Полный привод

Тараканов, добежав до памятника генералу Джорджу, кипрскому борцу против английской колонизации, решил закончить бесполезную, кажется, гонку за здоровьем и положить свое тело отдохнуть на скамейке в тени роскошной магнолии. Тело с радостью откликнулось на досрочное прекращение издевательств над его здоровьем, по-иезуитски, хитро и непонятно называемых фитнесом, и с наслаждением протянуло свои уставшие ноги.

Начиналось обычное кипрское летнее утро. Было около 7 часов утра. Время, когда солнце только-только проснулось и еще не успело зарядить напалмом свои лучи, пока присматривая спросонья, куда лучше пальнуть.

Время, когда все местные бегуны за призраком здоровья уже вдоволь накивались друг другу и насмотрелись на знакомые потные спины и задницы, обвешанные различными гаджетами, и спешат теперь по домам к своей первой чашке кофе.

Неподалеку от чуть уставшего, а точнее немного подзабившего на фитнес Тараканова расположился пожилой киприот, который каждое утро тоже приветливо кивал ему "калимера" и, никуда не торопясь, вместе со всеми трусил по этой дорожке, живописно вившейся вдоль моря от отеля к отелю, то выскакивая на заросшие кактусами выжженные пустыни, то ныряя в спасительную прохладную тень отельных раскидистых магнолий и пальм, и открывавшей с обрывистого берега захватывающие а-ля Куинджи виды.

Этот старик  своим отношением к здоровью и жизни вызывал у Тараканова чувство неподдельного интереса и уважения.   

- Когда-нибудь с ним нужно будет познакомиться, - подумал он, - очень занятный типаж!

- Он должен знать, если не смысл жизни, то ее вкус наверняка!

Старикан привычно откинулся на спинку свободной скамьи в метрах десяти от Тараканова, тоже завершив свою битву за здоровье, точнее, ее первый тайм. Второй тайм у него начался сразу и без перерыва. Он вытащил из маленького рюкзачка термос, налил себе кофе и… И затянулся первой в это утро сигаретой, наслаждаясь завершением самоистязания и прекрасным видом на бескрайнее теплое море.

Кипрское утро начиналось у старика, по его мнению, правильно и, самое главное, в полной гармонии с самим собой! Жизнь продолжалась, как всегда, в ее вечных гедонистических искушениях, противоречивых мыслях о здоровье и болезненных гонках его догнать или, хотя бы не очень сильно отстать, и вопреки инструкции, прилагаемой к прибору для измерения кровяного давления.

Отключились поливалки, оставив на каменной дорожке большие лужи воды. На зеленом газоне, восседая на тарахтящей газонокосилке и представляя себя Айртоном Сенной, нарезал круги отельный служащий, напоминая всем вокруг, что солнце уже встало и вам тоже пора. Но постояльцы четырех-звездочного отеля "Сент-Джордж" все еще спали, словно боялись спуститься к бассейну, зная, что змей-искуситель по имени "все включено" легко бросит их на лопатки прям там же у бара и уже с утра без сопротивления вольет в них двойную порцию "Куба либре".

Вместо постояльцев гонщик на газонокосилке пока разбудил только местного некрупного варана, который, обалдев от такой ранней побудки, выскочил на дорожку и побежал по ней от греха подальше. Заспанный и еще не отогревшийся от прохладной ночи варанчик, который здесь обитал постоянно и которого Тараканов прозвал Хэмингуэй, несся мимо него с выгнутым вверх, как у скорпиона, хвостом, забавно отдергивая поочередно свои четыре лапы, словно пианист-виртуоз пальцы от клавиш фортепьяно. Полный привод позволял  пресмыкающемуся надеяться, что от погони удастся уйти, несмотря на то, что оно уже влетело на полном ходу в большую и достаточно глубокую лужу.

