Германия. Берлин. Зима и весна 1938 года
Зима и весна 1938 года были полны слухов и тревоги. Казалось, беда носилась в воздухе. Не верилось, что то, что происходит – это правда. Соседи, с которыми семья Вайсбергов прожила бок обок долгие годы, перестали здороваться, глядели с неприкрытой злобой, переходили на другую сторону, завидев Генриха или его детей.
Непонятное поведение вызывало страх. Передовые газеты пестрели заголовками о богатых ненасытных евреях, которые жируют на невзгодах местных бюргеров. Весь мир за пределами Германии изображался глупым и коварным. Выходило, что миссия немцев- его захватить.
Уважаемые когда-то издания с хорошей репутацией теперь брызгали ненавистью. В многочисленных пивнушках простой люд за кружкой пива и сытной едой обсуждал перемены. Газеты прочитывались с нескрываемым интересом. Большинство поддерживало новую политику государства и своего любимого фюрера. Его портреты были повсюду.
Марширующие отряды наци, свастика, бесчеловечные лозунги, воззвания, воинственные угрозы – это была новая Германия, новая действительность, незнакомая и непонятная для Генриха. Однажды мужчина очутился в толпе внемлющих и поддерживающих своего лидера. А тот стоял перед скопищем народа и орал о праве на завоевание всех немецких земель, о великой германской нации, о мщении, о том, что мир на земле может быть сохранен только в том случае, если остальные страны выполнят все требования Германии. И что только это и есть справедливость! Генрих был ошеломлён услышанным. Он не верил своим глазам, не понимал, как могут люди, обычные обыватели, радоваться и аплодировать, поддерживать и принимать на веру весь этот бред.
Помимо службы в местной синагоге, он, вместе с родным братом Самуэлем, работал в маленькой сапожной мастерской. В основном они шили обувь для театров. Их труд ценился, хотя и был малооплачиваемым. Две родственные семьи едва сводили концы с концами. Но к концу весны Саймона и всех его многочисленных домочадцев, среди которых было шестеро малолетних детей, арестовали и отправили в концлагерь Дахау.*
Генрих не смог выяснить ни причину ареста, ни того, что стало с его любимым единственным братом и племянниками. Сам затаился. Перебрался с сыновьями и Маргалит в пустующую квартиру евреев, выходцев из Польши, которые тоже подверглись аресту и, вероятнее всего, сгинули в пучине нацистского террора.
Больше живешь - больше видишь, но всё же Генрих искренне верил, что Бог живёт в честном сердце. И Он не сможет оставить ни его близких, ни всех страждущих людей без своей милости. Но раввин Вайсберг не смог понять очевидное: злой силе сложно противостоять даже Всевышнему, на которого мужчина уповал и к которому обращался в своих постоянных молитвах…
-----
*Дахау-один из первых концентрационных лагерей на территории Германии. Располагался близ одноимённого города Дахау в Баварии. Печально известен тем, что в нём производились эксперименты над людьми. Дата создания 20 марта 1933 года. Ликвидирован 29 апреля 1945 года.
Фото из свободного доступа в Интернете
Продолжение:http://proza.ru/2024/12/10/1355