Материнское слово

 (1-ая редакция под названием "Материнская любовь")

 Материнское слово
 Глава первая

  Алёна  очнулась от своих мыслей, глубоко вздохнула и торопливо начала писать.
Слова ложились на бумагу, из них складывались фразы. Ей хотелось поскорее передать бумаге чувства, которые в течение последних лет давили на психику, заставляли погружаться во внутренний мир, требовали выхода на свободу. Алёне давно нужна была поддержка со стороны таких же, как она, матерей. Нет, она не ждала готовых рецептов или оценки своего поведения, просто недавно пришла к мысли, что если среди матерей найдётся хоть несколько, кто её поймёт, то ей станет легче.
  Она понимала, что тема материнской любви, чрезмерной слепой материнской любви, не нова, поэтому в начале записок, обращаясь к читателю,  прежде всего просила его набраться терпения, выслушать её до конца, а потом уже выставлять мысли и действия на суд, давая оценку или просто выражая сочувствие.
  Алёна оторвалась от написанного, как бы вместе с читателем, пропуская слова через призму своего и его восприятия,  глубоко вздохнула, так, что перехватило дыхание, затем медленно, вслух перечитала начало записи:
  "Дорогой друг, у меня к тебе большая просьба, не откладывай в сторону мою исповедь. Это тайна души женщины зрелого возраста. Я знаю, что  тема материнской любви не нова, что лучше бы мне не выставлять свои мысли и чувства на всеобщее обозрение, но душа просит выхода. Наберись терпения, выслушай меня.  Кто знает, может, мой опыт окажет и тебе определённую помощь в воспитании и понимании твоих детей.
   Давай вернёмся лет на двадцать назад в то время, когда я впервые ощутила слабую надежду, что Бог услышал мои молитвы и даст ребёнка после многолетнего бесплодия. Я хорошо помню то  лето, когда у меня появились первые признаки беременности:  головокружение, тошнота, реакция на различные запахи, слабость, раздражительность. Мне уже было далеко за тридцать. Ни одного аборта в течение семнадцати лет замужней жизни, никакого способа предохранения в течение всей сознательной жизни, и вдруг состояние, которое можно было бы назвать болезнью, если бы  не чувство рождения во мне новой жизни.
   Я была в смятении, не знала к кому обратиться за советом. Близких подруг у меня не было. Муж принял признание больше с испугом, чем с радостью: мы уже были не молоды. Это было время нашего ежегоднего затворничества на даче, вернее, в доме родителей  мужа, оставшегося после их смерти в качестве дачи.Прекрасный уголок первозданной природы, куда почти не ступала нога человека, кроме  ближайших друзей и  редких в последние годы родственников.
  В этот год знакомая из Германии переслала мне через своих подруг Библию. Я впервые держала в руках эту книгу, которая совсем недавно была запрещенной в  Стране Советов. Я читала её со страхом и благоговением, дрожа от волнения и любопытства. После первого прочтения, мало что поняла, язык книги казался  сложным.
 
