Ночью я рыскал по территории завода, воевал с бандой репьёв. А мысли были устремлены только к Сонечке.
— Из-за Женьки я потерял свою любовь, — жаловался я Мишке. — Навсегда!
— Яша, помнишь песню? Не надо печалиться. Вся жизнь впереди. Надейся и жди! — пищал Мишутка.
— Всю жизнь ждать? Кого? — я уже кричал. — Женьку, что ли? Ждать, когда Хрюша натешится игрушкой и выбросит?
— Это — не конец жизни! Всего лишь конец мелодрамы…
— Поролоновым легко решать драмы человека. Хорошо, Миша, я поразмышляю над твоими словами… Что остается делать?
Едва меня сменил напарник, я побежал к Сонечке. Пешим ходом, потому что проколол заднее колесо велосипеда. Поднялся на пятый этаж… постоял возле равнодушной двери… Пошёл в домик гномика, чтобы проверить потайной почтовый ящик.
Проходя мимо большой очереди, я увидел маму… показалось? Заметила ли меня она? Путая следы, применяя наивные приёмы конспирации, я шёл к гаражам.
Как положено, открыл дверь со стороны леса. Желая навести в гараже идеальный порядок, а что остаётся делать в глубокой тоске, я настежь отворил большие металлические ворота… и угодил в объятия мамы!
— Яша! Сыночек! Вот где ты, оказывается, прячешься!
— Привет, мамуля!
— Яша, что ты здесь делаешь? Чей это гараж?
… Мой… наш… — перебирал я в голове возможные ответы, но ответил:
— Я нанялся здесь порядок навести. Видишь, как чистенько?
— Всё-таки, чей это гараж? — настаивала на конкретном ответе мама.
— Наш! — выпалил я. — Теперь наш!
— Откуда? Как? Ты нанялся навести порядок и потом купил? Как? Ты же такой рохля, ничего в жизни не понимаешь, а тут такой добротный гараж… Дорогущий! Неужели даже документы есть?
— Есть! — торжествующе сказал я. — Всё законно! Куплено и оформлено.
— А где… документы? — мама всё ещё не верила.
— Дома! — выкрутился я. Лишь бы не показывать потайную комнату.
— Ну ладно, у меня, наверное, очередь за стиральным порошком подошла. Ещё надо на работу успеть! После решим, как с толком использовать гараж, — мама уже строит грандиозные планы.
Я с сожалением захлопнул тетрадь, свидетельницу моего пусть недолгого, но великого счастья.
Алексей зажёг лампаду и постелил мне постель.
— Яша, я готов слушать твои рассказы всю ночь. Но уже поздно, мне ещё молиться, а рано утром я пойду к своей невесте… Оленьке. Полагаю, её завтра выпишут из больницы.
— Лёша, завтра продолжу, если не наскучил своими завываниями.
— Яша, можешь жить у меня сколь угодно долго. Только пиши! И читай!
— Лёша, наверняка спросишь: почему я сейчас не спрятался от мамочки в своём гараже, а пришёл к тебе. Всё очень просто и тоскливо. Как я уже сказал, мама выследила меня. Она шпионила за мною, и однажды я сам привёл её к своему жилищу.
— Прямо так и шпионила?
— К сожалению, шпионила с соблюдением всех правил конспирации. Хорошо, что я отворил большие ворота прямо перед её носом, а мою квартирку я не успел открыть. В гараже на верёвке я сушил палатку, спальник и одеяло… За этой ширмой мамочка не заметила потайной комнаты. Она подумала, что я устанавливаю палатку в гараже и в палатке ночую. Ничего себе, капитальный гараж! Откуда? — спросила мама. — Купил, ответил я. — Купил? Ты же такой маленький, и ни на что не способен! Что докажешь с таким отношением ко мне?
— Неужели мама не обследовала каждый уголок гаража?
— Обследовала! И нашла потайной домик гномика! Хотела даже отдыхающим недорого в аренду сдавать. Не нашлось желающих. Только нищие да бомжи–алкаши!
— А как же Сонечка?
— Однажды после ночной смены я пришёл в свой домик. Я ещё не успел открыть дверь, как увидел лист бумаги, самый краешек. Письмо от Сонечки, обрадовался я. Листок был написан аккуратным почерком, девочка явно писала послание дома. Но нижний край листа был оборван неровно. Очень неровно! Подозреваю, мама со всех сторон обошла гараж, увидела потайную дверь и заметила письмо! Она, естественно, прочитала его. И оторвала новый Сонечкин адрес. Сонечка писала, что вернулся отец. Что они продали квартиру и переехали в деревню. Что она страдает от моей измены, что для неё это крах жизни. Себя она называла Одеттой, меня назвала Зигфридом, а Женьку Одиллией. Но если… Чтобы не обрывать сказку окончательно, чтобы дать мне шанс, она оставляет новый адрес. И этот адрес был оборван. Я хотел выведать у мамы, куда она запрятала адрес, но мама была в таком мрачном, злобном настроении, что я даже не заикнулся. Я перерыл все мусорные вёдра, даже в печку заглянул…
— Не в средневековье живём… Можно бы поискать?
— Я пытался разыскивать Сонечку через адресные бюро. Но адрес был недоступен из-за деятельности Сонечкиного отца. Что-то связано с государственной тайной и крутым криминалом.
— По всесильной случайности ты осчастливил Женьку, но лишился Сонечки. За Женьку ты, понятно дело, бороться не стал?
— Тут совсем индийская мелодрама приключилась! Мама наконец-то выдала тайну моего происхождения. Она рассказала про моего отца, естественно, подлого развратника и изменника. Она сказала, что жил он в Закуличках. И, вероятно, Женькина тётка — его сродная сестра. Соответственно, Женька — моя троюродная сестричка. Выходит, я чуть грех кровосмешения не совершил.
— А почему твоя мама вдруг про отца рассказала? Столько лет молчала…
— Дошли слухи, что отец заболел неизлечимой болезнью. Он владел домом в Закуличках. Вот мама и озаботилась. Вдруг кусок наследства перепадёт… Но кому нужен новоявленный наследник–конкурент? Вскоре после этого разговора я навестил Хрюшу и всё рассказал Женьке. Вот здорово! У меня братик нашёлся, — обрадовалась Женька. — Яша, ты — самый лучший брат!
— Ты познакомился с новыми родственниками?
— Съездил я в Закулички. Отца уже схоронили. Куска от наследства мне не досталось, потому что в завещании всё было расписано конкретно и определённо. Кто я такой, чтобы оспаривать, суетиться… Зато обрёл доброжелательных родственников. Например, водитель автобуса — мой брат! Прекрасный человек! Лёша, если захочешь, мы можем с тобой в Закулички бесплатно съездить, по горам побегать. Будет, где остановиться.