Предисловие от автора:
4 июня 2000 года небольшой группой археологов-любителей производилось разведочное исследование пещер у деревни Казначеево Алексинского района Тульской области. Предположительно здесь должны были находиться остатки древнейших (150 тыс. лет) поселений. Целью разведки было: открыть вход в пещеру, осмотреть его на предмет нахождения каменных скульптурных или окрашенных изображений и, судя по результатам, определить, стоит ли проводить раскопки именно в этом месте.
Настоящий рассказ представляет собой воспоминания одного из участников экспедиции. Подлинные имена героев здесь заменены псевдонимами, придуманными каждым из них.
* * * * *
Археологи – люди замечательные большей частью из-за того, что их интересуют необычные вещи, хотя и сами они - необыкновенные личности. Археологи гоняются за мечтой, упорно ищут её, не взирая на скептицизм и насмешки окружающих. Если хорошо присмотреться, то любое научное открытие представится мозаикой фактов и гипотез, дней, проведённых с лопатой под открытым небом, и ночей, наполненных мыслями и сомнениями. Удивительна и мозаика людей, причастных к археологии. Учёные, студенты или просто кладоискатели – они движимы одним желанием: откопать что-то необыкновенное, дорогое для истории. И все они – мечтатели и романтики.
Прежде чем начать свою запись о разведочной экспедиции под Казначеево, хотелось бы коротко сказать о тех, кто принимал в ней участие, ибо все они, без сомнения, в душе истинные археологи.
«Бухгалтер» мог бы считаться начальником нашего маленького отряда, состоящего из четырёх человек, поскольку именно он обнаружил остатки древнейших поселений в Алексинском районе. Без сомнения, он был и самым упрямым. Его энтузиазм внушал невольное восхищение, увлекал за собой, заставляя прислушиваться к его выводам. Именно «Бухгалтер» нашёл изображения в пещерах и с тех пор грезил летающими тарелками. Однако, подчиняясь строгой логике, он терпеливо собирал факты для последующего научного анализа. Не раз я задавала себе вопрос: что руководит этим человеком в его фантастичных поисках? Только ли желание постичь тайны истории? Он сам говорил о важности умения делать деньги. Делать деньги на всём… даже на этих пещерах. Неоднозначная личность: реалист до мозга костей, которому не чуждо ничто человеческое. Но сколько раз за этот день я видела его улыбку – загадочную улыбку готических ангелов, которую историки назвали «архаической»… «Архаическая» улыбка «Бухгалтера» внушала уверенность в том, что он своего добьётся, хотя бы для этого пришлось перевернуть землю.
«Таракан» совершенно не походил на своего друга ни внешностью, ни манерами. Мягкий в общении, по-рыцарски галантный и… такой же упрямый. «Таракан» знает, чего он хочет; знает, зачем он приехал сюда, в пещеры; он всё обдумает и сделает выводы, но промолчит о них. Он не останется незамеченным, и, предоставляя шуметь «Бухгалтеру», сам тем временем делает своё дело.
«Терпеливый» - исключительный романтик. Он влюблён в природу и верит в хорошие качества людей. В нём нет ни энергичного напора «Бухгалтера», ни мягкой обходительности «Таракана», зато есть та неповторимая изюминка, что выделяет в толпе чудаков-идеалистов. Однако «Терпеливый» вовсе не беззащитен, и не так оторван от мира, как это кажется на первый взгляд.
А я, конечно же, виделась маленькой девочкой этим взрослым мужчинам, поскольку была самой юной и, возможно, самой наивной среди них. «Бухгалтер» подсмеивался надо мной, шутил, что я нравлюсь «Терпеливому», который молчал и улыбался. А «Таракан» подмигивал заговорщически: мол, не стоит на него сердиться. Но все они, каждый по-своему, заботливо опекали меня, что, признаюсь, было очень приятно.
Перемежая серьёзные разговоры шуточками и восторгами по поводу предстоящего исследования, мы добрались до места. Первое, что сразу бросилось в глаза, - это удивительный луг с яркими синими цветами. За кромкой берёз, у которых мы оставили машину, начинался обрыв. Это был крутой берег Вашаны, отвесно падающий вниз, прямо к изгибу реки, тёмная, шумливая вода которой просвечивала сквозь листву деревьев, покрывающих склон. Зато другой берег – зелёный и отлогий, с просёлочной дорогой и лесочками в отдалении, - мог бы служить прекрасным местом отдыха.