  За чтением Библии быстро пролетели первые летние месяцы, но в августе я всё же решилась отправиться к гинекологу в городскую больницу. Город, в котором я проживала в то время, был не маленький - сто тысяч жителей.  Насколько мне подсказывает память, я попадала на приём всегда к одной и той же пожилой акушерке, которая давала мне различного рода  рекомендации, но ни разу не предложила обследоваться, скажем, в областной больнице.
  Я до сих пор не в состоянии понять, почему сама об этом не просила, почему  безропотно делала то, что мне говорили или не говорили врачи, акушерки, и ни на шаг дальше и больше. Я пытаюсь и сейчас, по истечении многих лет, понять: явилось это результатом воспитания социалистической системой или шло от характера, унаследованного от родителей.
  На этот раз приём вела незнакомая врач. Она неуверенно пожала плечами и предложила мне лечь на сохранение. В городской больнице меня ещё раз визуальным способом обследовали и со словами: «Вы что, женщина, у вас же прошли месячные...» - выпроводили оттуда. Я выдержала ещё недели две и повторила свою попытку определить теперь уже, чем я больна. Признаки беременности напоминали мне признаки рака, а это было страшнее.
  В который уже раз я переступила порог женской консультации. В смятении  заняла очередь в регистрационный отдел и вдруг увидела на противоположной стене узкого коридора объявление – приглашение к приватному женскому врачу для проверки ультра-шалем различного рода болезней, в том числе и гинекологических. Не размышляя больше ни  минуты, в состоянии аффекта села в междугородний автобус и через два часа была в первом для меня в жизни кабинете врача, обследующего новой для меня техникой. Врач был молодой, жизнерадостный. Минут через пять после начала обследования я услышала его бесцеремонный вопрос: «А что, рожать что ли собралась?»  Ответ мой был краток: «А что, Вы видите кого-то?» «Да, конечно. Показать?» Он развернул монитор, и я увидела на экране что-то живое, двигающееся.  Была без очков, трудно было что-то конкретное на экране различить, но сам факт, что врач определил зародившуюся во мне жизнь, был настолько замечателен, что я, уходя, не стесняясь, расцеловала его в порыве благодарности.
  Двенадцать недель новой жизни было тогда во мне, и никто из врачей и медицинского персонала моего родного города не смог этого определить. Новость была  долгожданной, но даже для меня неожиданной и внезапной. Ураган не поддающихся описанию чувств закружил всколыхнувшиеся, дремавшие до этого времени неосознанные надежды. Теперь они становились реальностью. 
  С этой минуты чувство любви и в то же время долга и ответственности  за этот кусочек жизни, теплившийся под моим сердцем, прочно поселились в моём подсознании. Всё во мне пело от избытка переполнявших чувств. «Живоe, тёплое, родное, моё!!!» - кричала каждая клеточка организма.
  Сейчас я уже давно не  удивляюсь такому творчеству Мира: знаю уже наверняка, что Вездесущий Разум, имя которому Бог, не случай, следит за своими детьми и помогает им в течение земной жизни решать проблемы, не подвластные простому человеческому созданию.
  Ничего в жизни не бывает случайно, ничто не происходит из ничего и не исчезает бесследно. Всё имеет своё начало и конец, всё есть благодарность или наказание за поступки и проступки. Всевышний даёт нам постоянно подсказки, предупреждения, но в то же время не ограничивает свободу выбора. Человек вправе  решать и поступать по своей воле, но одобрит ли его решение Творец - это вопрос далёкого или близкого будущего. Каждый отвечает за себя сам, за свои решения и поступки в любой ситуации рано или поздно перед лицом вечности или небытия.
  Я думаю  сейчас, что зарождение во мне новой жизни, явилось не случайностью и не судьбой, а заранее спланированным актом. Вселенная услышала мои молитвы и ответила, подарив сына. Он - знак любви Отца Всевышнего, отмеченный его волей. Он мой и его сын. Поэтому каждый день, обращаясь к Всевышнему, я до сих пор прошу его помочь нашему сыну в плавании по жизни, сделать так, как он этого хочет, не так, как я хочу. Я благодарю Творца за каждый миг жизни сына и каждое мгновение моей жизни.


