Жажда

ТРИПТИХ - часть вторая

Посвящаю величайшему дару – Жизни

                Пустите детей и не препятствуйте…
                От Матфея. 19:14


Душа, воплощаясь в телесную оболочку, выбирает для себя пол. Я родилась женщиной. Красивой, хрупкой, временами истеричной, порой испуганной, а иногда безрассудно сумасшедшей. Моё предназначение - предназначение всякой женщины -  продлить жизнь. Путь постижения истины не был простым и не был кратким. Цель прорисовалась ярко уже после тридцати. С тех пор я испытываю жажду и, преодолевая испытания, стремлюсь к источнику. Там ждёт меня сын.
 Вот уже много месяцев, дней, часов терпеливо поднимаюсь по ступеням винтовой каменной лестницы. Ступени и широки, и высоки. Каждый шаг в преодолении трудностей, и так круг за кругом всё выше и выше. Неожиданно путь заканчивается цветущей долиной, где трава свежа и сочна, а среди валунов из земли бьёт источник чистейшей воды. Ничего не ощущаю кроме усталости, в ногах дрожь и тело словно ватное. Последние силы уходят на то, чтобы упасть на колени и зачерпнуть пригоршню воды. Холод поламывает пальцы, вытягивая из тела жар. Сделав несколько глотков, кидаю остаток воды в лицо. Она перетекает на грудь, устремляется к животу и  бёдрам. Снова погружаю руки в источник, снова пригоршни холода устремляются к телу. Платье, то самое, что было на мне в медленном танце, намокая, темнеет и тяжелеет. Я смеюсь и плачу, ибо осознаю, что прошла путь. Я приблизилась к цели, чтобы не думали люди.  Сомнения, страх, апатия, усталость шли всюду рядом. Часто цель скрывало непроницаемое облако. Я думала тогда: «Многие женщины никого так и не оставят после себя, буду одной из них». Но заполошное сердце не слушало разум в безоглядном стремлении к сыну. Я покорялась ему и спешила вдогонку. Ну что собственно я могла потерять? Самое ценное – жизнь, а она оставалась при мне. Вновь настигнув сердце, наслаждалась кратковременной передышкой и в который раз собиралась в дорогу. Луч света пробивался сквозь облако всякий раз, когда силы и вера оставляли меня. Он следовал рядом, поддерживая и подбадривая. Иногда появлялся далеко впереди и светил маяком. Я добиралась к нему, и осознавала, что мои рывки - это хоть какое-то движение вперёд, что лучше жить так, чем перетаптываться на месте.
Впрочем, без лукавства, мне выпала самая обычная жизнь, где крест не особенно давит спину. Последний год был труднее других: тело не становилась моложе и чаще прежнего хотело компромисса с обыденностью, полагаясь на судьбу. Первый мой ребёнок появился рядом десять лет назад. То было самое смутное время, что довелось мне познать. В какой-то момент я испугалась грядущих испытаний, ибо их предчувствовала. Небо не настаивало. Шёл сентябрь девяносто второго. В Рождество января девяносто третьего я поняла, что всё предрешено. Есть запас времени, неподвластный корректировке. Так и вышло, спустя три месяца, в Благовещенье, меня постигла утрата. Лишившись любимого мужчины и дочки, я расценила происходящее как злую неуместную шутку со стороны высших сил и возроптала на несправедливость судьбы. Что сеем, то и жнём: роптать нужно, в первую очередь, на себя. Одну из сентябрьских звёздных ночей мы провели с любимым за городом. Чутьё подсказывало, что в эту ночь тело примет дитя. Мы занимались любовью среди поля, используя как опору капот Ауди. Нас обдувал тёплый ветер, где-то вдали лаяла собака, а небо было так близко, словно давно ждало встречи с нами и вот дождалось. Возвращались в город ближе к утру усталые и сонные. Я обратила внимание на холодный толчок в груди, после него в душу проник страх. На доли мгновений стало жутко от того рокового, что шло навстречу. Испытывая замешательство, я уступила натиску черноты: «Господи, а может ничего не надо менять? Оставь всё как есть. Без ребёнка проще…». Над головой  бесшумно захлопнулись створки небесного окна. Вселенная послушно оставила нас, не настаивая. И тело погрузилось в необъятную пустоту, даже страху нечего было делать внутри.
Что ждало меня, если б не эта молитва? Три года с любимым мужчиной и как дар – продолжение его жизни в дочери. Он любил повторять: «Ты создана рожать детей! Давай, соединим наши умы и нашу внешность. Мы продолжим себя в лучшем ребёнке на свете, а потом повторим результат». Я счастливо смеялась, ибо в потаенном уголке души мечтала о том же. Мой избранник провёл бы на земле три дополнительных года, это более тысячи дней. Цена минутного малодушия – две человеческие жизни.
Небо милостиво и спустя десятилетие я получила знак, что мне даруется повторный  шанс, за который нужно серьёзно побороться. Я стала старше, мудрее, но сердцу потребовалась новая проверка на выносливость и верность предназначению.
Сейчас, честное слово, уже не сомневаюсь, что родить может каждая женщина, нужно лишь иметь терпение, веру и глубочайшую любовь к Триединству. А ещё нужно принять предназначение Женщины и быть услышанным в мольбе о помощи. «Просите и дано будет; ищите и найдёте; стучите и отворят вам» (От Матфея. 7:7).
2.
