Воспоминания о работе в лесоустройстве
ПЕРВЫЙ СЕЗОН
Часть десятая http://proza.ru/2024/02/22/946
Левый приток Северной реки.
Утром Станислав разбудил нас и радостно сообщил, что в связи с высокой водой он может еще подняться с грузом вверх по Левому притоку. Пока мы спали, он уже сходил на разведку.
- До вашего приезда здесь прошли дожди, вода еще не спала. Попробую по возможности подняться сколько смогу. Но лодку надо максимально облегчить, да и вам придется идти «пехом» под рюкзаками. Я разгружусь и оставлю ваши вещи на берегу в подходящем для устройства лагеря месте. Тропа местами отходит от берега, так что после выгрузки выстрелю из ружья и дам сигнальную ракету. Так что будем пока прощаться.
Друзья отметили на снимке наиболее вероятное место выгрузки и постановки «табора». Это будет скорей всего у места впадения в Левый приток небольшой речушки «Волчья».
- Постараюсь подняться на «стрелку». Места мне знакомые. После разгрузки я сразу пойду вниз, пока не стала спадать вода. Скорей всего, если будет сухая погода, повторно подняться туда и забрать оставленную от лагеря «снарягу» смогу только после дождей – где-то в конце сентября. Мы как раз планируем поехать туда за клюквой. На обратном пути возьмите с собой самое необходимое и выходите к избушке. Остальное упакуйте и оставьте в лагере. Если будет вода – поднимусь выше, но река там извилистая и местами уходит в болота. Дайте «ответку» сигналкой.
Наши сборы не заняли много времени. Пришлось брать только самое необходимое. Понятно – объемы рюкзаков, да и наша «грузоподъемность» были ограничены. В избушке остались и увесистые экспедиционные ватные спальники.
- Будем спать в брезентовых чехлах от спальников, а греться придется «изнутря» - распорядился Валерий. Он с неохотой отставил в сторону початую канистру с «брусеной», отлив из нее «антигриппин» в наши солдатские фляжки.
После загрузки вещей в лодку Станислав завел мотор и отплыл от берега Мы же, обув «бродни» и взвалив на себя тяжелые рюкзаки, побрели по тропинке «пехом». Рыбацкая тропка была протоптана только первые пару километров, где приток прорезал древнюю морену и шумел на перекатах. Фарватер реки, по которому ушел Станислав, прижимался к нашему берегу. Выше течение реки становилось спокойным, как у всех равнинных рек.
Пройдя минут сорок, мы присели отдохнуть на поваленное дерево у выхода с гряды. С реки доносился приглушенный шум лодочного мотора. Он то затихал, то усиливался, приближаясь к нам.
- Река «меандрирует» - часто меняет направление – пояснил Валерий. – Мы идем почти по прямой, а лодка петляет по реке. Шум мотора постепенно затихал впереди. Дальше за рекой до самого горизонта шли заболоченные участки с кривыми сосенками, перемежающиеся с заросшими уже более крупным лесом гривами.
- Это – «веретее», как говорят местные. Там много брусники и грибов. Три сезона назад мы «устраивали» соседний лесхоз, где преобладали такие же болотные массивы. Там мало было хозмероприятий, леса почти не менялись, и их мы таксировали в основном по АФС - аэрофотоснимкам, внося корректировку на возраст. В общем, мы хорошо тогда заработали: выработка доходила до 600% от нормы. Нашли в одном месте старинный квартальный столб из лиственницы с выбитым царским гербом. Лиственница на этих болотах редко встречается. Видно – привезли ее с нагорья по морозам. Древесина у нее – как бетон: чем сырее, тем она крепче. Кстати, ее тоже использовали при кораблестроении во времена Петра. Местные кержаки нижнюю часть своих домов, вплоть до подоконников, выкладывали из лиственничных бревен, выше стены складывали из мелкослойной болотной сосны зимней заготовки. Когда рождался ребенок, хозяин закладывал новый прируб к старой избе, поэтому еще можно встретить на Северной реке большие избы, в которых жили несколько поколений крестьян... Все хотел спросить: что у тебя за рюкзак? Первый раз такой вижу, у нас в конторе выдают старые «Абалаковские» мешки.
