Бабы

Вечерело. На скамейке возле дома сидели три старушки. Одна из них, баба Ира, всегда задумчивая, казалось сегодня более шустрой, что ли. Она спросила свою соседку бабу Олю: «Как жизнь-то? Дед-то, как? Выпивает всё?». «Да нет»-, сказала Оля,- «всё нормально, вроде,  болеть стал, на питьё менее тянет». «Да»,- сказала первая старушка,-«жизнь стала очень тяжёлой, не то, что раньше, в советское время-то, так тогда и были молодые, красивые, целовались даже, на танцы ходили».
 « Ираида, а ты, хоть, любила?»,- спросила Оля.
 «Я?»- « Ну, не я же»,- сказала Оля.
 « Я –нет, но меня – может, кто и любил, я не знаю, я об этом не думала тогда, да и нет никакой любви-то, один расчет, кто побогаче, того и любят. Я не была богатой, вот, никто и не позарился»
 « А как же твой дед?»,- спросила Оля.
 « Да я его и не считаю, пьяница тоже, что о нём говорить, кстати, он думал, что я с деньгами, папаня работал завскладом, но денег у нас не было, он был идейным, вообще не воровал»
« А меня любил один мужчина»,- задумчиво сказала Оля,-« мне было лет 40 тогда. Ну, я ему написала, чтоб пришёл поговорить. Я хотела его переубедить, но он не пришёл, а потом я и узнала, что он уже умер, вот как»
  « А чё ты такая сердобольная?»,- спросила третья старушка – баба Маня.
 « Да, тогда душа у людей была добрее, что-ли, а сейчас вон что творится на Украине, жуть какая-то». « Не говори»,- сказала Ира,-« я в ужасе, что этот Парашенко делает, сволочи какие, свой народ убивают».
«Так это же фашизм настоящий»,-сказала Оля-«вам-то, разве, не видно? Сколько народу полегло в Отечественную, а что толку, фашизм только укрепился. Главное, никто не видит, кто кого бомбит и кто к кому пришёл бомбить и не хотят видеть, потому что мир сейчас  всё воспринимает с позиций фашизма. Бомбят города и страны, а люди, как слепые котята, на стороне фашизма вся Европа, вся Америка. О чём с ними говорить, они всё понимают, но делают всё по-своему, им «по фиг».
«Да»,- сказала третья старушка,-«у меня там подруга погибла, в Донбассе. И дом её разбомбила украинская нацгвардия, и внука уничтожили, дочка её одна осталась….Смотрю по телевизору, так Киевские войска так страшно бомбят Донбасс, что  руки, ноги и головы отдельно у мирных жителей по земле валяются, и украинские фашисты продолжают уничтожать людей, так и не остановятся, наверно.
 «Тише ты»,- сказала баба  Ира,-« ещё кто услышит!»
«Ну, чего испугалась»-ответила ей Оля, -«почему все боятся называть фашизм – фашизмом, его, кстати, переговорами не убедишь, только силой, только трибуналом»
«А куда девалась Киевская Русь? Я не понимаю»,- спросила Маня.
«Я тоже об этом думала»,- ответила Оля,-«с детства думала. Оказывается, народ так и остался русским, но под влиянием давления Польши, Германии, Литвы они стали считать себя украинцами, язык стал немного другим, вот и всё. Вот, ты знаешь, как по - украински фартук? Так я скажу: «напыздник». А площадь?- «майдан». Вот, а по-нашему, майдан –это моя бабушка называла хаос и беспорядок, она нас ещё в 50-е годы с сестрой называла «майданницы», за то, что мы куклами самодельными играли, и всю горницу заваливали
разными стёклышками, лоскутками и.т.д.»
«Мне страшно, что же, будет?», - сказала Ира.
«А что, человечество, похоже, опять проиграло, не может подняться над властью денег,
нет настоящей образованности и культуры. Это же, надо, чтобы культура была у всех, мышление – у всех, но этого не достигнуто», - задумчиво произнесла Оля.
 Но уже тьма по-настоящему спустилась на землю, исчезла синева на небе, зашелестал ветер, зловещие тучи плыли по небу, их не было видно, но они как-то, ощущались тёмными пятнами, глупыми, бессмысленными, странными, некрасивыми, разорванными. Ираида наскоро попрощавшись, пошла домой, в душную от лета каморку, она легла на кровать и замолкла, просто, уснула, даже не умывшись. Вдруг она проснулась, телик кричал, в телевизоре громыхала война.  На экране показалась физиономия Порошенко. Бабе Ире стало невыносимо, она была напугана. Ей показалось, что это она живёт на Украине, в Донбассе, что расстреливают каждый кусочек её тела железом. Она в ужасе закричала. Подруги услышали, она же, проживала на первом этаже. Они постучались, и Ира пришла в себя. Она открыла дверь, не спрашивая, позвала их в залу, села на диван и уткнула своё лицо в подол. Грудь её сотрясалась от рыданий. Маня обняла её, стала гладить по плечу. «Ну, успокойся, мы – маленькие люди, да ещё старухи, что мы сделаем? Что? Мы уже доживаем, только их жалко, наших детей и внуков, как они будут жить в мире Американского фашизма? Кто им поможет? А бог, он есть? Зачем всё это, зачем мы родились? Чтобы видеть, как Америка бомбит и убивает мирных людей?
Как хохочет на экране эта  деятельница американская по фамилии Псаки над убитыми и покалеченными? Боже, у неё даже и фамилия соответствует внутреннему миру, безбожному миру наживы и алчности.
Зачем кто-то, создал человечество, или оно создало себя само? Зачем? Зачем? Нет нам ответа……нет, и не будет никогда.