В далеком-далеком детстве я от кого-то много пожившего и мудрого услышала: «Посеешь поступок – пожнешь привычку, посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». Тогда по малолетству не стала уточнять сам ли человек сформулировал эту истину или в свое время его такими словами наставлял кто-то не менее мудрый, главное - я их не забыла до сих пор. Хотя, оглядываясь назад, дополнила бы: «Но не во всех случаях. Нередко эта цепочка прерывается, не достигнув финальной стадии».
Одну из безобидных привычек я обрела в младшие школьные годы. Не скажу, что сильно повлияла на мою судьбу, но неотъемлемой частью жизни стала.
То, что в 60-е годы был напряг со многими вещами, в сотый раз повторять не стану. Сама я, будучи в это время ребенком, напряга не ощущала. Чем родители обеспечат, то и носила.
Купил папа машину - "Москвич". Для набора практики охотно колесил по проселочным дорогам. Мама не растерялась и обернула ситуацию в свою пользу, убедив папу ездить не просто так, а притормаживая у сельских магазинчиков. Среди горожанок бытовало мнение, что в сельском магазине непременно встретиться вещь, не оцененная селянами по достоинству, и она (вещь) там спокойно висит/лежит на прилавке в ожидании «своего» покупателя. В городе же подобное расходится по нужным людям и знакомым, не дойдя до витрины. В этом рассуждении некий резон имелся. Кое-что действительно вылавливали.
В одном из магазинчиков, стоило только зайти, сразу зажмурились, так резануло по глазам нечто, подобное взрыву в ночи. После того, как осторожно-осторожно распахнули веки, выяснили, что это не оружие массового ослепления, а всего-навсего вязаные детские шапочки, японские, из кашмилона (100%-ная синтетика). Недавно я попыталась найти название этого оранжево-красного разгула, но не смогла. Оттенки, представленные в многочисленных таблицах, в чем-то не совпадали с тем крохотным клубочком, что до сих пор хранится среди моих «богачеств». Разве что смешать кармин, «сольферино» и «последний вздох жако» (название придумано не мной, кем-то из составителей оттеночных таблиц), да вывести яркость на максимум … В общем, баба Катя, сопровождавшая нас в той поездке, хоть и отметила, что расцветка «вырви-глаз», тем не менее, именно она предложила купить ТАКИЕ для внучек. Не беда, что шапочки предназначались для детей 3-4 лет, а внучки уже школьницы. Надо купить пару-тройку шапочек в расчете на одну девичью голову, баба Катя их распустит и свяжет по размеру. Так и поступили.
Не знаю, чем этот цвет пленил маму, любительницу сероватых неброских тонов, но она загорелась идеей обзавестись кофтой такой расцветки. Снова съездили в тот магазинчик, и купили уже то ли 20 (двадцать!), то ли 40 (сорок!) шапочек. Поскольку продавец на вопрос: "Сколько можно купить в одни руки?" - Ответил. - "Хоть сто! Только у нас на складе столько нет".
Начали мы с бабой Катей в 4 руки распускать продукцию японского химпрома. Поскольку у бабы Кати помимо распускания дел по дому хватает, то кому она доверила растребушить основную массу шапочек? Старшей внучке! Этот процесс стал моим не то чтобы проклятием в будущем, однако же...
В какой-то фэнтезийной повести я прочитала про нечисть, которая обожала распутывать все запутанное. Главгерой спасся только потому, что швырнул в эту нечисть панно-макраме и тем самым отвлек ее внимание. Нечисть затормозила и принялась раздергивать нити, крича будущей жертве: «Погоди, не убегай, я скоро освобожусь».
Похоже, такая нечисть затесалась среди моих предков, ее гены несколько поколений дремали, и, наконец, решили: «Пора!» Распускание шапочек для спящей сущности явилось как бы криком первого петуха. Сущность глаз приоткрыла, но полностью пока еще не проснулась.
Если бы меня для распускания отвлекли бы от чего-то очень-очень интересного, если бы распускание стало для меня почти наказанием, возможно, сейчас я с гораздо бОльшей легкостью избавлялась бы от вязаных изделий. Но безыдейная пауза способствовала тому, что распускание стало приятным времяпрепровождением.
Я уже была старшеклассницей, когда одна из маминых подруг предложила мне итальянский комплект (свитер + длинный жилет). Не новый, она его изрядно попользовала, поскольку он был ее любимым, но стал маловат. А я – дева крупная, если сейчас комплект великоват, то очень скоро станет в самый раз. Признаю, дама носила комплект аккуратно, ни единого пятнышка, ни единой затяжки. Но… Комплект стал хозяйке мал не потому, что она чересчур раздалась вширь, а потому, что она трикотажное полотно довела до состояния кошмы. По неумению. Так как была из породы тех, кто не обращает внимание на указания ярлыка.
Но, несмотря на вполне презентабельный вид, комплект носить я не стала. Расцветка совершенно не моя, но тончайшая итальянская шерсть… Если эту ниточку объединить с более яркой, то выйдет чудо-меланж! Воодушевленная, ринулась в схватку с изрядно уплотнившейся пряжей. Вышла победительницей, и так себя зауважала… Не подозревая, что сущность-распутывательница окончательно проснулась, потянулась и проявилась.
Отныне, если кто обращался ко мне с просьбой что-нибудь связать, то практически всегда вместо того, чтобы купить новую пряжу для кофты или свитера, я предлагала распустить что-то из имеющегося, но надоевшего или не годящегося по размеру. Такой подход процветал в советское время, но в 2000-е годы трикотаж заполонил прилавки, и дошло до того, что мне стали приносить вещи, от которых хозяева просто желали избавиться. Если я делала робкую попытку отказаться, то пробудившуюся и не желающую вновь засыпать нечисть от таких слов корячило и выворачивало. Для исцеления существовал один-разъединный способ – принять предлагаемое. Если бы отдавали за символическую плату, отказаться было бы легче, в этом случае страдания нечисти тоже оказывались символическими.
В 90-е, когда было еще много родни и хороших знакомых, я успевала вязать и снабжать родню изделиями второго, а то и третьего (не, не сорта) варианта возрождения. Но сейчас... Вяжу, хотя не в таких масштабах, как прежде, поэтому накопление идет быстрее, чем использование. Когда внучка где-то забыла кофточку, а спохватилась только несколько дней спустя, я, честно говоря, слегка обрадовалась (минус почти полкило пряжи из заначки).
Гляжу на коробки с мотками и клубками и тяжко вздыхаю: "Успею ли использовать их до того, как окончу свой земной путь?". И если не успею, то хватит ли моральных сил самой отнести эти коробки туда, куда выносят все ненужное? Или оставить эту заботу наследникам?