- Это – станковый «рюк» канадской модели. Такие носят больше на «Северах». Он удобен тем, что станок в нижней части имеет горизонтальную площадку. Каркас станка изготовлен не из алюминиевых трубок, как у «Ермака», а из прочного и легкого титана. Сам рюкзак – съемный, а на станке можно носить что угодно – дрова, к примеру. У туристов он пользуется большой популярностью. Да и в быту практичен. Я в студенческие годы ездил на каникулы домой из института и обратно с этим рюкзаком. В Москве набивал его колбасой и другими продуктами и вещами доверху. В нем как раз помещаются лежа батоны вареной колбасы по 2-20 руб. за кило. Приходилось привозить продукты впрок: в нашей области был острый дефицит мясных продуктов – почти все отправляли в столицу. По сути, Костромичи привозили и привозят из Москвы свою же колбасу и прочие мясо-молочные продукты. Однажды я даже застрял с полным рюкзаком в турникете на станции метро «Комсомольская». Хорошо - сзади подтолкнули. Отгадай загадку:
- «Длинный, зеленый, колбасой пахнет»... Не знаешь? Поезд «Кострома – Москва». На многих предприятиях организуют в Москву закупочные поездки под видом экскурсий и «культпоходов». Вот так выполняется «продовольственная программа», принятая партией и правительством.
- Да, мы идем к коммунизму быстрыми шагами - скот за нами не поспевает – добавил Валерий. – Ну, «ощетинились»!
Мы поднялись, помогая друг другу и пошли, сгорбившись под тяжестью рюкзаков. У Валерия еще на плече висела двустволка, а у меня - увесистая абрисная папка со снимками и картами. В руках я нес еще большой топор. Последнее время я стал ловить себя на мысли, что порой скучаю по дому. Старики в эту пору копают картошку. Мать писала, что отец стал часто болеть. Чаще стал вспоминать свою комнатку, заваленную снаряжением, книгами и камнями, с балконом на сосновый бор…
«…Что ж теперь поделать – лето пролетело
Жаль, не все исполнилось, и сбылось не все
Жди, когда же снова в этот край сосновый
Птичий клин надежду и радость принесет…».
Но вот шум моторки стих совсем, и через некоторое время раздался глухой выстрел, и над лесом взмыла сигнальная зеленая ракета. Начальник партии взял азимут по геологическому компасу, и мы, свернув со слабой тропы, пошли к реке напрямик. Опыт его не подвел, и через полчаса мы вышли к реке точно к тому месту, где Станислав выгрузил наши вещи. Шум моторки был уже еле слышен: «Казанка» уходила вниз, к Северной реке. Место для лагеря было выбрано хорошее: место ровное, сосновый бор, удобный подход к воде, много сушняка. Мы стали «табориться» на песчаной стрелке Левого притока и впадающей в него речушки «Волчья». У нас было две палатки, в одну из которых было сложено снаряжение и продукты, другую Валерий определил для отдыха. Зная, что он храпит во сне, я предпочел устроиться в хозяйственной палатке. Лагерь был устроен по всем правилам. Вместо стола Валерий поставил пустой деревянный ящик, над которым натянул тент из полиэтиленовой пленки.
Пообедали оставшимся от вчерашнего ужина и сегодняшнего завтрака. Это уже был скорее ранний ужин. Валерий на этот раз не пошел на охоту, а сидел, ссутулившись, на пеньке и перебирал карты и снимки. Я тоже подустал, и без особого энтузиазма таскал из леса к лагерю сушняк для костра.
