Это было поздно вечером четырнадцатого мая **** года. Я легла спать, но почему-то не могла уснуть, хотя обычно засыпаю очень быстро. У меня было такое чувство, что я должна пойти к столу и что-то написать. Но я не знала, что? Всё-таки я накинула халат, села за стол, взяла в руки ручку, немного посидела, погружённая в безмолвие белой ночи и… начала писать:
«Кидан! О, мой Кидан, Киду, милый! Как я тебя люблю! Как невыразимо, пронзительно, как навечно! Прости меня, любимый, прости меня за всё – за то, что было и за то, чего не было. Я молю Бога о тебе. Я люблю тебя. Я всё помню. Что я ещё могу для тебя сделать? Скажи мне – и я это сделаю».
И тут же, без всякой задержки, я слышу ответ: не изменяй нашей любви.
Никто не понимает моего счастья. У меня есть возлюбленный – его нет рядом, но он всегда со мною, ибо я ношу его в своём сердце.
Не говори никому,
Это только для нас,
Это тайна:
Нас не двое – одно мы, одно мы, одно.
То, что глаза мои видят,
О том твоё сердце тоскует,
То, что поёшь, – мои губы шептали сейчас.
Слёзы пришли – и не знаешь о чём они,
Слушай, любимая, слушай:
В миг этот с болью своею
Справиться я не сумел.
Не говори никому,
Это только для нас,
Это тайна:
Нас не двое – одно мы, одно мы, одно.
Ведаю всё, что с тобою вдали происходит.
Ты – мои уши, глаза, и душа, и душа,
Сердце и кровь, руки и губы, и крылья –
после времён, вместе, взмахнув, улетим.
Слышу твой шёпот:
О, что мой возлюбленный, сделать
Мне для тебя,
Я не знаю, ответь мне,
Ответь!
ночью бессонною,
слушай, любимая, слушай:
не изменяй нашей любви никогда.
Записав это послание, я, умиротворённая, легла спать и спокойно уснула. Прошло две недели, и я получила письмо от Ajaz’а, на котором стояло число:
14.05.**
Письма на родину-2, окончание
такую песню шикарную написали на эти стихи с ии, сделаю видео, добавлю ссылку