"Для игры Этюды 4" Этюд №16. "Судьба" http://proza.ru/2024/10/01/144
Моя двоюродная племянница Аллочка (моя мама была родной сестрой её бабушки) с самого рождения была хорошей девочкой — спокойной, уравновешенной, ласковой. В младенчестве, поражая всех, спала беспробудно часами не только ночью, но и днём.
Они жили в Ленинграде, на Моховой, в густонаселенной коммуналке на втором этаже без ванны, с единственным умывальником — на кухне, с одним туалетом на всех и, разумеется, без балкона. Младенцы туда, в общем, не очень-то вписывались. Но Аллочка - вписалась. Коляска с ней вечно стояла на улице, под окнами, ребенок спал, не взирая на погоду. Жара, снег, дождь, ветер - ей всё было нипочем. Соседям по коммуналке даже не к чему было придраться.
Как-то в поезде она свалилась во сне с верхней полки на разложенный столик, но очень удачно, ничком: ноги свисали по одну сторону столика, голова и руки - по другую, при этом она не только ничего себе не сломала, а даже и не проснулась, продолжала спать как ни в чем не бывало. Утром стали искать на ней синяки, но и синяков не обнаружили, в общем, чудо какое-то.
Такой же удобной для окружающих она осталась и когда подросла. Никогда никаких концертов не устраивала, хорошо училась. В общем, с ней не было практически никаких проблем, за исключением одной: она была очень толстой девочкой. Конечно, виноваты были её мама и обе бабушки. Все три были отменные кулинарки, исключительно готовили и пекли. А у ребенка, как назло, оказался отличный аппетит. Когда спохватились — было уже поздно. Ей стали запрещать многое: картошку, макароны, каши, сладости, она послушно соглашалась, ничего запрещенного не требовала, но тем не менее не худела.
Мы жили не в Ленинграде — в области, в трех часах езды от Ленинграда. Городок был небольшой, лес, речка - в шаговой доступности. Летом, в мои каникулы, Аллочку периодически подкидывали нам. Моя мама готовила так себе, по-простому, особых деликатесов в нашей семье не водилось, для них не было ни денег, ни времени, ни продуктов, а вот макароны, гречка, картошка — с лисичками, с малосольными огурцами, с котлетами, моя любимая еда — на нашем столе присутствовали нередко. Как сейчас вижу эту картину. Пятилетний ребенок, жалобно глядя на стол, накрытый к обеду, тянет:
— Мне это нельзя. От этого поправляются...
И мамин ответ помню:
— Лангетов с эскалопами у нас нет. Картошку — ладно, не ешь. Но котлеты-то с огурцом есть будешь?
- Буду, — отвечает Аллочка, — и лисички буду. И грибной суп. Тетенька Гутинька, у вас есть грибной суп? А сковородку от котлет вы еще не мыли? Дайте мне кусочек хлебушка — я её вымакаю.
— Да-а-а, - отвечает мама, — так ты, конечно, похудеешь — если сковородку от котлет каждый раз будешь хлебушком вымакивать.
Люди на улице часто говорили прямо в лицо:
— Ой, какая толстая девочка!
Она отвечала с достоинством:
— Я не толстая, я упитанная...
Упитанная — слово из лексикона её бабушки по материнской линии, разумеется, эвфемизм.
Я на 11 лет старше своей двоюродной племянницы, т. е. когда ей было 5, мне было 16. Она была неимоверно толста, я — так же неимоверно худа. С одеждой у нас обеих были проблемы: мне, взрослой девице, покупали одежду в детском мире, ей — шили у портнихи, потому что магазинное ей ничего не подходило.
В памяти застрял давний разговор. Моя мама спрашивает её маму:
— Слушай, Миля, я тут Лине трусики купила, но ошиблась размером, они ей малы. Может, они Аллочке подойдут?
А Миля ей отвечает:
— Ты вообще думаешь, когда говоришь? Если они Лине малы, как они могут Аллочке подойти?
Это — для иллюстрации, чтобы понять, какой это был толстый ребенок.
Теперь — самое удивительное. Лет в 12-13, когда начался переходный период, она очень вытянулась и похудела. Тростинкой она не стала, но превратилась в совершенно нормальную, очень симпатичную девушку с хорошей фигурой, чудесной улыбкой, великолепными каштановыми с рыжиной волосами. Вся эта борьба с весом оказалась ни к чему.
Она и сейчас, по прошествии многих лет, выглядит замечательно. Живут они в Канаде, но она регулярно шлет мне фотографии со всяких семейных торжеств. Не знаю больше ни одного человека, который смог бы, как она, будучи замужем и имея двоих детей, ужиться в одной квартире с матерью мужа, его бабушкой и его двумя престарелыми прабабушками. Теперь, правда, это уже позади: сын и дочка выросли, завели собственные семьи, бабушки ушли из жизни, но свекровь так и живет с ними, ей недавно девяносто лет исполнилось. Она стала меньше ростом, но всё ещё бодра и деятельна, утверждает Аллочка.
Каждый раз, глядя на эти любительские фотографии, я только диву даюсь: как Аллочке удалось так сохраниться? Она выглядит, как старшая сестра собственной уже взрослой красавицы-дочери: стройныя фигура, лицо почти без морщин, шикарные волосы. Все-таки, наверное, все дело в самодисциплине да во внушениях, к которым она привыкла с детства, которые были записаны у нее где-то на уровне подкорки. Все эти: мне это нельзя, от этого поправляются — похоже, крепко засели у нее в подсознании.