Я иду по пути сердца, а не разума. Куда иду - не знаю. Как долго – не помню. Раскалённые плиты Невского проспекта напоминают сковородку, приготовленную к выпечке оладий. Мои ступни как две хорошо прожаренные лепёшки: их нестерпимо прожигает сквозь тонкие подошвы босоножек. На плитке тротуара распласталась бабочка, красивая, довольно редкая для крупного города, кажется, «Павлиний глаз». Десятки ног проходят мимо. Мне, как и всем, не до неё. Голос мироздания нашёптывает в сердце: «Вернись! Ты видела, сколь она хрупка и беззащитна? Помни, что без поддержки свыше ты тоже - ничто. Помоги ей, будь высшей силой». Но ноги изнывают от жары, они предельно отупели и всё, что могут - это отмерять шаги в ранее намеченном направлении.
В банкомат «Пассажа» очередь. В ожидании налички разглядываю огромную связку парящих воздушных шаров. Спонтанное желание  купить красный шарик до дрожи в теле захватывает меня. Сможет ли улететь шар в выцветшее от зноя небо? А что его удержит на земле кроме моей руки? Он невесом и свободен. Но если его наполнить выдыхаемым воздухом, он обречённо приникнет к земле, от которой даже благодаря ветру не сможет полностью оторваться. Рано или поздно шар наткнётся на острый предмет, оглушительно хлопнет и безжизненно упадёт сморщенным лоскутком. Люди напоминают мне такие шары. Чем больше весит человек, тем сильнее он привязан к материальному миру. Свободны дети. Моя свобода имеет опору в пятьдесят два килограмма долга, обязанностей, стрессов, разочарований, обид и поражений. Мой друг весит в два раза больше. Душно, однако! Ветра не хватает, простора и ясности мыслям тоже. Так всегда – чего-то мало, чего-то с избытком.
Бабочка исчезла бесследно - или добрая душа позаботилась о ней или, равнодушная, не заметив, унёсла в свой путь… на подошве. На Малой Садовой в фонтане барахтаются дети. Одни резво топают по мелководью, другие увлечены вращением гранитного шара. Весело всем! Шар скользит легко и влажно, одаривая свежестью примкнувшие к ограждению тела. Бросив монеты в воду, толкаю его рукой несколько раз. Он радостно блестит, демонстрируя солнцу упитанный животик. Привязав серебристую ленту от красного талисмана к решётке, направляюсь прочь от детского смеха, озорного повизгивания, знойной праздности. Вот так, покупала для небесной свободы, а оставила на решётке «на счастье». Я, как большинство женщин, больна синдромом минутной прихоти.
Снова монеты в фонтане, а счастье быть матерью пока не приблизилось ни на метр. Мне нужен сын до изнеможения, до рёва! Вот такая одержимость или женская блажь. «Не надо злиться, - говорю себе, - надо добиваться». От кого добиваться – от Всевышнего или от временного спутника жизни? Мой будущий ребёнок стремится к конкретному отцу, а я уже люблю конкретно этого, предначертанного нам  ребёнка. Друг уверен в моей излишней нервной возбудимости. Он любит повторять, что это первый предвестник климакса. Боже, какой тут может быть климакс, если организм работает как швейцарские часы! Проблема не во мне, а в тебе, дорогой! Вот уже с десяток лет ты принципиально в женщину не кончаешь! Это устраивает тебя, так как спасает от проблем с потомством. Неоднократно напористые экс-подруги пытались шантажировать тебя мнимой беременностью, не вышло. Ты давно всех стрижёшь под одну гребёнку! Пришла моя очередь стричься. Сделай хоть что-то не так как раньше!
3.
Битых два часа провожу в туалете. Упились хорошим коньяком. Нет,  хорошим его назвать можно, если пить умеренно или вообще не пить, а медитировать на бутылку. Букет резкий, до отвращения! Ревную тебя, дорогой, к твоей жене, или бывшей жене. Ты проговорил с ней по телефону около получаса, а я это время провела в постели, ожидая тебя. Вот ведь, знает когда позвонить! В конце концов, терпение накалилось до предельного состояния, после чего я встала и  оделась. В ту минуту, когда мои ноги направились за пределы квартиры, ты закончил общение с экс-супругой. Досадно, ты не можешь наговориться с женой и это происходит не первый раз. Досадно, что всё остальное кроме этих разговоров тут же теряет для тебя значимость. Злимся, ссоримся и бесконтрольно напиваемся коньяком. Я вливаю в себя отчаяние, ты – раздражение на женскую тупость!
Вертлявые стены наезжают на потолок. Сползаю к их основанию на пол. Сижу в кафельной коробке и любуюсь журчащей водой. Медитирую на воду в унитазе. Мать твою, кому ещё в голову придёт медитировать на сливную воду! Унеси вода мои печали и его жену заодно!
 Ты тоже пьян, милый, но тебе искренне жаль меня, поэтому ты принёс в туалет диванные подушки. На одной разместилась я, а из второй ты сооружаешь изголовье и засыпаешь в миг. Твоё похрапывающее тело, близкое, родное, любимое. Я боюсь, что ты застудишь спину или бок, но нет сил попросить тебя перейти на диван. Оставайся, любимый, рядом: быть может, завтра жизнь войдёт в привычную колею. Захлёбывается в который раз  полифония мобильника, но я не в состоянии нажать кнопку соединения. Ты просыпаешься, чтоб объясниться с моим домом. Говоришь, еле ворочая языком, что с Леной всё в порядке,  что она сейчас под надёжной защитой и снова погружаешься в сон.
Прости сын, то, что творится здесь – самый действенный способ отпугнуть тебя. Я чувствую твою  душу рядом. Ты страдаешь, но убеждаешь себя, что всё поправимо.