- Далеко не ходи – предостерег меня Валерий. – Держись ручья. Здесь запросто можно заплутать, закружиться. Он показал мне аэрофотоснимок. Лес с высоты птичьего полета напоминал какой-то слоеный пирог, где зеленые кулисы леса чередовались с лабиринтами желто-зеленых болот.
- Без снимков здесь пропадешь. Да и АФС не дают стопроцентной гарантии правильного ориентирования на местности – здесь мало твердо опознаваемых точек и линейных ориентиров, так что привязаться и «определиться в натуре» непросто. Будешь ходить кругами, а болота здесь тянутся на сотни верст к западу. В тот сезон, когда мы в таких местах работали, едва не пропал мой техник. Он ушел к реке порыбачить, и заблудился. Весь вечер мы кричали, сигналили, стреляли из ружей, даже откинули кабину «шишиги» с включенными фарами, светящими в ночное небо – все напрасно. Поисковая группа едва сама выбралась из того гиблого места. Самый натуральный болотный кроссворд. Слава богу, опытный техник вышел сам поздним вечером на второй день. Он видел свет от фар, похожий на далекое зарево в ночном тумане и не показывающий точное направление. Помог ему сориентироваться и выйти к лагерю… обычный стук топора, когда мы рубили дрова на костер. Вечером он далеко разносится по округе. Кстати, компас не гарантирует точного ориентирования: можно даже по правильному азимуту легко пройти мимо искомой точки. Однажды я прошел в двадцати метрах мимо пустого табора и оказался «у черта на куличках». Компас необходим, когда ты «сквозишь» по заданному абрису на «маяк» - высокое дерево, скалу или другой четкий ориентир. Но для этого нужен профессиональный геологический компас - буссоль с делением в два градуса. Ну и опыт конечно.
Начальник партии был прав. И мне доводилось «блудить» по тайге. Тогда гражданских навигаторов еще не было, и приходилось в лесу полагаться на собственный опыт и фарт.
Валерий наметил дальнейший план работы.
- До ближайших «проб» осталось километров восемь. Базовый лагерь будет здесь, а мы будем делать «радиальные заходы» с ночевками у пробных площадей. Здесь – двенадцать проб, и они лежат в основном к северо-востоку от нас, на свежих вырубках. Постараемся работать по максимуму, чтобы сократить количество «заходов». Будем брать только самое необходимое. Ночевать придется у костра. Думаю, тебе это уже не в первой.
Вечером мы собрали брусники и сварили душистый компот. Валера плеснул в кружки «брусены», после чего его потянуло на воспоминания.
- В тот сезон мы устраивали лесхоз в восточной части этого таежного массива. Примерно половина таксаторских участков располагались в отрогах водораздельного хребта, другая часть – в заболоченных предгорьях, западнее. Работали по третьему разряду, а в резервных лесах – по АФС.
«…В далекий тот край еще осень придти не успела,
А лето ушло, догорев, как забытый костер
На севере в дымке блестит одиноко Капелла
Над темной грядой остывающих северных гор…».
Недалеко от нашей базы стояла геологическая партия, которая работала на открытом недавно месторождении пьезокварца. Мы познакомились, и иногда ходили друг к другу в гости. Устроились они основательно: жили в брезентовых домиках, в темное время включали освещение от дизельного генератора. Было у них много оборудования, вездеход. Я часто общался с ихним начальником партии Максимом, мы делились информацией о районе работ, картографическим материалом. Кстати, мои инженеры с успехом использовали при наземной таксации леса их геологические профили, пробитые в тайге.
Максим объяснил мне, что пьезокварц - стратегическое сырье, и благодаря своим уникальным свойствам широко используется в радиотехнике, ультразвуковой гидроакустике и дефектоскопии. Мне нравилось сидеть с геологами у костра и «травить байки» и слушать песни под гитару. Многие из них коллекционировали минералы – самоцветы, показывали нам свои находки. Максим в конце сезона подарил мне на память «пальчик» прозрачного горного хрусталя…
«…Нас ждут на тернистой дороге разлук колеи
Легко уезжать, если знаешь, что мог бы остаться
Нетрудно уехать на лето из майской весны –
Труднее с годами из осени нам возвращаться
Нетрудно уехать на лето из майской весны…».
