Кто любит, тот с плеча не рубит,
и как цветы для вазы не срывает,
возможность перечёркивать не будет,
и веру никогда не покидает.
На камень совести набросив покрывало,
спешили явно очернять узоры,
как будто чувств небесных не бывало,
собрали узел... двери на засовы.
Мелькают образы, ако святым подобные,-
никто не свят, как перемычка вести;
не суеверные, кому-то так удобные,
подсказкой зла услужливее лести...
Соблазн оставить на столе на святки
и то, что точно одному не сьесть,
но, наступая на голодных пятки
забрать у тех последнее, что есть,
не много ли для жизни, что без жизни,
тем кажущейся, было б где присесть?
Ведь, между всех, кто окружает ныне,
хоть ангел, носит имя – человек.
А ангелу подставили под крылья
запретами на совесть ада жезл –
затрепыхалось сердце от порыва
куда-нибудь от жизни улететь.
И боль и стон пронзали вечны сферы,
вселенная прочувствовала то,
как бил по ангелу бесчеловечной меры
не давший скрыть, как есть его чело...
Эфирная душа из пены плазмы
и знаний дух застывший во плоти,
как в клетке крыльям или цвету сказки
цветком единства силы и любви,
окрылась люду красками прозрений,
и стали люди зреть, как в мире есть,
не прикрывая замыслы злодеев,
не соглашаясь плыть рабами в сеть.
Ведь, каждый волен правом воли Бога -
свободы правом за себя решать,
раскрыться мыслями, что ангелам подобны,
или тенями временем пропасть.
А сердце ангела открытое как песня
весеними ручьями жизнь питать...
затрепыхалось... молния беспечна
жгла жезлы зла, чтоб слёзы иссущать.
.
© Copyright: Сиия Тата, 2021
Свидетельство о публикации №221102300989
http://proza.ru/2021/10/23/989