Бейзил пошёл к геру Мюллеру в гостевой домик, Ольга пошла к малышу, а я решила заснуть. В качестве снотворного я решила вспомнить рецепт напитка, которым меня угощал Старший Василий. Сходила в бар, взяла из холодильника Бланше, налила в стакан и разбавила его русской водкой, которая была в баре, наложила льда и пошла наверх к себе в спальню. В спальне залпом осушила стакан и легла спать.
Мой мозг во сне стал рваться к нему, я стала искать его следы в информационном поле Вселенной. Я нашла его спящим, где-то далеко-далеко на краю Вселенной. Он спал и не хотел просыпаться. По образу, в котором я его увидела, я поняла, что это Первый, который загнал своё сознание на край Вселенной, создал вокруг себя каменный мешок и заснул в нём. Так я увидела эту ситуацию. Я стала будить его, била по щекам, пинала, переворачивала, говорила, что ему надо проснуться, что, если он не проснётся, всем будет плохо. Но он только махал рукой и задавал вопрос: "Зачем?"
Я обессиленная села рядом, и сказала:
- Зачем, а затем, что надо спасать Лану, и спасти её можешь только ты.
Он неожиданно открыл глаза, вскочил, потом сел рядом со мной.
- Что с ней случилось?
- Совет Девяти Неизвестных хотят сделать из неё шлюху.
- Кто такие эти Неизвестные и зачем им это надо?
- Ты помнишь Двадцать Двух Мудрецов? - спросила я.
Он ответил:
- Да, они помогали мне управлять, нет, не мне, нам с Ланой управлять. Так что случилось?
- Совет Двадцати Двух Мудрецов распался на три структуры. Девять Неизвестных, которые считают, что знания приносят только вред человеческой цивилизации, поэтому знания надо прятать, ограничивать и давать людям только то, что им необходимо для их жизнедеятельности. Другие Девять Мудрецов призывали быть добрыми и терпеливыми, учить людей познавать мир, Бога в душе, призывали всех к чистой душе.
- А четверо? - спросил он.
- А четверо, это те, которые считали, что Совет должен выполнять те функции, с которыми они прилетели на эту Землю, как Совет Двадцати Двух Мудрецов, помогать двум Первым в управлении человеческой Цивилизацией.
Первый помолчал, потом спросил:
- Так что случилось с Ланой?
- Два жреца совратили Лану.
- Это я знаю, - прервал он меня, - что было дальше?
- А дальше ты пошёл на разрыв с Ланой, отказался от отношений с Возрождённой Ланой Второй, провёл над собой операцию Забвения и спал во всех своих двадцати двух воплощениях. Судьбой мне было предназначено родить двадцать второе воплощение Ланы, но Совет Неизвестных большинством голосов принял решение не допустить встречу двадцать вторых воплощений Ланы и тебя.
- Зачем им это надо? - спросил Первый.
Я ответила:
- Урий считает, что эти двадцать два возрождённых Мудрецов были возрождены второй раз. При вторичном использовании Матрицы возрождается полностью идентичная личность...
- Только у этой возрождённой личности отсутствует совесть, - я это знаю.
- Тогда тебе должно быть понятно действие Девяти Неизвестных.
- Ты с ними?
- Я одна из них, но я против их решения, и не только потому, что Лана моя дочь.
- А почему ты против?
- Потому что на Матушку Землю пора возвращать Любовь. Хватит бегать, Первый, пора действовать.
Я проснулась оттого, что меня кто-то хлопал легонько по щеке. Открыв глаза, я увидела, что это Ольга пыталась меня разбудить, а Бейзил в это время обнюхивал мой стакан, из которого я выпила свой ёрш. Посмотрев удивлённо на меня, он спросил:
- Это что?
- Снотворное, - ответила я, - твой брат научил. Не могла заснуть, вот и выпила.
В это время в дверь постучались и зашёл гер Мюллер. Зашёл и сразу остановился в дверях, принюхиваясь к аромату, который распространился от меня по всей комнате.
- Доченька, зачем ты это сделала?
- Знаете, - начала я, - произошла удивительная вещь, выпив напиток, по рецепту его брата, - кивнула головой на Бейзила, - я практически сразу провалилась в глубокий сон. Моё сознание сорвалось с цепи. Оно стало искать сознание Старшего, мне хотелось с ним поговорить, понять, почему он так поступил.
Гер Мюллер подошёл поближе, сел на край кровати, заглянул мне в глаза и спросил:
- Ты с ним встретилась?
- Да, - ответила я, - Только не совсем с ним, а с Первым.
- Как ты это поняла?
- А чего тут понимать? - ответила я, - Первый, он и в Африке Первый. А вон, его копия, обнюхивает стакан, из которого я выпила напиток, - кивнула я на Бейзила. - Первый очень похож на них, когда они были молодые и совершали обряд.
- И что он делал?
- Он спал. Загнал себя в какую-то каменную клетку, и спал.
- Ты его разбудила? - спросил гер Мюллер.