- Жаль, меня там не было – со вздохом заметил я. – Камни, кристаллы – моя слабость, собрал уже приличную коллекцию. В ней есть и разные виды кварца: прозрачный бесцветный горный хрусталь, золотисто-желтый цитрин, фиолетовый аметист, смоляно-черный морион, дымчатый раухтопаз, розовый кварц и другие. На таксации я смотрю не только на лес, но и на то, что лежит под ногами, особенно когда перехожу реки и ручьи.
Из походов и командировок я всегда привозил домой разные камни. Однажды с Урала я вез домой в рюкзаке целую кучу минералов: яшму, амазонит, лазурит, пирит... Тяжелый рюкзак положил на третью полку плацкартного вагона. На первой полке сидела старая бабушка. Она, помолившись на ночь, укладывалась спать. Так вот, только она улеглась, как станковый рюкзак при рывке поезда съехал с полки и грохнулся на пол у ее ног. Бабушка не на шутку испугалась и долго крестилась. С трудом ее успокоил. Легла бы она чуть позже – и бабушку бы накрыло…
- Сидел бы сейчас где-нибудь в «Полярной сове» - есть такая зона на Полярном Урале – заметил Валерий. – Впрочем, там сидят «пожизненники». В следующем сезоне моя партия будет устраивать леса в том районе. Там в основном – листвяги, состав лесов в предтундровой зоне простой, типы леса и лесорастительных условий не отличаются многообразием. Будешь работать у меня – пополнишь коллекцию камней, да и заработаешь - гарантирую. Максим говорил, что там встречаются разные самоцветы: пегматит, топаз, гранат. Так что подумай - время есть. А с Александром Михайловичем я договорюсь. Кстати, его партия скорее всего будет устраивать колхозные леса в низине. Там большой объем съемочных работ, границы лесопользователей заросли.
- Подумаю. Кстати, кусок пегматита с Ладожских шхер лежит у меня на письменном столе дома – заметил я. - Называют его еще «Еврейский камень» за специфический рисунок, напоминающий древние письмена на иврите. Считается, что пегматит способствует творческой работе…
Стало темнать, но было еще не поздно и спать не хотелось. Мы сидели на «кухне» и больше молчали, всматриваясь в тревожную темноту леса за ярко освещенным кругом костра. Каждый думал о своем…
«…Бродит осень в лесах, месит тесто дорог
Ты прости - я устал от разлук и невзгод,
Я к удаче не шел, а лишь брел наугад,
Говорил все не то, что-то пел невпопад…».
- Ну, давай «на боковую», отбой в войсках связи! - скомандовал Валерий. Он служил в армии связистом, и всегда произносил эту фразу перед тем, как «отбиться».
Ночные крики. Загадочные «Ханты - Манси».
На новом месте не спалось. Хозяйственная палатка была установлена наспех. Под нее мы не стали устраивать настил, а просто накидали пихтовый лапник. От этого постель была жесткой и неровной, комфорта не прибавляли и сосновые шишки. Было зябко в брезентовом чехле от спальника – с болота наползал густой туман.
«…Мне сегодня не спится
Режет слух тишина
Пролетают как птицы
Сновиденья без сна
В эту ночь вспоминаю
То, что в памяти стер
У палатки мигая
Догорает костер…».
Из второй палатки доносился Валерин храп. Я тоже уже стал проваливаться в объятия Морфея, как вдруг…услышал невдалеке плач ребенка. Крик ночной птицы на болоте? Но птицы поют обычно весной и летом. Протяжная, «плачущая» песня продолжалась несколько минут. Услышать такое ночью в незнакомом месте, где нет освещения – это что-то. Вскоре уже в отдалении на болоте раздался крик, похожий на жалобу или отчаянную просьбу о помощи. Птицу невозможно увидеть в темноте, поэтому возникает ощущение, что звуки возникают ниоткуда. А неординарность звука, окрашенная воображением, вызывает чувство тревоги. К детскому плачу временами добавлялся смех сумасшедшего…
Храп Валерия на минуту прервался, он что-то недовольно пробурчал, и храп продолжился. Валерий, безусловно, слышал крики, но не придал этому значения. Это успокаивало.
