Когда ты находишься посреди реки, река находится там же.
Когда ты находишься вне игры, ты даже проиграть не можешь.
© АВИ
Продолжение повествования на тему «Тайна времени Че и мистика Космоса».
Начало – «Моменто Че и Мементо мори» http://proza.ru/2025/12/15/917, «Кто в кого целился, и кто кого с цели сбил» http://proza.ru/2025/12/18/706.
Свинцов понял, что его подключили к какому-то каналу. Пока только для общения. А цель общения – взаимопонимание. А сотрясание воздуха далеко не всегда приводит к этому – взаимопониманию. Поэтому и необходим этот канал.
Его совсем не удивило и то, что Алексей назвал того, кого он определил как «главного» – УЧИТЕЛЕМ. Он, непонятно отчего, но уже понимал, что это так и есть.
Хотя поначалу воспринял «главного» как главного директора, на худой конец – главного конструктора…
Каким образом происходило такое общение, ему не было чересчур интересно. Раз происходит – значит так надо. Внутри его жило доверие, и оно снимало все вопросы.
Вернувшись домой, Свинцов пошёл прогуляться через лесок к берегу озера с редким названием «Курочкино». Хотелось развеяться, отпустить или хотя бы отодвинуть последние события.
Но – не получилось.
Позвонил Валерон и сообщил, что сейчас он – в управе ГИБДД, у своего приятеля. Машину с озера, на которой уехали мужички из палатки, найдена. Она стоит в каком-то переулке города Чебаркуль. Похоже, что брошена. Но это ничего не дало – она числится за челябинским пенсионером, который её продал по доверенности.
Можно, конечно, подсуетиться и посмотреть доверенность, но и в ней скорее всего будет подставное лицо.
Валера сделал вывод, что работали не дилетанты. Имеющиеся зацепки оканчивались оборванными ниточками…
Свинцов попросил его ещё пробить по номеру «ВИП-такси». И оказалось, что такой машины, с таким номером, на учёте нету.
Вместе с возникшими сомнениями доверие к Алексею и Главному-Учителю пошатнулось. Снова пришли вопросы. Кроме «непоняток», кто же они есть, эти новоявленные «кураторы», откуда они и чего хотят, – оставалось неустановленным, где и у кого сейчас «диск» летающей тарелки. «Кураторов» этот вопрос, похоже, совсем не интересует.
Но больше всего Свинцова взбудоражило то, что он не смог вспомнить не только имени-отчества, но и внешности Главного!
Ночью плохо спалось, временами – совсем не спалось. Ворочалось внутри чувство, что всё не так, как надо. А как надо? А как-то не так, по-другому… Но чтобы было так, как надо!.. И тут вползал самый скользкий вопрос: а КОМУ это надо? Сам вопрос ускользал, не говоря уже про ответ!
Давило в солнечном сплетении. А когда Свинцов вспомнил, что у него там на коже странное пятно, почувствовал, в этом месте, очень тревожное беспокойство… Что-то случилось и роковым образом стало меняться.
И он увидел себя в каком-то городе, состоящем из переплетения различных труб и проводов. Там были не улицы, а коридоры. Какие-то люди – они ему знакомы, у него с ними какие-то важные дела, но лиц их – не видно. Какие-то руководители этих людей ему отказали в том, на что он так рассчитывал…
Давящее беспокойство его выталкивало из этого города. Усиливалось предчувствие, что вот-вот всё это развалится, рассыпится… Потому что всё было песочного цвета… Казалось, что из песка и на песке…
Потом он увидел, что с теми же людьми выходит из города на причал, где стоит огромный круизный лайнер. Но внутри лайнер всё оказалось таким же, как и в городе! Как будто из песка. Что-то – из фанеры…
И тут напряжение усилилось, – казалось, что воздух дрожал… Нет, не дрожал – это… по небу летели… корабли из космоса! Видом похожие на крепостные башни. Летели плавно и спокойно, как на параде. И мощно, и неумолимо-неотвратимо! И было понятно: будут бомбить! Холодок ужаса по коже…
Но бомбили не «наших». Были видны взрывы на другом берегу, очень далеко. Однако, это были ядерный взрывы. Значит, будет оттуда волна, будет и радиация. Нужно от этого укрыться. Но на этом лайнере не укроешься, он неминуемо разрушится…
И тогда Свинцов увидел рядом с причалом небольшое судно. Это был прогулочный теплоход, старый, с потёртыми и ржавыми бортами. Без стёкол в иллюминаторах и окнах надстройки. Но он был – железный!
