Эпилог «Любимое кольцо»
Воскресным июньским утром южное солнце заполнило кухню-студию мягким свечением. Нежные оттенки желтого и оранжевого смешались с бежевым цветом стен и заполнили пространство теплом и уютом. В такое красивое утро самый раз сидеть за круглым столом, и, попивая ароматный чай, наслаждаться долгим завтраком в кругу семьи. Но жителям уютной квартиры в этот день было не до воскресного бранча - у их сына был школьный выпускной экзамен. День, к которому бакинские девятиклассники готовились целый год, наконец наступил, и их родители были в большем волнении, чем сами подростки. Волнение усиливалось тем, что по правилам экзаменационной комиссии школьники распределились по городским школам и надо было успеть довезти ребенка до нужного адресата. Бану проверяла прозрачный файл с документами и вслух комментировала содержимое:
- Пропуск на экзамен... Удостоверение личности... Ручка, карандаш... Риадик, воду не забудь.
- Мама, ну все? Идём? - пробасил Риад и склонился над матерью. В свои четырнадцать с половиной лет он стал высоким худым подростком с низким голосом, который не совсем соответствовал его лицу — оно уже не было детским, но ещё не выглядело по-взрослому. Бану, чтобы увидеть глаза сына, приходилось высоко поднимать свое лицо. Риад похоже не волновался, по крайней мере его большие карие глаза в обрамлении длинных ресниц выглядели спокойными. Бану поправила на сыне воротник белой футболки поло и нервно вздохнула.
- Мама, да не волнуйся ты так! Это всего лишь экзамен девятого класса. Все будет оки доки.
Бану попыталась улыбнуться и громко позвала мужа:
- Нурлан! Где ты? Нам уже пора выходить!
Из спальни появился Нурлан с маленькой девочкой лет четырех на руках в красивом лёгком платье терракотового цвета. Две боковые пряди ее длинных волос были заплетены в тонкие косички и собраны сзади в хвостик. Остальные волосы лежали ровно, отливая золотом. На нежном розовом лице малышки под ровными бровями сияли лучистые глаза орехового цвета. Сходство Нурлана с девочкой было поразительным. Малышка протянула к Бану свои маленькие ручки, зажатые в кулачки - на каждом пальчике, и даже на большом, было надето по кольцу.
- Мама! Мамочка!
- Ай джан , Айнур! Что это?
- Смотри, это твои кольца!
Нурлан, смеясь, покачал головой:
- Боюсь, это уже не твои кольца, а ее. Мы играли с твоей шкатулкой.
Бану поцеловала ручки малышки и ласково сказала:
- Айнур, балашка! Давай снимем кольца и поедем. Риадику надо успеть на экзамен.
Малышка свесилась с рук Нурлана и обняла мать за шею:
- Мама, а какое кольцо твое любимое?
Бану обняла дочь, Нурлан свободной рукой обнял жену. Риад, который уже был одного роста с отцом, обнял всех вместе. Айнур, не получив ответ на свой вопрос, опять его задала:
- Мама! Какое кольцо ты любишь больше всех?
Бану, находясь в центре объятий, тихо сказала:
- Мое любимое кольцо - это кольцо ваших рук, рук моих любимых детей и мужа. Обожаю я вас!.. А сейчас нам пора идти.
Бану поставила дочь на ноги, и они вышли из квартиры, за ними следом вышел Риад. Пока они ждали лифт, Нурлан успел закрыть дверь квартиры на ключ и семья спустилась на первый этаж. Всю дорогу в машине был слышен голос Бану, которая, следя по навигатору на телефоне маршрут до неизвестной школы, руководила Нурланом. То, что они доехали до пункта назначения, было понятно по огромному скоплению машин и людей. Дети пробивались сквозь толпу к калитке во двор школы. Там парень в полицейский форме медленно проверял пропуски на экзамен, сверяя фото на листе с лицами детей. Эта простая процедура занимала какие-то минуты и вызывала у родителей неодобрительный шепот, на который парень в форме никак не реагировал. Во дворе школы стояла машина скорой помощи на всякий случай, хотя хватающихся за сердца за оградой школы было больше. Родители долго ещё смотрели на своих детей, длинной вереницей заходящих в здание. Возрастающее волнение за своих детей было написано на лицах всех присутствующих. Ища тень, люди распределялись вокруг школы и, похоже, многие из них собирались ждать эти несколько часов, стоя на улице. Проведя Риада до калитки, Бану сделала шаг в сторону, давая дорогу следующему ребенку. Риад был выше парня в форме, и с высоты своего роста равнодушно смотрел на стража порядка. Пышная шевелюра подростка была собрана в хвост на затылке, и парень в форме неодобрительно качнул головой.
