Несколько дней из жизни провинциальных СМИ

События происходили в разные годы.
Ни одно событие не вымышлено.
Все действующие лица – реальные. Почти все – ныне здравствуют…
Ни одно имя не названо. Я не судья, и, тем более, не хочу никого обижать.
Любого обидевшегося или усмотревшего клевету приглашаю ударять меня в лицо лично, не утруждая судебные органы.



…FM-радио… Начальная заставка передачи… Чуть раньше, чем надо, включенный микрофон и в эфире – краткий смешок, а затем тяжелый вздох, полный усталости и иронии… Секундное замешательство, ведущая изящно выкручивается: «Да, дорогие слушатели, такой вот день сегодня тяжелый… Тем не менее, здравствуйте…»

Такие разные дни – легкие, тяжелые, запомнившиеся навсегда, забытые через неделю… Но каждый день: «…Тем не менее, здравствуйте…»

…Новичок, девять лет назад пришедший по объявлению работать на телевидение. И на второй день нажавший по ошибке не ту кнопку, да так, что в эфире транслировался синий фон. Целых четыре секунды. Новичку удалось за четыре секунды разобраться, что к чему… Потом он выпил сто грамм под слова «Ничего, стажер, работать сможешь. Голова варит», и переживал еще неделю. Наивный, тогда он думал, что четыре секунды запоротого эфира – это важно. Он и сейчас так думает…

… Через пару месяцев – похабнейшая немецкая порнуха на весь город вместо вечернего девятичасового московского новостийного выпуска. А все из-за халявы. Инженеры и выпускающие увлеклись в соседней комнате халявными рекламно-бартерными жареными окорочками с непременной водочкой и прозевали время переключения с кассеты на спутник. Какие там четыре секунды… Семь минут – этого времени главному инженеру хватило вскочить в машину и из другого конца города доехать до работы…    Никого не уволили. Доброе было начальство. И стажеру повезло (не повезло телевидению) – не его смена была.

… Начальник аппаратной, выдранный из-под  теплого одеяла среди ночи для организации перегона 10 минут видеоматериала, привезенного пресс-службой Президента и матерящий всех подряд, включая представителей пресс-службы за то, что в течение двух часов не могут наладить релейный канал до столицы… Очень спать хотелось… Пресс-служба вежливо не обращала внимания и даже потом пожала руку… Выдержанные люди…

 …Главный инженер, после трех месяцев терпения и обещаний увольняющий работника – неприкаянного парня тридцати лет, неплохого, но необязательного и сильно пьющего. Парень через три месяца умирает на операционном столе…

…Журналистка. Опытная, со сложной судьбой, общительная, перевидавшая, кажется, уже всех возможных звезд. Смешно прыгает на одной ножке по редакции и чуть не плачет из-за едва заметной зацепки на колготках, практически не видимой со стороны. «Ну вот, он уже едет, а тут эти гвозди!!!»  Через пятнадцать минут часовой прямой эфир с Костолевским. Операторы задобрены пивом. Режиссер заведен по полной программе. Редакторы  со свистом мечутся по этажам. Она по-детски ждала этой встречи двадцать лет… Эфир пролетает на одном дыхании. Кумир остался кумиром. Быть может, это был ее звездный час…

…Главный редактор службы информации, весьма нетрезвый после разговора с начальством, сидит на корточках, прислонившись к стене и, обхватив голову руками, поливает это самое начальство нехорошими словами. Через два часа новостийный блок все же выходит в эфир. Именно в том виде, каким его хотело видеть начальство…

… Директор маленькой коммерческой телекомпании ставит на независимость своего канала. Выигрывает в рейтинге, что вовсе не означает выигрыша в прибылях. Возьмешь от кого-то деньги – независимости, хоть и относительной, капут… А доходы от рекламы, позволяя как-то жить, не дают возможности развиваться… Директор иногда очень хочет сменить место работы…

… Владелец когда-то небольшой, а теперь крупнейшей  в городе сети кабельного телевидения своими руками тянул кабеля, ползая на пузе по запыленным чердакам…

Инженеры, незаметные, когда все хорошо… Пол-года восстанавливавшие рухлядь времен московской олимпиады… Восстановившие так, что это работает до сих пор… Получающие мизерные зарплаты и не получающие финансирования даже на текущий ремонт оборудования… А зачем? И так все работает – на сопельках, на веревочках, на мозгах этих самых инженеров… Орлам деньги не нужны…

…Еще один главный инженер, зачем-то лично полезший на крышу убедиться в том, что трехметровая спутниковая тарелка установлена правильно… Стремянка, прислоненная к антенне, алюминий скользит по алюминию… Полет с почти трехметровой высоты, сотрясение головы, сильный ушиб лица, травма кисти… Оклемался…

…Девчонки с утренней радиопрограммы розыгрышей-приколов, позвонившие раненько 23 февраля своему хорошему приятелю и объявившие, что тот выиграл призовой мальчишник в честь Дня Армии. Человек спросонья повелся и они минут десять обсуждали место проведения, меню и колер приглашаемых стриптизерш. Сошлись на одной негритянке и одной балерине…   
   
… Какой-то евангелист в эфире заунывно рассказывает про свое творчество – самопальные псалмы, положенные на самопальную же рок-музыку. Ведущая, не выдержав, в лоб спрашивает: «Ну и чем же вы там занимаетесь на своих сборищах?» Евангелист, кажется, даже не заметил. Сборища - они и есть сборища…


…Свидетель и участник всего этого и еще многого другого. Ушедший отсюда шесть лет назад, потому что он, дурачок, до сих пор верит, что четыре секунды запоротого эфира – это важно… И, тем не менее, оставшийся тут, чтобы попытаться доказать это другим. Но его сил оказалось мало. Не все зависит только от него. Никакие его прекрасные технические игрушки не помогут, если все не поймут, что четыре секунды – это уже лажа…

Сдается, пора менять работу…