АНЕКДОТЫ ИЗ ЖИЗНИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ
http://proza.ru/2023/03/27/322
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ УЧЁНЫМИ. НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Эйнштейн сделал свое великое открытие, работая экспертом в патентном отделе. Ему предложили место приват-доцента в университете Цюриха. Вторым претендентом на конкурсной основе был некто Адлер. Чтобы не мешать Эйнштейну, он снял свою кандидатуру. Что это? Благородство? Еврейская солидарность? Представляю этот поступок в нашей стране. У нас тоже могут найтись такие благородные люди, вот только сняв в пользу кого-то более достойного свою кандидатуру, и сам окажешься без места, и тот, в пользу которого ты снял, а из 2-х кандидатов назначат вообще третьего, о котором никто и слыхом не слыхивал.
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ
В 1898 году Эйнштейн писал своей сестре Майе: "Мне приходится много работать, но все же не чересчур много. Время от времени удается выкроить часок и побездельничать в живописных окрестностях Цюриха... Если бы все жили, как я, не было бы приключенческих романов..."
Жену Эйнштейна как-то спросили, что она думает о своём муже. Она ответила: "Мой муж гений! Он умеет делать абсолютно всё, кроме денег!":
ОБУЧЕНИЕ
"Нам, так сказать, не дано предугадать, как слово наше отзовется". Мог ли заштатный преподаватель древнегреческого языка в заштатном немецком городке надеяться, что постоянно внушаемое им ученикам-бестолочам "разумное, доброе, вечное" хоть когда добудится в их душах до тяги к прекрасному? Однако нашлись ученики, по крайней мере один, вроде бы равнодушный и, кстати, до конца своей жизни, к средиземноморской цивилизации, который много лет спустя, уже на пороге Нобелевской премии за фотоэффект вспомнит о луче света, проблескивавший в провинциальном темном царстве. Финал этой истории, правда, не вполне оптмистичен. Когда этот еще молодой человек, вышагивая с приятелем по городку своего детства, увидел учителя, он подошел к нему, чтобы рассыпаться в словах благодарности. Тот однако посчитал, что это обычные мошенники и завизжал на всю улицу:
-- Молодые люди! Оставьте меня, а то я позову полицию.
Этим криком и отозвалось для Эйнштейна "наше слово".
ОРГАНИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
Эйнштейн был знаменит тем, что иногда делал записи на всём что попадалось ему под руку (чтобы по том не упустить мысль). Как-то его с супругой пригласили на открытие нового астрономического телескопа. После открытия им устроили небольшую экскурсию. Гид, который сопровождал их, указывая на телескоп, заявил: С помощью этого прибора мы открываем тайны вселенной, на что супруга Энштейна тут же заметила:
-- Странно, а моему мужу для этого достаточно огрызка карандаша и клочка бумаги...
ПСИХОЛОГИЯ ТВОРЧЕСТВА
Один из конгрессов физиков (1927) превратился в нескончаемый спор между Эйнштейном и Нильсом Бором. Этот спор разделил всех физиков на две половины: одни заняли сторону Эйнштейна, другие -- Бора. Споры доходили до очень горячих слов и выражений. Однажды ученые так заспорились, что в зале воцарилась тишина: каждая половина то ли устала, то ли искала слов пообиднее, не выходя однако из рамок приличий, для другой половины. И вдруг кто-то обратил внимание на доску. А там, пока все были увлечены спором, появился рисунок недостроенной Вавилонской башни и слова из Книги Бытия: "...Там смешал Господь язык всей земли, чтобы никто не понимал речи другого". Все улыбнулись и мирно направились в столовую, но к согласию так и не пришли.