Изловчившись, Свинцов абордажно зацепился за его борт и перепрыгнул на палубу. Развернул судно на 180 градусов бортом к причалу, под защиту бетонных пакгаузов.
Но чтобы спастись, надо было ещё закрыть изнутри окна и двери – закрыть полиэтиленовой плёнкой. И эта плёнка сама собой появилась! – откуда? – да ниоткуда! Появилась – и всё!
И вот угроза, кажется, миновала. Стало тихо и спокойно. Люди начали радоваться, и Свинцов стал снимать полиэтиленовую плёнку. Балуясь, он оборачивал ею себя, становясь коконом… Люди рядом смеялись.
И тут он увидел в окно, как из моря на берег выходит огромная рыжая собака. Она – точно! – она с того берега, который бомбили.
Злобная морда, оскал – её разве что только танк остановит, да и то не каждый. Сейчас порвёт всех, кто ей попадётся – рано радоваться начали! А мы, похоже, сложили оружие… Хотя, если быть точным, многие его даже не имели…
Но у выходящей из воды собаки морда чудесным образом стала меняться – и вот она уже улыбается! Чудесным образом и красивой улыбкой! Куда что делось? Она даже уменьшается в размерах…
А потом Свинцов сел в автобус №2. Но никак не мог определить, в ту ли сторону едет автобус. Спрашивал людей – они не отвечали.
В автобусе не было сидений, были только металлические выгородки с двух сторон, на которые люди садились… Садились прямо на голое железо. И он тоже сел, и вместе со всеми ехал… Или просто УЕЗЖАЛ?
А были ли корабли из космоса? Может, их и не было? Да даже если б были, они не ощущались как враги. Просто происходило то, что должно было происходить. А как иначе? Иначе – это уже по-нашему, это так, как оно и было – как наш кошмар.
Кош-мар… слово-то со смыслом! Раньше как-то и не задумывался…
Кошмар – тревожное, пугающее, страшное сновидение или наваждение, сюжет развивается в виде преследования, несчастных случаев, постоянных угроз… Но в самый последний момент человек просыпается!
Кош, кэш – это поступающее извне внутрь, а мар, мара – это призрак, привидение, действие злого демона, то бишь – злой дух. И второе значение – потеря сознания…
А у Ожегова в словаре древнерусское слово кош – это стан, становище. Становище демонов – это круто! Кстати, русская кикимора – тот же корень…
Свинцов обычно вносил платёж по имевшемуся у него кредиту в отделении ВТБ напротив «Детского мира», там народу в кассу всегда было меньше. После банка направился к месту работы наискосок, через скверик у кинотеатра им. Пушкина.
Ему навстречу, сверкая очками, пыхтел Игорёк. Свинцову он всегда напоминал Пьера Безухова в исполнении Сергея Бондарчука. Игорь когда-то был хороший следователь, потом – успешный и оборотистый адвокат. Но банально спился, и теперь перебивался мелкими делами с небольшими гонорарами. В связи с чем приобрёл тенденцию искать собутыльника, который оплатит выпивку.
Так приключилось и на этот раз. Не очень-то радостно поприветствовав Свинцова, что было признаком того, что он пока без опохмелки, Игорёк сообщил, что подтягивается на день рождения Фила. И предложил Свинцову присоединиться:
– Там тебе будет интересно, придут почти все «наши»…
Фил – это был «Челябинский Невзоров», известный искатель правды, скальпирующий язвы и недостатки, выставляющий на яркий свет подноготные всяких скандальных дел и махинаций. Мало кто рисковал вступить с ним в прямую полемику на TВ или в периодической печати. Он и сам возглавлял выпуск местного еженедельного приложения к весьма известной газете.
А у Свинцова возник перед глазами образ Главного, и чуть ли не воочию он услышал мысль, озвученную его голосом:
– Фил напечатает в своём приложении статейку, её подхватят местные СМИ и на это клюнут интересующие нас функционеры…
И Свинцов бросил Игорю:
– А я всё думал, чего мне не хватает! Как хорошо, что я тебя встретил! Идём!
