Глава 3. До и после

Аня была очень похожа на Киру Найтли. Так и говорили – «на Киру Найтли». Брови, правда, вообще другие. Нос чуть-чуть длиннее и губы толще. И волосы – ярко-золотого цвета, густые и длинные, она никогда их не красила. А в остальном – по комплекции и прочему:  точь в точь. Даже глаза.
У кого-то жизнь делится на «до» рождения ребёнка и «после». А у неё такой чертой, навсегда разделившей всё её существование на две части, стал аборт. Какой она была до него? Доверчивой, любящей, сочувствующей и до безобразия ведомой. Настолько, что иногда совершала действия, совершенно противоречащие своей природе. Собственное мнение можно было вытянуть только клещами! Она неплохо шила, любила работать по дому. Ей казалось, что все двери перед ней открыты…надо только подождать (до окончания университета) и постучать. Витя сразу её бросил, как только узнал о беременности. У него к тому моменту, как оказалось, появилась другая – настоящая любовь: Наташа Верховец.  Да, если бы и не появилась, какая разница? Всё равно: ребёнка он не хотел. Денег, конечно, предложил. Наверное, чтобы не чувствовать себя мерзавцем. Ах, типа, не остался равнодушным к беде своей бывшей! Ах, какой молодец!
-«К кому это больше относится? Кто должен был позаботиться об этом?»
Вот взял бы и почитал о контрацепции, умник хренов! Не существуют стопроцентной защиты. Не существует. А раз ты спишь с бабой, то будь готов к тому, что она залетит. И будь готов к появлению этого ребёнка, а не к убийству. Быть трусом и подонком – много ума не надо. А если нужен только секс, так воспользуйся рукой или искусственной вагиной, в конце концов. Всё лучше, чем совершать необдуманные поступки и распространять всякие полоумные измышления. Оправдаться и обелиться в глазах окружающих – не большая забота. А в своих собственных?
-«Ты живёшь не последний день, ещё успеешь родить – говорила ей подруга. - Да кто «это»? Что «это»? Паразит, жрёт твои соки! И так ты ему помучить себя разрешила. Хватит уже - пожил! Сегодня не прошлый век на дворе, женщина имеет право голоса.  Врачиха у нас так и говорит: «до родов там - скопище клеток». Ему же лучше будет: у нас в стране нищета, идиоты у власти, везде такая нечисть вместо людей…ужас! Доброе дело сделаешь. Да и кто б тебя осудил?! Религиозные фанатички и просто дуры, у которых ума не хватает мозгами пораскинуть. И силой воли Бог обидел. Жизнь, красавица, многогранна. Я тоже не один аборт сделала, и что? Кто не побывал в моей шкуре – конечно, не поймут. А сколько у меня всего было… Я вообще ненавижу резинки, но таблетки после «этого дела» по два-три раза пью – мне всё мой «перец» спонсирует. Самое главное – не тянуть, как я поняла. А то в первый раз неопытная была и мне второго из двойни не выскребли! Я его заметила, когда он уже толкаться начал. Вот мороки было – «медпоказания» выпросить! Сказали, между делом, что девка в пузе. Мне, прям, полегчало – я ведь пацана так хотела. Вот встречу нормального, богатого мужика и нарожаю ему с два десятка!».
 И как она тогда могла её вообще слушать? Как могла с ней общаться и терпеть рядом? Такую пустую дуру. Странно, но нормальные люди порой полностью попадают под влияние идиотов. Или она сама в тот период была ничуть не лучше. Как говорится, подобное притягивает подобное.
-«Что вы такое говорите? Какая душа, какая личность? – Недоумённо вопрошала врач. – Вы верующая, что ль? Так, верующая. Тогда мне многое становится понятно.  Поверьте мне, как медику: личности там неоткуда взяться! Это как придаток, как дополнительный орган вашего тела. Кстати заметить, даже ваш организм рассматривает его не иначе, как паразита. Там скорее раковая опухоль, а не душа. Не нужно думать в таком ракурсе и подтасовывать факты. Вы ничего об этом не знаете и наука, поймите, тоже».
-«Аня, давай посмотрим на ситуацию со стороны. Ты без мужа, без денег, без образования. Мы с папой не сможем поднять маленького ребёнка – в наши-то годы! У тебя всё впереди. Ты встретишь любимого человека, и что ты тогда будешь делать с этим непонятным ребёнком? А вдруг он будет против или просто не полюбит его?! Всю жизнь будет висеть у тебя на шее и тянуть вниз! Аборты сейчас делают очень быстро и недорого. Мы заплатим. Современная техника и настоящие специалисты! Ань, ты подумай, а? Это тебе не двадцать лет назад: никакого вреда никто не причинит! Попьёшь соки, витамины – будешь здоровей, чем прежде. А к следующей беременности уже подойдёшь с умом. Да и не готова ты сейчас к материнству, я же вижу. Думаешь, я или отец будем сидеть с твоим ребёнком? Нет, не будем. Нервы не те стали и времени в обрез. Да и с какой стати? Мать должна сидеть с детьми, а бабушки, дедушки – на исключительный случай. Конечно, мы от тебя не отвернёмся и из дому не выгоним, хотя и опозоримся перед всей нашей роднёй. Тарелку супа всегда нальём. Дочь, всё-таки. Но ты сама узнай: что ему понадобится – новорождённому я имею виду, сколько всё это стоит в наше время… Одним словом, не маленькая. Если хочешь испортить всю свою жизнь, а заодно и нашу с отцовой, то тут обходись без меня».
