Не навешать ли им ****юлей?
Я сидел за рабочим столом и смотрел в окно. Какой-то смуглый парень слонялся взад-вперёд. Кого-то он явно ждал. Периодически к нему подходили молодые пацаны, протягивали какие-то кулёчки и забирали что-то завёрнутое в бумагу. «Наркотики», - подумал я и не ошибся. Позвонил в милицию.
-«Нет, это не наша компетенция», - сказали там, вот если бы тут алкаш валялся или вы, например, кошелёк бы нашли, а так обращайтесь в комитет по наркоконтролю».
В комитете по наркоконтролю все были заняты проверкой вредного влияния наркотиков на организм человека в форме. «А сказали, мы это место знаем. Там травкой торгуют. А нам травка уже не интересна. От неё нас уже не колбасит.»
Тогда я позвонил другу Васе. Рассказал про наркоторговца. «Вася, - сказал я, - а не навешать ли нам ему ****юлей?!»
«Давай», - согласился Вася.
Вы слышали, как вопят наркоторговцы, когда им бьют по почкам, под дых, ломают нос? Нет? Не было у нас с собой магнитофона, а то бы мы обязательно записали и дали бы вам послушать. Но не переживайте. Найдите каждый по наркоторговцу, навешайте ему ****юлей и послушайте. Только выбирайте потолще и пожирнее. У них голос приятнее.
Мы с Васей не звери. Если мы видим лежащего на земле молодого человека со сломанным носом и отбитыми органами, то какое-то странное и неведомое чувство просыпается у нас с Васей. Сострадание? Сочувствие? Хрен его знает. Ну и что, что он был наркоторговцем! Теперь то уж не будет. Нет, правда не будет. В реанимации много не наторгуешь.
Мы вызвали «Скорую». Мол, молодой человек, оступимшись , лежит без всяческих движений и половых признаков. Мол, не дайте помереть засранцу в цвете лет.
В «Скорой» нас сразу попросили проверить ему температуру и давление. Мы проверили. Температура была, а давление… Никакого давления мы на него не оказывали. Так мы и сказали двум ментам, которых вызвали врачи. Менты нам почему- то не поверили, стали грубить, тыкать нам. Нам с Васей показалось это обидным. Когда тыкают дубинкой под ребра, нам с Васей всегда, почему-то это кажется обидным. А они же ведь еще начали надевать нам наручники и запихивать в машину.
« А не оборотни ли это?», - подумали мы с Васей как-то одновременно. Тем более, что менты были, как и положено добропорядочному оборотню, в погонах.
Когда нам с Васей надоело стрелять из ментовских пистолетов по банкам, мы вспомнили, что в машине, абсолютно голые и связанные, лежат обротни, уже без погон. По старинному преданию, если с оборотня снять погоны, то его можно расколдовать. Видели бы вы с какими радостными воплями оба оборотня бросились в лесную чащу, благодарно позвякивая синими яйцами. В эту минуту мы с Васей решили, что наше призвание, это спасение диких зверей. Мы будем их освобождать из цирков, зоопарков и выпускать на волю, в лес.
Был теплый летний вечер. Я лежал на диване и пытался постичь смысл эротического триллера, который показывали по телевизору. В это время на лестнице раздались шум, возня, крики: «Откройте, милиция!». «Кто бы это мог быть в такой поздний час?» - подумал я, подошел к двери и заглянул в глазок. На лестнице стояли люди в масках, менты и, надо же, среди них два оборотня и уже опять в погонах. «Да»,- с грустью подумал я, - «плохо мы их расколдовали, надо было осиновый кол в сердце. Это уж точно верняк».
Шум на лестнице не прекращался. Опять вставать с дивана не хотелось, но они могли разбудить мою канарейку.
Я подошел к двери, сложил ладони рупором вокруг замочной скважины и стараясь говорить, как можно тише, проорал: « Тихо, уроды! Ночь на дворе. После 21 часа шуметь запрещается». Я хотел процитировать закон, но не успел. Они начали вышибать дверь кувалдой. Канарейка проснулась и весело защебетала. У меня тоже поднялось настроение. Я подошел к окну. Внизу стоял красивый микроавтобус «Мерседес» с мигалками. На таком мы с Васей еще не катались.