Кейт Вульф по меркам современной жизни была очень необычной девушкой. Такие дети иногда получаются в обеспеченных семьях, когда и достаток, и воспитание, и образование работают рука об руку с благой целью. Её оставляли равнодушной дорогостоящие забавы «золотой» молодёжи, всевозможные ультрамодные и ультрасовременные течения, она была в полном неведении относительно жизни поп- и кинозвёзд и её совершенно не привлекала беззаботность жизни обеспеченной красотки.
Пустой болтовне с подругами она предпочитала хорошую книгу, свиданиям с сынками богачей – занятия музыкой и языками. В общем, она росла немного несовременной и какой-то очень «неамериканской» девушкой. При этом никто не рискнул бы назвать Кейт «синим чулком»: она не сторонилась шумных вечеринок, не терялась в больших компаниях, была остра на язык, а одеваться умела, как никто...
У Кейт уже в юном возрасте во всём проявлялся превосходный вкус и тонкое чувство стиля, она была прекрасно воспитана и восхитительно красива. Ей попросту не нужна была эта блестящая ширма «модности» и «крутости», за которой иные девочки прячут частичное или полное отсутствие вышеперечисленных качеств. И уж совершенно естественно, что мечтой юной мисс Вульф было не одно лишь выгодное замужество (скажем, стать «миссис Сын-Губернатора-Штата-Вашингтон»), а совсем-совсем иное: девушка считала, что со временем вполне могла бы справится с обязанностями министра иностранных дел США. Да, не больше, но и не меньше!
Правда в этой мечте был и тайный женский смысл: Кейт считала, что по дороге к этой должности ей встретятся гораздо более интересные мужчины, чем надутый сынок какого-то губернатора.
Юная Вульф блестяще окончила колледж и уже была принята в университет, когда у отца на работе случилась вся эта штука с «пятым измерением». По примеру отца и матери Кейт «раздвоилась» и для её цифроклона началась абсолютно новая жизнь. В Дорстауне ни университета, ни вообще каких-либо учебных заведений ещё не было, и жадно тянущаяся к новым знаниям Кейт стала буквально «выколачивать» их из отца и из его коллег. Те, со своей стороны, были не прочь ещё чему-то научить способную девушку (тем более, что в Дорстауне им больше и заняться-то было пока нечем) и за несколько месяцев Кейт прошла полный университетский курс информатики, обильно приправленный специальным курсом кибернетики. Когда её спрашивали: «Зачем тебе это нужно?», она неизменно отвечала: «Я просто хочу это знать!»
Знания всегда играют решающую роль в нашей жизни, но ещё большее значение имеет тяга к знаниям. Через несколько месяцев Кейт Вульф убедилась в этом, когда из кустов до неё донеслось русское слово «чёрт».
Чуть раньше, лет в шестнадцать, простое любопытство заставило Кейт прочитать книгу русского писателя Достоевского. Книга была огромна, героев в ней было тьма тьмущая, а о чем роман, Кейт, прочитав, так и не поняла: всё разговоры, да разговоры, и только в самом конце убили красивую женщину. Другая девочка на месте Кейт забросила бы книжку подальше и забыла бы о ней навсегда, но Кейт Вульф так сделать не могла: она понимала, что такую большую книжку такой знаменитый писатель просто так написать не мог – наверняка в ней есть большой смысл, который от неё в какой-то момент видимо ускользнул. И Кейт обратилась с вопросом к своему учителю литературы.
Учитель, внимательно выслушав её и похвалив за любознательность, ответил, что, по его мнению, всё дело в переводе, который не смог отразить все нюансы психологии русских героев, а в ряде эпизодов возможно даже исказил содержание. «Ну, а потом, – учитель скорчил пренебрежительную гримасу, – эти русские писатели – такие зануды…»
Высказав имевшиеся у него соображения, учитель счёл свой долг выполненным и был этим весьма доволен. Он был уверен, что его любознательная ученица охладеет к этому непонятному Достоевскому и возьмётся, наконец, за милую его сердцу английскую литературу начала двадцатого века.
Но он плохо знал Кейт. Унаследовавшая от отца недюжинное упорство, юная Вульф в тот же вечер дала себе слово – выучить русский язык и прочитать роман в оригинале.
Через два года ей это удалось (со словарём, конечно!). А теперь…, а теперь она явственно услышала русское слово «чёрт», прервавшее её длинный и торопливый рассказ о себе, в свою очередь, явившийся ответом на простой вопрос незнакомца: «Who are you?».
– Черт! Ничего не понимаю! Говори помедленнее! – прокричал раздосадованный Тестер, полностью отдавая себе отчёт в том, что криком он только ещё больше запутает положение. Но в ответ («O my God!») он вдруг услышал:
– Ви рюсски? Я гаворью по-рюсски! Корошьо гаворью! Менья зофут Кейт Вулф! А ктьо ви? Как вашье имья, рюсски?
