Глава двенадцатая
Как можно нарушить правило, не нарушая, или как считать вначале минуты, а затем доли секунды и что получилось в результате такого подсчета
Вампир легко представил лицо новой студентки, вспомнил её голос, звук шагов и шорох ткани, из которой пошита одежда, но в аудитории девушка не появлялась. Келсиос отсчитывал минуты до начала занятия. Простейшая задача, необходимо сверить внутренние часы и синхронизировать их с внешним временем, а потом они сами идут правильно.
Три минуты.
Келсиос резким движением придвинулся к столу вместе со стулом, оказавшись именно там, где надо и разложил книги. Книги он, приносил ради прикола, информация, подаваемая в этих учебниках, не могла заинтересовать вампира, имеющего ученые степени по всем без исключения наукам, полученным во всех престижных университетах разных стран. Потом ему надоело играть в студента и аспиранта. Да и стоящие вузы закончились. Он снял наушники, провёл рукой по волосам, поправляя безупречную прическу.
Две минуты.
Келсиос закрыл ноутбук, встал спиной к аудитории и начал писать тему занятия на доске, удивительно каллиграфическим почерком, рассчитав на написание уйдёт сорок семь секунд.
Одна минута.
Мистер Залиникос полюбовался надписью. Преподаватель слышал, новую ученицу предупредили, как можно получить высший балл и высшую похвалу, а также насчёт его нетерпимости к опозданиям. И подготовил ей небольшой сюрприз.
«Каждый борется со скукой как может. Игра так игра. Дам ей фору. Заодно проведу черту. Как-то же она собралась устроить мне экзамен. Но пока это моя прерогатива. В этой игре оцениваю я. Прости, так получилось»:
Подумал вампир преподаватель.
Ученики занимали свои места.
Аркадия волновалась всё ли в порядке с непонятной однокурсницей, и жалела, что не пошла за ней.
Ноль минут.
Время вышло.
Девушка в аудитории не появилась.
Ванда тем временем задержалась в туалете, куда отправилась, оставив своих новоиспеченных друзей.
«Вот где можно по-настоящему оценить, что твой отец градостроитель. Туалет новый чистый, светлый. Спасибо папочка»:
Мысленно поблагодарила она отца, и с ненавистью к себе выпила таблетку и задумалась:
«Этой дряни хватит ещё на полтора месяца, а потом добро пожаловать в клинику. Но судя по симптомам в кафе, клиника призовет меня раньше. Не думаю, что папочка с мамой не переговорили. Интересно прекратив принимать эту дрянь, я смогу умереть мгновенно? Ничего подобного, предварительно я качественно помучаюсь».
Ванда подбросила пузырек на ладони, спрятала его в сумку, отдышалась, дождалась звонка, отсчитав ещё несколько секунд пока студенты усядутся, перед тем как войти. И прошла в аудиторию, после звонка, намеренно опоздав. Прийти вовремя не составляло труда. Ванда замерла на пороге в ответ на жест преподавателя остановиться.
– Я мистер Залиникос, на первый раз я не заметил вашего опоздания. Вы могли совершить такое по американской привычке, – строго отчитал опоздавшую преподаватель.
Ванда не собиралась ему отвечать, зная, пока молчишь, ты неуязвим.
Келсиос отметил тишину мыслей и наглое молчание в реальности. Вампир так давно жил на свете, что эпатаж, мог отличить и без слов, и без жестов. Невозможность услышать мысли, и наглое поведение вывели его из себя. Ему захотелось заставить её говорить.
– Как я понял общеобразовательный курс английского языка, вас вряд ли затруднит. Я не могу позволить себе даром получить гонорар, а вам даром получить высший балл в данном случае зачет. Это нечестно по отношению к остальным студентам. Прочтите, пожалуйста, тему на доске, – обратился он к новой студентке, мысленно торжествуя победу над ней.
