Харли Рустад. Большой одинокий Дуг
Глава 5: Война за леса
В 1945 ГОДУ была созвана КОМИССИЯ для оценки будущего лесной промышленности Британской Колумбии. Комиссия Слоана, названная в честь главного судьи провинции Гордона Слоана, сосредоточила внимание на одном вопросе: управлении и устойчивом развитии лесозаготовок в наиболее ценных лесных массивах – старовозрастных лесах.
Доклад Слоана ознаменовал собой первый серьёзный шаг к изменению лесной политики в Британской Колумбии: «В настоящее время наши лесные ресурсы можно представить как медленно нисходящую спираль», – говорилось в нём. «Эту картину необходимо изменить на восходящую спираль. Другими словами, мы должны перейти от нынешней системы неуправляемой и нерегулируемой ликвидации наших лесных массивов к плановой и регулируемой политике лесоуправления, которая в конечном итоге приведёт к разработке программы, обеспечивающей устойчивую урожайность со всех наших продуктивных земель». Было достигнуто общее согласие в том, что леса следует рассматривать как источник возобновляемых культур, а не как «рудник», то есть ресурс, который можно контролировать и восстанавливать, а не истощать.
Основываясь на рекомендациях Слоуна, в 1947 году в Закон о лесах были внесены поправки, устанавливающие форму права собственности, известную как лицензии на лесохозяйственные фермы (TFLS) – крупные участки государственной земли, сдаваемые в долгосрочную аренду лесозаготовительным компаниям на возобновляемой основе. Эти участки делятся на отдельные участки вырубки по одному-двадцати гектаров. Лесной участок 33 окружает Камлупс во внутренних районах провинции. Лесной участок 39 охватывает большую часть северной половины Хайда-Гвайи. Лесной участок 46 проходит к северу от Порт-Ренфрю и включает в себя некоторые из самых продуктивных долин острова Ванкувер. Для регулирования темпов вырубки Комиссия Слоуна предложила регулировать лесозаготовки в провинции допустимой годовой лесосекой (AAC) – максимальным объемом древесины, который можно заготовить в данном году, устанавливаемым главным лесничим. Предполагалось, что AAC будет служить регулирующей мерой для ограничения количества деревьев, вырубаемых лесозаготовительными компаниями, чтобы избежать чрезмерной вырубки. Однако эта мера по-прежнему допускала спорные методы, включая сплошную рубку.
Комиссии уделяли больше внимания управлению и восстановлению ресурсов, чем какому-либо ухудшению состояния окружающей среды. Опасаясь, что вырубка леса будет неустойчивой в долгосрочной перспективе, Слоун рекомендовал увеличить темпы посадки деревьев, а также расширить разнообразие высаживаемых видов. Из семи миллионов саженцев, высаженных в 1955 году, подавляющее большинство составляли пихты Дугласа, которые компании периодически высаживали после вырубки, чтобы обеспечить будущие поставки. Цель Слоуна – ежегодно высаживать 38,4 миллиона саженцев – так и не была достигнута, и только в 1987 году удалось потребовать у лесозаготовительных компаний по закону заново засаживать свои вырубки.
Цель Слоуна заключалась в том, чтобы посаженная вторая поросль в конечном итоге заменила первоначальный старый лес, так что по мере сокращения последнего, первый займет его место для поставляемой древесины. Но существовали опасения, что к тому времени, как весь старый лес будет вырублен, второй не будет готов, и этот разрыв приведет к эффекту «обвала» – социально-экономическому коллапсу.
С растущей экономической напряженностью в сочетании с ростом североамериканского экологического движения (спровоцированным публикацией в 1962 году книги американского биолога Рэйчел Карсон «Безмолвная весна»), наряду с бешеными темпами добычи ресурсов на острове Ванкувер, произошел существенный постепенный рост антилесозаготовительного движения. Экологи, часто начинавшие как любители пеших походов, начали углубляться вдоль лесовозных дорог и осознали, насколько сильно лесозаготовительные компании вырубили леса.
И активисты, и лесорубы охотились за одним и тем же: за пышными низинами долин острова, где деревья тихоокеанского умеренного тропического леса не только хорошо растут, но и вырастают большими. Здесь была большая ценность для обеих партий. Для лесорубов каждое большое дерево, если его срубить, представляло десятки тысяч долларов за ценную древесину. Для защитников окружающей среды, рощи, если их оставить, можно было бы превратить в парк или зону отдыха для туристов и любителей пеших прогулок.
Весной 1988 года активист-эколог Рэнди Столтманн отправился на поиски самого высокого дерева в Канаде. Годами ходили слухи о том, что в 1950-х годах в одном из крупных водоразделов южной части острова Ванкувер — в долине Кармана — была обнаружена гигантская ситхинская ель. Немногие места на всем побережье представляют собой столь же величественный образец тихоокеанского умеренного старовозрастного леса, как тот, что растет вдоль берегов ручья Кармана. Долина широкая и плоская, с богатыми илистыми отмелями, накопившимися за столетия наводнений, которые создают идеальные условия для растущего леса.
«Это было невероятно вдохновляющее место, живой собор. Никто из нас не видел рощ таких высоких деревьев в Британской Колумбии», — писал Пол Джордж в своей истории Комитета дикой природы Западной Канады (wcwc), организации экологического образования и активизма, которую он основал в 1980 году.