МИЛА ПРОСОЛЕНКО - http://proza.ru/avtor/bukinalimailr - ТРЕТЬЕ МЕСТО В 144-М КОНКУРСЕ ПРОЗЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
(Ударение в "Шутя" на первый слог.)
Степановна сегодня проснулась поздно. На часах было ровно пять тридцать. Ей снился такой хороший сон, где она сидела за столом вся в белом, вокруг много-много цветов. К чему бы это? Обычно пенсионерка встаёт на час раньше. Привычка, выработанная годами. Ничего не поделаешь, ей 78. А это, как скажет Антонина Степановна, не девчачий возраст! Наша героиня вообще любит шутки да прибаутки. Её так и прозвали в деревне "ШУтя". Так и мы будем называть нашу героиню.
Сегодня Шутя была в прекрасном настроении, не смотря на свои давнишние болячки: радикулит (так он с ней, наверное, с молодости; мало ли коров выдоила, картошки посадила да выкопала), сердце частенько прихватывает (так не ЖУлезное, как скажет Степановна), давление (так у кого его нет!). Самое невыносимое для неё — это одиночество. Раньше в доме был слышен смех, песни. А сейчас, только часы своим ровным ходом издавали привычный звук, да изредка включенное радио или телевизор напоминали о жизни в доме.
Антонина Степановна расхаживалась (так пожилые люди называют утреннее состояние). Сегодня она должна быть в форме. Вечером к ней приезжает внук.
Внук! Единственный и долгожданный! Которого она не видела ровно двадцать лет. Её дочь уехала учиться в город, да там и осталась. Вышла замуж. Долго не имела детей. И вот на тебе, родила сына! Внучка назвали Степаном! От этого бабушке было еще радостней. Так звали её отца, крепкого, плечистого русского мужика, который мог одной рукой подкову разогнуть. Таким Степановна и представляла себе своего внука — большим, сильным, ответственным и порядочным, как все мужчины в их семье.
Шутя налила себе крепкого чая. Она очень любила с утра пить горячий чай с маленькой «голенькой» конфеткой. Да чтоб так, с прихлёбом, по-деревенски! Насладившись этим незамысловатым напитком, Степановна почувствовала прилив сил. Теперь можно взяться и за пироги.
- Да с порога вам здрасти! Куда денюшку покласти? - раздался в сенях знакомый голос. На пороге появилась соседка Валька. Эта маленькая, бойкая, тощая бабулька всегда приходила в нужный момент.
- Ой, соседка-наседка, приходишь как всегда метко! - со смешком ответила Шутя. Так соседушки приветствовали друг дружку уже почти неполных шестьдесят лет.
- Шутя, в деревне говорят, что к тебе внук едет? Правда, что ль?
- Раз говорят, значит кур все ж доят!
- Так Данилыч, чёрт старый, со вчерашнего дня гутарит об этом! Мол, к Шуте едет внук, здоровенный, богатый, красивый. Теперь Степановна заживет, как прЫнцесса.
- А я что, плохо живу? Трупом не хожу, картошку сажу, грибы-ягоды ношу, лет сто проживу. Вон, самоварище у меня какой! Ну, чем не принцесса!
- Ой, ладно, соседушка! Вот тебе молочка балончик (так называют трехлитровую банку в деревне). А я побёгла. Вечером забегу, на внука погляжу.
- Давай, давай, беги! По деревни дальше разноси.
Шутя принялась замешивать тесто. Пока оно будет подходить, нужно в доме прибраться. Цветов нарвать для красоты. Любила Степановна чистоту и порядок всегда. В ее доме было строго заведено: пятница — уборка до блеска, в субботу — банька до скрипа, в воскресенье — блинов досыта.
Годы берут своё. Как не крепится Шутя, а сил-то особых уже нет. Села на табурет, схватилась за грудь. Печёт внутри что-то. Ох, не к месту сердечко трясётся. Некогда сегодня помирать-то, внучок же едет. Она видела его только маленьким. А вот сегодня она его обнимет, прижмётся к нему. А там и помирать не страшно. Ой, о чём это она! Тесто, ишь, уже лезет из кастрюли. Быстро подошло, видать, пироги будут знатные!
- В хату гостей не звали? А мы припёрлись! - раздался старческий скрипучий голос. Это Данилыч решил сделать визит подруге детства.
