Картины Вермеера подробно описывают голландскую жизнь 17-го века, но они также раскрывают скрытый мир эмоций человека.
Йоханнес Вермеер (1632-1675) считается одним из величайших художников в истории, но при жизни о нем не знали за пределами Делфта, его родного города.
Он жил во времена Золотого века Голландии, эпохи культурного, политического и экономического расцвета Нидерландов.
Вермер был сыном протестантского торговца произведениями искусства, который был очень религиозен и старался, чтобы его вся семья строго придерживалась всех канонов протестанткой церкви. Всю его жизнь изменила молодая и красивая католичка Катарина Болнес в которую он безумно влюбился, несмотря на многочисленные протесты его отца и всей родни. И переехал жить в дом ее матери в католическом квартале Делфта. У них было 15 детей, из которых 11 выжили.
Вермеер проводил время, пытаясь заработать деньги на торговле картинами и недвижимостью. Возможно, у него было мало времени для рисования. Не было ни студии, ни учеников, ни эскизов, ни рисунков, а крошечное творчество Вермеера, даже с учетом потерь, позволяет предположить, что живопись была практически хобби. Он рисовал дома, его сюжеты были домашними, а моделями были его вечно беременная жена, дочери (включая девушку с жемчужной сережкой и гитаристку) и их служанка Танака. А также любимую сводную сестру Гезину тер Борх (1631–1690). С практической точки зрения отсутствие необходимости платить моделям за долгие часы позирования могло представлять собой значительное экономическое преимущество.
Значительную роль в жизни Великого художника сыграли близкие отношения с очень богатым коллекционером Ван Рейвеном и его женой Марией Симонсдр де Кнейт, которые защищали Вермеера и его семью при его жизни от превратностей национальной экономики. Удивительно, но главную роль в финансировании играла Вермера играла Де Кнейт, которая как известно имела огромный интерес к искусству и имела очень тесные отношения с семьей Вермеер.
Известно, что Кнейт в своем завещании Вермеру указала сумму в 500 флоринов ( гульдинов). Эта сумма была сопоставима со стоимостью небольшого дома в те времена. В те времена редко кто платил за картину более 30 флоринов. Кнейт часто угощала Вермера очень дорогим в те времена горячим шоколадом, который многократно усиливал Творческую интуицию художника и позволял ему находить уникальные методы и способы в живописи. Несомненно, такое влияние богатейшей женщины и шоколада сказалось на творчестве Вермера.
Действительно, домашние сцены в Голландии, как и многие другие сюжеты, были созданы так, чтобы привлекать взгляд женщины. То есть, создавая женские фигуры, Вермееру необходимо было включить в число своих забот внимание, которое женщина уделяет женщине. Де Кнейт находила особенно привлекательным целомудренное достоинство, которым наполнены интерпретации Вермеера женственности.
Когда дело касалось бюргерского дома, голландские сцены идеальной семейной жизни имели тенденцию идентифицировать его главенствующий дух как женщину. Таким образом, мы можем частично объяснить внимание Вермеера к бюргерским женщинам через их ассоциации с четко упорядоченными пространствами идеального дома. В художественном отношении Вермеер чувствовал себя комфортно в таких пространствах, с перспективой, необходимой для их создания, и со спокойным поведением, ожидаемым от женщин. Поощрение верных и сочувствующих покровителей к изучению домашних предметов, несомненно, питало его художественный перфекционизм, а также его чувство собственного достоинства.
Вермеер, как и многие его голландские современники, был знатоком так называемых «жанровых картин».
Это были обычные сюжеты, основанные на повседневной жизни, а не сцены, взятые из религии, истории или мифологии.
В Нидерландах уже было много выдающихся жанровых художников, таких как Ян ван Эйк с его свадьбой Арнольфини или Брейгель с его крестьянскими вечеринками.
Религиозные сцены были обычным явлением, но именно фермер, горничная и торговец стали звездами нидерландского искусства.
Так что Вермеер работал в этой богатой традиции североевропейской жанровой живописи.
Но что делало его особенным – и непохожим – так это его деликатность, хладнокровие и мастерство цвета и света.
Вермеер мог сделать что-то скучное, например открытое окно, красивым.
Вермеер работал медленно и с использованием качественных материалов.
Он использовал такие пигменты, как ультрамарин, киноварь, свинцово-оловянно-желтый или умбра, и комбинировал или противопоставлял их для достижения полного эффекта.
Таким образом, он создал знаменитую яркую одежду и ткани, часто расположенные на простом фоне.
Горячий шоколад интуитивно подсказал Вермееру использовать «камеру-обскуру», чтобы рисовать более реалистично.
Это объясняет некоторые необычные элементы его искусства, такие как слегка искаженная перспектива и мягкие, светящиеся, почти размытые детали.
Но посредством своего научного исследования видимых явлений он рассказывает о невидимых страстях и тайных личностях.
Читательница писем в своем шедевре ( Девушка, читающая письмо у открытого окна), возможно, изучает любовное письмо – именно это мы чувствуем, когда она глубоко погружена в его содержание. Или она может читать новости о войне, поскольку карта позади нее предполагает флоты, армии и кампании. Но нас удерживает сам акт чтения и взгляд, который он дает читателю: он находится в другом мире, не осознавая красок и деталей сцены, которая нас привлекает. Для нее существуют только слова на этом листе бумаги. Она забыла, что на нее смотрит Вермеер, пока она читает. Она находится в своем собственном месте его глубокого подсознания.
