Нюрка

Милая Лёля гармонично сливалась с окружающей её действительностью… она могла оставаться незамеченной никем…могла быть тенью любого, такой же невидной и тихой. Ночами она купалась в Неве, а целые дни на пролет проводила чьей ни будь тенью…Избранный ею пешеход даже и не подозревал, что за ним увязалась какая то там тень, абсолютно не нужная и никчемная. Здесь, знала Лёля, нет дела ни у кого не до кого.
Она была тенью…тенью неотделимой телом, но мыслями совершенно свободной…когда она тупо следовала за очередным оппонентом её не было Здесь она была далеко…точнее высоко… так высоко, что какое то там солнце и в подмётки не годилось…Ночью же она спускалась и с величайшей одухотворённостью плескалась в реке вместе с лунным светом, который братом её был…свет часто отсутствовал по тем или иным причинам…Лёля же из ночи в ночь была в воде, купалась и нежно плескаясь смеялась…
Сын Венеры, прекрасный Апполо 37 тоже подрабатывал незримой тенью…он был близок к «жертвам» он за каких то там несколько минут уже знал все их самые низменные желания…все их ужаснейшие пороки. Он впитывал их и проживал в них за день целую маленькую жизнь, умирая, ночью он воскресал на шпилях и крышах, откуда до рассвета ему нужно было спуститься и найти нового человечка, с новыми пороками и пошлостями…
Лёля уставала…Лёля спокойно шла промокшей босой походкой по холодной мостовой. Глаза её были закрыты…спокойная безразлично глубокая улыбка покрывала лицо…она шла…шла …шла…и утром тихо прилипала к спешащему куда то существу…и это было её работой, которая доставляла ей массу удовольствия…
Она взмывала в небо…незримые крылья закрывали весь солнцепёк…тут хорошо…просто великолепно!!! Она выбирала сама…Лёля, это твоё? Моё! Да-да-да!
Конкуренция Апполо 37 и Лёли волновала лишь первого. Когда то ночью он увидел идущую меж домов мокрую Лёлю…его сорвало со шпиля…он понёсся в низ, но не мог…не набралось ещё чрезмерной гнусности в нём. Он следовал верхом опускаясь потихоньку за плавно поднимающейся к солнцу Лёле. И вот наконец, когда он оказался Здесь её уже не было…Она было высокоооо! Апполо заплакал, и конечно пожаловался маме, но что могла безрукая бабуля с окаменевшими ногами уже более двух веков лежавшая под величайшим присмотром десятка сиделок. Наглый сын каждую ночь пытался поравняться с блаженной Лёлей…но куда ему, ведь она так высока, а он так низок…Она Тень, дарящая тихую радость однодневному прохожему…а кто он?- тЕНЬ, являвшая собой всё пустое и пыльное.

+++
Он видел, как тигры кормили своих детей, так тихо и спокойно. Дети, же ревели, поднимаясь на лапы и немедля падали под собственным весом. Тигры ловили в джунглях заблудших лошадей и коров, увенчанных яркими венками из цветов. Он висел на ветке уже третий месяц. Появился здесь после сезона дождей. Скоро расправил плечи и запах на весь лес. Запах так, что все остальные запахи джунглей утихли и ушли в небытие. Там они наверняка будут кому то нужны, но Здесь нужен Он. Чистый, сладкий, манящий к себе… Верх совершенства.… Самое совершенное, что когда-либо было сотворено.
Тигры больше не могли охотиться. Они не могли учуять священных коров. Лошади и коровы не могли найти нужную им траву и листья. Ведь Он забивал все запахи. Весь тигриный выводок издох. Все заблудшие коровы и лошади издохли. Все тигры издохли. А Он…………………………..засох. Во бля.   

+++
Мрачный таксист на самом деле оказался не таким уж мрачным. Его работа была также связана с людьми, постоянно протирающими сидения его Нюрки, кормилицы и жены. Нюрка уже была пожилой волгой…на ней когда-то ездил сам Хрущёв…теперь только она поменяла цвет из чернеющей пустоты она выкатилась под солнце…и характер совсем переменился. Правда, она уже мало что понимала, но таксист объяснял ей на стоянке…объяснял всё…кем она была и кем стала…кем был он и кем стал…чем было всё и как стало ничем…
«Нюра! Ах, Нюрка милая! Ты заглохла, и я заглох с тобой. Ах, Нюрка, коли знала б ты, как дорога ты мне. Жена моя…старушка! Ты всё моё. Я родился, и ты была у меня! Ты знаешь, Нюрка? Мы ж вместе старились с тобою. Ты видишь, Нюрка? Куда бы я ни шёл в моей жизни длинной…всегда я, Нюрка, возвращался к тебе. Ты, Нюра, моя! Времена не те. Лет десять скинуть, ты слышишь Нюр, и мы бы землю повидали! а сейчас? что сейчас? Пора нам, Нюрочка на свалку! Нет, конечно, не сейчас! но через год уже, быть может! сердечко твоё, Нюр, барахлит…каждый день мучаюсь, можно сказать с того света тебя вытаскиваю! а надо ли? ДА! ведь мне ещё пожить охота! А коли, Нюра ты помрёшь, то ведь и мне пора будет! Так что, любимая моя, не подведи…не подведи, РОДИМАЯ-МАЯ!»
«Как низок ты, мой чокнутый погонщик! Ты Даш мне, сволочь, умереть? Я ведь хочу свободы просто! А ты? что ты? – Я жить хочу - причём здесь я? Мне к солнцу…выше солнца подавай,…а тут ты! Эх, ты, ошибка…»