Ванда прочла название темы, написанное на немецком языке, с трудом сдерживая ярость, перешла на итальянский язык.
– Зачем вы затеяли такую сложную игру? Проще спросить какие языки я знаю, помимо итальянского языка, я знаю, польский он мой третий родной язык. Перейдя на польский продолжила, – Хоть в немецком языке я не очень сильна, он мне не интересен. С удовольствие изучу французский и чешский языки, давно хотела прочесть «Невыносимую легкость бытия» Кундера в оригинале. Я надеюсь, эти языки для вас не проблема? – медленно, чтобы донести каждое слово, проговорила Ванда.
Аудитория в лице пятнадцати студентов безмолвствовала. После заверения не связываться с преподавателем, такое выступление все расценили как полный беспредел, который придётся покрывать её папаше. А самое ужасное, мистер Залиникос вполне мог отыграться на них. Проучившись у Залиникоса полгода, они не сомневались, такой выходки злобный преподаватель не подарит, будь она хоть дочерью президента страны.
Келсиос опешил. Первый раз он оказался в состоянии студента, не знающего, что потребует от него преподаватель. Обычно студенты боялись его до истерики, с начала учебного года эта девушка первая заговорила с ним по личной инициативе, тоном, переходящим все границы. Келсиос не сомневался, студентка промолчит, и он по умолчанию примется обучать её вместе с тремя студентами, изъявившими желание изучать немецкий язык.
«Не перестает удивлять. Нет, будь на моем месте молоденький преподаватель, ему бы пришлось искать работу в другом университете, реально крыть нечем. Восторг»:
Подумал преподаватель иностранной словесности, и проследил, как её эмоциональный всплеск пошёл на убыль, но это увидел только он. Вернее, не увидел, а ощутил в наполнении энергии. Удивившись, как давно он не реагировал на энергии людей.
«Ничего себе самоконтроль, может она не человек, а какой-то новый вид монстра, что-то наподобие нас»:
Беспечно решил вампир по совместительству преподаватель Залиникос.
Ванда естественно думала о нём:
«Притих, думаешь, как и что мне ответить, чтобы не услышать смешок за спиной – справедливый воспитатель в колонии строго режима. Ну, теперь твой выход. Признавайся, в незнании означенных языков».
– Хорошо чешский и французский языки, и иностранная литература в оригинале, если вы решили смешать философию с филологией, – Келсиос спокойно озвучил своё согласие, умышленно на русском языке, и жестом указал, чтобы она прошла в аудиторию.
«Достойно»:
Мысленно отметила Ванда.
Келсиос понимал, студенты не посмеют заметить его замешательства, в том, что они не поняли, о чём речь – он не сомневался.
Сейчас на глазах у всех состоялась настоящая битва на уровне энергий. Но никто из присутствующих этого не заметил. И Келсиос отступил, дав согласие на индивидуальный график обучения. И с удовлетворением отметил, скука и предсказуемость цивилизации увеличили размер клетки, сейчас размер клетки уменьшился. Вампир внутренне собрался, инстинктивно усилив контроль.
Ванда направилась в указанном направлении, не торопясь прошла мимо мистера Залиникоса. Вампир услышал биение её сердца, ток крови по венам и артериям, уловил её аромат, вампир отметил, новая студентка не пользуется дешевыми синтетическими дезодорантами, заставляющими его не дышать, а вдыхать для произнесения текста. Оценил её вкус в части духов и точно определил фирму выпускающую данный парфюм. Он всегда отмечал такие особенности людей, абстрагироваться не получалось. Ванда медленно, как в рапиде садилась за последнюю парту у окна.
Какая-то часть энергетического потока Келсиоса Залиникоса отделись от общего потока и потянулась к девушке, увлекая его за собой.
Келсиос удивился обыденности происходящего, и подумал о вселенской катастрофе, осознав, если катастрофа должна состояться, она состоится, именно так, спокойно без суеты.