Глава вторая

  День рождения сына был предсказан врачами. Сынуля решил не слушать решения взрослых. Он жил по своим законам, установленным им самим. Я, благодаря предчувствию, посланному мне сверху, в этом сегодня не сомневаюсь ни минуты, в один из зимних вечеров предугадала его преждевременное появление на  свет.
  В последние месяцы меня раздражало всё, что было не связано с появлением малютки. Я ушла в себя и пыталась сохранить внутреннее спокойствие: много читала, думала, изучала  Библию. Уединилась на  даче: жила там одна, топила дровами и углём печь. Никто не нарушал мой покой.
  Муж тоже выражал определённого рода понимание. Наверное, я в это время опять поступала как эгоистка, оставив его в нашей городской квартире.  Я и сейчас не знаю, как он там в то время питался, готовил ли  себе пищу, из каких продуктов.
Это было время, когда продукты покупались по талонам. Их выдавали в коммунально-жилищных конторах. Потом их нужно было отоваривать в магазинах. Это были продукты первой необходимости: мука, сахар, сливочное масло, мясо. Как я могла с лёгким сердцем одна, хоть и беременная на седьмом месяце, перебраться в наш загородний дом, без опасений за будущего ребёнка, без чувства вины перед мужем? Не знаю. Я тогда была в себе и для себя. Вечером, перед днём рождения малютки, муж заехал на дачу: угля и дров принести, посмотреть, как мне живётся-можется. Я выразила желание вернуться в город, захотелось чисто по-человечески  принять ванну, одним словом, ощутить запах цивилизации.
  Если бы я не выбралась в тот день  в городскую квартиру, я бы, вероятнее всего, совершила страшную ошибку, которую нельзя было бы исправить.
  Наш загородний дом находился на горе вдали от станции и от людей, без телефонной связи. Дома располагались далеко друг от друга. Ожидать быстрой помощи здесь не приходилось. Медицинский пункт - в километре от дома, за переездом, и  вряд ли был по ночам открыт. Всё было заметено большими сугробами. Узкая дорожка выводила к калитке под гору, куда вели многочисленные ступеньки, зимой не различимые под снегом. Да, одна достопримечательность была всё же в посёлке: под горой находился асфальтный завод, там был телефон  и  сторож по ночам. Может быть, туда я  и  смогла бы в крайнем случае  доползти, если  бы начались преждевременные схватки. Может быть..."
   Через много лет после рождения сына я ни на минуту не сомневаюсь, что Отец Всевышний помог мне  в тот день избежать трагедии. Он заблаговременно предупредил, чтобы я выбралась из своего укромного жилища.
   В полночь муж ушёл на работу. Я смотрела телевизор, где с трибуны съезда Горбачёв говорил о перестройке, и вдруг почувствовала что-то неладное, как мне показалось, «отошли воды», в отчаянии постучала к соседям, попросила  позвонить в больницу.
  Скорая помощь была вызвана. Акушерка, обследовавшая меня в роддоме сказала, как приговорила: «Спасти не сможем», дала снотворное. Я покорно приняла таблетки и заснула. Проснувшись утром, услышала голоса, обсуждавшие ход дальнейших действий. Из разговора было понятно, что нужна операция, а про себя я додумала: "...по удалению нешевелящегося плода", - и дала на неё согласие. В ту ночь я поседела.
  Что было дальше - не знаю, не помню. Я  ощутила себя живым существом, только отходя от наркоза, в течение которого, как будто медленно спускалась с облаков. До сих пор не забыто это ощущение чего-то тёплого, мягкого, пушистого, нежного, что меня окружало и не давало ясно увидеть, где я, что происходит со мной, почему я в каком-то тумане, почему нет никаких голосов, никакой жизни вокруг. Я периодически проваливалась в темноту, вернее сказать, в какую-то матовую пустоту, и опять выходила из неё. Так продолжалось в течение долгого времени. Наконец, я очнулась. "У вас мальчик", - усдышала чьи-то слова. 
  Я посмотрела по сторонам. Кроме меня и женщины, убиравшей в одноместном помещении, там никого больше не было. Я ущипнула себя, сначала подумала, что сон продолжается наяву или я проснулась по ту сторону реального мира.  Когда ощущение боли пронзило тело, и я стала потихоньку приходить в себя, то отчётливо поняла, что ни кто-нибудь, а именно я родила сына, мальчика. Прислушалась к крикам младенцев, находящихся где-то недалеко от палаты. Один кричал громче всех. Мне слышались в этом крике нотки мужского голоса. Да это он, он! Я родила. У меня -  мальчик!. «Люди, я родила сына!» - кричала каждая клеточка моего организма.
  Никого из знакомых в родильное отделение не впускали. Сама двигаться, вставать с постели после операции, я не могла. Ребёнка в палату не приносили. Я не знала, сообщили ли мужу о нашей радости. Некого было попросить позвонить, да и куда. Телефона у нас в квартире в то время не было.
  На третий день санитарка принесла в палату сына и показала его через закрытое окно мужу. Это был ответ на его  вопрос: «Кто-нибудь родился?» Позднее рассказал, что, когда на следующий день после моей отправки в больницу, он позвонил и спросил, родился ли  кто-нибудь, ему кто-то ответил: «Какой-то дохленький валяется».  Этот суровый, скупой на чувства и слова человек, онемев смотрел на комочек в руках пожилой санитарки, по щеке его медленно катилась слеза.
  На третий день меня перевели в общую палату. Ребёночка принесли тоже в первый раз для кормления. Он оказывается «синел», был на искусственном питании, но никто ничего ни разу мне не говорил, не считали нужным ставить мамашу в известность. Когда знакомая акушерка проговорилась, что его еле выходили, поднялась температура у меня. Нас выписали из больницы домой только на десятый день. Новый год провели в роддоме.