Ему уже приходилось обращаться к Филу с одной острой «темой». В интересах не только дальнейшей успешной деятельности компании, в которой он работал, но и восстановления справедливости, попираемой бывшими «ментами» с использованием заказных возбуждений уголовных дел против тех, кто им мешал обогащаться. Тогда ему очень помог друг Фила – профессор, известный в кругах судебной экспертизы, деятель науки и «заслуженный работник» всяческих соответствующих структур… а для друзей просто Сан Саныч. Проведённая его Агентством экспертиза документов весила более многих слов даже для «сильно заинтересованных» судей.
Участие в чествовании именинника обошлось Свинцову двумя бутылками французского коньяка и головной болью на следующий день. Но восполнялось очень живым общением с греющими душу воспоминаниями о том, «как молоды мы были, как верили в себя». И тем, что в очередном выпуске пользующегося тогда читательским спросом издания появилась статейка, которая тут же была подхвачена как «жёлтенькими», так и вполне себе «бурыми» медийными шакалами.
Зачитывая некоторые сообщения вслух, Валерка подхихикивал и озвучивал свои добавления к тексту:
– Бывший военный аквалангист С, – ныне пенсионер и человек не замеченный в пьянстве, – был найден в бессознательном состоянии на берегу озера Че.
Когда его привели в чувство, он сообщил, что по булькам в озере обнаружил обугленную штуковину, похожую на космический летающий объект. Такие «летающие тарелки» наблюдались им в кинофильмах. Но то, что с ним было потом, он не помнит. Никакого «летающего объекта» рядом обнаружено не было…
– И где же тут сюжетная заковыка? – А, вот она: «По показанием свидетелей, на берегу озера также находились два неустановленных лица. Летающая тарелка могла быть ими похищена. Запомнить их приметы никому не удалось… Нашли только след от подъезжавшей машины»…
– Ну, а таки чем было совершено злодейство? – А, вот: рядом с пенсионером обнаружен пыльный мешок, которым он мог быть ударен по голове и оглушен…
А ещё через день Свинцову позвонил Эн-Эн, его начальник в «девяностые лихие», во время работы в ранее упомянутом «Холдинге». Тот самый, о котором говорил Валерону их сослуживец Виктор. У Виктора он уже интересовался, какие у него есть «серьёзные связи» в горнозаводской зоне, и выспрашивал, что он знает о Свинцове и о Валере.
А от общего знакомого Свинцов слышал, что Эн-Эн сейчас работает с москвичами, которые ведут какие-то поиски – и похоже, что по траектории движения метеорита…
– Надо же, как всё складывается… Как по нотам! – подумал Свинцов, вспоминая Главного и то, как тот «вставил» ему в голову этот «финт» с публикацией.
Эн-Эн его пригласил в тот самый бар в известном Челябинском ресторане «Русские пельмени». Тот самый, на входе в который стояло чучело двухметрового медведя.
Эн-Эн маленький какой-то стал, сухонький. Сильно сдал… Наверное болел, старость – не радость… Но голос тот же – скрипучий и уверенный, всё сказанное озвучивает как истину в последней инстанции. Чем-то смахивает на Антибиотика из «Бандитского Петербурга».
Жестом с приподнятыми тремя пальцами он подозвал официанта и заказал два по пятьдесят Курвуазье, – неплохой понт для пенсионера, даже для военного…
– Ты помнишь Сергея Владимировича? – спросил он Свинцова.
– Того самого?
– Да, его…
Ещё бы не помнить… Тогда это был большой начальник. Из Москвы. Когда он приезжал в Челябинск, то останавливался в самой тогда крутой гостинице «Виктория», в номере за три с половиной штуки баксов в сутки, – это было две зарплаты Свинцова за месяц… Он пару раз был в этом номере. Такое раньше видел только в кино…
Официант принёс два пузатых бокала, блюдце с дольками лимона. Эн-Эн ещё попросил принести минералки. Какой – не уточнил. Видно, что сюда захаживает.
А вот ещё один общий знакомый недавно говорил Свинцову, что столкнулся с Эн-Эн на улице, и тот был с пакетом «Пятёрочки» в руках, плакался на проблемы со здоровьем и на то, что цены в магазинах растут – приходится подстраиваться, где дешевле…
А тогда, в конце девяностых, он неплохо получал за прикрытие теневых схем, благодаря которым процветала компания. Да ещё имел представительские. Но никогда не роскошествовал, осмотрительно не выставляясь напоказ.
– Ну так вот… У него бо-о-ольшой интерес к этой штуковине, что ты нашёл. Сумма интереса – 50 тысяч. Евриков.