- Да, он проснулся от слов, надо спасать Лану.
- Ты так и сказала?
- Да. Ещё я сказала, что хватит спать, Первый, пора возвращаться. Я ему сказала, что пора возвращать на Землю Любовь.
- А что ответил он?
- Я не успела узнать, потому что меня разбудили.
- Ясно, - сказал гер Мюллер, - Нужно срочно отправить кого-нибудь в Россию, чтобы узнать, что происходит с Василием Старшим.
Я присела на кровати и задала вопрос:
- Можно я поеду? Я смогу себя контролировать. Я знаю, что надо делать. Отпусти меня, отец.
- Дай мне время подумать, дочка, - и повторил задумчиво, - дай мне время подумать.
Встал и вышел.
Я обратилась к молодым с просьбой оставить меня, потому что хотела одеться. Они вышли, я оделась и спустилась в столовую. Мне что-то очень сильно захотелось поесть.
Экономка мне сказала, что по просьбе Ольги и Бейзила они накрыли ужин на веранде. Также на ужин явился гер Мюллер.
Он пришёл с папкой, в которой лежали несколько листочков.
- Что это? - спросила я.
- После разговора с тобой я запросил наших агентов, чтобы они прислали мне отчёт о поведении Старшего.
- И что они сообщили?
- У Первого случился приступ, ему стало плохо, в течение часа он был без сознания. Его знакомая вызвала скорую, но врач скорой помощи не смог привести его в чувства, поэтому его отвезли в больницу. Пока он находится в реанимационном отделении, лечащий врач, наш агент будет сообщать нам о всех изменениях его состояния.
- Это я виновата. Зачем я полезла искать его?
- Не паникуй, - сказал гер Мюллер, - я думаю, его состояние связано с тем, что в нём стал просыпаться Первый. Но рано, рано, чёрт побери.
- Что вы хотите сделать?
- Посмотрим на его состояние. Если состояние будет удовлетворительное, то в его сознание запустят легенду о том, что у него был сердечный приступ.
- Опять Забвение?
- Нет, химия ему сейчас противопоказана. Попробуем гипнозом, с глубоким погружением. В принципе всё, а сейчас давайте ужинать, - сказал гер Мюллер и махнул слуге, который нас обслуживал за столом.
После ужина я вернулась в спальню, и решилась ещё раз найти его. Я вспомнила его слова о самогипнозе, самопогружении в себя и решила попробовать эту методику на себе. Я сосредоточилась на своём третьем глазе, и ясно представила, что поворачиваю его внутрь на сто восемьдесят градусов и стала им сканировать свои лобные доли для того, чтобы найти область подсознания, где хранилась информация о моём путешествии в его подсознание.
Найдя эту область в правом полушарии, я стала проникать в его, и вскоре увидела, если можно так выразиться, файл, в котором хранилась информация о моей встрече с Первым. Я проникла туда, и дальше по пути отправилась в его подсознание. Мгновенно попав в тот же каменный мешок, в который заточил он себя сам, я увидела следующую картину:
Он сидел в углу, поджав колени к своей голове. Глаза его были закрыты, он тихо раскачивался и напевал какую-то песню.
Я села рядом с ним, обняла его, и стала просить его, обращаясь к нему по имени:
- Василий, прошу тебя, очнись. Ты нужен Лане.
Он остановил свои покачивания, поднял голову, посмотрел на меня.
- Почему ты так меня назвала?
- Потому что твоё двадцать второе воплощение носит имя Василий, потому что вас родилось двое. Потому что я родила Лану от другого Василия, потому что у нас с тобой связана судьба, хочешь ты того или нет.
- Теперь мне надо выйти отсюда. Но зачем мне отсюда выходить? Здесь хорошо, покой, а ты пришла, взбудоражила меня. Зачем? Ради девочки? Она выживет, она такая же сильная как ты.
- Но ей сейчас тяжело, ей сейчас надо помочь.
Он посмотрел на меня своими синими глазами и сказал:
- Пока она не обратится к себе, к своему я, пока она не попросит у себя самой помощи, все наши с тобой потуги, Лана, бесполезны.
Я ему ответила:
- Я не Лана.
Он сказал:
- Какая разница? - и снова уткнулся в колени.
Через некоторое время поднял голову, встал, помог подняться мне и указав на стену, сказал:
- Хочешь увидеть своё будущее?
Я ответила:
- Нет, я не хочу знать своё будущее, я хочу, чтобы ты проснулся там, чтобы ты вспомнил, кто ты есть.
- Знаешь, Виктория, он не прошёл ещё своего испытания жизни. Она ещё не прошла своё испытание жизни. Будет точка во времени и пространстве, год будет равен десяти, и его год будет равен десяти, а день будет равен бесконечности. Так как, ты не хочешь увидеть своё будущее?
- Нет, я не хочу знать своё будущее, я хочу, чтобы ты помог ему. Он сейчас в коме, он должен жить.