Уже пятый час пью минералку и извергаю её в унитаз. Лёня спит, положив голову на мои колени. Неутомимый мобильник время от времени исполняет то блюз, то танго, но я по-прежнему не пытаюсь говорить связно. Наконец, журчащая вода приносит облегчение. Самостоятельно добираюсь до дивана. Знобит! Закручиваюсь в Лёнин халат как в кокон и, скорчившись, проваливаюсь в темноту.
Сын, не знаю, как убедить друга зачать тебя. Жду нашей встречи, родной, но я бессильна. Ты снился за этот месяц трижды. В одном из снов мы ехали с твоим отцом в джипе. Машину остановил Наставник, я вышла к нему и, ни о чём не спросив, направилась следом. Он подвёл меня к необычному монитору: на экране виднелось только небо и стремительно скользящие вниз облака. Запрокинув голову, я вглядывалась в бесконечное движение воздушной стихии. Иллюзия, будто неведомая сила подхватила тело и понесла сквозь пространство в иное измерение, походила на реальность. Внезапно экран засветился ровным фиолетовым светом и на нём проявилось человеческое лицо.
- Смотри, - всё это время Наставник стоял рядом.
Я вглядывалась в красивое лицо мальчика - подростка лет двенадцати -  четырнадцати. Отчего-то нахлынуло волнение.
- Кто это?
- Ты и сама знаешь. - Рассмеялся Наставник.
- Да нет, не знаю…
- Это твой сын.
- У него есть имя? - Глупейший вопрос, честное слово.
- Есть, ты назовёшь его Андреем.
- Мне не нравится. - Поморщилась я.
4.
Милый сын, если задуматься, твоя избранница давно могла родить ребёнка, но не удосужилась: то нужно было учиться, то укореняться в переломные годы, а потом, подумала, что время упущено и нет смысла портить фигуру. Не слушай – это уловки! Перед тобой и собой  нужно быть честной - просто Бог ребёнка мне не дал! Другое давал, а этого нет. Может, я плохо просила или искупала вину за прошлое. Сейчас у меня достаточно сил, чтобы зачать тебя и выносить, но не хватит средств на то, чтобы дать всё, в чём ты будешь нуждаться. Имею ли я право обрекать тебя на трудности, что сопутствовали мне с рождения?
Вопрос был сформулирован верно и скоро жизнь дала ответ на него. Однажды поздним вечером в полупустом вагоне метро я заметила бомжующих женщину и мальчика. Они скверно пахли, пыльная обувь и  изношенная одежда  оставляли желать лучшего, но это их мало заботило. Они пили колу из одной на двоих небольшой бутылки: видимо, большего не имели. Мальчик, я догадалась, сын, смотрел на мать с глубокой любовью, с неподдельным обожанием и лаской в глазах. Его ладонь гладила то материнское плечо, то щеку. Я поверила в их счастье и позавидовала от души. Это счастье возвышалось на крепкой опоре, на фундаменте любви. Матери с сыном хватало того малого, что они имели. Любовь, что соединила их, была значимее самых заманчивых благ.
Сын, размышляя, я поняла, что могу дать тебе главное – любовь. Я подарю тебе её столько, на сколько хватит источника  в материнском сердце. Приходи, родной, в эту жизнь: без тебя здесь одиноко. Твой отец просит времени для раздумий.  Я прошу помощи у тебя, сын! Приснись ему, пусть он полюбит тебя не меньше, чем люблю я.
5.
Снова мы встретились во сне. Я и Лёня стоим перед тобой, ты мрачен. В детской неокрепшей руке несколько ножей. Ты злишься на отца и пытаешься по-своему защитить меня, мать. Брошенный нож, впивается в голень Лёниной ноги. Умоляю тебя прекратить это, прикрывая собой тело любимого мужчины.  Я плачу от отчаяния, шокированная импульсом враждебности. Твой отец терпит боль молча.
Опала закончилась. Снова вхожу в дом Лёни и его мир. Чувствую, что тело друга хочет меня, но умеет быть терпеливым. Вечером приходят соседи на застолье-экспромт по случаю дня рождения дочки. Мне не нужны гости, хочу остаться с тобой, Лёня,  наедине. Но они уже за столом и выбора нет. Первый тост символичен – «За ребёнка» - и рюмки позванивают, соприкасаясь боками. По второй наполнили за детей, в общем, третий раз - снова за ребёнка. Пью за  своё не рождённое дитя. За тебя, драгоценный сын! За тебя, кровинка! Пью за твоих родителей, лихо управляющих жизнью с помощью дефектных тормозов. Лёня постоянно держит мою руку в своей, точно боится ненароком потерять. Мы больше молчим: говорят соседи. Теперь я знаю, как правильно впрок засолить огурцы и сделать лечо, но вряд ли воспользуюсь услышанными рецептами. Во мне нет той домовитости, что переполняет  соседку. Я узнаю от неё, что лучшие бюстгальтеры обязательно из Прибалтики. Что толку возражать? Прибалтийские, так прибалтийские! Мой друг тоже не видит разумной прелести в дорогом белье, но пока не возражает, если я плачу за один бюстгальтер сумму достойную десятка прибалтийских шедевров. Время от времени, я демонстрирую Лёне достоинства новых моделей, на что он равнодушно замечает, что красивее всего голое женское тело.
Гости ушли. Вижу, что правая нога Лёни разбита посредине голени и сильно воспалена. Он рассказывает как, отдыхая с приятелями на природе, почувствовал, будто кто-то толкнул его и он упал, поранив ногу о торчащее из земли железо. Голень поправляется медленно, дав возможность нам снова сблизиться. Но сблизиться как прежде не удаётся, мешают занозы, шероховатости, подозрения и отчуждённость. Лучшего багажа пока не накопили.
