жить вместе, я немного успокоилась.
- Как же случилось, дочь, что ты в чужом городе вступила с парнем в интимные отношения и так скоропалительно заговорила о замужестве?
- Мама! Мы с Иньиго полюбили друг друга с первого взгляда. Мы с ним почти не расстаёмся. Мы уже сняли квартирку и через недели планируем пойти в мэрию. Я даже с его родителями познакомилась. Особенно рад мне был отец Иньиго, я даже удивилась. Он тоже баскетболист, только бывший, и уже давно тренирует разные клубы высшей лиги. Мама его француженка, а вот папа родом из Эстремадуры, как и ты.
- А как фамилия твоего жениха, Летисия? – с замиранием сердца поинтересовалась Стефания.
- Васкес. И я тоже буду Васкес, а что?
- А зовут его отца случайно не Хосе?
- Да, кажется, так. А в чём дело, мама? С тобой всё в порядке?
Побледневшая Стефания проглотила комок, подступивший к горлу.
- Я вынуждена тебя огорчить, доченька, но выйти замуж за этого парня ты не сможешь. Мало того – вы должны немедленно расстаться.
- В чём дело, мама? – вскричала Летисия. – Ты меня пугаешь! Тебе что-то не понравилось?
- Нет, не поэтому. Тебе придётся сейчас внимательно послушать то, что я расскажу.
И Стефания, собравшись, как на ответственную сцену у самого требовательного режиссёра, начала свой рассказ о Хосе Васкесе.
По мере того, как она рассказывала, голова Летисии опускалась всё ниже и ниже. Она поняла, что всё в её жизни кончено, так и не начавшись, что она никогда не выйдет замуж за человека, чей отец был косвенно виновен в смерти её отца, которого она очень смутно, но всё-таки помнила. По рассказам же матери и старших бабушки и дедушки, в доме Родригесов всегда царил культ покойного режиссёра, и девочка, естественно, была воспитана в преклонении перед его памятью.
- Теперь-то ты понимаешь, доченька, почему ваш брак невозможен?
- Да, мамочка, понимаю, - глотая слёзы, тихо произнесла Летисия, а потом ещё тише добавила: – но я только что прошла тест на беременность, и он оказался положительным. Иньиго пока ничего не знает.
- Нет! – закричала Стефания. – Боже! За что?
- Не расстраивайся, мама! – твёрдо сказала Летисия. – Ребёнка не будет.
- Нет, дочь, он будет. Только об этом никто ничего не должен знать.
И она посвятила Летисию в свой мгновенно родившийся план.