Автоматически включился внутренний таймер, срабатывающий в любой неординарной ситуации, Келсиос делил секунду на три части, в середине третей просто исчезал, что означало он, сдался, и семья переезжала на новое место без слов. Оставаться после такого эффектного исчезновения не имело смысла. Можно, конечно, загипнотизировать город, но проще сменить место жительства. Последний раз такое произошло, когда к его ногам упал окровавленный самоубийца, а Келсиос оказался заблокированным в толпе зевак, тогда он исчез в середине первой части секунды.
Мысли Келсиоса помчались с молниеносной скоростью.
Первая часть секунды.
«Что это? Я никогда не жил за счёт энергии людей. Зачем мне её энергия?»
Келсиос попытался остановить себя, энергетический поток вернулся, но ненадолго, какая-то его часть все равно тянулась к девушке.
Вторая часть секунды.
«Кошмар, откуда голод, возникший на энергетическом уровне. В чем дело?»
Вампир взглянул на девушку, она отреагировала на его взгляд, не больше.
«Убью. Сейчас я окажусь рядом с ней коснусь, никто и заметит моего перемещения, моя энергия сольется с энергетическим потоком девушки. Тихий вздох и финиш, и не надо никуда убегать».
Вампир никогда не убивал таким способом на глазах у всех, возник циничный интерес исследователя. Насчёт подобного развития событий Келсиос правил не прописал, подобных прецедентов не возникало. Вампир обречённо, не без сожаления подумал:
«Жаль её, хотя, массовые убийства отсутствие крови не спровоцирует, кто поймёт, от чего она умерла. Быстро же сломалась эта странная игрушка. Но все равно она меня развлекла».
Неожиданно в глазах девушки на мгновенье отразилось солнце, затем его свет померк, остался тонкий полупрозрачный зеленый луч, устремившийся к вампиру, Келсиос ощутил, как девушка захватила его энергетический поток, и его энергия понеслась по этому лучу в сторону странных глаз девушки. Потом захваченная энергия, вернулась к Келсиосу невыносимой болью. Такую боль он испытывал только однажды. Желудок сжался от голода, яд залил его сущность полностью, он рефлекторно напряг мышцы для прыжка, желая всеми силами, оставить палача, но боль сковала его движения.
Жажда её крови, превзошла все, известные ему пределы, и заставила монстра вцепиться зубами в прутья клетки. С монстром Келсиос легко справился, это было понятное и обычное занятие, самоконтроль на уровне подсознания. Как только, он ощутил жажду, он остановил желание убить девушку, боль отступила.
С таким оружием Келсиос Залиникос не встречался никогда, отметил, что Фоас его отец, о таком тоже не упоминал.
Начало третьей части секунды.
Таймер остановился.
Келсиос тоже остановился. Тысячную долю секунды он отслеживал, что произойдёт с девушкой.
Она схватилась за край стола, опустилась на стул и мгновенно пришла в себя. Марина первая отреагировала на её дурноту и обратилась к Федору:
- От аллерии на солнечный свет, такого не случается, – отметила Марина, обратившись к Федору шепотом.
- Хрен поймёшь, - также шепотом ответил парень.
Келсиос осознал, Ванда осталась жива, повернулся, к доске вытер надпись, написанную красивым каллиграфическим почерком. Переписал её на английском языке. И повернулся лицом к аудитории, предложив поговорить на заданную тему. Вампир задумался над только что случившимся:
«Есть у неё аллергия на солнечный свет или нет, лучше не выяснять, ещё сорвусь в процессе постановки диагноза. Фоас разберется, или я при случае выясню. Ненавижу профессию врача. Это ерунда, важнее природа энергии. Такой мощной энергии у людей я не встречал никогда. Ха! У людей. У вампиров нет такой энергии. Самому играть нельзя. Я обязан разобраться, что она такое, а пока сделать все, чтобы студентка осталась живой. Как устроен мертвый человек, я знаю лучше всех людей на земле. Её труп мне не нужен. Хотя кое-что я уже могу сказать. Чтобы убить необходимо, прикоснуться, на расстоянии без контакта никто из нас убивать не умеет. И скорее всего она отразила мою энергию, иначе смерть».