Твой отец, любимый мальчик, думает, думает о тебе! Впервые он не уходит в сторону от разговора. Он даже готов оплатить пластическую хирургию, чтоб убрать с тела последствия кесарева сечения. Он знает, и я знаю, в нашем городе врачи не позволят  мне рожать естественно, хотя рядом в Финляндии естественные роды в моём возрасте вполне нормальное явление. Ненаглядный сын, снись чаще, пусть другие проблемы не вытесняют твой образ! Как только я начинаю жить прагматизмом, ты в испуге отступаешь во тьму до более благоприятных минут. Ты близок к Богу и  знаешь наперед, чем закончится наше общение урывками. Я же не вижу ничего дальше своего носа - работа, твой отец, еда, сон.
6.
Мы расстались окончательно. Вначале Лёня без вразумительного объяснения решительно отдалился, а когда унижение превзошло мои потенциальные возможности унижаться, я выбрала для себя свободу. Он не возражал: ибо достиг намеченной цели. Той первой ночью без Лёни рядом я проснулась от мудрого голоса Наставника.
- Ты предназначенная ему женщина. Он любит тебя. Он любит, помни, вы нужны друг другу.
Надеюсь, что глубинами сердца всё-таки любит. Надеюсь, что он прозреет и однажды сделает шаг навстречу. Не огорчайся, сын! Верю, что небесной поддержки вполне достаточно для воссоединения не только душ, но и тел выбранных тобою родителей! А пока, я хладнокровно расправилась с Лёниными SMS-ками, хотя раньше мне нравилось их перечитывать. Он, в своей квартире, опережающим жестом выкинул в мусор мою зубную щётку. Сынок, мы сжигаем мосты. Неужели тебе придётся отстроить их заново? Справишься ли?
Утром в ванной комнате, рассматриваю отражение в зеркале и осознаю, что не было, скорее всего, пяти месяцев счастья. Просто приснился очередной сон про мужчину. К полудню такие сны стираются в памяти. Воображение сочинило сюжет на заданную тему, но он далёк от повседневной правды.
Днём умнейший человек сказал, что дети сейчас - это всего лишь плоды совокупления. Но если пребывающую в ожидании душу устраивает обычный акт близости, значит ей нужно прийти в мир именно таким путём. Я за то, чтобы дорога в жизнь начиналась со взаимной любви родителей. Искренне верю, что душа моего ребёнка придёт в мир именно потому, что её любят и ждут здесь. Пусть хоть в этом останусь идеалисткой!
Ты мой день, Лёня, и ты, моя ночь! Ты – реальность и воспоминание. Помню о тебе ежеминутно и ежедневно вспоминаю дарованное - дорогу сквозь белую ночь. Именно тогда наши души слились воедино и снова распались на половинки, но что-то моё после этого стало навсегда частью тебя, а что-то твоё проникло в меня и затерялось там до скончания земных дней.
Ту июньскую ночь мы провели на берегу лесного озера. Узкая дорога к нему среди чернеющего леса упиралась в остывающий закат, отражённый в воде. Край солнца опрокинулся на минутный покой и не получив долгожданного отдыха, снова заторопился осветить наш с тобой день. Мы пили легкое вино, безмятежно наблюдая за нашими озёрными двойниками.  Вода казалась столь плотной, что хотелось встать на неё и пойти навстречу  разбуженному солнцу.
Меня чуть знобило и Лёня, решил снять носки, чтоб согреть ими мои ноги. Я в босоножках с символическими ремешками выглядела, конечно, женственно, но несуразно: на природу так не одеваются. Но с вечера мы не думали о вылазке к озеру, предполагая вкусно  поужинать и не больше.
Там на берегу, чуть в стороне от других деревьев, стояла  мощная корабельная сосна. Умудрённая опытом десятилетий, она бесстрастно наблюдала за происходящим. Мне захотелось прижаться к ней телом, чтобы часть её силы и мудрости перетекла в меня. Какое-то время мы простояли молча, но настал час выговориться: тревоги и сомнения до сих пор губительно влияли на мою жизнь.
- Сосна, милая, дай сил удержать любимого рядом: если он уйдёт, я не смогу жить. - Снова роковое предчувствие накатило и отступило.
Снова страх, усталость и пустота агрессивно вторгались в мои границы. Вспомнилось прошлое.
- К тебе можно?
Я подвинулась, уступив Лёне место рядом. Мы обнялись и обняли сосну. Любимый осторожно отломил от ствола кусочек коры и, разделив пластинку на две части, отдал половинку мне. Каждый из нас сосредоточенно прожёвывал свою долю. Здесь под сосной было надёжно: она возвышалась в земном пространстве спасительным зонтом от нежданных бурь и потрясений.
В ту ночь природа благословила нас, а сосна соединила на жизнь, где предстояло помнить друг о друге даже пребывая врозь.
Лёня, мне хватит сил пройти рядом с тобой самый трудный путь до конца и не будет ни жалоб, ни укоров. Мне хватит сил пронести дарованное и отмеренное. Хватит ли сил тебе, милый?  Чувствую, ты не готов ответить ни сейчас, ни в ближайшем будущем.
С рассветом ему захотелось в казино. Мы пришли в «Конти» упитые, но на ногах.  Рукав Лёниного джемпера промок от вина. Я в джинсах «от кутюр» и мужских носках, с букетом черничника смотрелась не менее  колоритно! Минус русских казино – очень лояльный фейс-контроль! Как я убедилась, если клиент устойчив на ногах – это и есть входной билет в игорный зал.