– Коля, ты о чём? Я как нашёл, так и потерял… Не успел даже высохнуть, как прикатили и перехватили. Думаю, пока эта хрень была под водой, сигнал от неё… или какие-то импульсы… или какое-то излучение… не фиксировался. Как я её вытащил, начала фонить. А они были на стрёме – всё вокруг мониторили…
– А ты не темнишь? Кто это – они?
– На них не было написано. Серьёзные ребята. Думал – всё, отжил своё. Но меня не тронули. Только – не пойму, чем и как – вырубили…
– А поможешь нам хотя бы установить, кто это был?
– А ты сам подумай: с чего мне соваться в эту… В то, что между жерновами этой… мельницы… Ты что, не понимаешь, что это вопрос… Вопрос цивилизации, наверное… И что мы тут со своими интересами… Да даже тот же твой Сергей Владимирович – пыль под ногами!
Как бы снова переживая тот стресс, Свинцов высосал коньяк и, разжёвывая дольку лимона и перекосившись от кислого, продолжил:
– Ладно, – тебе, Коля, скажу… Они с меня подписку взяли. Только хоть убей не пойму о чём. Как-то сразу забылось, о чём. И не помню, кто взял. Хотя ксиву видел, вроде фамилию запомнил. А потом бах – и пустота…
Только помню, что он мне сказал: тебе не только не нужно разглашать, тебе надо напрочь забыть. Но если будет что возникать, если кто-то или что-то будет лезть, – даже мысли в голову, – сообщи, и мы тебя найдём… Может, и это ОНИ были? Ты понял, кто – ОНИ? Ведь на меня потом никто не выходил… А я как под колпаком себя чувствую…
Посмотрев на Эн-Эн, Свинцов поразился переменой: сейчас это был уже не «Антибиотик», а тихий и печальный старичок. Которого кинули, про которого забыли, который стал никому не нужен… Дружеские и деловые связи иссякли – иных уж нет, а те далече… Другое время и другие люди.
Мало того – Свинцов уже откуда-то знал, что упоминание тех крутых москвичей – это только хитроватенький приём, чтобы его притянуть за прошлое подчинённое ощущение. Старик просто решил напоследок подзаработать…
Свинцов ещё раз на него взглянул – и увидел, о чём Эн-Эн сейчас сожалеет: о том, что не получится лечиться там, где лечат хорошо, но очень дорого. О том, что своей дочке не поможет купить квартиру в Москве, куда она с внучкой уехала. И ещё о том, что без толку потратился на коньяк, от которого теперь с учётом случившегося облома ещё и давление скакнёт…
А он так надеялся… Он вошёл в образ себя ещё молодого, он всегда восторгался как он говорил «хитрованами» и вот – представилась возможность почувствовать себя таким. Таким, каким когда-то он и Свинцова переманил к работе под своим началом… Он любил рассказывать про то, как умел производить впечатление и «решать вопросы». И даже про то, как ехал в трамвае, а когда трамваи встали из-за ДТП впереди, позвонил по мобиле и за ним прибыл «мерс» с шофёром, и у попутчиков отвисла челюсть…
Свинцов удивился своей проницательности – он стал как-то по-другому всё видеть… Знать то, чего не мог знать – в голову поступал готовый ответ, стоило только подумать…
– Коля, давай так: ты меня ни о чём не спрашивал, ничего не предлагал. Я ведь помню твои рассказы про то, как ты хитро управлялся… Ты ж, конечно, этим обеспечил благополучие детям и себе… Помнишь, «Хорошая жена, хороший дом – что ещё надо человеку, чтобы встретить старость?!». Сними грех с души. Она, душа, тебе спасибо скажет. Ей скоро ответ за тебя держать… Если раньше, чем моя предстанет, пусть замолвит словечко.
– Да-да… А что ещё? Спасибо тебе… Извини, если что…
– А «если что» не вышло, Коля. Считай, извиняться не за что. Ты меня угостил, поговорили за жизнь, и все остались каждый при своём… Хотели как лучше, а получилось…
Шагая по улице Васенко, названной в честь прославленного лидера большевиков (как почти все улицы в центре Челябинска), Свинцов испытал чувство выполненного долга. Но, свернув на улицу зарубленной колчаковцами подпольщицы Сони Кривой, закручинился.
Были соображения, что Эн-Эн всерьёз был причастен ко всем событиям – недаром ведь у Вити выспрашивал, потом и отследить мог, по тем же видео камерам на постах ДПС, куда Свинцов ездил. Теперь его можно вычеркнуть из подозреваемых.
