Ганна Осадко. Первое причастие

С украинского http://proza.ru/2010/10/28/857

«Вірую в єдиного Бога Отця, Вседержителя, Творця неба і землі, всього видимого і невидимого…»* - произносили заученно, как школьный стих, дети в белых рубахах с вышитыми воротничками.
…Увядший аир на каменном полу прело вонял смертью.
Его ритуально раскидали по всему храму - Зелёные праздники на Галичине - это тебе не игрушки.
Прелые стебли татариння (стебли молодого камыша) под ногами... А ног тех было добрых полтысячи - каждому хотелось глянуть на эту церемонию.
Дети стояли уже больше часа - ровненькими столбиками, как солдатики и солдатки на плацу, готовые к пожертвованию во имя.
Добрые греко-католики - в основном женщины - матери, бабушки, тёти, крёстные, соседки и родственницы - окружили свежую кровь их прихода тугим вспотевшим кольцом - и невозможно было вырваться...
Я сначала смотрела на ксёндзов. Один служил - его я не видела, он находился поодаль, и его заслоняла туча белых платков. Зато просто перед глазами сидел второй, он принимал исповедь. Мне почему-то стало его невыразимо жалко. Он был упитанный, крепкий, в дорогом вышитом облачении. Сначала я изучала узоры на его фелони - а узоры те голубые, в тон рушникам, которыми по самые брови укутаны святые и блаженные на многочисленных образах. Тут мой взгляд перепрыгнул на лицо cвященнослужителя. Роса пота на мясистых щеках, красные ниточки жилок на носу - ему было жарко. А ещё было заметно, что святой отец не выспался - потому что немилосердно зевал, когда очередная прихожанка исповедовалась ему в своих несмертных и смертных грехах. И не было тому ни конца ни края. Он-то не видел, бедняга, что очередь желающих очистить души - длинно змеилась вглубь церкви - и искренне надеялся, что эта вот девушка или та вот стрекоза - уже последняя, и они наконец отпустят его, как он отпускает им грехи.
Да где там…
…детям в белых рубахах выдали белые свечи. Моему мальчику свечу не дали - потому что, оказывается, её нужно было заранее заказать вместе с рубахой и видеозаписью – вот ведь, все дети как дети - человеческие, галицкие дети - белые ангелы со свечами - а мой - как нелюдь какой. Я ловлю его взгляд. Вовсе не детский взгляд. Страх-обречённость-ожидание. Он спрашивает меня: долго ещё? Я пожимаю плечами: а я знаю?
Проходит полтора часа службы… Жара влезает в мозг… Толпа начинает нервничать. Кадило монотонно качается перед глазами… Мигают огоньки видеокамер… Навылет стреляют затворы фотоаппаратов…
Дым и ладан. Татар-зелье и свечи. Ангелы и галичанки.
…И тут дети начинают терять сознание…
Один за другим, как подкошенные, падают на мраморный пол.
…Учительница катехизации вынимает свечу из руки мальчугана, который лежит уже в отключке - и протягивает моему сыну.
…Так или приблизительно так живые брали флаги из рук мёртвых на кровавом поле брани во имя.
…Меня окутывает странное отупение… Время становится тягучим… Я чувствую, что ещё немного, и я тоже… Меня выводит из этого состояния голос моей меньшенькой - она неизвестно откуда взялась среди этой толпы.
- София?! Ты как сюда добралась? Зачем?!
- Меня бабушка отправила, чтобы я тоже причастилась.
И тут меня начинает мелко трясти от одной только мысли, через какое столпотворение она пробивалась и что с нею могло случиться.
…А дети в белом падают, а усердные христианки - матери и бабки - обрызгивают их святой водой, бьют по пискам и ставят назад в шеренги.
…Больше всего это напоминало мобилизацию в Детский Крестовый Поход.
И это было страшно.
.
.
…
Наверное, я ничтожная христианка. Я боюсь фанатиков. Я не понимаю, зачем бояться Бога, который есть Любовь Предвечная. Я не верю, что Отцу моему нужно вот это сборище с видеокамерами, эта безумная толпа, которая после двухчасовой Службы (слово верное в данном контексте. Служение, прислужник, усердный садомазохизм) охотно кого-нибудь сожгла или побила камнями. Жаль, инквизиция в настоящее время не в фаворе… так как она - просто праздник! - как никакая другая институция - удовлетворяла желание и инстинкты толпы, возбужденной от жары и вони, искренней в своей - разумной - вере…
________________________
* Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым… - Начало Символа веры.