При других обстоятельствах пробежка по луже была бы приятной утренней водной процедурой, но не сейчас, когда сзади продолжала угрожающе греметь газонокосилка, а возможности обернуться у Хэмингуэя не было… Потому что сверху с холма на него надвигалась уже другая опасность.

- Ни хрена себе спецназ проснулся! - прокомментировал про себя Тараканов, тоже, как и варан, заметивший спускавшуюся сверху колоритную фитнес-группу из отеля.

Впереди, как и полагается, бежал тренер из отставных сержантов-рейнджеров, чья гора еще не успевших затянуться жирком мускулов была обтянута лоснящейся от пота черной "алькантарой". Сзади полз трусцой его верный взвод подруг, давно сдавшихся в плен двойным чизбургерам с тройной картошкой и газировке "7UP" и растерявшим, если она вообще когда-то была, свою боевую форму.

Вот, завершив на вершине холма очередную серию отжиманий, эти двадцать булочек с "бургерами"  весом под центнер каждая под командованием черного аниматора и наступали сверху на бедного варанчика, переваливая свои сотни килограммов то на левую, то на правую ногу, громко шлепая по камням, которые уже тихо постанывали под такой нагрузкой, как при землетрясении. 

- А это, старина Хэм, называется засада! - пожалел животное с интересом наблюдавший за его метаниями Тараканов.

- Н-да, согласен, полная задница: сзади танки, а впереди спецназовец со взводом борцов-сумо! - тут и до его скамейки  дошли колебания почвы, будто от топающего стада слоних.

- Сам знаю, что треньдец! - наверняка так должен был подумать варанчик, который все еще летел в лобовую атаку, разбрызгивая воду вокруг себя и заливая себе глаза после аварийного включения тормоза на все четыре лапы.

Но полный привод отказал, и Хэмингуэй с глазами по два евро продолжал свое скольжение в режиме аквапланирования на встречу рукопашному бою с чернокожим сержантом и жирными тетками, скучающими по  любому мужскому вниманию, даже если это убийственные курсы молодого бойца. 

В Москве вот такими же широко распахнутыми глазами владельцы разных модных кроссоверов смотрят,  как по первому ледку на Ленинградке их типа вездеходные аппараты взлетают на разделительный отбойник и бешено вращают там всеми четырьмя колесами, демонстрируя своим недотепам хозяевам полный привод в деле. Ну, если своих мозгов нет, а электронные отказали, то нужно включать…

- Ручник нужно включать, дурачки! - заорал - или показалось? - Хэмингуэй, опустив свой хвост под воду и цепляясь им за неровности камней, заложил резкий вираж и выскочил-таки из мокрой западни.

Еще мгновение, и варанчик скрылся в кустах. Оттуда теперь можно спокойно наблюдать за отрядом умирающих булочек, нафаршированых биф- и чиз-бургерами, с  карманами под завязку набитыми чипсами и картошкой-фри, тяжело пыхтящих в своих несбыточных мечтах дотянуться до накаченного мужского черного торса.

- Окей, леди!

- Ну и льстец, собака! - мысленно съязвил Тараканов, тем не менее, бросив ревнивый взгляд на свой пивной животик.

- Стоп!

Взвод чуть было не заорал "Ура!"

- Упор лежа принять! - черный красавец, предел мечтаний каждой из этой группы, повернулся наконец лицом к своим тайным и явным воздыхательницам, которые исключительно из-за него записались на эти курсы выживания "похудеем и умрем вместе".

- Давно пора! - подумал Тараканов.

Тут он заметил, что старик-киприот, тоже наблюдавший за паническими маневрами варанчика, смеется и показывает пальцем на лужу, в которой плавала черная какашка с характерным для данного вида пресмыкающихся белым топингом.

- Напугался что ли, Хэм?!

- А ты не нн-на-пу-жжж-жался бы? -  с обидой должен был парировать Хэмингуэй, который где-то рядом в кустах проверял свой забарахливший полный привод и чинил ободранный хвост-ручник.