Студенты как всегда старались. Мистер Залиникос был замечательным преподавателем. Проучившись пятьсот лет к ряду, он точно знал, что нужно, чтобы добиться положительного результата. Ванда внимательно слушала, как ни в чем не бывало. Дурноту она списала на нервы, перелет и плохое здоровье. Тонкие пальцы лежали абсолютно спокойно, она не волновалась. Зеленый луч погас и исчез.
Но Келсиос продолжал решать неразрешимую задачу, автоматически поправляя произношение у заикающегося студента:
«Что же сейчас произошло? Я никогда не испытывал энергетический голод. Никогда энергия не требовала крови. Собственно, как и кровь не требовала энергии. Убийство во время охоты само по себе, убийство на энергетическом уровне само по себе. Я вообще никогда не задумывался об этом!»
Вселенский голод поднимал уровень яда в его сущности до предела. Это ощущение вампир хорошо знал, контролировать его сложно, но возможно:
«Никогда с момента перерождения, только в первый месяц я так захлебывался ядом. Уважила, развеселила. И не одной мысли с её стороны. Неужели вот так в шутку заблокировала навсегда! Что же она такое? Эта Ванда Вайрих?»
Мистер Залиникос прислушался к её мыслям, они молчали. На него навалилась тишина и усталость. Усталость – это понятие вообще не присутствовало в жизни вампира, но своему состоянию он не смог подобрать другого термина, и наконец, его осенило:
«Стоп, я вообще ни одной мысли не слышу, я уверен, что не блокировал способность слышать мысли, блок слетел, как только я захотел её убить. Склероза, как и других болезней у нас не бывает. Фоас, вы бы мне все не помешали в конце пары, произошло что-то странное»:
Послал он мысленную просьбу в пространство.
В дверь тихонько постучали. Этот негромкий стук взорвался в его мозгу шквалом мыслей. Как будто тихий рокот лавины, наконец, докатился к зоне досягаемости. Четыре мысленных голоса были наполнены ужасом. Одна мысль замерла прямо за дверью, наполненная радостью, раскаяньем и отчаяньем, остальные находились в автомобиле на парковке, рядом с университетом. И только тогда Келсиос осознал, что сотворила эта полупрозрачная худенькая девочка, она блокировала его энергию.
«– Мы уже здесь, что произошло?
– Семь минут, и я ваш. Что произошло, не знаю. Но скучать, точно не придётся»:
Мысленно ответил он отцу.
– Стучат, – подсказал Николай.
– Вам показалось молодой человек, – ответил преподаватель студенту.
Келсиос знал, Тарья уже в автомобиле, даже если открыть дверь, на что никто из студентов не решится, за ней пусто.
Келсиос спокойно провёл остатки занятия. Прозвенел звонок, и он может чуть быстрее, чем обычно покинул аудиторию. Ванда проводила взглядом мистера Залиникоса и подумала:
«С ним явно что-то не так. Такое впечатление, он с трудом удержал себя от физической расправы надо мной. Вся аудитория свидетели, не я затеяла игру. Этот странный чёрный огонь, вспыхнувший в его глазах, мог означать только желание убить. Глупость, побочное действие препарата, или, наоборот, его полное бездействие. Собой я довольна ни одного прокола за весь день, все преподаватели, с которыми я столкнулась, меня ненавидят или не понимают. Кроме преподавателя русской словесности».
Ванда не знала, какой переворот совершила, какую сумятицу внесли в жизнь семейства высших вампиров, и пока не стремилась узнать. Она оставалась человеком, во всяком случае, ощущала и идентифицировала себя как человека.
продолжение следует: http://proza.ru/2024/06/11/587