И ему стало Эн-Эн просто жаль… И даже как-то совестно… Дорогой ведь был коньяк…
На следующий день, по кому-то непонятной причине, Интернет вновь запестрил метеоритной темой. Свинцов о причинах подозревал… Ну и что, кто бы его послушал?!
«В распоряжении «Известий» оказалось письмо вице-премьера России Дмитрия Рогозина главе правительства Дмитрию Медведеву, в котором он предлагает силами военно-промышленной комиссии при правительстве проработать предложения по созданию международной антиастероидной системы.
Астероид, упавший в Челябинске 15 февраля нынешнего года, не удалось заранее обнаружить существующими у Роскосмоса средствами… Система обнаружения опасных небесных объектов Роскосмоса способна отслеживать космический мусор на орбитах спутников, в диапазоне от 200 до 5 тыс. км от Земли.
Вице-премьер напоминает, что в 2011 году уже докладывал Медведеву о целесообразности выдвижения Россией инициативы по созданию «Стратегической обороны Земли». Масштаб задачи потребует концентрации глобальных ресурсов. Она может быть решена только на основе объединения научно-технических потенциалов России, США и других ведущих стран мира. Создание такой системы, по мнению Рогозина, одновременно позволило бы найти выход из противостояния России и США в сфере ПРО».
И «Известия» продолжают разбираться в неизвестном… Отвечающая за космическую астрометрию в Институте астрономии РАН Лидия Рыхлова отмечает: российские астрономы по-прежнему продолжают пользоваться только наземными телескопами, которые не дают общего обзора небесной сферы.
В США программу защиты от космических угроз финансируют с 1998 года. В год на нее тратят около $20 млн. – рассказывает гендиректор некоммерческого партнерства «Центр планетарной защиты» Анатолий Зайцев.
Но он не согласен, что России нечего предложить мировому сообществу в этой сфере. И приводит в пример российско-украинский ракетоноситель «Зенит», способный устранить угрозу за орбитой Луны. На его базе можно создать оперативный эшелон реагирования: «Это уникальная ракета. Срок подготовки к старту у нее – 1,5 часа. У американцев шаттлы неделями готовятся к старту.
Так же Зайцев заявил, что в ближайшие несколько дней планирует направить Дмитрию Рогозину концепцию защиты Земли от угрозы астероидов, комет и метеоритов, разработанную специалистами его центра.
А дальше… Какой размах! Какой порыв!
«Заместитель председателя правительства Дмитрий Рогозин призвал ведущие мировые державы к совместной разработке системы перехвата космических объектов в связи с падением метеорита на Урал, от которого пострадали около 1000 человек. «Ни мы, ни американцы, не обладаем такими технологиями», – сказал Рогозин. Его заявление вторит тем опасениям, которые высказал Дмитрий Медведев. По его словам, взрыв метеора в небе над плотно населёнными областями России, продемонстрировал тот факт, что «вся планета под угрозой». Министерство внутренних дел обновило статистику относительно пострадавших от метеора людей: оно увеличилось с 250 до 985, включая 204 ребёнка. Это те, которые получили увечья от падающих космических обломков и ударной волны, повредившей стёкла и здания в Челябинском регионе, на 1500 км восточнее Москвы».
После этого заявления, РИА-Новости со ссылкой на заведующую отделом астрономии Института астрономии РАН Лидию Рыхлову сообщило, что «объём десятилетней федеральной целевой программы по защите России от космических угроз, в том числе и падений метеоритов, составляет 58 млрд рублей». По словам Рыхловой, эта программа одобрена Роскосмосом и сейчас «она лежит на столе у вице-премьера Дмитрия Рогозина».
– Всё понятно… Формируется мощный финансовый поток, который потечёт куда? А вот об этом не то, что говорить, а и думать противопоказано…
Если бы Свинцов сейчас увидел своё лицо, ему бы стало намного лучше… Но, увы – веселье от вспышки юморной самоиронии быстро проходит, а тоска и обида за… державу? – увы, не только за державу, но и за всё, связанное с человечеством не пройдёт, наверное, до гробовой доски…
Это – третья часть повествования на тему «Тайна времени Че и мистика Космоса». Первая часть – «Моменто Че и Мементо мори» http://proza.ru/2025/12/15/917; вторая – «Кто в кого целился, и кто кого с цели сбил» http://proza.ru/2025/12/18/706.
Продолжение следует…