- Риад, ни пуха ни пера тебе! - сказала Бану, когда Риаду вернули его документы. Бану растерянно смотрела вслед сыну. Она понимала, что дальше ему придется все делать самому, без ее помощи.
Вернувшись к машине, она обнаружила мужа с дочерью стоящими под деревом.
Нурлан, увидев взволнованное лицо жены, сказал:
- Бану, это всего лишь экзамен! А что ты будешь делать, когда он в армию пойдет?!
Бану с ужасом в голосе парировала:
- С ним пойду.
Они постояли на улице ещё немного и убедившись, что Риада не вернули с экзамена, тихо прошли к машине.
- Поедем в какое-нибудь ближайшее кафе. - предложила Бану. Нурлан после небольшой паузы неожиданно высказал свое мнение:
- А давай поедем на пляж? Погода шикарная. Попьем чай на берегу моря.
Бану удивлённо повернула голову:
- На пляж?! Ребенок экзамен сдает, а мы на пляж поедем?!
- Ну, да. Мы поедем на пляж и будем переживать за ребёнка, глядя на синее море.
- Нурлан, ты меня удивляешь. Поверь, у меня внутри все дрожит, мне не до шуток.
Нурлан взял жену за руку и сказал:
- Я тоже волнуюсь за него, поверь. Не меньше, чем ты. Давай мы с тобой успокоимся, мысли ведь материальны, сама говорила. Не будем мешать Риаду своими нервными сигналами.
Бану судорожно выдохнула и глухим голосом произнесла:
- Ладно, давай поедем на пляж. А с Риадом вечером поедем на кебаб. Договорились?
- Договорились!
Айнур, сидя на заднем сидении в автокресле, спросила:
- Папа, а мы куда едем?
- Куда? На мардакянский пляж.
- Это где пони нарисовано?
- Нет, гызым , пони на другом пляже. На мардакянском пляже твой папа увидел твою маму и потерял покой.
Бану слабо рассмеялась и спросила:
- На пляже потерял покой? Разве не в ЦУМ-е?
- Нет, в ЦУМ-е, вернее в той ювелирной лавке, ты в меня влюбилась. А я на пляже.
Супруги весело рассмеялись, а машина плавно выехала на трассу. Чем дальше она отдалялась от города, тем больше машин мчались рядом с ней, обгоняя друг друга в спешке. Нурлан уверенно и плавно вел машину, Бану задумчиво смотрела вперёд, а их четырехлетняя дочь Айнур играла с любимой игрушкой коала. Бану посмотрела на профиль мужа, на его поседевшие виски, и улыбнулась:
- Да, может ты и потерял покой на мардакянском пляже, но мы всё-таки нашли друг друга в ювелирной лавке.
Нурлан широко улыбнулся и, думая о чем-то своем, сказал:
- Может быть. Скоро шестнадцать лет как мы с тобой познакомились. Аллах рехмет элясин Миниру ханум, всегда буду ей благодарен за тебя.
Бану посмотрела на мужа с поднятыми от удивления бровями и с непониманием в голосе спросила:
- Что это вдруг ты сегодня ударился в воспоминания?
Нурлан, поглядывая в зеркало за дочерью, ответил:
- Твои слова навеяли. Ты сказала «кольцо любимых рук». Знаешь, меня твои слова очень тронули. Ты ведь стопроцентно права! В моей жизни то же самое главное - это ты и дети. Мои любимые люди. Моя семья. И я счастлив, что у нас с тобой все взаимно.
Айнур обняла коала своими ручками и сказала:
- Мама, ты так сказала? Ты любишь обнимашки?
- Да, мое солнышко, я люблю обнимашки. Это как кольцо из рук. Самое дорогое и самое любимое кольцо на свете.
А серебристая асфальтная дорога, залитая ярким летним солнцем, бежала вперёд длинной бесконечной лентой и манила в синие дали. Бану положила руку поверх руки Нурлана и на ее безымянном пальце блестела узкая полоска кольца судьбы.
Naila Huseyn zada
25.03.2025
Baku