***
  С тех памятных дней прошло несколько десятилетий.
  Находясь сейчас по другую сторону баррикад, то есть в мире европейской цивилизации, я часто думаю: «Почему так по-разному живут люди в этом Богом устроенном мире? Кто это решает? Кто перед людьми и Богом  за это в ответе? Кто-то же распоряжается в этом мире раздачей постов и медалей, предоставлением рабочих мест и платой за труд?  Одни катаются в масле, другие не могут выбиться из нищеты. Одним легко живётся, другие - в постоянном преодолении трудностей.
Почему всё так происходит?
 

Глава третья
Из дневниковых записей

  С момента медицинского обследования я чувствовала, что сынуля живёт во мне  и  теперь уже даёт о себе знать  толчками ещё не сформировавшихся ножек. Ощущения эти до сих пор не стёрлись из памяти. На протяжении всей дальнейшей беременности он пытался сигнализировать о своём существовании, давал знать, что он есть, живёт и вскоре появится на свет. Он предвещал своё появление, своё нетерпение выйти на волю.
  С того момента во мне как будто всё замерло, застыло. Я больше ни о чём не могла думать кроме него. В то же время  я, вообще, старалась не думать, плыла по течению, позволяя жизни двигаться, но не затрагивать меня.
  Именно c этого момента  муж был отодвинут подсознанием на второй план.
  Чувствовал он это тогда? Почему не высказывал мыслей вслух? Почему не остановил развитие во мне собственнических настроений? Из любви ко мне, боясь потерять меня? Неужели я сильная женщина? Я ведь всю жизнь считала себя слабой, придатком мужа. Я чувствовала, что он меня поддерживает в жизни, помогает выстоять в трудных ситуациях, но мой внутренний мир остается для него до сих пор тайной. Я думаю, он об этом даже не догадывается. Хорошо это или плохо? Почему так получилось? В чём причина моего раздвоения личности? Почему я не до конца откровенна с мужем сейчас и в прошлом?
  Ответа на эти вопросы я не находила ни в себе, ни в книгах, ни в разговорах со знакомыми и коллегами по работе. Никто в этом мире не интересовался  жизнью друг друга, тем более внутренней. Да  и догадывается ли половина людей на планете, что кроме реальной жизни существует ещё мир души?
  Такие мысли приходили порой по ночам, когда, закрыв глаза и уткнувшись головой в подушку, я пыталась заснуть, страдая  бессонницей. Часто, промучившись в течение нескольких часов, вставала, доставала общую тетрадь и разговаривала сама с собой до утра.
  Муж, устававший от физической посменной работы под землёй, засыпал сразу. Я и не пыталась начинать с ним разговор на важные для меня вопросы.
Однажды я услышала от знакомой, что вести дневники жизни свойственно одиноким людям, что это от недостатка общения и понимания. Может, знакомая была права? Так много лет назад в наших отношениях с мужем появилась трещина. Началось внутреннее отчуждение."

***
  Алёна оторвалась от записей, откинулась на спинку стула, сняла очки, устало потёрла лицо руками, пытаясь сбросить груз прошлого, остановиться от самобичевания. Она поняла сегодня то, что скрывало подсознание всю её сознательную  жизнь.
  Рука непроизвольно формировала мысли в строки. Повествование продолжалось. Она не противилась этому, отдавая себя в руки провидения, чувствуя, что заботы и боль, копившиеся  годами, отступают, освобождают место анализу, осознанию, пониманию происходящего в настоящем и прошлом.
  В процессе письма ей становилось легче дышать. Это было знаком, что нужно продолжать  записи, так как это облегчает душу и сердце, помогает сбросить чувство вины перед сыном и мужем, давящее сердце годами. 


Глава четвёртая
Открытие Алёны.