Рано утром прошел короткий ливень, но вдалеке еще долго гремело. Старая хозяйственная палатка местами протекала. Когда я вылез из нее спросонья, Валерий уже вовсю хлопотал «на хозяйстве». На костре дымился котелок, пахло свежезаваренным кофе. Валерий всегда вставал очень рано, я же был больше «совой» - любил поспать. Он налил мне полную кружку горячего кофе.
- Молотый, с цикорием. Это, конечно, не натуральный «С пальмами», но пить можно, к тому же и полезный.
- Валера, ты слышал ночью крики на болоте? Мне было тревожно. Птицы осенью обычно не поют. Кто это, уж не болотный ли Василиск?
- Какой еще к черту Василиск?! Мир материален, и надо быть реалистом. Никакой мистики - все просто. Сентябрь нынче теплый как август. У некоторых птиц в такую погоду наступает второй брачный период, и они опять поют, хотя и недолго. Я это знаю. В институте моим любимым предметом была «Биология лесных зверей и птиц». Читал нам лекции по этому предмету известный ученый-орнитолог. Я и диплом писал по лесным птицам, боровой дичи. Предлагали продолжить учебу в аспирантуре, но я люблю волю и подался в лесоустройство. Орнитологов у нас мало. Почему? Да потому что нормальные люди в орнитологи не пойдут. Нормальные - это те, кто хочет работать строго восемь часов в сутки, иметь выходные и отпуск. У орнитолога же нет "ни выходных, ни «проходных". Так вот. Ночью пели: Неясыть серая, Сыч и Ушастая сова. Совы - это всегда что-то необыкновенное! Профессор нам говорил, что именно ночные певцы больше всего нравятся пернатым дамам. Хорошо еще - Исполинская кукушка не кричала… Так что ты про Василиска хотел сказать?
- Я давно уже собираю материалы про необычных, редких и загадочных животных, о чудовищах. Больше всего встречается публикаций про Снежного человека – Йети, которого встречали в разных местах нашего «шарика». Но вот в одном журнале я наткнулся на рассказ туриста-путешественника, который вспоминал о встрече в районе Ханты-Мансийска с жутким болотным чудовищем, которого он назвал Василиском.
- …Группа туристов – пешеходников шла по лесу вдоль бескрайних болот, поросших карликовой сосной и березкой. Вдруг они увидели необычное животное, похожее на большого зайца. Оно было на редкость привлекательным – «белым и пушистым», и с любопытством смотрело на людей, сидя недалеко от тропинки. Один из туристов, отделившись от группы, подошел к нему, хотел погладить. Дальнейшее все помнили плохо. Когда турист протянул к зайцу руку, тот вдруг стал резко менять обличие, превратившись в страшного монстра, похожего на огромную жабу, затем – в крылатого ящера. Это чудовище набросилось на человека и на глазах у парализованных страхом ребят стало его пожирать, отрывая куски парного мяса от живого тела. Вскоре все было кончено, зверь исчез, а на том месте лежали только окровавленные кости и обрывки одежды… Ребята рассказали об этом кошмаре в ближайшем поселке, но им никто не поверил. Следователи выезжали на то место, но останки исчезли – никаких следов, даже обрывки одежды пропали… Долго еще таскали свидетелей на допросы, все давали одинаковые, как под копирку, показания...
- Что же было дальше?