За столом, правее меня, играла девушка. Она была приблизительно на восьмом месяце беременности. Играла мелко, без риска, ибо использовала шанс накопить нужную сумму на рождение ребёнка. Малыш знал об этом, понимал её и помогал, как мог. Сигаретный дым лишал его комфорта, но он стойко переносил неудобства, ради выигрыша. Я заметила, они постоянно  плюсовали. Альянс матери и сына. Не говорите мне, что могла родиться девочка!
Лёня проиграл фишки за пару часов. Проиграл, ибо шёл проигрывать. Удача напрашивалась в руки четырежды, высвечивая наше счастливое число.
Мы ехали домой, оплатив проезд заначкой, уцелевшей в кармане брюк.  И все равно счастье, не отставая, витало над нами! Ибо так мы отметили покупку джипа. На осуществление мечты моему другу потребовалось девять лет. Совпадение, девять лет я прошу судьбу подарить мне ребёнка.
Верю, что воспоминания надо беречь. Я вынимаю их из памяти и укладываю на бумажные листы – это первый долг перед сыном. Когда малыш придёт в земной мир, когда подрастёт, я позволю ему прочитать о том, что было с нами до его прихода. Он будет знать, как его любили задолго до появления. Он будет взрослеть с чувством, что встречи с ним ждали. Сын, наш сын, обрети поскорее тело!
7.
Твой отец упрям! Вот уже два месяца он живёт вне меня. Сможет ли судьба снова сблизить нас настолько, что мы растворимся друг в друге, прорастём общими корнями и будем единым телом до конца. Сегодня я иду по улице и осязаю, что Лёня держит меня за руку. Мне хорошо гулять вот так, хотя мой друг от меня далеко.
Реальность прозаична - Лёня воспринимает меня как раздражитель, вызывающий аллергию. Солнце закатилось, как я ни подпрыгивала вверх, чтоб продлить свет последних лучей. Ночь окутала меня и улица опустела. Изменив направление, просто ухожу с этого пути на примыкающую дорогу. Мрак столь плотный, что не видно ничего под ногами. Сквозь эту тьму меня ведёт мальчик. Поводырь мал, но он знает куда нужно идти. Вверяю себя ему, чем бы ни закончилось передвижение вслепую. Но вот перед нами видна спокойная водная гладь. Да, это ночное  море. Над ним умиротворённая полнолунием луна, окружённая яркими звездами. Смотрю назад и вижу наметившийся восход солнца. Просыпаюсь и плачу. Как пережить недели разлуки. И сколько их будет, а что если они растянутся в годы?
К одиночеству трудно привыкнуть. Однажды Лёня сказал: «Я доверяю тебе и знаю, что ты не сделаешь ничего такого, что может меня оскорбить. И ты мне, пожалуйста, верь: я не совершу того, что способно оскорбить тебя». Ситуацию выправит только время. Остаётся ждать и ничего больше.
В новом сне мне показали исполинский колизей, залитый солнечным светом. По зелёному покрытию поля передвигались увлечённые играми люди. Обрамляли площадку бесконечные  зрительные ряды, устремлённые уступами вверх. В полной тьме на сиденьях просматривались фигуры, внимательно следившие за действиями игроков. Зрителей присутствовало в десятки, сотни раз больше чем людей, посвятивших своё время игре. Картинка была доходчивой без пояснений Наставника: площадка – это Земля, а игроки – души, воплощённые в телесную оболочку. Наблюдатели за происходящим - те, кто пребывал в ожидании нового визита на земной уровень. Чем ближе к игровому полю располагались души, тем меньше времени на томительное бездействие имелось у них в запасе.
Мне глупой повезло: я нахожусь на траве под солнцем. Мне дано тело, дана свобода воли и дано право помочь одному из зрителей прийти сюда. Через материнство, через огромное желание сотворить новую жизнь, дарована возможность помочь. Я помогу, как когда-то мама помогла мне. Мои руки устремлены в темноту: «Сын, счастье моё, бесконечная любовь моя, слышишь ли материнский зов? Иди ко мне, иди на свет, желанный мой!
Я отпустила Лёню из своей жизни и мысленно простилась с ним. Неделями разбирала завалы страха, обид и злости. Просматривала сердцем дни нашей близости. И была поражена очень неприятным открытием, тем, что часто обижала любимого. От подобного «факта» стало так горько, что, не разбирая как далеко зашла ночь, я позвонила ему. Конечно, разбудила, но мне требовалось прощение и ничего больше. Лёня впал в замешательство, видимо выискивая подвох, но я услышала таки самое важное для себя – прощаю.
8.
Сын, ты заботишься обо мне оттуда, я чувствую это и вверяю тебе не только руку, но и сердце. Ты мудрее меня, малыш. Верю, что ты устроишь всё наилучшим образом. Мне же предстоит встретить тебя на земле и научить житейской мудрости. Это ничтожно мало в сравнении с тем, чем владеешь ты. Мы видимся пока только во снах, но я продолжаю надеяться на нашу реальную встречу.
Наступил сентябрь. Лето, как и Лёня, оставило меня без прощального привета, без сожаления; они просто прошли мимо, ибо я не была для них ценным объектом в общении.
В один из дней бабьего двухнеделья мне довелось снова купить красный воздушный шарик. Громкий плач привлёк моё внимание. На ступеньках у входа в торговый зал я увидела девочку-кроху, годика в три максимум. Покрасневшие щёчки ребёнка были усеяны бисером слёз. Слышу отчаянный плач и вижу ручки, протянутые к удаляющейся маме.
