Встреча

- Ты не изменился, красавчик!
- Простите... не понял.
- Говорю, ты не изменился – ты такой же прекрасный в своей задумчивости!
- Мы знакомы?
- Точно, не изменился. Опять не узнаешь?
- Честно говоря, да. Не могу тебя, прелестница, вспомнить, хотя провалами в памяти не страдаю. Может ты ошиблась?
- Вот, уже на «ты» - значит, все-таки, узнал!
- Увы, не узнал. Я просто не могу называть на «вы» юную прелестную девушку.
- Ладно, не заморачивайся, память – твое проклятие.
- Проклятие? Хмм… меня что, прокляли? Ух ты! А я живу счастливо и не знаю! – мое лицо растягивается в ироничной улыбке, закидываю руки за голову и облокачиваюсь на спинку пластмассового улично-кафешного стульчика. – Девушка, милая,- продолжаю после секундной паузы. – это твой способ знакомится?
- Нет, просто хотела тебя увидеть… соскучилась… Знала, что не вспомнишь… но в глубине души что-то кричало – «это он! Он все помнит! Но не понимает этого! Еще не понимает! Пока не понимает!»......

    Я внимательно ее изучаю. «Жгучая-прежгучая брюнетка. Нежная округлость лица позволяет предположить, что еще очень молода. Одета в какую-то легкую светлую тунику, которая смотрится очень элегантно, модно и с как-то небесно-неуловимо-возвышенно. Длиннющие стройные ножки топ-модели изящно оплетены тонкими ремешками сандалий. Глаза скрыты большими темными очками. Интересно, какие у нее глаза?»
    Как будто уловив мою мысль, она сняла очки, и я зажмурился... Какие невероятно черные обжигающие глаза! Какой обволакивающий взгляд! Мне показалось, что я упал в бездну и, как тот землемер из «Замка» Кафки, почувствовал «что она этим взглядом уже разрешила многие вопросы, касающиеся (меня). И хотя (я) сам и не подозревал об их существовании, но ее взгляд убеждал (меня), что они существуют.»

- Бедный мой Самаэль!

    Ее зрачки, как будто еще больше расширились и почернели.
    Почему-то я не мог вымолвить ни слова. Эти глаза просто жгли сердце, которое бешено билось – дежавю какое-то! Какое-то странное дежавю! Непонятно почему, но я чувствовал перед этой совершенно незнакомой мне женщиной совершенно непонятное чувство вины.

- Ты все-таки… ты все-таки, вижу, обозналась. Меня зовут Ваня. – это прозвучало, как-то неестественно, будто я слышал эти слова от постороннего.

Она, лукаво улыбнулась:
- Тогда, в Вюрцбурге, когда седой Юлиус первым поднес свой факел, когда затрещал сухой хворост и огонь побежал к моим пяточкам, ты вспомнил меня… ты сразу вспомнил! Ты как зверь раскидал стражу, и снял меня со столба. Ты помнишь? Не напрягайся… конечно нет, не помнишь, но я помню. Я так хорошо помню!  Ты тогда вновь обрел свои крылья и вновь обрел меня. Милый мой Самаэль, мой благословенный ангел… проклятый людьми херувим. Сколько лет прошло? - Триста? Четыреста? Мне кажется, это было позавчера…
    
     Она замолчала и вновь нацепила очки. Впечатление постепенно проходило, и мои мысли стали, как будто, возвращаться на место. Весь абсурд этой ситуации и сумбур ее слов прорисовывались во всей отчетливости. Она ненормальная – точно, ненормальная! Чувство недоумения стало переходить в легкий испуг. Сейчас должна вернуться к столику моя жена с моим пятилетним сыном, а тут со мной эта сумасшедшая!

- А в Эламе халдеи поклонялись мне и изображали с крыльями и птичьими лапками. Разве у меня такие ножки? – она мило улыбнулась и вытянула свою изящную ножку.
- Конечно, нет!  Такие красивые ножки! - не сдержался я.
- И только один ты знал, какая я на самом деле.- ее лицо засветилось в обворожительной улыбке - Мой поцелуй убивает, но ты ведь сам ядовитый, и яд моих губ вкушал, как молодое вино.
   
   Беспокойство все нарастало. «Опять какой-то сумбур. Пора от нее избавляться. Вежливо намекну, что я не один и....» Но, как будто, вновь прочтя мои мысли, она резко встала из-за столика, одела непонятно откуда взявшуюся широкополую черную креповую шляпу и ничего не сказав развернулась. Сделав пару шагов, остановилась, сняла очки и одарила меня пронзительной чернотой взгляда:

- Я знаю, что ты меня все равно вспомнишь, пусть не сегодня, пусть не через год и не через столетие, но ты обязательно прилетишь за мной, мой падший ангел. Моя луна будет всегда освещать твой путь!
      
    Подбежал сын и повис у меня на шее. Я только на долю секунды потерял ее из виду, а когда обернулся, возле кафе никого уже не было…
- Прощай, Лилит!
- Что, Ванюш? – спросила подошедшая супруга.
- Да ничего, имя какое-то непонятное на язык попало. Где мог такое слышать? Тьфу, чертовщина какая-то!