- Историю замяли, как и в случае с загадочной гибелью группы Дятлова на Северном Урале, и тоже в местах проживания манси. В данном случае уже не скажешь – «Пить надо меньше». Я стал поднимать литературу о Василиске. Оказывается, Василиск – легендарное существо, которое встречается в различных культурах. Это чаще - змей, смертельно опасное создание отличающийся огромной силой. Интерес к образу Василиска не угасает. Но в чём причина? Быть может, это просто особенный зверь, созданный фантазией человека? Но нельзя исключать, что такое создание могло существовать на самом деле. Он вызывает у людей интерес и страх одновременно. Это, пожалуй, одна из немногих ситуаций, когда мифическое существо имеет одинаковое имя во всех уголках земли, но при этом выглядит по-разному. Его удивительная особенность состоит и в том, что упоминания о Василиске встречаются в преданиях самых разных народов. Слова о нём можно встретить в Библии и даже в трудах античных авторов. Чаще всего этот мифологический монстр описывается как Царь змей с птичьими перьями...
- Надеюсь, мы не встретим эту тварь в наших болотах – произнес задумчиво Валерий. – Я тоже слышал о таинственной гибели группы Дятлова.
Начальник партии поставил еще свой чайничек на огонь.
- Разговорил ты меня со своим Василиском. Ладно, давай еще «накатим» кофейку - пусть трава подсохнет. Ты знаешь, я ведь свой первый сезон в лесоустройстве работал, как раз в ХМАО - Ханты-Мансийском автономном округе, устраивая болотные лесные массивы Зауралья. Первый сезон – он самый запоминающийся и интересный, ты это сам поймешь. Был я тогда еще совсем «зеленым» инженером-таксатором, никого толком не знал. Начальник партии взял надо мной шефство, и лично подобрал рабочих -«бичей» и техника для моего отряда. Техника все звали «Фома», он работал в партии давно, его рабочие-сезонники уважали и побаивались за большую физическую силу. Он и сам был похож на «Бича», был судим, но дело свое знал. "Железный дровосек" одним словом.
Однажды, когда он отъехал по делам, «бичи» напились и стали колобродить. Я как раз вернулся с таксации и услышал шум в ихней избе. Решил узнать, что случилось и зашел к ним "на огонек". Передо мной предстала следующая картина. Пьяные «бичи» кидали топоры в висящую на стене энцефалитку начальника партии как в
мишень.
- Что происходит? – спросил я. – Прекратите этот балаган!
Лучше бы я не заходил к ним. Бичи переключили внимание на меня.
- Ты чо, бугор, рамсы попутал?
Один из них пошел на меня с топором. Это был самый молодой рабочий, отсидевший в «малолетке». Он часто был неадекватным, даже не ел ничего из продуктов, имеющих красноватый цвет, включая копченую колбасу.
- Ты чо пургу несешь, начальник? Кто шар накатит – шнифты поколю, ботва… - прохрипел он «по фене». Ты чо тут забыл, инженер? Щас я тя пошинкую. - Он подходил с топором в руках.
Я отступил к печи, сдернул с плеча казенную «Тулку» и взвел курок. Откуда и взялась такая решимость? Впрочем, как говорится, «Жить захочешь – и не так раскорячишься!». Я дал понять, что меня так просто не возьмешь:
- Вы меня щас замочите, но одного из вас я успею завалить. Да и второму моргала выколю!
Это остудило пыл пьяных работяг. В это же время, услышав шум, в дом вошел мой «рабочий при таксаторе», тоже из бывших сидельцев.
- Чо за базар в натуре? Баклан, у тя башню сносит?
- Все ништяк Аркан,– скипидарим малехо. Завязываем. Начальнику только не петрите, все - спокуха!
Мы вышли из дома, все обошлось мирным путем. Аркан (Аркадий) был еще крепким пенсионером, который каждый сезон подрабатывал в экспедиции. Он был здесь своим, и мне помогал, чем мог.