- Солнышко, я принесла тебе шарик!
Она так рада подарку, что моментально забывает о своём горе и, улыбаясь, семенит по тротуару ножками прочь от меня. «Детка, я купила шар на этот раз возможно для того, чтобы высушить твои слёзы. На Земле чрезмерно много страданий. Пусть в это мгновение станет чуть светлее, ибо твоё личико уже освещено радостью. Боже, да я сама плачу, ибо реально вижу на месте чужого ребёнка своего сына. Где он? Боже, слышишь ли меня? Соедини, пожалуйста, меня и сына. Безгранична милость твоя, Боже, но когда она коснётся меня?
А ночью во сне я управляю рейсовым автобусом до тех пор, пока он не упирается в глухую стену. И нет конца этой стене ни влево, ни вправо, ни вверх. Обдумываю положение, но выхода не нахожу. За моей спиной в салоне полно людей, я прошу у них совета, помощи и не получаю желаемого. Снова детально продумываю ситуацию. Решаю сдать назад, но не знаю во сне, как включить задний ход. Мне приходит в голову идея поманеврировать на нейтральной передаче. Наяву такое даже осмыслить трудно, но во сне происходит много символического. По салону с пассажирами к кабине водителя пробирается Наставник. Его глаза видят мой тупик. Я пытаюсь нащупать выход, даже общаясь с ним. Он отрицательно качает головой.
- Это не поможет.
- А что поможет? Что? Помогите мне, Вы ведь поможете? – В полном отчаянии зацикливаюсь на одних и тех же вопросах, пытаясь поймать Его взгляд. Он молчит какое-то время, раздумывая.
- Конечно, помогу. -  Наставник бережно прижимает мою голову к груди и долго гладит её, сдувая губами слёзы с моих глаз.
Проснувшись, чувствую на волосах тепло его ладони и осознаю, что влетела на самом деле в тупик. Я оказалась перед преградой, самостоятельно одолеть которую уже не хватало ни сил, ни жизненного опыта. Меня разъедало не только сомнение и бессилие, но и отсутствие готовности принять сложившиеся обстоятельства, а приняв, подчиниться им. Бессмысленность сопротивления, бессмысленность предпринятых шагов: от меня ничего не зависело – это так.
9.
Я ушла в церковь, чтобы молиться и плакать там, ибо в храме за это никто не осудит. Спас Нерукотворный терпеливо выслушивал мой бред. Мне не хватало света и я зажигала свечи десятками. Однажды боковым зрением заметила, как за мной наблюдает женщина средних лет.
- Он слышит Вас и Он поможет. – Прошелестел её голос.
Незнакомка скрылась среди прихожан, а я осталась один на один с иконой.
Подходили люди и зажигали свечи. Скоро подсвечник заполнился. Зачарованный мальчик долго смотрел то на икону, то на меня. А потом попытался дотянуться до верха подсвечника, чтоб и его свеча засияла среди подобных. Он был настолько мал, что даже приподнявшись на цыпочки, не смог закрепить свечу ровно. И та стала падать. Я подхватила её, не дав угаснуть. Мальчик ещё долго стоял рядом. Каждый из нас просил Бога о своём тайном.
Рядом с ним, я вспомнила себя другую, раннюю. Вспомнила, как три года назад приходила в храм и просила Богородицу послать мне дитя. Просила сотворить чудо, но не верила ни в Богородицу, ни в чудо. И отчётливо прозвучал в сознании мягкий женский голос:
- Ребёнок? Не сейчас, милая, будет позже дитя.
С того дня я уверовала, что иконы – это окна и двери во Вселенную. Через них наши мысли, концентрируясь в энергетический луч, попадают не в приёмную, а по назначению к самому Распорядителю.
10.
Встреча с Лёней в реальности произошла в десятом часу вечера в одну из пятниц осени. Он вышел из авто и, приветствуя, смущённо коснулся губами моей щеки. А я всматривалась в родное лицо, что стало далёким и малознакомым. Не помню фраз, прикрытых смущением. Помню лишь, что стояла, прижавшись к нему, обнимая его, и это длилось вечность. Вечность ли? Минуты три не больше.
- Мне трудно без тебя. – Мой шёпот был услышан.
- Ну вот, так я буду чувствовать себя виноватым. – Ответил Лёня удручённо.
- Нет, нет… - Я целовала его шею, волосы, трёхдневную небритость щеки.
- Мне пора, люди ждут. Ты хорошо выглядишь.
- Спасибо тебе. С Богом!
Джип тронулся с места неуверенно, словно раздумывая о чём-то, проехал метров тридцать и встал. Ноги больше не держали меня, я шагнула в тень, чтоб укрыться от себя. Счастье моё, Лёня, как жить без тебя? Научи, если знаешь!
Когда мы любим, когда дорожим человеком, самое бесценное, что можем ему подарить – это время: его постоянно мало. И ни один подарок не может сравниться с этим даром. Твоё время, милый, лимитировано. Мне так и слышится подтекст – нужно уделить внимание брату, нужно пообщаться с бывшей женой, нужно съездить на дачу к приятелю, там празднуют день рождения. Так познаётся ненужность. Твоё уплотнённое расписание не предусматривает времени на наше общение. Скорее всего, те дни, часы, минуты, что мы провели вместе так и не стали для тебя источником радости. Не удивлюсь, если до сих пор ты досадуешь на потраченные впустую месяцы. Прости, милый, не оправдала надежд, ты не единственный, кого я разочаровываю.