- А звать-то их чё? Знают, где горячо! Вот идут, пока могут! - с придыханием ответила Шутя. Старик, пахнувший махоркой и свежим конским навозом, зашел в дом. Степановна стряпала пироги с картофелем, творогом и брусникой.
- Ох, и вкуснотища стоит по всей деревне от твоих пирогов! Ты всю жизнь была знатной хозяйкой, Степановна! - Данилыч втягивал носом аромат.
- Чего пришел, старый чёрт? Знаю тебя, хитрого лиса. Говори, чего припёрся? - Шутя месила тесто на столе, покрываясь большими каплями пота на лбу.
- Так я это, чего хочу сказать... Так это... я сегодня зайду, вечером? У тебя ж сегодня праздник, внук приезжает! Так я это, зайду? - старик с прищуром уставился на Степановну.
- Куда ж от тебя деться, Данилыч! Конечно заходи!
Старик сунул в руки Шуте сверток и вышел из дома. Степановна развернула и увидела красивого деревянного коня. Видимо, Данилыч его недавно сделал. Конь получился как настоящий, статный, красивый, с густой черной гривой и поднятыми передними ногами. Шутя присела на скамейку и прослезилась. Не только она, все ждут приезда её внука.
Пока Антонина Степановна готовилась к приезду дорогого человека, к ней в дом забегали односельчане и каждый что-то приносил. Кто деликатесное съестное, кто наливочку. Бабка Нюра даже поставила на стол большую бутылку самогона, чистейшего, как слеза, со словами: «Вот, Степанна, берегла для своих. Но как узнала, что твой Стёпка едет, решила принести! Нужно по-человечески встретить твоего внучка! Молодец он, что про бабушку вспомнил!» Так и набрали с миру по нитке. Деревенский стол получился богатым, вкусным, красивым.
Антонина Степановна присела отдохнуть. Не налюбуется своей горницей. Красота, чистота, на окошечках гераньки цветут — глаз радуют. Полы намыты (тут ей помогла внучка - соседушка, хорошая девчушка!) Стол покрыт белой скатертью (берегла её, еще от матери досталась!) Ромашки букетом стоят в вазе посреди стола, а кругом — всякие разносолы. Ну, разве не праздник деревенского масштаба?
Часы пробили ровно восемнадцать часов. Шутя не отходила от окна. Прислушивалась к каждому скрипу, шуму. Любая проезжающая машина вызывала трепет в сердце. Народ стал подходить к дому. Все ждали.
Часы пробили двадцать один час. Женщина не отходила от окна, то выходила на крыльцо, то опять подбегала к окну. Односельчане уже сидели за столом, вели тихие разговоры. Все понимали, что поезд уже давно пришел, но со станции так никто и не приехал. «Ничего, ничего! Поезд просто, видимо, опоздал! Сейчас-сейчас мой Стёпушка приедет!» - говорила Степановна, держась за сердце. Вдруг, Шутя остановилась посреди комнаты, схватилась за грудь. Губы ее посинели, она стала задыхаться. Кто-то подхватил её, положили на кровать. Бабы стали причитать, старики вышли на крыльцо курить. Кто-то вызвал скорую. Степановна умирала. «Ничего-ничего, сейчас не время помирать-то! Стёпушку еще не увидела, не обняла его, сердешного! Расстроится, если его бабка не дождётся! Он же торопится ко мне!» - последнее, что произнесла женщина.
Плакали все. Шутю очень любили в деревне. Старики дымили в сторонке, незаметно вытирая слёзы. Соседка Валька плакала навзрыд. Данилыч произнёс: « Вот она и собрала нас всех вместе! И даже стол накрыла, чтобы мы её сразу и помянули!»
Около ворот остановился велосипедист. Это был местный почтальон. Принёс телеграмму Антонине Степановне. Не понимая что происходит, стал вынимать бумагу.
- Что там? - спросил Данилыч.
- Так, телеграмма Шуте.
- Читай вслух.
"Ба! В поезде встретил друзей. Позвали на море. К тебе заскочу на обратном пути или следующим летом. Пока. Степан."
2022 г.
На 144-ый Конкурс прозы для начинающих http://proza.ru/2024/03/14/1098 Международного Фонда Великий Странник Молодым