- После первого сезона я и сам стал понимать блатной жаргон – вспоминал Валерий, отхлебывая горячий кофе. - Сейчас, спустя 15 лет, таких крутых «бичей» уже нет. У каждого опытного техника есть своя бригада рабочих, отъявленных «блатарей» уже не увидишь. А Фома работает до сих пор… Я часто вспоминаю те северные края в Ханты-Мансийском автономном округе. Столица ХМАО - город Ханты-Мансийск, который местные «бичи» называли «Кранты-Ханайск». У города была дурная слава. За «длинным рублем» туда приезжает много всякого бродячего народа – геологи, нефтяники, газовики, строители, промысловики. Основное население – сезонники, «бичи дальнего следования». К денежным, далеким от жен мужикам, прибиваются и бабенки – «кедровки»...
«…Запомнились мне эти сосны – калеки,
Озера – Туманы, последний заход
И Ханты-мансийские ленточки – реки,
Вплетенные в гривы безбрежных болот…».
Выпив кофе, мы стали собираться в маршрут, беря с собой самое необходимое. Увы, выход пришлось еще отложить из-за неожиданно налетевшего дождя.
- Откуда он взялся? Придется еще обождать – сказал недовольно Валерий, раздувая огонь и ставя в третий раз на него свой закопченный, видавший виды чайник.
- Так вот. В то время у местных аборигенов можно было «влегкую» приобрести нарезное оружие. Карабин отдавали за ящик «Тройного одеколона». Он там считается питьевым: на праздники, свадьбы и поминки питьевой одеколон закупают ящиками. Популярен крепкий пахучий напиток «Александр третий», который делают, смешивая «Тройной одеколон» и одеколон «Саша».
- Терпеть не могу одеколон – вспомнил я. – Однажды в учебке на «срочке» я был в наряде по кухне в хлеборезке. Резали хлеб и сливочное масло. Кто-то предложил выпить одеколончика под это дело. После первого же глотка мне стало плохо…
- Основной бардак там, как и у нас – в городах и рабочих поселках – продолжал Валерий. - В отдаленных от цивилизации и приезжих таежных местах народы ханты и манси живут по своему древнему укладу, в согласии с природой. Ханты и манси – два загадочных коренных народа Западной Сибири. Откуда у манси божество в виде всадника на лошади? Они о верховой езде и отродясь не знали. Почему ханты так равнодушно относятся к своим шаманам - ни капли почтения или суеверного страха. А ведь рядом живут многочисленные ненцы, у которых шаман - это посредник между нижним и верхним миром, уважаемый человек, целитель и заклинатель. Ханты ведут таежный образ жизни, занимаются охотой и рыболовством. Олень у них служил источником шкур и мяса, выполняет роль тяглой силы в хозяйстве. Мне очень понравилась их рыбная похлебка и соленая строганина. У обоих народов животные и природа почитались особо. Верования запрещали им селиться у обжитых зверями мест, охотится на молодого или беременного зверя, шуметь в лесу. Во время рыбалки они берегли молодняк рыбы, мелкие сети не ставили.
У народов в глубинке до сих пор живы промысловые культы, первую добычу приносят в жертву деревянным идолам. У хантов и манси солнце олицетворяется с женским началом, а луна – с мужским. Лук был не только орудием охоты, но и служил символом удачи и силы.
- А есть у них сакральные, культовые места, древние капища с идолами?
- Есть, особенно в более северных и отдаленных местах. Во время подготовительных работ к нам в экспедицию приезжали ученые и ознакомили нас с особенностями национальной культуры хантов и манси. Мы взяли на учет основные культовые и освященные места племен. Их учитывали при проведении лесоустроительных работ, рубки там не назначались, старались обходить стороной. Хотя всех особенностей мы знать не могли. Случались на этой почве и инциденты, особенно между «бичами» и представителями племен, которые приходилось улаживать. Говорят, что раньше в тех местах случались и серьезные конфликты - дело доходило до применения оружия. Люди пропадали в глухих, заболоченных и приречных лесах – «урманах»… Хотя легко и заблудиться в их густой чаще, сбиться с тропы и потерять направление. В "урмане" водятся дикие животные - волки, медведи, рыси, росомахи, которые могут напасть, если почувствуют угрозу. Но главная опасность таится в самой природе «урмана». Там часто случаются ливни и грозы, быстро разливаются реки и ручьи, становятся непроходимыми и болота – «сарчи».