  С момента появления на свет Данилы – имя ему было дано в честь прадеда  по отцовской линии - жизнь обрела для неё совсем иной смысл, появились другие цели и ценности, другие двигательные механизмы.
  Что раньше казалось необыкновенно важным: работа, карьера, друзья, - всё ушло на второй план, всё стало далёким и ненужным. Она не могла теперь понять, как это можно было столько лет просидеть за проверкой тетрадей, за подготовкой к урокам, за управленческой деятельностью в отделе народного образования, за пустой болтовнёй с соседями по даче, за  многолетним чтением книг и через них  уходом от реальной жизни.
  Алёна никогда не увлекалась политикой. Она была молодая женщина, с детства пропитанная идеями всемирного сообщества честных высоконравственных людей. Никогда никаких сомнений о неустроенности мира в ней не было.
  Она всегда всему  и всем верила: в детстве – маме с папой, в школе – учителям, в юности – комсомолу, в замужестве – мужу, в кругу друзей – друзьям. Но выше всего этого была в ней вера в партию и силу народа. Как ей не хватало теперь веры в хороших людей, понимания причин разрушающегося на глазах мира.
  Годы перестройки перевернули все прежние взгляды с головы на ноги. Алёна уже не понимала, чему она должна учить детей на уроках литературы. Разрушались устои, кроилась по-другому история, разрушались идеалы.
  На эти годы выпало два события, которые в корне изменили её жизнь: рождение сына и переезд семьи в Германию на Родину предков. Сейчас женщине кажется, что именно эти события помогли ей выстоять в то кризисное время, не сломаться, не пасть духом, не разочароваться до конца, не впасть в депрессию.

  Двадцать лет спустя появилась такая запись в дневнике Алёны:
"С момента рождения сына начался для меня новый виток жизни, продолжающийся до сегодняшнего дня. Это было двадцать лет  потерь и находок, двадцать лет  радости и счастья, двадцать лет  сомнений и достижений,  двадцать лет бессонных ночей и невыплаканных слёз.
  Сын стал для меня смыслом жизни. Теперь я не думаю, а знаю, что тот, кто не имеет детей, обделён жизнью. Быть матерью - это самое большое счастье на земле. Мать и сын рядом - это легко сказать и даже написать, но эти годы нужно ещё и  пережить, и самое главное -  осознать тот момент, когда нужно отпустить сына на волю, вовремя дать ему свободу, отпустить, но при этом не навредить и не потерять.
  Сейчас я точно знаю, что  детям, чтобы выстоять в мире радости и страданий, любви и ненависти, правды и обмана, страстей и наслаждений, корысти и зависти нужно прежде всего взаимопонимание родителей. Это главное условие гармоничного развития ребёнка, и то, что ему нужно постоянно, ежеминутно и ежечасно.
  Мы должны помочь детям найти свой путь в лабиринтах земной жизни.  Они должны стать стойкими оловянными солдатиками, чтобы не сломаться, удержаться в этой реальности, встать крепко на ноги, выстоять. В этом наша обязанность и наше предназначение."


Глава пятая
Возвращение в прошлое
Слово Алёны

  По приезду в Германию, нашей семье, наряду с другими переселенцами, была  предоставлена комната для временного жилья. Трёхэтажное здание в прошлом какой-то клиники вмещало более ста семей. Все были свои, общались по-русски, появились новые друзья. Много времени  уходило на заполнение различного рода формуляров, заявлений для получения документов, безработных, для заключения страховок. Нужно было устраивать и ребёнка в детский сад, который располагался в другом населённом пункте.
  Жизнь налаживалась. Муж был отправлен на шестимесячные курсы немецкого языка, а я осталась с сыном, да и забот по домашнему хозяйству хватало.
  Оставаясь часто одна, я  перечитывала дневниковые записи первого года жизни сына, не могла оставаться сторонним наблюдателем, переживала вновь и вновь наши жизненные коллизии. 
  Записи были сделаны  по следам событий в далёком сибирском краю в перерывах между кормлением ребёнка, многочисленными семейными хлопотами и в долгие зимние вечера.

05.01.90
Начинаю Дневник жизни моего сына Данилы, появившегося на свет на пять недель раньше установленного врачами срока, двадцать второго декабря тысяча девятьсот восемьдесят девятого года в двенадцать часов двадцать пять минут, ростом сорок пять сантиметров, весом два килограмма пятьсот  грамм. Пять минут врачи приводили его в себя. Криком оповестил он позже своё появление на свет. Роды: кесарево сечение – прошли тяжело, сложно. Всем родственникам мы сообщили в письмах о нашей несказанной радости по поводу рождения сына.