Пещеры находились на самом верху крутого обрыва в 20-30 метрах друг от друга. Их соединяла узкая тропинка, протоптанная явно не археологами. Первую из трёх пещер я уже видела раньше на фотографии: «Бухгалтер» уверял, что в ней есть изображения. Теперь она передо мной: горизонтальные каменные глыбы с монолитными плитами свода очерчивали вход, за которым темнел завал. Интересно, какие люди укладывали друг на друга эти плиты? И люди ли это были?.. Следующую пещеру, полностью засыпанную землёй, выдавали лишь характерные очертания да горизонтали камней, видневшиеся в промоине лисьей норы. Ещё дальше, метрах в 20-и, в береговом обрыве открывался четырёхугольный проём: железная решётка и уходящие вглубь берёзовые подпоры – штольня. Я затаила дыхание. Из отверстия веяло холодом и сыростью, но оно неудержимо притягивало, словно засасывало в себя чёрной берёзовой пастью.
Копать решили среднюю пещеру из соображений безопасности: над ней единственной не было провалов наверху. Мужчины взяли лопаты, и под лисьей норой закипела работа. Энтузиазма было не занимать! Больше всех, конечно, старался «Бухгалтер», ведь эти пещеры были найдены им, это его идеи мы пришли проверять сюда. «Главное, мы знаем, где копать, и что искать», - говорил он.
А искали мы не просто вход. Нам нужно было убедиться, есть ли следы краски на камнях. Это могло бы подтвердить предположение «Бухгалтера» о том, что именно здесь существовало древнейшее поселение древнейшей цивилизации. Шутка ли – 150 тысяч лет! А если обнаружатся скульптурные или красочные изображения энлонавтов, которые, возможно, и создали эту цивилизацию, то, несомненно, в этом месте нужно будет начинать раскопки. Приедут ребята с лопатами, профессора-специалисты, представители прессы и телевидения и тогда… «Бухгалтеру» уже грезился портрет энлонавта, нарисованный краской на стене пещеры. «Таракан» и «Терпеливый» явно не разделяли восторгов своего товарища, они более трезво смотрели на вещи. Но чем чёрт не шутит? Энлонавт так энлонавт.
Однако пока пещера молчала о своих тайнах. Из-под лопат летели комья сухой земли. Может быть, здесь вовсе нет входа? Нет, постойте: в почвенном слое стали попадаться мелкие камешки, похожие на щебёнку. Их всё больше, копать становится всё тяжелее. «Бухгалтер» взял лом, «Таракан» отгребал землю из ямы, «Терпеливый» сбрасывал её в отвал. Вот уже и крупные плоские камни стали попадаться. Стоп! Лом глухо стукнул и скользнул вниз – пустота! Скорее камеру, фотоаппарат: это вход, вход в пещеру!
Но сейчас, когда, казалось бы, нужно было рыть всё глубже, вдохновляясь первой удачей, «Таракан» начал сомневаться. Неспроста сквозит из щели, неспроста пламя спички отклоняется наружу: пещеры могут соединяться между собой. А если учесть, что рядом штольня, тогда… Упрямый «Бухгалтер» снова взялся за лом, в этот момент его ничто не могло переубедить в том, что вход в пещеру найден и что на стене её обязательно обнаружатся следы краски. Покачав головой, «Таракан» поднял с земли лопату.
Вот я снова стою около берёзового входа, «Терпеливый» рядом проверяет снаряжение. «Иди за мной в трёх метрах», - говорит он серьёзно и строго, так, что я сразу перестаю улыбаться. Понимаю, неизвестно что там, в штольне. Но сейчас мне не страшны ни обвал, ни змеи. Нет сомнений, нет и чувства самосохранения: с нами ничего не случится! Осторожно ступая по сырым камням, мы дошли до развилки. С покрытых плесенью подпор стекала вода, капала она и с потолка. Повернули влево. Несколько шагов - и подпоры кончились, огонёк забегал по широким плитам стен и свода. Я остановилась в темноте, а «Терпеливый» прошёл дальше. Его фонарик высветил полукруглый зал, вздрогнул, замер и снова побежал назад по каменным стенам штольни. Никаких изображений здесь не было, плиты ровные, гладко обтёсанные современными инструментами, без тени краски.