Кстати, некоторые деревья и растения у хантов и манси священны, и находиться рядом с ними запрещено, через некоторые запрещалось даже переступать.
- Не с этим ли связана трагедия группы Дятлова, которая шла по древней земле манси? – включился я в близкую тему. - Одни названия тех гор чего стоят: гора Холатчахль – «гора Мертвецов», а Отортен - «Не ходи туда». Согласно легенде, на горе Холатчахль когда-то умерло девять шаманов. На этой горе было местное святилище, посвященное богине смерти, шаманы проводили на нем ритуал жертвоприношения, убивая ровно по девять животных. Это могли быть олени, утки, любые другие живые существа. Но однажды шаманы принесли в жертву богине девять молодых охотников манси, и эта жертва так понравилась богине смерти, что всем остальным жертвам она стала предпочитать именно людей. А в группе Дятлова было тоже девять туристов...
Манси избегают даже близко подходить к горе Холатчахль, а отправиться туда в количестве девяти человек – это, вообще, расценивается как самоубийство. Ведь кровожадная богиня может принять путников за поднесенное ей жертвоприношение. Дятловцы не могли не услышать предупреждения от манси, ведь они останавливались у охотников во время путешествия, но ведь советские студенты – атеисты, и не восприняли всерьез рассказы манси о древних духах. Одной из причин, почему обвинения в адрес манси не утихают до сих пор, является их поклонение священным местам, которые на языке этого народа носят название «ялпынг-ма». Гипотеза нападения манси на туристов рассматривалась следствием, но была впоследствии официально отвергнута.
Место, где погибла группа, в зимнее время считается у манси непригодным для охоты и оленеводства. Местные и по сей день стараются не приближаться к этой горе, а если это необходимо, то самое главное правило - лишь бы не вдевятером...
Трагедия, случившаяся с дятловцами в 1959 году - не единственная на «Горе мертвецов», и каждый раз в происшествии фигурирует цифра 9. В 1960 году в районе гор Отортен и Холатчахль произошла авиакатастрофа, в которой погибли девять человек. В 1961 году у подножия горы были найдены тела девяти туристов из Ленинграда, точную причину смерти которых специалисты так же не выяснили.
- Население народности манси, проживающее в 80—100 км от этого места, относится к русским дружелюбно – заметил Валерий. - Они могут проявить агрессию только в случае угрозы священному месту. Именно таким считается река Вижай, мимо которой дятловцы проходили. Однако само место трагедии группы не относится к священным. Скорее всего, манси предупреждали туристов о скверной славе горы Холатчахль, но местные легенды, по всей видимости не произвели впечатления на ребят. Скорее всего, воспитанные в духе научного атеизма молодые люди посчитали все эти легенды не более, чем народными сказками. Возможно, они даже сделали вызов горным духам, за что и поплатились… Во время полевых работ серьезных конфликтов у нас с местными не было. Бичи их побаивались и предпочитали с ними не связываться. За все услуги мы с племенами рассчитывались «огненной водой». Думаю - их, как и индейцев, ждет печальное будущее.
- Не все можно объяснить законами диалектики. Я не верю в мистику, но что-то есть во всем этом…
- Ну, природа подсохла - пора в маршрут – начальник партии взвалил рюкзак и поднялся. - Сегодня мы идем на разведку, на ночевку вернемся в табор. Обследуем ближайшую «пробу». Посмотрим, что ты там намерял - надешифрировал...
...Нам сегодня предстояло подниматься по левому берегу речки «Волчья» в лесной массив, где на вырубках были заложены «опытные дешифровочные полигоны».
06. 2024 г.