Смотрю старый клип из девяностых. Продукт своего времени. Музыка украдена, слова придуманы под «коксом». Но девочки-трясогузки на подтанцовке всё так же будоражат воображение. Увы, не моё. Сегодня мне ближе молчаливая покорность резиновой куклы. Хотя, некоторые любят погорячее, предпочитая каучуковой леди гуттаперчевого мальчика…
А впрочем, кто я такой, чтобы смущать неокрепшие умы и искушать неопытные души подобными предпочтениями? Пора съехать со скользкой темы «Кто? Как? Кого?», пора отряхнуть прах со своих чресел и поговорить о любви. Тем более, что о любви можно не только говорить. О любви можно петь, как в опере, о любви можно плясать, как в балете, о любви можно художественно свистеть, как соловушка в саду томным майским вечером, о любви, наконец, можно молчать, как супруги с сорокалетним стажем. Да, любовь позволяет нам многое. Почти всё. Нельзя лишь одного — нельзя о любви забыть. Вот и хранишь пыльный гербарий, в котором две увядших Розы, три засохших Лилии и одна осыпавшаяся Маргаритка-малолетка…
Старый клип из девяностых. Девочки-трясогузки на подтанцовке пробуждают воспоминания минувших дней. Дышала ночь восторгом сладострастья. И как дышала! Нынче уж так не дышат. То ли стены стали толще, то ли соседи постарели. Старый клип из девяностых… А может набрать полную грудь воздуха и нырнуть ещё глубже, в семидесятые-восьмидесятые?