Очередной сон «в тему» продвинул меня на символический шаг в заветном направлении. Приснилось, что выиграла какой-то маленький приз, стёрлось в памяти, что это было. Затем появился знакомый экран в небо, и голос оттуда предложил мне поучаствовать в небесной лотерее. Я нажала кнопку, на экране, набирая скорость, замелькали нескончаемые цифровые комбинации. Удар в гонг остановил мельтешение и номер из множества голубых цифр застыл на белом поле. Голос диктора озвучил выигрыш: «Поздравляем, тебе выпало право на оплаченное кесарево сечение». Неужели и «кесарево» разыгрывается в небесную лотерею? Кто знает, может и так!
Одержимость сыном влияла на переписку с друзьями: дети были у всех за редким исключением. В чужом жизненном опыте я выискивала параллели, подтверждения, созвучия. Это письмо запомнилось больше других.
Привет, Лена!
Грустно, что ты не отваживаешься ехать в водный поход. Никаких вещей кроме спортивного костюма, пары футболок и одного свитера не надо. Если хочешь в тепло, приглашаем в Крым дней на десять.
Тема «откуда приходят дети» неисчерпаема. Мы начали общаться со своим будущим ребёнком задолго до его рождения и за некоторое время до зачатия. Ребёнок в этот период всемогущ. Он выбирает родителей, время и место воплощения и знает наперёд варианты развёрстки своей судьбы. Наш сын родился дома на месяц раньше срока в единственный день, когда это можно было сделать легко и радостно. Он удалил всех лишних из квартиры.  Схватки у Татьяны начались в восемь утра, а в двенадцать дня Женя вошёл в мир. Я всегда буду помнить его осмысленный, сосредоточенный и любопытный взгляд, которым он посмотрел на нас из воды - взгляд личности высокой и мудрой…
В выходной проснулась со сладостным ощущением, что можно поваляться в кровати. Не надо вскакивать по звонку будильника и мчаться через город к рабочему столу. Фраза яркая, мощная вспыхнула в сознании: «Помоги мне, Лёня!». Несколько минут ощупываю её со всех сторон. Я, соответствуя стилю жизни, стараюсь быть самостоятельной. Страхи, переживания, откровенная беспомощность спрятаны от посторонних глаз глубоко внутри. Мне хватает ума и сил просить помощи у Бога, мне хватает интуиции и знания просить помощи у сына. Почему до сих пор мне не хватило решимости попросить мысленно помощи у любимого мужчины? Почему я от него так надёжно закрыта? Предназначение человека помочь тому, кто взывает о помощи. «И всё, чего ни попросите… с верою, получите» (От Матфея. 21:22). Лёня, помоги мне… Помоги мне… Молитва, зов, вопль - услышь меня, любимый, и помоги. Сейчас я перед финишной прямой: ибо завершить триединство можно только попросив помощи у отца будущего ребёнка. Это исступление, одержимость, но это шанс продлить свою жизнь в сыне. Это шанс отдать ему лучшее от плоти и разума. Это шанс видеть в нём каждый день твои черты. Это шанс преодолеть ещё одну ступень в познании мира. Помоги мне, Лёня… Бог-отец – это ты Лёня! Бог-сын – наше дитя, у него ещё нет телесной оболочки! Бог-дух святой – Абсолют, что пронизывает собой каждую крупицу Бытия. Нас соединяет любовь… Неделями в моём сознании пульсирует мысль: «Помоги мне, Лёня! Оставь меня  потом, но помоги сейчас». Я теряю счёт дням…
Связующий мост от меня к нему во снах. В одном из них иду рядом с Лёней. Мы входим в ночной клуб и направляемся к ресторану.
- Снова начинаешь водить меня по дорогим местам? – Я рада, что это так, пусть только во сне.
Он, молча, открывает передо мной массивную дверь в роскошный зал. Нам помогают снять пальто. А потом, мы едем, просто едем в каком-то наполненном людьми рейсовом автобусе. Лёня уверенно смотрит вперёд, а я рядом, уютно устроившись, затихаю, прижавшись к сильному мужскому плечу.
Браки заключаются на Небесах, а оформляются на Земле. Это так, но не всегда то, что оформляется на Земле происходит в соответствии с небесным благословением. Распорядитель- ангел соединяет судьбы мужчин и женщин, нашедших друг друга. Напротив меня справа от Ангела ожидает одобрения Небес, пара. Я - слева, рядом со мной нет мужчины. Свято место пусто не бывает! Рядом встаёт запыхавшийся Лёня. Я ждала предначертанного мужчину не так уж и долго, кто-то, вообще, ожидает всю жизнь. Дождалась таки: Небеса союз одобрили и признали.
И вновь Распорядитель среди сна. Перед ним огромные весы. Чаши уравновешены, на правой спит ребёнок.
- Наберись терпения на месяц, Совет даёт тебе это время. Произойдёт предначертанное. Если по какой-то причине не получишь желаемого, увидимся повторно.
В вечер именин трёх христианских добродетелей Лёня пригласил меня на ужин без повода. Просто ужин и всё. Я выбрала самое комфортное и любимое мною место в городе  – африканский ресторанчик в колониальном стиле. Он ждал меня уже в «Конго». Снова звучали для нас ритмы племён дагона и масаи, снова нас обволакивал мистический дух Черного континента, снова на привычном столе с резьбой возвышалась корзинка с горячими хлебцами. Я хотя и в вере, но по крови дикарка. Меня завораживают звуки тамтама и ритуальное многоголосье. Всё повторилось. А город тем временем укутывал тело покрывалом почти африканской тьмы.
Ночное великолепие не затронуло нас. Я осознавала единственное, что еду в Лёнином джипе  туда, где можно погрузиться в объятия мужских рук. Всё потеряло привлекательность, кроме мгновений предстоящей близости.