Эта картина останавливает время. Глядя на него, вы погружаетесь в восторженный момент читателя и забываете о красоте сцены. Вермер приглашает каждого, кто смотрит на картину, разделить этот молчаливый, поглощенный момент чтения.
В любом случае, наряду с тщательным балансом цветов, Вермеер неизбежно воздерживался от введения слишком большого количества деталей — он старался сохранить свои интерьеры простыми.
Единый эффект придает его домашним картинам атмосферу утонченности, уединения и покоя.
Достаточно взглянуть на другую отечественную жанровую картину той же эпохи, например, на эту комическую сцену, написанную Яном Стеном в 1663 году.
Это все действие и движение, наполненное деталями и драматизмом.
Прекрасная картина, но явно отличающаяся от того, чего пытался достичь Вермеер.
Рассмотрим картину Вермеера «Дама пишет письмо со своей горничной».
Его сцены нежны и некомичны — звучит странно, но «выглядят» тихо.
В Вермеере даже есть какая-то загадка, что-то слегка неземное в его скрупулезной простоте, в совершенной неподвижности.
Даже его пейзажи (их всего два) передают такое же спокойствие.
Этот вид на улицу в его родном городе Делфте — идеальное видение мира.
Детализированный, но не подавляющий и определенный чудесно тонкими цветами, столь типичными для Вермеера.
Обратите внимание на точку зрения Вермеера.
Он неизбежно показывает нам кого-то, кто что-то делает, читает ли письмо или играет на инструменте, а не позирует.
Они кажутся великолепно обыденными моментами, мельком увиденными в комнате, когда мы проходим мимо.
Возможно, его величайшая работа — «Молочница» 1658 года, где каждая деталь каким-то образом сияет, словно красочный свет, застывший во времени.
Возможно, это просто кульминация определенного рода «жанровой живописи» — интимной, несмешной.
Воплощенное спокойствие; момент домашнего идеализма.
И это подводит нас к «Девушке с жемчужной сережкой», самой известной картиной Вермеера.
Несмотря на внешний вид, это не портрет.
Портрет — это изображение названного человека. До появления фотографии портреты использовались для того, чтобы запечатлеть людей.
Так что же такое «Девушка с жемчужной сережкой», как не портрет?
Это "трони".
Это был популярный жанр в голландском искусстве 17-го века, когда художники изображали *тип* человека, а не конкретного человека с именем, обычно уделяя особое внимание только лицу.
Трони также могут быть аллегориями определенных эмоций или аспектов человеческой жизни, таких как молодость или старость, меланхолия или жадность.
Они часто содержат необычные выражения — возможно, художественные эксперименты — и поэтому могут быть довольно забавными, например, при изображении удивления или боли при снятии гипса.
Вот почему трони не называют в честь людей — как портреты — а дают общие имена, основанные на изображенной фигуре или изображенной идее: «Старуха», «Молодой человек», «Юноша со скрипкой», «Удивление», «Созерцание», или... «Девушка с жемчужной сережкой».
Отсюда и название.
Не потому, что мы не знаем ее имени, и не потому, что Вермеер не использовал модель, а потому, что это трони.
У нее никогда не было имени как такового; Вермеер давал нам чувство» в человеческой форме, а не изображение конкретного живого человека.
На самом деле, «Девушка с жемчужной сережкой» была его названием всего несколько десятилетий.
Впервые он был внесен в каталог как «Трони в старинном костюме», а после его повторного появления в 1880-х годах его называли «Девушка с тюрбаном» на голландском языке или «Голова молодой девушки» в англосфере.
Если рассматривать «Девушку с жемчужной сережкой» как трони — выразительную аллегорию, то она, возможно, имеет больше смысла.
Не портрет конкретного человека, а воплощение идеи или эмоции, возможно, того, каково это получить мимолетный взгляд — или чего-то еще, что вы видите в этом лице.
А вот знаменитая жемчужина вблизи — прекрасный пример любви и внимания Вермеера к свету.
Несколько тонких мазков кисти и блестящий свет, выделяющийся на фоне тени, — это все, что нужно Вермееру, чтобы захватить воображение миллионов.
Таким образом, «Девушка с жемчужной сережкой» (или как бы мы ее ни называли!) представляет собой кульминацию Трони — и даже больше.
Вермеер сочетал свою высочайшую чувствительность к свету и цвету с гениальностью простой композиции.
Как и все великое искусство, оно вышло за пределы первоначального контекста.
Вермеер умер всего в 43 года после умеренно успешной карьеры, закончившейся финансовыми проблемами.
После этого его искусство погрузилось в относительную безвестность, но спустя два столетия вновь возродилось.
Итак, хотя этот человек никогда не покидал Делфт, его картины теперь стали путешествовать по всему миру.
Вермер был мастером нежности, света и цвета, чьи нежные, светящиеся минуты домашнего покоя приводили в восторг и радовали миллионы людей.