- Ну, что там? – спросила я, когда мы вышли на свет.
«Терпеливый» стоял у входа с компасом.
- Ничего. Большой зал, а дальше всё засыпано. Но знаешь, там я слышал их голоса.
- А изображения?
- Не видел.
Наверное, не нужно было бы копать дальше, стоило остановиться и подумать. Но упрямый «Бухгалтер», казалось, вовсе не слышал того, как «Терпеливый» рассказывал про штольню. Решив, что моё присутствие здесь необязательно, я побрела прочь по тропинке, тянувшейся краем обрыва. В одном месте открывался замечательный вид на окрестности Вашаны. Я опустилась на траву и стала разглядывать зелёный луг и круглые, словно подстриженные, лозы, сторожившие берега.
«Бухгалтер» уверен, что пещеры располагались на одном уровне наверху отвесного склона. Несомненно, они уходили в глубину, но выход был здесь. Глядя с тропинки на узенькую ленту реки, я покачала головой: трудно с этим согласиться. Пусть раньше Вашана была полноводнее, но если 150 тысяч лет назад она протекала здесь, её русло не могло столь сильно измениться. И не могла она разливаться так, чтобы доходить до верхних пещер. Это шахтёрам выгодно делать вход наверху обрыва, а тем, кто, возможно, жил здесь, нужно было постоянно спускаться к воде; значит, входы в древние пещеры должны были располагаться ниже по склону. Даже если в этом месте была не река, а какой-то другой водоём, всё равно три (или больше) входа в 20-30 метрах друг от друга на такой высоте – это слишком много! Получается, мы копаем всего лишь проход в ту же штольню. Но как это докажешь «Бухгалтеру»? Хотя, может, он и сам уже догадался…
Я решила вернуться и посмотреть, как идут дела. Расстроенные лица мужчин ясно говорили, что то, до чего они докопались, очень мало напоминает древние изображения. Стоя на краю отвала у самой лисьей норы, они растерянно переглядывались.
- Нашли сваю, - сообщил мне «Таракан», - это штольня.
Заметив в отвале кусок трухлявого дерева, я мигом взобралась по сыпучей земле. Вход в пещеру уже обозначился. Внутри него виднелось что-то вроде каменного столба сантиметров двадцать в диаметре. Рядом с этим столбом стояла свая, забитая некогда шахтёрами. Следов краски не было ни на одном камне. «Бухгалтер» в последней надежде на то, что дерево случайно, начал с каким-то фанатичным остервенением долбить ломом торчащий из земли кусок бревна. «Таракан» сочувственно смотрел на его старания.
- Не трудись, она на метр в землю уходит, - наконец сказал он.
«Бухгалтер» швырнул под ноги лом. Да, нечего сказать, замечательный финал! Но в неудачу верить не хотелось: слишком много усилий положено, слишком много похоронено будет надежд. Последней зацепкой был этот столб. Если штольню прокладывали на месте древней пещеры, то вполне вероятно, что сваи забивали там, где стояли каменные подпоры. Значит не всё потеряно, и мы ещё сможем найти энлонавта! Но эта надежда была мимолётной: «Бухгалтер» почти тут же вытащил круглый булыжник из середины столба. Построение камней оказалось случайным.
Теперь ясно, что дальше копать бесполезно. Стоит поработать головой. С того времени, как мы с «Терпеливым» спускались в штольню, прошло более двух часов. Только сейчас вспомнили о странном сквозняке, о том, что, находясь в полукруглом зале, «Терпеливый» слышал голоса своих друзей. Стали сверять по компасу направление – так и есть: этот зал должен располагаться в нескольких метрах от места, где мы копали. Воздадим же хвалу упорству археологов!
Чтобы уже совершенно убедиться в правильности последних предположений, мы все вместе спустились в штольню вслед за «Терпеливым», который освещал путь фонарём. Только теперь бросились в глаза слишком ровно обтёсанные своды, отсутствие плесени на стенах. Запах внутри штольни не был затхлым и застоявшимся, что говорило о наличии естественной вентиляции. И ни единого изображения!