Тестер вначале подумал, что ослышался. Затем не поверил. И только потом – облегчённо вздохнул. Девушка и впрямь неплохо понимала, и даже сносно балакала по-русски. Появилась надежда хоть что-то узнать о городе и его обитателях, при этом – в кратчайшие сроки. Гм-м…, удача.
Но теперь нужно было перебраться в местечко понадежнее, туда, где хотя бы спина была бы прикрыта, где можно было бы загодя заметить возможную атаку. Тестер приказал девушке спуститься с дороги, схватил её за руку и, не обращая внимания на девичьи крики и вопли, бегом потащил за собой по лесу к укромному месту в скалах, которое он заметил ранее. Оно было более безопасно, чем его наблюдательный пост в придорожных кустах и там можно было спокойно поговорить о насущных вещах с этой очень даже милой особой.
***
Сидя на каменном выступе, Кейт Вульф со страхом смотрела на крупного бородатого мужика, который притащил её сюда. За спиной у него зловеще поблескивали стволы двух делейторов, глаза излучали ярость, движения были быстры и решительны, а слова – нарочито резки.
«В общем, – отметила про себя Кейт, – правду говорят об этих русских – нецивилизованный, грубый и кровожадный народ».
Незнакомец спрашивал и спрашивал: о городе, о людях, живущих в нем, о наличии оружия (особенно делейторов), о входах и выходах, о жилых домах и лабораториях, – словом, обо всём. Кейт рисовала на земле городской план, подробно описывала чуть ли не каждого жителя, рассказывала о системе руководства в Дорстауне и распорядке дня горожан, вспоминала последние события, сообщала всё, что знала о системе связи с Землёй, о системе наблюдения, о механизме появлении новых легальных жителей, о «земляном цунами» и огромных волнах на озере, о кошках, собаках и лошадях, живших в Дорстауне, об одежде, которую носят горожане… Она отвечала и отвечала, а русский задавал ей всё новые и новые вопросы. Казалось этому не будет конца. Но самое главное – она никак не могла понять – с войной пришёл сюда этот неприятный человек, или с миром.
Впрочем, страшный вид незнакомца, его дикие манеры, да ещё два делейтора за спиной быстро отправили мысль о мирных намерениях пришельца куда-то на закоулки сознания и Кейт уверилась: незнакомец пришёл творить зло и сеять смерть.
***
Слушая ответы девушки, Тестер ещё больше запутывался. По её словам, (а он задавал ей разные вопросы, пытаясь сбить с толку), в городе не осталось ни одного «чёрного рыцаря», а поскольку только у рыцарей были делейторы, то и ни одной единицы этого оружия. Верилось Тестеру в это с трудом, но девушка клялась и божилась, что это правда. Другого оружия (винтовок, автоматов, пулемётов и даже базук) в городе было навалом и Кейт видела его собственными глазами – и в ратуше, и в домах горожан: обычное вооружение там никто ни от кого не прятал, так как всем известна была его бесполезность.
Рассказала Кейт и о царящем в городе страхе, который вызвало ничем не объяснимое исчезновение всех «рыцарей» при полном отсутствии связи с Землёй. Когда же к городу потянулись нелегалы (она побоялась сказать «бандиты»), то страх перерос в панику: ведь некоторые UADC были вооружены отнятыми у «рыцарей» делейторами! И сейчас, по словам Кейт, все обитатели Дорстауна молятся только об одном – чтобы скорее появилась связь с Землёй, с Большим Чаком, как они называли «настоящего» Чарльза Грубера. Они уверены, говорила Кейт, что Большой Чак справится с ситуацией и сможет обеспечить безопасность Дорстауна и всего Бестерленда.
– Ну, а что твои учёные дядьки думают о произошедшем: ведь они создавали Бестерленд и могут предположить, что за сбой случился? – спросил Тестер девушку.
– Оньи думать, что компьючер взял управлять Бэчаленд…, хотья это мало… маловьероятно! Биг Чак… мистер Грубер не можеть допьюстить этього!
– Вот оно что…! – задумчиво проговорил Тестер и вспомнил, как дед Тюлефан рассказывал ему об обсуждениях способов автоматического управления «пятым измерением», про которые Грубер говорил: «только в самом крайнем случае!». «Вот такой случай, видать, и наступил! – усмехнулся про себя Тестер. – Теперь-то что делать? Надо бы проучить этих учёных гадов, пока не очухались, да что это даст? Ну, поубиваю я их, а дальше-то что делать? Ждать, пока этот долбанный компьютер вычислит и укокошит меня? А ведь среди этих учёных те, кто всю эту фигню замутил…, и если правильно дело повернуть, то может быть кто-нибудь что-нибудь подскажет! Может, все вместе и найдём выход из этого дерьма? Или нет? Думай, думай, джедай хренов!»
Русский замолчал и начал о чем-то сосредоточенно размышлять, иногда то прикрывая глаза, то шевеля губами. Кейт тоже умолкла, хотя ей очень хотелось задать массу вопросов русскому. Она лишь внимательно смотрела на него и даже картинно улыбалась …, хотя сердце её пылало страхом, а мозг кипел, пытаясь найти выход из ситуации – ликвидировать опасность, смотрящую на город сквозь стволы двух делейторов.
