Покоя глубины тебе волны бегущей...

РЕЙНСКИЕ УЧЕНИЯ (“RHEINUBUNG”, 1943).

Оцеплены причалы и погашены огни.
В густой туман уходят корабли,
Стволов орудий главного калибра
Во тьме сырой почти не видно.
Броню для кораблей катали на заводах,
Чтоб защитила моряков в враждебных водах.
Из Готенхафена до Бергена проложен курс,
Потом в Атлантику на весь рассчитанный ресурс!

Линкор, тяжелый крейсер, миноносцы
Для всех конвоев у Норд-Капа смертоносны.
Протраленным фарватером уверенно волну
Форштевень кованый разрежет не одну.
Преграды нет для этих кораблей,
Стальные тени мчатся мимо без огней.
Вот Каттегат, вот Скагеррак,
О нас пока не знает старый враг.

Лишь на стоянке в Бергене патрульный самолет
Засек и лидера, и мателот.
На север курс держа, плывут большие корабли,
Эсминцы же в Тронхейм ушли.
Норвежский скалистый берег исчез давно за волной.
Бурун экономичного хода след свой начертил за кормой.
На мостике линкора и адмирал, и капитан.
В глазах их усталых, курс кораблям - в туман.

Там, за туманом, опустели рейды Скапа Флоу -
В погоню вышло всё, что было на плаву.
Линейных крейсеров обрублены швартовы,
Эсминцы и линкоры в бой идти готовы,
На стеньгах авианосцев флаги самолётам подняты “на старт”,
В Адмиралтействе, в кабинетах, вообще, охотничий азарт.
“Кинг Джордж”, “Принц Уэльский”, “Викториус”, “Рипалс”,
От этих имен у любого из нас учащается пульс.

От самого Датского пролива нас вели
“Норфолка” и “Суффолка” радарные лучи.
Оба “графства” пристально за нами следили,
“Принц Уэльский” и “Худ” на наш курс наводили.
Мы встретились с ними на зюйд-вест от Исландии,
Тревогу сыграли задолго до шести – заранее.
Залпами пятнадцатидюймовых орудий небосвод свинцовый разорван,
Яростью нашего главного калибра линейный крейсер “Худ” взорван.

“Принцу Уэльскому” с утра от наших снарядов досталось,
Но и мы получили все, что нам в бою причиталось.
Уходим, уходим, уходим на юг,
Конвоев в “Рейнюбунг” не встретим, мой друг!
Но с оста уже заходили на нас
“Кинг Джордж”, “Викториус”, и “Рипалс”!
В конце дня мы отбили атаку “Суордфишей”.
Но торпедой было пробито у “Бисмарка” днище…

Руль вышел из строя… конец рулю,
Потеря управляемости кораблем в бою!
“Принц Ойген” уходит на юг, на Брест,
Линкору, одному, не снести свой гаммированный крест.
Но нас боги морские, быть может, спасут? -
У “томми” пеленги не верны и на исходе мазут…
Линкор плывет на восток, управляясь машинами,
Над стылыми бездонными океанскими глубинами.

Нет помощи нам ни с небес, ни с воды,
Герр адмирал Лютьенс, о чем думаешь ты?
С тобой мы выдержали бы любой удар,
Даже если бы знали про Гибралтар…
Нам оттуда наперерез англичане идут,
Считая мили, часы, узлы и мазут.
Для боя последнего с нами, мой брат,
“Ринаун”, “Арк Ройял” и “Шеффилд” спешат!

До Бреста все ближе … Надежды растут
У тех, кто за броневыми поясами вахту несут.
Но летчик патрульной “Каталины” заметил линкор,
И вражеской эскадры суров приговор:
Собрались всей стаей добить одного,
Ведь даже все вместе, они боялись его…
Десятки снарядов пробьют нам броню сегодня –
В упор шестнадцатидюймовки стреляют с “Родни”.

Линкор наш сварен из крепкой стали,
Но у орудий крепче брони люди встали.
Никто не захотел сегодня умирать в постели -
Мы все погибли в ледяной купели.
Столбы огня над палубой - как небу укор,
Под серую воду уходит могучий линкор.
Покоя глубины тебе волны бегущей!
На то воля твоя была, Вотан всемогущий…


---------------


ТОРПЕДНАЯ СТАНЦИЯ ("TORPEDOSTATION in Gotenhafen", 1954).

Что ты знаешь, камрад, о Времени,
Ты думал, что Прошлое уже ушло?
В дымке, в вечерней темени,
Над морем звено Ю-88 прошло.

Старая торпедная станция – обитель матросских снов,
Ветрами десятилетий обглодан её серый бетонный остов.
В пустынный зал захлестнула волна через оконный проём,
Дежурная вахта холодную солёную купель приняла в нём.

Под рёв самолёта мертвым матросам наверх по ступеням бежать,
И жёлтыми костями пальцев штурвалы кинотеодолитов держать.
Цейсовское стекло объективов и визиров налёт известковый покрыл,
Рёв авиамоторов из сорок пятого года над Готенхафеном поплыл.

Что ты думаешь, камрад, о Прошлом,
Ты уверен, что то Время навсегда ушло?
Ведь только что в вечерней темени,
Над морем звено Ю-88 прошло.

----------