- А мне Антон сегодня сказал, что он на мне не женится. Вчера хотел жениться, а сегодня не хочет!
- Какой Антон? – оживилась Луиза Леопольдовна.
Антонов в группе у Марии было два. Один - красивый мальчик с русыми кудрями до плеч. Он был самый высокий из детей, и поэтому его все слушались. Второй Антон был вовсе без волос, маленький, ушастый и с таким разноцветьем веснушек на лице, точно в него брызнули борщом.
- Ну этот. Заботкин.
Заботкиным был веснушчатый. Луиза Леопольдовна вздохнула.
- Луиза, а тебя кто-нибудь звал жениться? – спросила Мария.
- Дура ты, Машка, - сказала Агнесса. – Раз у Луизы есть наша мама, значит, дедушка на ней женился!
Агнесса ещё не подозревала, в силу возраста, что не всё в жизни так просто.
- Как это меня могли не звать! – возмутилась Луиза Леопольдовна. - Я была прелесть какая хорошенькая! Бывало, как гляну в зеркальце, так сама себя и чмокну! Звали, конечно. Особенно два мальчика.
- В садике?
- Нет. Из садиковского возраста я тогда уже выросла. Позже.
- Они были уже большие? Ну, эти мальчики?
- Одному двадцать. Другому двадцать пять.
Агнесса и Мария обе умели считать. Агнесса была старше и поэтому считала лучше. Она даже умножала.
- 25? – сказала она. – Какие же это мальчики? Это уже пожилые. Ты их не любила?
- Ну почему? Тот, которому было 20, позвал меня в сад. На свидание. До этого мы всегда ходили в кино или гуляли по улице. Или катались на качелях в парке. А тут – сад! Над рекой. Помню, черёмуха цвела. А когда цветёт черёмуха, то она пахнет так, что можно наделать много разных глупостей. Голова перестаёт соображать. Вот и у мальчика того перестала. Он так волновался, что пришёл с собакой. Очень хорошая была собачка: серьёзная, лохматая и смотрела так внимательно. И мальчик делал ей предложение. То есть он мне делал, но смотрел всё время на собаку. Она очень переживала, видимо, чувствовала, как хозяин волнуется. Умница такая. Потом она даже тявкать начала. Он что-нибудь скажет - она тявкнет, он скажет – она тявкнет. Смешно было очень! А мне только 18 исполнилось. Если бы мне было 20 или тридцать, я бы, конечно, не стала смеяться. Я бы отнеслась крайне серьёзно к такому исключительному моменту своей жизни. Но… мне только накануне стукнуло 18, ну что с меня было взять?
- Он на тебя рассердился? Он ушёл?
- Он не ушёл. Это я ушла. Потому что на скамью напротив сел тот, кому было 25…
Луиза Леопольдовна внезапно умолкла. Да, тогда перед ними нарисовался молодой человек. Неожиданно. Он был ни красивее двадцатилетнего, ни выше его ростом, ни богаче одет… Но Луиза вдруг почувствовала, что краснеет. Молодой человек, не обращая внимания на Луизиного спутника, уставился на неё тёмными глазами, брови его стали подыматься и совсем скрылись под густой небрежной чёлкой. И когда Луизины бедные уши уже готовы были полыхнуть огнём и сгореть без остатка, она, совершенно не понимая себя, вскочила и полетела по аллее.
Через два месяца они поженились…
Бабушка Луиза говорит, что за всю свою жизнь не встречала человека лучше и интересней, чем дедушка.
И добавляет при этом, что Маша на него очень похожа.
- Такие же глаза. Один в один, - говорит она. – И улыбка.
А Агнесса похожа на Луизу. То есть она похожа на маму, а мама на Луизу.
Когда Маша слышит эти разговоры, то всегда задумывается. Иногда подолгу рассматривает дедушкины детские фотографии, но не находит сходства с собой. Может, потому, что дедушка был мальчик.
Любила ли она его? Нет.
А дедушка? Любил Марию? Тоже нет. Он не любил Марию, потому что он её совсем не знал. Она родилась потом, когда дедушки уже не было.
Дедушка любил Агнеску. Он называл её «Мой Агнёночек».
А как бы он называл её, Машу? Разве сейчас угадаешь? Дедушка жил да был тысячу лет назад. Ну конечно, он бы и Машу тоже любил, если бы не умер. И он и для неё придумал бы что-нибудь этакое, какое-нибудь очень необыкновенное прозвище…
Все его видели, а она, Мария – нет. Даже Агнеска видела дедушку и сидела у него на руках, хотя она и говорит, что ничего не помнит. Но разве дело в этом? А вот Машу дед никогда не возьмёт на руки. Никогда. Никогда не расскажет ей сказку или какую-нибудь правду. Не будет беспокоиться, когда Маша заболеет и не поцелует её в лоб, чтобы прогнать температуру. Как такое может быть? И почему так бывает?
Маша даже не подозревала, какие взрослые мысли она сейчас думает.
Она прижалась лицом к окну, и её нос сплющился в лепёшку.
Вон идёт чужой дедушка. У него, наверно, есть внучка. Он её любит, и он несёт ей конфеты… И внучка его любит. Она, например, может его нарисовать. Может спрятаться от него в шкаф. Или накрутить ему на шею свой шарф и сказать: «Сидит дед, во сто шуб одет!»
Правда, у неё, у Марии, есть второй дедушка где-то в другом городе. В даль-не-вос-точном городе. Папин папа. Мария видела его всего два раза. Но она говорила с ним по телефону. Голос был еле слышным и таким далёким, что каждый раз казалось, что с ней говорит не дедушка, а телефонная трубка. Что, интересно, можно сказать телефонной трубке?
Ей говорили: поздоровайся с дедушкой!
Она здоровалась…
Вздохнув, Мария оторвалась от окна и пошла в Луизину комнату.
Луиза Леопольдовна читала. Шкафы в её комнате были набиты книгами. Каждую она знала наизусть, потому что все уже перечитала миллион раз, но ей нужно было перечитать и в миллион первый, и в миллион второй. Удивительно!
Мария подкралась на цыпочках и положила голову на открытую книгу в бабушкиных руках.
- Луизенька, - сказала она, - а я тебя люблю. Очень-очень!
Бабушка погладила Марию по чёрным курчавым волосам:
- Ты любишь, я люблю, сколько у нас любовей?
- Три.
- Почему три?
- А Агнеску-то мы забыли.
- Ну, тогда давай всех считать. Маму, папу…
- Сёмочку.
- Тётей, дядей… - продолжала Луиза Леопольдовна.
- А Сёмочку?
Глава 6. http://proza.ru/2025/11/14/259