Предыдущая страница http://proza.ru/2024/07/21/1471
Начались вооружённые столкновения между русскими и китайцами. Мне не хочется вдаваться в подробности, потому что эти бои, получившие впоследствии название «манзовской войны», хотя и очень интересная, но не моя тема.
Скажу лишь, что обе стороны действовали жестоко и беспощадно. Например, от села Шкотово остались только следы фундаментов домов. Самая страшная судьба была у женщин и детей, попадавших в руки китайцев.
Женщин в Приморье было мало, поэтому правительство отправляло туда даже женщин, осуждённых за преступления к каторжным работам. Примерно также было и в Австралии, куда ссылали преступниц.
Среди манз наиболее организованной и хорошо вооружённой была тогдашняя мафия – «хунзузы». Это были отпетые бандиты. Прежде чем убить захваченных в плен поселенцев, их подвергали зверским пыткам.
Не церемонились с китайцами и русские войска, убивали беспощадно, пленные были не нужны. Не отличался милосердием и Николай Михайлович Пржевальский, который тогда в звании штабс-капитана принимал участие в боях.
Эта манзовская война малоизвестна, потому что ещё в царское время её старались замалчивать, как сейчас стараются не упоминать о событиях на острове Даманский. В записках Пржевальского о ней сказано мимоходом.
Китая цари всегда боялись. Несмотря на то, что он тогда отставал в промышленном развитии, его огромное население и самая протяжённая с ним граница внушали опасение в России.
С одной стороны, хотелось захватить новые богатые земли, а с другой был страх войны с огромным соседом.
Потому Николай I и предупредил Николая Николаевича Муравьёва, давая согласие на занятие левого берега Амура, чтобы там «не пахло порохом».
Во время «манзовской войны» продолжалось завоевание Средней Азии, Кавказ уже был завоёван, но по-прежнему неспокоен, события на Балканах и в придунайских государствах оставались в центре внимания Александра II, которого не оставляла мысль о захвате черноморских проливов.
Китаю тоже было не до манзов, потому что он был ослаблен опиумными войнами, восстанием тайпинов, унёсшим жизни до тридцати миллионов человек, восстанием няньцзюней.
В 1871 году Александр II принял решение, пользуясь ослаблением Китая, оккупировать Илийский край.
Следует заметить, что благородные предлоги для захвата чужих земель всегда находились - как правило, они были вызваны заботой о жизни подданных, о чём в другое время забывали.
Каждый царь передавал наследнику империю большего размера, чем получил сам.
Возможно, не очень удачная аналогия, но мне приходит в голову ассоциация с сельским хозяйством страны.
Вместо того, чтобы добиваться интенсивного развития, повышения урожайности, занимались экстенсивным развитием, «покорением целины», окончившимся пыльными бурями и истощением почвы.
Но вернёмся к событиям на Дальнем Востоке. В 1871 году Гарольд Фуругельм скончался в Находке от гангрены ноги, а его брата адмирала перевели в Петербург, откуда поступил приказ прекратить деятельность колонии.
Бросив всё хозяйство и начавшуюся налаживаться на новом месте жизнь, финны перебрались во Владивосток и его окрестности. Многие вернулись на родину. Не стал земледельцем и Гек, получивший большой земельный надел в бухте Гайдамак.
Ещё во время плавания ему приглянулась молоденькая девушка, Маргарита Розенстрём. Гельсингфорский совет помощи бедным отправил несколько девушек из бедных семей, чтобы они работали в финской колонии в качестве прачек и кухарок.
Была там любовь или нет, мы не знаем. Гек предложил ей выйти за него замуж, девушка согласилась. На выделенном ему участке на берегу бухты он построил дом, но вместо сельского хозяйства стал заниматься китобойным промыслом.
Дела у китобоя шли хорошо. Забор вокруг его усадьбы был украшен ракушками и китовым усом. Гек заработал достаточно денег, чтобы купить в 1874 году золотой прииск на острове Аскольд.
Управляющим прииском он нанял Михаила (Михала) Ивановича Яновского. Шляхтич Михал Яновский в 21 год был участником восстания 1863 года. Во время сражения попал в плен. Его приговорили к восьми годам каторжных работ с лишением всех дворянских прав.
После пяти лет каторги его определили навечно в ссылку в Восточной Сибири. Меня тянет написать об этом удивительном человеке, но тогда я не вижу конца истории с Геком, поэтому воздержусь.
В 1877 году Фридольф Гек оставил китобойный промысел, продал прииск и купил участок земли на полуострове Сидеми, решив посвятить себя семье. Сыну было уже пять лет.
Янковскому он предложил поселиться рядом, тот охотно согласился. Место, расположенное на берегу западного берега, почти напротив Владивостока, было замечательное.
Усадьбу Гека окружали хозяйственные постройки. Излишки продуктов он отвозил на своей шхуне на продажу во Владивосток. В июне 1879 году Янковский попросил Гека помочь ему привезти с острова Аскольд оставшееся там имущество.
Фридольф охотно согласился. Они отправились за имуществом, забрали его, по пути зашли во Владивосток, где была жена Янковского с детьми, и все отправились в Сидеми. Там их ждало страшное потрясение.
Гек удивился, что его никто не встречает. Кроме того, у построенного им пирса не было привязанных к нему шлюпок. Он побежал к дому и увидел, что двери выломаны. Ещё издали слышался трупный запах.
Во дворе лежали сваленные друг на друга тела трёх его батраков корейцев с разрубленными головами.
Когда он вошёл в дом, то увидел прямо перед собой голое тело жены. Её повесили со связанными руками на крюке в потолке, на котором всегда висела лампа. Семилетнего сына нигде не было.
Китайцы разграбили всё имущество и погрузив его на шлюпки Гека, скрылись. Судя по состоянию тел, нападение произошло в тот же день, когда он отправился вместе с Янковским на шхуне.
Янковский пытался выследить бандитов до границы с Китаем. Одного ему удалось застрелить. Но мальчика он не видел. Сын Гека пропал без вести.
Продолжение http://proza.ru/2024/07/23/1091
На фотографии: хунхузы