Подошёл ко мне, своими руками взял мою голову и поцеловал меня в темя, потом сказал:
- Ты пахнешь, как она. Чтобы спасти дочь, ты сбереги верность ему. А теперь возвращайся, он ждёт тебя.
Я открыла глаза. В спальне в кресле возле окна сидел гер Мюллер. Они увидел, что я очнулась, подошёл, сел на кровать, взял мою руку и сказал:
- Тебе надо ехать к нему, без тебя он не очнётся. Самолёт завтра в семь утра. Будь готова к вылету из Орли. Туда поедем на машине.
Через два часа я была готова, собрала документы, вещи, деньги, и ждала на веранде машину гера Мюллера.
К веранде подъехал мерседес, на котором мы почти десять лет назад ехали вчетвером на обряд. Гер Мюллер сидел на пассажирском сиденье, за рулём был наш шофёр. Он нажал кнопку и отгородил нас от шофёра. Я поняла, что будет серьёзный разговор.
- Доченька, я не смог подключиться к вашему разговору. Я хотел бы от тебя услышать, о чём ты с ним говорила.
Я слово в слово пересказала ему своё видение. Он внимательно выслушал и сказал, что, посылая меня к нему, они поступает вопреки воле Совета Девяти Неизвестных, потому что они очень хотят, чтобы Василий не выкарабкался из комы. Поэтому, приехав в Москву, сразу едешь в эту больницу, находится она в Сокольниках.
- Его что, не отвезли даже в больницу скорой помощи, там же хороший кардиоцентр? - спросила я.
- Нет, место нашлось только там в госпитали.
- И что мне делать дальше?
- Ты заберёшь его и отвезёшь в центр Бакулева. Я уже договорился там и пока он не придёт в себя, не отходи от него. Никого к нему не подпускай, кроме врача по фамилии Бекверия.
- Он что, не русский?
- Он абхазец, но он известный с советских времён кардиохирург. По моей просьбе он сделает всё, чтобы вытащить Старшего из комы.
- Как я его привезу?
- Вот тебе телефон Бекверия, как только выйдешь из самолёта, наберёшь его, и сообщишь что ты прилетела и отправляешься в больницу. Он отправит карету скорой помощи из своего центра. Вот тебе доверенность, чтобы ты могла забрать Василия из больницы и отвезти куда угодно в любом его состоянии. Врачу в Сокольниках оставишь эту копию, она заверена московским нотариусом и внесена в реестр.
Мыслями, сидя в самолёте, я подгоняла его, просила, чтобы он быстрее, быстрее прилетел в Москву. Счёт шёл на часы. Я понимала и осознавала, что он может уйти, и никто, ни его супруга, ни его подруга не вытащат его оттуда, потому что у него связь только со мной. Пока Лана не перехватила эту связь, только я могу вытащить его из комы.
Выйдя из самолёта, я включила свой сотовый и тут же набрала Бекверия, он ждал моего звонка. Сказал, что врачи и карета скорой помощи будут ждать меня в этом госпитале. На такси я добралась до госпиталя, вместе со скорой помощью заехала на территорию госпиталя. Меня проводили в палату интенсивной терапии, где лежал он. Подошёл лечащий врач, я его спросила:
- Доктор, что с ним?
- К сожалению, мы не можем определить, что случилось, это не похоже ни на что, ни на инсульт, ни на инфаркт. Сердце бьётся, правда редко, двенадцать ударов в минуту. Но бьётся. Мозг активен. Может в центре Бакулева и разберутся.
Он помолчал и добавил:
- Да, мне сказали, что вы должны мне передать копию доверенности. Поймите, тут у нас военный госпиталь, и человек, по чьему приказу он тут размещён, просто оторвёт мне бошку.
Я сказала,
- Готовьте его к транспортировке. Врачи из центра Бакулева заберут его, а меня пожалуйста проводите в свой кабинет, там оформим все бумаги.
Мы прошли с ним в кабинет. Я передала ему доверенность, расписалась в получении лечебной карты больного и, прежде чем выйти, попросила соединить меня с человеком, который дал распоряжение на размещение Василия в госпитале. Он набрал чей-то номер телефона и сказал в трубку:
- Товарищ генерал, Пётр Иванович, тут приехали за Василием, передали доверенность, повезут его в центр Бакулева. Также мне звонил сам Бекверия. Так точно, будет сделано. Передать ей трубочку?
Он протянул трубку ко мне и сказал:
- Это вас.
В трубке раздался голос твёрдый, достаточно жёсткий. Этот некто, которого назвали Петром Ивановичем, сказал:
- Виктория, я знаю, кто вы, так вот, Иван перед смертью поручил мне присмотреть за Василием. То, что с ним произошло, для всех для нас неожиданность. Я надеюсь, что вы и Лео сделаете всё, чтобы спасти его. Он ещё не закончил свою миссию.
Я коротко ответила:
- Пётр Иванович, я обязана сделать всё, чтобы он выжил.
Продолжение, Глава Девятнадцать