Мысленно она уже раз сто внезапно ударяла этого русского камнем по голове, сталкивала его со скалы, а потом бросалась к делейтору и нажимала спуск…, но… Кейт была умной девушкой и прекрасно понимала, что всё это – только шелуха от случайно прочитанных и просмотренных ею приключенческих дешёвок. Она не сладит с таким кабаном, она не сможет отнять у него оружие, она… она просто не будет об этом думать и найдёт другой путь. И Кейт начала искать этот другой путь. Она стала изучать этого противного и страшного русского, причём начала с того, что заставила себя не думать о нем, как о противном и страшном. Это мало помогло, но она увидела (или ей показалось), что русский как будто бы… сомневается, что ли…. Или борется с собой и как будто ищет решение…, но вот какое решение и какой задачи?
«Эх! – подумала Кейт, – Знать бы о нем побольше…»
– Эй! – окликнула она Тестера. – А ви откута появилсья? Расскажьи!
Тестер вынырнул из своих размышлений, как из-под воды, и так посмотрел на девушку, словно это было дерево, и оно вдруг заговорило. Даже и не думая отвечать на её вопрос, он задал ей очередной свой:
– Ты говорила, что у вас в ратуше есть карта, на которой всё видно?
– Yes…, то есть, да, да! Ес такайя карта. Экруан. Там видьно всье льюди и… делитос… тожье всье. – Девушка сделала паузу и продолжила: – Расскажьи, откута тьи…, пожьялуста!
Но Тестер снова проигнорировал эту просьбу. Он вдруг развернулся, схватил Кейт за плечи и, глядя в глаза, медленно стал её инструктировать:
– Значит так, слушай! Ты сейчас вернёшься в город, поняла? (Кейт кивнула). Ты скажешь, что я приказываю всем людям выйти за городские ворота и расположиться на вон той поляне, поняла? (Кейт сказала: «Да»). Никому никуда не уходить. Я буду считать людей, и если их окажется меньше, чем ты сказала, то убью всех, кто вышел, а потом тех, кто остался в городе, поняла? (Кейт побледнела). Ты выйдешь из города последней и будешь ждать меня у ворот. Экран в ратуше не выключать, никаких других действий не предпринимать. Если что-то пойдёт не так, вы все будете убиты. Поняла? (Кейт прошептала: «Yes, то есть, да»). Повтори!
Кейт повторила почти слово в слово, а затем спросила со страхом в глазах:
– Ты хочьешь нас вьсех убьить?
Тестер снова ничего не ответил девушке, а просто схватил её за руку и бегом потащил назад, к дороге. Там он легонько подтолкнул Кейт к городским воротам и приказал:
– Ну, живо домой! Go, go!
Но Кейт стояла, глядя на Тестера вопрошающим взглядом и похоже, идти никуда не собиралась.
– Ты что? – заорал Тестер, – не поняла меня? Дуй в город!
Девушка повернулась и даже сделала первый шаг, но вновь остановилась и оглянулась. Она вновь спросила:
– Тьи не убъёт нас? Отвечайтье!
– Делай, что говорят, поняла? И останешься жива! Ну? Что стоишь, бегом марш! Или шмальнуть для ускорения? – Тестер потянул из-за спины один из делейторов.
Но девушка только покачала головой, а с её глаз, казалось, вот-вот сорвутся две крупных слезинки.
– Скажьи-тье, что нье убьёшь… пожьялуста! Обещай-тье!
Пережитый Кейт страх и дикое напряжение, в котором она находилась в течение всего разговора с этим страшным русским вдруг мгновенно вылились в истерику: девушка заплакала навзрыд, силы внезапно оставили ее, и она медленно осела на дорогу, продолжая повторять сквозь судорожные вздохи:
– Скажьи…тье…, что нье… убь…ешь…! Ска…жьи…, пожьял…уста…!
Тестер нервно вздохнул, поднял девушку и, глядя в её редкостной красоты глаза, ответил медленно и насколько смог, мягко:
– Слушай, красавица, мне не надо убивать вас, мне надо, чтобы вы не убили меня. И вообще, чтобы больше никто никого никогда здесь не убил, поняла?
Эти слова успокоили Кейт и она, вытерев слезы и громко всхлипнув, несколько раз кивнула головой: поняла!
– Умница! – похвалил её Тестер и продолжил: – Но если ты ещё хоть секунду простоишь здесь, то я сначала убью тебя…, потом пойду вместо тебя в город… и перестреляю всех, кто там есть. Вот, что будет, если ты сейчас же не уйдёшь! Андестенд ми?
– Yes! – ответила девушка, медленно пятясь к воротам. – Yes, я поньимать тебья! Я ухожью, иду, иду…. Я всьё сделать, как ты сказаль!
Кейт в последний раз всхлипнула, повернулась к воротам и побежала, как сумасшедшая.
Продолжение: http://proza.ru/2025/10/25/1130