В одном месте «Терпеливый» нагнулся и осветил кусок стены в полуметре от пола. «Здесь маленькая прожилка, - обратил он наше внимание, - тарусский мрамор. Видите?» Он вынул из щели небольшой камень. Этот серый гладкий камень был мне слишком хорошо знаком, мои руки не раз касались его, глаза не раз видели. Но где? «Терпеливый» напомнил: из него сделаны фонтаны и лестница в Колосовском замке. Тут же перед глазами промелькнуло огромное поле маргариток и над ним, утопающий в море цветущей сирени, старый дом бывшей загородной усадьбы. Вернее то, что от него осталось…
У выхода из штольни мы остановились, чтобы обменяться впечатлениями. В полукруглом зале обнаружился ещё один ход. Он был засыпан почти от самого начала и не удивительно, что «Терпеливый» в первый раз не заметил его. Ход располагался точно в направлении места, где мы копали. Конечно же, голоса слышались отсюда. В штольне и в пещере под лисьей норой делать было больше нечего. Но оставалась ещё пещера с изображениями.
Краска? Да, чёрная, зелёная. А может, копоть и плесень? Где же здесь изображения? «Бухгалтер», лёжа на камнях, полускрытый тяжёлыми ровными плитами свода, отчаянно жестикулировал. Это энлонавт, вот он сидит за пультом управления! А вот яйцеголовый! Несмотря на неудобство условий для наблюдения, я разглядела чёрный силуэт, напоминающий человеческую фигуру. Только почему это должен быть обязательно энлонавт? На другой стене просматривалось изображение, похожее на голову странной формы.
- Но этого-то ты видишь? – спрашивал «Бухгалтер» запальчиво.
Энтузиазм мой к тому времени уже заметно поубавился.
- Вижу, - сказала я вслух, а про себя добавила: «Пусть это энлонавт, но всё равно тут должен быть проход в ту же штольню: слишком близко располагаются пещеры».
Оставив «Бухгалтера» искать изображения, я вылезла из-под каменных плит. В двух метрах от входа «Таракан» и «Терпеливый» что-то увлечённо разглядывали. Это был фитиль от шахтёрской лампочки. «Таракан» утверждал, что здесь, вот в этом месте, где нашли фитиль, были забиты сваи. Заглянув под известняковую плиту, я действительно обнаружила край деревянного крепления – тут тоже побывали шахтёры. Ещё раньше, у лисьей пещеры, мы наткнулись на следы их присутствия: керамику 30-х годов представляло глазированное донце тарелки.
Но рисунки?.. А что рисунки? – ведь на то, чтобы всё проверить, чтобы расчистить завал, не хватит ни денег, ни сил: цементировать свод, ставить подпоры, а найдём в лучшем случае третий выход в ту же штольню. «Бухгалтер», правда, пытался начать вытаскивать камни, но никто его задора не разделил, и все в один голос принялись отговаривать, указывая упрямому археологу на возможность обвала. Наконец, «Бухгалтер» вылез из пещеры. Делать нам тут больше было нечего и, собрав снаряжение, мужчины направились к машине.
Конечно, для раскопок нужен не только энтузиазм. «Таракан» выдвинул ценную идею: надо было посмотреть карты прокладки шахт артели «Нерудоснаб», занимавшейся здесь добычей мраморовидного известняка. Жаль, что он поздно до этого додумался. И хотя «Бухгалтер» спорил, доказывая бесполезность подобной затеи (ведь мы искали изображения), думаю, всё же, начинать надо было именно с этого.
Здесь, пожалуй, можно и закончить повествование о разведочной экспедиции в Казначеевские пещеры. Как сказал «Бухгалтер»: отрицательный результат – тоже результат. Мы убедились, что раскопки в этом месте проводить не стоит. Конечно, участникам разведки было досадно от такой неудачи, однако все сошлись во мнении, что время было потрачено не зря. В сердцах наших оставалась надежда на удачные поиски нового, неисследованного, несомненно, дорогого для науки. Ведь трудности не пугают настоящих археологов!