Глава 56 (Хочу...)
– Лучше уходите, – поспешила Мария сказать, тяжело выдохнув.
– Я должен поговорить с вами. Мы должны, – искал Виллиам подходящие слова. – Всё может быть хорошо.
– Я лучше стану как то ваше старое фортепиано, – усмехнулась она.
– На нём не сыграешь, – понимал Виллиам.
– Вот именно.
– За это время я ближе познакомился с вашими близкими и... Я учу русский, – кратко, как мог, рассказывал Виллиам, и Мария удивилась:
– Зачем он вам?
– Я люблю вас, – тут же признался Виллиам.
Воцарилось молчание. Даже природа будто затихла. Слышен был лишь фонтан... Мария смотрела в глаза любимого, но... было страшно вновь ошибиться, поверив в искренность чувств. Она боялась, что снова будет грезить, придумает всю романтику, а потом наступит разочарование, потому что была слепа к реальности.
– Нет, – выдержав долгую паузу, всё же ответила она и отступила. – Это слишком быстро.
– Понимаю, – кивнул Виллиам, видимо, ожидая подобного. – Мы должны присмотреться друг к другу лучше.
Взгляд его, любимого, до боли желанного был печальным, словно наполнен отчаянием несбыточной мечты,... большой мечты...
– Я так и знала...
– Знала? Знали?!
– Вы его брат, – пожала плечами Мария, пытаясь держать себя отстранённо, чтобы не выдать настоящих чувств. – Вы сами говорили, от Врангеля счастья нет. Вы были правы.
– Я бы хотел, чтобы вы стали счастливой, – понимая всё по-своему и принимая провал, кивнул Виллиам.
– На самом деле, я, – искренне и тепло взглянула Мария. – Вы спасены, я старалась вам помочь, спасти.
– Да, спасти... Я благодарен. Я увидел, какая вы отважная и как чиста.
– Вам лучше уйти. Теперь вы вернётесь спокойно домой, в Англию, – набравшись какой-то нужной смелости, вздохнула Мария.
– Что? – не понимал Виллиам. – Зачем мне туда?
– Как? К жене и сыну, – поразилась его словам Мария.
– Что?! Я не женат... Если вы про женщину ту... Она не моя...
Оба замолчали. Они общались взглядами... Удивление от услышанного повергло их в некий шок и попытку осознать произошедшее... Ошарашенные, вопрошающие, удивляющиеся... Неужели красивые сны и мечты всё же могут сбываться?
Не выдержав того, что боялась поверить в обратное, Мария резко отвернулась. Виллиам сразу встал ближе. Он осторожно коснулся её плеч... Будто боялся, что она сейчас испарится, как сон...
Нежно, медленно Виллиам повернул Марию к себе. Их взгляды с дрожью взволнованных душ снова встретились. Тёплая волна пробежала по телу каждого, и расставаться с тем, что теперь ласкало где-то внутри, не хотелось. Возродилась вновь вера. Стало свободно, легче дышать. То спокойствие, о котором мечталось когда-то, само незаметно вошло в жизнь...
– Ах, – с умилением наблюдая за Марией с Виллиамом, стоящими далеко в саду, вздохнула Иона.
Пётр, её любимый супруг, отец её троих сыновей и дочери, встал рядом и, как всегда, притянул в объятия. Оба любовались тем, как лица Марии и Виллиама становились всё ближе, руки смелее обнимали, а губы... наконец-то воссоединили их судьбы сладостным поцелуем...
– Всё, – улыбнулся Пётр и задвинул шторы.
– Ты что? – удивилась Иона, желая смотреть дальше. – Да, я хотела всегда, чтоб она была под присмотром, но...
– Иногда надо отпускать. Не всё видеть, – смотрел с намёком исподлобья милый.
– А меня, ты тоже не хочешь видеть? – кокетливо вопросила тогда Иона.
– Тебя хочу, – с вожделением ответил он. – Потому и зашторил окно... Чтоб нас не видели...
Он страстно прижал её к себе, покрывая жаркими поцелуями лицо, шейку, спускаясь к вздымающейся в глубоком разрезе груди, а там оба – скорее, пока время не убежало вперёд, пока жизнь не выпустила на волю новые тревоги, – опустились на постель.
Иона от наслаждения неудержимо стонала под ласками вечно любимого супруга. Он восторженно стонал от радости ощущать их одним целым и добраться вновь, вновь, вновь до самого пика экстаза... А когда оба, утомлённые и счастливые, молча лежали и нежно обнимали ещё горячие после этого праздника тел друг друга, Пётр нежно стал напевать, а Иона подпевать одну из его песен, посвящённую снова только ей:
Нежная краса-голубка
Душу мне свою открыла.
И святая, и земная -
Всё в тебе: мир, жизнь и сила.
Помнишь, как кружили в танце?
Помнишь ревность? А любовь?
Помню на щеках румянец
От признаний, ласк даров.
Ты меня собой пленила
И не только красотой.
Ты всю жизнь мне изменила,
Сделав красочной, большой.
Без тебя, я понял сразу,
Не прожить уже ни дня.
Ты за мной — а мне то в радость,
Моя голубка, моя весна.*
* - из романа «Шпагу или жизнь!», Татьяна Ренсинк.
Продолжение - http://proza.ru/2025/02/14/1856