Воспоминания Олигофрена. Вне Трудовой Книжки

Если считать началом трудовой деятельности ночные дежурства в Музее Горного Института в Свердловске, то я работаю с пяти лет. Если признать за работу разноску почты в течение месяца летом 1964-го года в Слюдоруднике - то я тружусь с одиннадцати лет. Если считать за работу обучение других детей шахматам, то с десятилетнего возраста и по сей день я тружусь непрерывно. Понятно, что в Трудовую Книжку попало далеко не всё. Например Игра в Урае на базе "Золотое Дно" вне Трудовой, но Игра такая была, длилась четыре дня, в ней принял участие весь административно-командный цвет Урая, на ней была выработана и принята официальная Концепция Эксперимента в Урае, и вёл я её как Ведущий Игротехник. Но зачем отражать в Трудовой книжке такие мелочи? Не нашла в ней отражения и Игра на базе пионерлагеря "Северный" под руководством Юрия Васильевича Крупнова, которую он совместно с  методологом Дмитриевым успешно мне проиграл. Сейчас на ЮТьюбе выложен небольшой фрагмент той игры - моё на ней выступление. Именно там, на этой Игре Ю.В.Крупнов заявил дословно: "для нас Урай - это Ратушный, а Ратушный - это Урай". Поставив по правую руку от себя В.Белича, а по левую - В.Николина, проведя глубокую "разведку" в логове игротехников на улице Герцена в Москве, проведя недельную штурмовую подготовку педагогического коллектива УПВО к той Игре, на ней я одержал разгромную победу над "цветом игротехнической мысли" Москвы. Той победы москвичи мне не простили уже никогда. Именно из-за этого события они травили меня истошными воплями и глупейшими текстами в самых различных изданиях. Но в Трудовой моей Книжке об этом снова ни словечка. Ни единой запятой!!! На суде в городе Качканаре, когда судья признала наличие у меня "высокого интеллекта" (там в рукописном Решении выданном мне на руки сразу же, так и было сформулировано: "учитывая высокий интеллект ответчика") среди прочих суду было предоставлено письмо-справка от Л.Пауковой - руководителя Департамента Образования ХМАО - о том, что несколько лет я был настолько загружен важной работой для образования округа, что не мог найти пяти минут для контрольного звонка в Качканар! Но Трудовая Книжка не сохранила следов столь высокой занятости. Копию того письма я однажды опубликовал на ХайВее, так что можно и поискать и почитать на досуге. К делу документ был приобщен.
На фотографиях можно видеть меня преподающим шахматы в шахматном кружке в Доме Культуры Соломбальского ЛДК в 1975-ом году. Об этом Трудовая Книжка не сообщает ни слова. А рядом фото того, как мы с Павлом Михайловичем Зарубиным даем шахматный сеанс одновременной игры в Зоне (исправительно-трудовой колонии общего режима) именуемой в народе "Конвейер", в Архангельске. Можно ли считать работой культурное мероприятие для заключенных? Мне кажется: да! Но Трудовая вновь не отражает ничего!
И таких эпизодов и моментов в моей жизни - море! Преподавал год в Архангельском мединституте - вел семинары, в Трудовой не записано!
Работал в две смены на СЛДК и СЦБК одновременно - Трудовая ни гу-гу!
Так и прошла жизнь. Так и получил я главное доказательство собственной олигофрении. Надо ж было быть таким идиотиком, чтобы отработав непрерывно пол столетия иметь менее 25 лет трудового стажа!!!
Ну вот: пишу это и многое другое, набрал на Хайвее 1947 топов при  двух с половиной тысячах публикаций а в Трудовой Книжке вновь ни денечка! Напишите две тысячи материалов и тогда поймёте, сколько времени это занимает на самом деле. Пришла пора пенсии и тут я выяснил, что оказывается самый главный труд - это записи в Трудовую вносить своевременно и только тогда может быть пенсию назначат. Мне начислили 19 лет стажа и дали самую мизерную - тысяча гривен - то есть четыре тысячи рублей. Вот на это и живут две мои крохотули, впрочем скоро обещают урезать (чуть ли не по требованию МВФ!!!) и это! А всё просто: не ожидал я, что доживу до пенсии. Столь долгая жизнь мною не предусматривалась и не проектировалась. Что еще раз говорит объективно о моих реальных умственных способностях...