Эйнштейн и Эдисон Эдисон однажды пожаловался Эйнштейну, что никак не может найти себе помощника. Эйнштейн поинтересовался, как он определяет их пригодность. В ответ Эдисон показал ему несколько листов с вопросами. Эйнштейн стал их читать: "Сколько миль от Нью-Йорка до Чикаго?" -- и ответил: "Надо заглянуть в железнодорожный справочник". Он прочёл следующий вопрос: "Из чего делают нержавеющую сталь?" -- и ответил: "Это можно узнать в справочнике по металловедению". Быстро просмотрев остальные вопросы, Эйнштейн отложил листки и сказал: "Не дожидаясь отказа, снимаю свою кандидатуру сам".
Когда Планк представил в своем докладе в Геттингенском университете теорию относительности никому, казалось бы, неизвестного патентоведа, неожиданно встал профессор математики Минковский:
-- Эйнштейн? Как же помню, помню. Он у меня в Цюрихском политехе постоянно прогуливал лекции по математике. Никогда бы от него не ожидал такого.
Заметим, что чуть позже этот Минковский подвел под теорию Эйнштейна строгий математический фундамент, на что уже Эйнштейн жаловался:
-- Теперь я сам перестаю понимать свою теорию
СЛАВА -- УСПЕХ -- ПРИЗНАНИЕ
Свою общую теорию относительности Эйнштейн завершил в 1915 году, но мировая известность пришла к нему только в 1919 году, когда после обработки данных наблюдений солнечного затмения, Артур Эддингтон и другие английские ученые подтвердили предсказанный теорией эффект отклонения световых лучей в гравитационном поле. Никого тогда не волновал, да и сейчас мало кого интересует, тот факт, что этот эффект был подтвержден только качественно, а количественные оценки смещения светового луча почти на порядок отличаются от предсказанных теорией. Дело было в новизне открытия самого эффекта. Сам же Эйнштейн отнесся к всемирной славе довольно спокойно и в рождественской открытке своему другу Генриху Зангеру писал: "Слава делает меня все глупее и глупее, что, впрочем, вполне обычно. Существует громадный разрыв между тем, что человек собою представляет, и тем, что другие о нем думают или, по крайней мере, говорят вслух. Но все это нужно принимать беззлобно"...
Эйнштейн и Чаплин Эйнштейн обожал фильмы Чарли Чаплина и с большой симпатией относился как к нему, так и к его трогательным персонажам. Однажды он послал Чаплину телеграмму: "Ваш фильм "Золотая лихорадка" понятен всем в мире, и я уверен, что Вы станете великим человеком! Эйнштейн". Чаплин ответил: "Я вами восхищаюсь ещё больше. Вашу теорию относительности не понимает никто в мире, но Вы всё-таки стали великим человеком! Чаплин".
ЭЙНШТЕЙН В ПОПСЕ
Слава Эйнштейна возросла уже при жизни, а после смерти несколько пошла на убыль. Однако, скажем, XX век проявил свои не лучшие свойства, когда выставлял на доску почета знаменитых людей. Человек в наше время знаменит, потому что он знаменит. Именно так воспринимали и Эйнштейна, особенно в Америке. Когда он туда попал впервые уже не сойдя с трапа на него набросилась свора журналистов и совершенно сбила его с панталыку своими вопросами:
-- Профессор, это правда, что вашу теорию понимают всего 3 человека в мире? Долгое молчание.
-- Профессор, почему вы молчите?
-- Я просто думаю, кто же этот третий?.. После нас с вами.
Другой раз его пригласили на благотворительный концерт. Известный своей любовью к музыке, особенно к Моцарту ("Мне нраватся свобода сочетаний звуков, в нем совсем нет той протестантской гордыни, которой так невыносим Бах"), он играл в этом концерте на скрипке. Местный журналист, восхищённый его исполнением, спросил у соседки: "Кто это играет?" и получил ответ: "Как, вы не узнали? Это же сам Эйнштейн!" -- "Ах, да, конечно!" На следующий день в газете появилась заметка о выступлении великого музыканта, несравненного виртуоза-скрипача, Альберта Эйнштейна. Как ни странно, Эйнштейн очень гордился этим выступлением, постоянно носил эту вырезку с собой и показывал ее всем своим знакомым. "Вы думаете, я учёный? Я знаменитый скрипач, вот кто я на самом деле!" -- говарила он, и это отнюдь не было просто шуткой.