Аня безучастно смотрела на мелькающие в окне виноградники и спрашивала себя: какой смысл был во всех этих словах? Их было так много. Всего лишь слова. Звуки. Почти – ничто. Сказать можно всё, что угодно. И всё-таки…и всё-таки они привели к такому необратимому действию. И никто – совершенно никто - не предупредил, что с тех пор она каждый год будет закрываться в своей комнате в полном одиночестве в тот день, когда ОН должен был родиться. Двадцать седьмое  июля. День, который мог бы сделать её самой счастливой.
Она запомнила всё: звуки, фразы, запахи – всё, что происходило тогда. И потом прокручивала про себя бесчисленное множество раз. Чаще всего не так, как случилось. По-другому.
После аборта Аню будто подменили. Она ушла жить в университетское общежитие и свела общение с родителями и родственниками практически к нулю. Устроилась на работу, перейдя на вечернее отделение. Стала дерзкой и резкой. Увлеклась сноубордом и каббалой. Начала курить и пользоваться косметикой. Ей больше не нужны были советчики и помощники – без них оказалось намного проще. И такой полюбил её Андрей. Он как-то сразу её понял, понял её тоску и внутреннюю боль. С ним снова можно было стать беззащитной. И как жестоко, как противно всем законам, что именно тот, кто больше остальных заслуживал пузатых крикунов, вынужден был целые годы бороться за эту возможность. А всякие подонки - вроде «Отстрелюк» - брюхатят девок налево и направо! «Отстрелюк» - ярче знака Вселенная и не могла подбросить. А она и так не поняла.
Андрей взглянул на навигатор – «Зелёная Долина» должна быть где-то здесь. Если та милая дама ничего не перепутала. Но перед ними ничего не было, никаких вывесок, только самые обыкновенные деревянные домики, утопающие в пышной зелени и цветах. Стоп! Они правильно приехали. Похоже на небольшую станичку, живущую обособленной жизни поодаль от всех. Совсем недалеко шумело Чёрное море, и слышались крики чаек. Тихо, безлюдно – как раз то, что надо.
-Никто не выходит. Мы, наверное, не туда свернули. Сусанин, ёлки-палки.
-Туда, солнце. Ты в машине посидишь или вместе поищем администратора?
-Я с тобой! У меня уже попа онемела от сидения. Сонька заплакала.
-Тише, тише, масюська! Ну чего ты, маленькая? Мы уже приехали, всё хорошо! Давай мама тебя покачает...А, вот листочек! Смотри, какой листочек! Андрюш, она мокрая. Помоги мне!
Они не заметили, как к ним подошёл высокий, плотный мужчина средних лет.
-Добро пожаловать, мы ждали вас. Как доехали? Хотя это мне и так известно. Пойдёмте я покажу вам ваш дом на ближайшие четыре месяца и где тут что находится. Машину можете не закрывать – здесь уже стоит защита.
Мудрые глаза, доброжелательный голос, открытая поза. Ну, как тут не ответить:
-А….да? Спасибо. Правда, я пока не совсем всё понимаю.
-О, об этом не волнуйтесь – вы довольно скоро проясните для себя имеющееся положение дел.
Он сосредоточенно посмотрел на их дочку и плач прекратился: Соня удивлённо и внимательно принялась ощупывать своё ухо, как будто впервые открыв его существование, но не вполне – назначение, как самый обыкновенный, здоровый карапуз в этом возрасте.
Дом, приготовленный семье Андрея, состоял из трёх частей: веранды, основного помещения с лестницей на мансарду и террасы, половину которой занимала крохотная банька. На веранде была кухня с уютным «уголком» и широкими окнами, в самом доме – прихожая или, точнее сказать, каминная, и небольшая, импровизированная гостиная. Мансарду занимал очень толстый пушистый ковёр и свёрнутые в рулики постельные принадлежности – она предназначалась для сна. Туалет располагался недалеко от дома – среди деревьев и кустов. Первое, что бросалось в глаза – продуманность: каждая мелочь казалась учтённой, несмотря на явное стремление к простоте и скромности. Например, на террасу можно было в одно мгновение натянуть москитную сетку и отдохнуть там - в гамаке или в кресле-качалке, а то и просто приятно провести свободное время. Или вот: аккуратная, небольшая поленница находилась прямо в прихожей,  чтобы не пришлось нехотя тащиться на улицу посреди ночи, если вдруг похолодает, а дрова закончатся. Продукты для готовки надо было самостоятельно брать на «складе» - весьма обширном помещении с прозрачными боксами: все они были выращены и произведены силами «Зелёной Долины». Привозить из еды или напитков что-либо извне строго запрещалось. Также на территории базы не допускались: курение, прослушивание музыки без наушников, использование бранных слов и не соблюдение предложенного распорядка дня.
-Распорядок самый незатейливый: каждый день с двенадцати до трёх вы должны находиться дома. К тому же, это самое неподходящее время для загорания: солнце слишком активно. Ложиться спать не позже десяти вечера, а вставать не позже десяти утра. Никаких ночных бдений и ночных чаепитий! Думаю, выполнить это несложно. А машину поставьте на стоянку – она на другом конце базы.


Рецензии