Глава 29.
:Баланс сил и знаний.
Люди в шкурах подняли “Аурус“ и понесли через полосу препятствий на руках. Они проворно огибали поваленные деревья, обходили остроконечные пни, перелазили через заграждения из грязи, вброд переходили непролазные водоемы и гати — и где-то через час вынесли автомобиль на безопасное место. Василич, с их позволения, завёл двигатель и уже самостоятельно доехал оставшиеся метров сто восемь до хижины старосты, которая выделялась среди остальных построек наличием шпиля и голубятни.
Петровкин вышел и огляделся: несколько человек, судя по виду, во время переноски автотранспортного средства получили грыжи, но их тут же, прямо на траве, вправили и перевязали грязной ветошью. Вокруг, не обращая никакого внимания на гостей, бегали голые ребятишки обоих полов, паслись коровы, козы, сновали с поклажей женщины и болтался разный тяглый люд.
Вслед за Петровкиным из машины вышел Гарри и начал, как собака, нюхать воздух. Он давно не выбирался за пределы МКАДа, и картины сельской жизни нешуточно пугали его. По случаю дальнего броска в непролазную глушь он был одет в дизайнерские валенки от дома “GUCCI“, леопардовую безрукавку и зелёные шорты “Valentino“. На груди, подчёркивая важность исторического момента, путалась в курчавых волосах золотая пластина с надписью “SWAG“. Выглядел он, надо сказать, не хуже самого Канье Уэста, а может, даже лучше. Единственное, в чём он немного уступал прославленному рифмоплёту, так это в полноте художественного образа. Тут, как лёд в виски, нужна была своя Бьянка Цензори. Но ничего не поделаешь — имеем, что имеем. Бьянки с их размерами, как известно, на каждом углу не валяются.
Петровкин был скромно одет в телогрейку “КARATEL“, джинсы “HUGO BOSS“ и лёгкие шлёпанцы с рынка “Садовод“ с хромированными пряжками.
Вышедший на крыльцо староста долго смотрел на прибывших гостей, не до конца веря своим глазам, а потом признался сам себе и окружавшей его дикой природе:
— Да уж… — почесал он за ухом. — Далёко шагнула мода в столице. Надо, конечно, чаще выбираться.
— ЦАО! — поприветствовал его, в свою очередь, Илья Никодимович и смело шагнул на первую ступеньку лестницы.
Они пили чай из еловых шишечек и прикусывали пряниками из отрубей грубого помола. Петровкин таращился на кран, который был совершенно безобразно приделан к местному самовару, и угадывал в его изгибах и перегибах знакомые очертания. “Где-то наш кран, черти, стащили“, — думал он и давился горькой грязной водой, от которой по всему телу распространялись рези и боли. Гарри выдувал уже вторую чашку и, напротив, чувствовал себя превосходно. Он засиделся в столице и сейчас каждой клеточкой своего тела принимал природную благодать.
— Да убили его, убили, — кивал староста. — Сам его хоронил. Снесли в лес и закопали под дубом. Как он и завещал. Грибами отравили, гады!
— Грибами?
— Сыроежками. Модифицированными. Навернул тарелочку на утреннике — и поминай, как звали. Ага… Великий человек был. Нам сильно помогал. Только на нем всё и держалось.
— А что держалось? — поинтересовался Петровкин.
— Как что? — опешил староста. — Хозяйство наше. Община. Нас тут без малого три сотни, это не считая баб и детишек. А по всей стране нас таких, знаешь, сколько? Ого, брат, считать станешь — собьёшься. Растёт, растёт движение… всё заботами отца нашего, кормильца… А теперь что… даже не знаю, как без него выживать-то будем.
— А чем занимается ваше движение? — Петровкин чувствовал, что сознание его под тяжестью отрубей и шишек меркнет и хотел поскорее докопаться до истины.
— Это понятно чем, — деловито произнёс староста. — Громим, рушим, уравниваем.
— Кого уравниваете? — не понял Илья Никодимович.
— А кого скажут…
— Ну, например.
— Хех, например… Да таких примеров, мил человек… Например, на прошлой неделе вылазку к ЛЭП сделали.
— Уравняли?
— А то как же! — похвастался староста. — До этого вышки в области месяц пилили.
— 5G?
— Дык! Под корень их! Склады, бывает, жжём. Да много чего.
— А кто заказчик?
— Теперь уж никто, — взгрустнул староста. — Ушла личность, закончилась эпоха. А скоро с ней и всё закончится.
— Я не понимаю цели, — сознался Илья Никодимович. — В чём цель уничтожения? Крабов же сам слыл изобретателем. Он же эти вышки, наверняка, и возводил. Ветряки. Монорельсы. Такси-беспилотники. ИИ. Спутники. Всю эту муру.
— Для баланса, — пояснил староста. — Тут с двух концов заходить надо. Тогда система обретает динамическую устойчивость!
Петровкин задумался.
— Что, глубоко, браток?
Илья Никодимович покивал.
— То-то, — улыбнулся староста. — А теперь вам, ребята, уходить надо. Смеркается.
— Уравнять могут? — испугался Петровкин.
— Могут, — подтвердил голова общины. — Будете из леса на большую дорогу выруливать — нарвётесь ещё на кого-нибудь. Не все же знают, что гости приехали. В два счета уравняют, мяукнуть не успеете.
— Тогда мы поедем, — предложил Илья Никодимович.
— Давайте, ребята, — разрешил хозяин дома.
Потом он ещё раз ласково взглянул на наших друзей и усмехнулся:
— Вы только не думайте о нас плохо, мы не дикари какие-нибудь, мы для равновесия. Людей не едим и книжки читаем.
— А какие книжки? — спросил Петровкин, больше уже из вежливости.
— А хотя бы вот эти, — с чувством произнёс повелитель буреломов и, взяв с полки наугад два переплёта без обложек, бросил их на стол.
Петровкин прочитал:
“Блюда из дичи“. Это первая. И “Как заморозить тушу лося“. Это вторая.
Ему очень захотелось домой.
Староста стал одеваться.
— Провожу вас до болотных огоньков, чтобы нормально расстались, а дальше уже, ребята, сами…
— Хорошо, — согласился Илья Никодимович.
Гарри перелил последние капельки из кружки себе в рот и тоже начал собираться.
Перед дверью Петровкин посмотрел вверх, к потолку, и увидел прибитое двумя гвоздями полотнище “Union Jack’а“.
— Подарок Крабова? — понимающе улыбнулся он.
— Нет, детишки где-то в лесу нашли, а я для красоты повесил — пусть будет.
— Для красоты — это можно, — согласился наш герой.
Василич, который наотрез отказался заходить в хижину, слонялся возле автомобиля и уже заметно нервничал. Появление Петровкина и Гарри обрадовало его. Он открыл дверцу и сел за руль.
— Подождите, — вспомнил Илья Никодимович. — Кажется, я ключи от квартиры оставил.
Он забежал в жилище старосты и вырвал из самовара кран.
Зловонная жижа с хлюпаньем начала вытекать на грязную скатерть.
Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/03/10/935