Один бойкий журналист, держа в руках записную книжку и карандаш, спросил Эйнштейна: "Есть ли у вас блокнот или записная книжка, куда вы записываете свои великие мысли?" Эйнштейн посмотрел на него и сказал: "Молодой человек! По-настоящему великие мысли приходят в голову так редко, что их нетрудно и запомнить".
Однажды на лекции Эйнштейна спросили, как делаются великие открытия. Он ненадолго задумался и ответил: "Допустим, что все образованные люди знают, что что-то невозможно сделать. Однако находится один невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие!". Да. Гений. Есть у кого поучиться. Обратите внимание на цитату \"Допустим, что все образованные люди знают, что что-то невозможно сделать. Однако находится один невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие!" По-моему у нас таких невежд много, только мало у кого есть интерес к новому, к науке. А жаль...
Эйнштейн и композитор Ганс Эйслер как-то оказались вместе в одной компании. Хозяева знали, что Эйнштейн хорошо играет на скрипке, и попросили его сыграть вместе с Эйслером. Композитор согласился, Эйнштейн настроил свою скрипку, но... ничего из этого не получилось. Сколько раз Эйслер не начинал играть вступление, Эйнштейн никак не мог попасть в такт. Эйслер встал из-за рояля и сказал: "Я не понимаю, почему весь мир считает великим человека, не умеющего считать до трёх!"
Американская журналистка, некая мисс Томпсон брала интервью у Эйнштейна: "В чём разница между временем и вечностью?" Эйнштейн ответил: "Если бы у меня было время, чтобы объяснить разницу между этими понятиями, то прошла бы вечность, прежде чем вы бы её поняли".
Когда Эйнштейн был в гостях у супругов Кюри, он заметил, сидя в гостиной, что из почтительности на соседние с ним кресла никто не садится. Тогда он обратился к хозяину Жолио-Кюри: "Сядьте около меня, Фредерик! А то мне кажется, что я присутствую на заседании Прусской академии наук!".
Когда Эйнштейн был однажды в гостях, на улице начался дождь. Уходящему учёному хозяева предложили шляпу, но тот отказался: "Зачем мне шляпа? Я знал, что будет дождь, и потому не взял свою шляпу. Ведь очевидно, что шляпа будет сохнуть намного дольше, чем мои волосы".
Одна знакомая дама просила Эйнштейна позвонить ей, но предупредила, что номер её телефона очень сложно запомнить:"24-361. Запомнили? Повторите!" Эйнштейн удивился: "Конечно, запомнил! Две дюжины, и 19 в квадрате!".
Однажды Альберт Эйнштейн и знаменитый виолончелист Григорий Пятигорский вместе выступали в благотворительном концерте. В публике сидел один молодой журналист, которому предстояло написать отчет о концерте. Он обратился с вопросом к одной из слушательниц:
-- Простите, Пятигорского мы все знаем, ну, а этот Эйнштейн, который выступает сегодня...
-- Боже мой, да неужели вы не знаете, это же великий Эйнштейн!
-- Да, конечно, благодарю, -- смутился журналист и принялся что-то строчить в блокноте.
На следующий день в газете появился отчет о выступлении Пятигорского вместе с Эйнштейном -- великим музыкантом, несравненным скрипачом-виртуозом, который своей блистательной игрой затмил самого Пятигорского. Рецензия всех очень рассмешила, и особенно Эйнштейна. Он вырезал заметку и постоянно носил ее с собой, показывал знакомым и говорил:
-- Вы думаете, что я ученый? Нет, я знаменитый скрипач, вот кто я на самом деле!
Однажды Эйнштейн был на приёме у короля Бельгии Альберта. После чая был небольшой любительский концерт, в котором принимала участие и королева Бельгии. После концерта Эйнштейн подошёл к королеве: "Ваше величество, вы играли превосходно! Скажите, для чего Вам ещё профессия королевы?"