 Больше он не боялся ни меня, ни возможного ребёнка. Ни слова  не сорвалось с губ, мы общались телами, предугадывая желания друг друга. В какое-то мгновение мне показалось, что клетки его тела вдохнули меня и растворили в своём содержимом.
- Люблю…
Он поклонялся мне искренне, как люди поклоняются Богу, но ведь и я была Божьей частицей. Значит, не было кощунства в таком ритуале. Той ночью он признал во мне единственную женщину, способную стать его завершением.
Я чувствовала, что мы не одни. Словно дуновение ветра впорхнуло в узкую щель меж нашими телами и скользнуло по животу вниз. «Сын, это ты, сын?» - промелькнуло в голове и умчалось дальше. - «Люблю…» - кто произнёс это? Это сказала новая земная жизнь.
11.
Слияние с Богом на девять месяцев – высшее таинство любви. Всё это время Он творит внутри тебя твоё и Своё продолжение, он творит твоё и Своё подобие. Я помогала ему, и мы были равны, Бог и Мать.
Каждое утро, просыпаясь, мы составляли план на день. Мы успевали работать за двоих, ибо теперь нас было двое. Мы ели за двоих, мы веселились за двоих, мы спали за двоих. Время от времени к нам присоединялся отец, я не спешила сказать ему правду. Сын чувствовал наши не простые отношения и потому прятался от отца полных четыре месяца.
Чувствую, как дитя устраивается поудобнее в тепле моего тела, чтобы спать сладко и безмятежно. Во сне он растёт и набирается сил. Предвкушаю, милый, как ты издашь первый земной крик. Как твой отец примет крошечное тельце в надёжные руки, осознав, наконец, сколь важно твоё появление на Земле. В один из дней лета мы решимся на повторный путь в Комарово. Туда, где на берегу озера живёт знакомая корабельная сосна. Мы снова обнимем её, на этот раз уже втроём, и нам откроется истина, что неистощима в пространстве любовь, неистощима милость бытия, что жизнь многогранна и непредсказуема.
12.
Любовь – это, прежде всего свобода. Свобода выбора, свобода воли как мужского, так и женского начал. В любви нет насилия… Ибо принуждение, ограничивающее свободу, по моему представлению есть грех. Не всегда то, что одобрено Небесами соответствует нашим поступкам на земле. Даже если выпадает тот самый редкий случай, свобода воли превыше всего.
Лёня предпочёл свободу и Небо уважительно отнеслось к его выбору. Не мне судить: десятилетие назад  я сделала то же самое. 
Сижу на земле, прислонившись спиной к камню, поросшему мхом. Я в долине, где журчит источник и куда привёл меня сон. Моё платье отяжелело от воды. Отжав подол, прикрываю им ноги. На траве у ног рассыпана крупная чёрная смородина. Ягоды спелые и их много. Я не заметила, как ко мне подошёл мальчик, на уровне груди его руки удерживают банку, заполненную розоватыми ягодами.
- Возьми, это я собирал для тебя. – Он протягивает мне дар.
- Ну что ты, зачем? У меня полно ягод. – Вялым жестом, показываю на рассыпанную черноту.
- Это тоже… почти смородина.
- Спасибо!
Беру банку из детских рук, вглядываюсь в мелкие бледно-розовые ягоды. Они спелые, но подобных я не встречала в жизни. А мальчик тем временем исчез. Запоздало ищу его взглядом и вижу удаляющуюся спину. Он направляется туда, где по равнине среди тумана гуляют дети. Да это же мой сын, его тёмные волосы, его синие глаза и это его взгляд, в котором много-много  ответной любви. Сокровище моё, ты подарил мне ягоды, что не растут на земле. Милый мой, ты понял сам, что произошло и как мог, утешил меня. Спасибо, родной, за небесное подтверждение нашей любви. Твой бесценный дар так кстати.
Около десяти лет назад я выдела яркий сон, что останется со мной всегда, в нём я вела девочку по воде через реку. Мы достигли противоположного берега и пошли по равнине, окутанной туманом. Внезапно путь нам преградила расщелина шириной метра полтора. На противоположной стороне её стоял отец дочки. Он протянул руки навстречу и я, не задумываясь, передала ребёнка. Я хотела прыгнуть следом, но противоположный край стал стремительно отдаляться. Беспомощно застыв перед обрывом, я смотрела в спины тех, кого любила до безумия.
- Подождите! Подождите меня, мне нужно с вами…
Но они растворились  в тумане молча, так и не оглянувшись. Увидев врача, я  не спросила, где моя дочь: ответ знало сердце.
Теперь ушёл сын. Ушёл один, понимая, что так нужно. Нас не разделила пропасть, нас разделил на земном уровне выбор его отца.
Снова нависла ночь. Прожит ещё один день. Мне хватило сил пройти его в согласии со своей душой. Погружаясь в спасительный сон, вижу, как иду по улице незнакомого города. Захожу в дом и, распахнув окна, выпускаю на свободу угарный дым. У дороги наблюдает за мной мужчина. Это отец, он оставил землю в моём раннем детстве. Нас разделяет несколько метров. Приветствую его взмахом руки, чуть улыбнувшись.
- Привет, па!
- Дочка, ты меня радуешь!
В памяти отпечаток отцовских слов и его обнадёживающей улыбки.  Сохраню их в её кладовых, ибо за лаконичной фразой смысл, что нередко ускользает от сознания – я до сих пор на дороге, предназначенной Свыше. Устою ли? «Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (От Матфея. 7:14).