Однажды Эйнштейн в задумчивости шёл по улице и встретил своего приятеля. Он пригласил его к себе домой: "Приходите ко мне вечером, у меня будет профессор Стимсон". Приятель удивился: "Но я ведь и есть Стимсон!" Эйнштейн возразил: "Это не важно -- всё равно приходите".
Однажды Эйнштейн делал доклад на одной напряжённой научной конференции. По окончании конференции устроители спросили учёного, какой из моментов конференции оказался для него самым трудным. Эйнштейн ответил: "Самая большая трудность заключалась в том, чтобы разбудить аудиторию, заснувшую после выступления председателя, представлявшего меня слушателям".
Однажды Эйнштейн шёл по коридору Принстона, а навстречу ему -- молодой и о-очень малоталантливый физик. Поравнявшись с Эйнтейном, он фамильярно хлопнул его по плечу и покровительственно спросил:
-- Ну как дела, коллега?
-- Коллега? -- удивлённо переспросил Эйнштейн. -- Неужели Вы тоже больны ревматизмом?
Однажды, зайдя в берлинский трамвай, Эйнштейн по привычке углубился в чтение. Потом, не глядя на кондуктора, вынул из кармана заранее отсчитанные на билет деньги.
-- Здесь не хватает, -- сказал кондуктор.
-- Не может быть, -- ответил ученый, не отрываясь от книжки
-- А я вам говорю -- не хватает.
Эйнштейн еще раз покачал головой, дескать, такого не может быть. Кондуктор возмутился:
-- Тогда считайте, вот -- 15 пфеннигов. Так что не хватает еще пяти.
Эйнштейн пошарил рукой в кармане и действительно нашел нужную монету. Ему стало неловко, но кондуктор, улыбаясь, сказал:
-- Ничего, дедушка, просто нужно выучить арифметику.
Летом 1909 года в честь своего 350-летия Женевский университет, основанный ещё Кальвином, присудил более ста почетных докторских степеней. Одна из них была предназначена служащему Швейцарского патентного бюро в Берне -- Альберту Эйнштейну. Когда Эйнштейн получил большой конверт, в который был вложен лист великолепной бумаги, заполненный каким-то колоритным текстом на непонятном языке, он решил, что это латынь (на самом деле это был французский), притом получателем значился некий Тинштейн, и наш герой отправил бумагу в мусорную корзину. Позже он узнал, что это было приглашение на кальвиновские торжества и извещение о присуждении степени почетного доктора Женевского университета. Так как Эйнштейн не ответил на приглашение, то власти университета обратились к другу Эйнштейна Люсьену Шавану, который и смог убедить Эйнштейна приехать в Женеву. Но Эйнштейн еще ничего не знал о цели своей поездки и прибыл в Женеву в соломенной шляпе и повседневном пиджаке, в которых ему и пришлось участвовать в академической процессии. Вот что говорит сам Эйнштейн об этом случае: "Празднование закончилось самым обильным пиршеством из всех, на которых мне доводилось бывать. Я спросил одного из женевских "отцов города", с которым сидел рядом: "Знаете ли вы, что сделал бы Кальвин, будь он здесь?" Сосед полюбопытствовал -- что же именно? Тогда я ответил: "Он устроил бы пожар и сжег нас всех за грех обжорства!". Мой собеседник не издал ни звука, и на этом обрываются мои воспоминания о достославном праздновании:".
В конце 1936 года Бернское научное общество прислало Эйнштейну почетный диплом. Когда Эйнштейн получил этот документ, он воскликнул: "Его я непременно вставлю в рамку и повешу на стене -- ведь они долго насмехались надо мной и моими идеями". Надо отметить, что Эйнштейн получал множество различных дипломов, но не один он так и не вставил в раму и не повесил на стену, а складывал их в дальний угол, который называл "уголком тщеславия" ("Protzenecke").