10. 01.90
Данилке исполнилось сегодня девятнадцать дней. Я уже пытаюсь проанализировать, чему он научился: смотрит в упор на человека, улыбается на всякий случай. Очень любит, когда ручонки свободны. Спит сынуля долго, просыпается покушать почти в одно и то же время через каждые четыре часа. Ночью кормлю грудью один раз, часа в три – четыре. Данилка любит кряхтеть. Что-то бормотать, сопеть во сне. У нас появились первые игрушки, пока их разглядываем, лёжа в кроватке. Данила очень терпеливый, зря не кричит, только по делу. На шум телевизора не реагирует, наши громкие разговоры его не раздражают.

11.01.90
Сегодня встретила коллегу по работе. Она назвала меня молодцом. Сама знаю, что молодец. В тридцать восемь решиться на роды и родить, дать жизнь  крохотному человечку, который пока ещё абсолютно беспомощен и беззащитен. «Смелая у тебя жена,» - сказала недавно одна из подруг моему мужу.
Что она имела ввиду?

16.01.90
Сегодня приезжала мама. Она очень рада внуку. Мама сказала, что сын похож нижней частью лица на меня, а верхней - на мужа. «Цвет лица смуглый, в мужнину родню».
Данилка при гостях вёл себя хорошо: всем улыбался, кушал, спал, почти не бодрствовал. Зато вчера полдня кричал, кряхтел, махал ручонками. Замарал днём четырнадцать пелёнок.

17.01.90
Сегодня опять у Данилы день сна. Набирает он силушку богатырскую. Сложил ручонки под щёчку и спит. Во сне чмокает и улыбается. Приходила медсестра, выразила недоумение по поводу того, что сынуля за неделю почти не изменился, мало поправился. Мне кажется, что она не права. Он научился придерживать ручонкой в рукавичке соску во рту, то есть пустышку. Так ловко у него это получается.

19.01.90
  Сегодня  приходила врач. Данилка вырос за месяц на шесть сантиметров. Я поинтересовалась у врача: нормально ли то, что он не кричит, а кряхтит. Она ответила, что из своей медицинской практики знает, что есть дети-крикуны и дети-кряхтуны. Кряхтеньем они выражают своё недовольство чем-то, например, мокрый, хочет кушать, болит животик, неудобно лежать. Но Данил у нас так часто кряхтит, что не знаю, всегда ли по причине. Может, он во сне разговаривает, а, может, сам с собой ведёт тихую беседу.
   Папа, получив от врача такую информацию, начал чаще, чем раньше напоминать мне о моём долге подойти к ребёнку. То и дело можно от него услышать: «Ну вот, он кряхтел-кряхтел и обкакался...»
  Интересно, но у мужа оказалось очень мягкое сердце по отношению к сыну. Я думала, что он завоспитывается, не даст подойти мне к ребёнку ночью, как делал один из его приятелей. Но не тут-то было, он меня часто будит по ночам такими в шутливой интонации сказанными словами: «Что, мамаша, разлеглась, ребёнок у тебя кричит, ты что не слышишь?» А сын не кричит, он только кряхтит. Сам же папочка с кровати не вскакивает, лежит и издалека наблюдает за нами.

25.01.90
  Ночью проснулась от какого-то внутреннего толчка, включила свет, посмотрела на Данилку и чуть не упала в обморок. Вижу, лежит сынуля лицом вниз, решила быстро развернуть его и не нашла лица. Оказалось, что шапочка съехала, переместилась на сто восемьдесят градусов. Испугалась. Он же так мог задохнуться. После этого случая решила: никаких шапочек ночью ни под каким предлогом не надевать. Папа сынули отреагировал мягче: «И через ткань дышат»,- сказал он спокойным голосом. Но мне до сих пор жутко. Пока мы анализировали ситуацию, Данил уже опять спал, не забывая бормотать во сне.

04.02.90
  Не вела записи несколько дней. Не сказать, чтобы не было времени, но всё откладывала на последнюю минуту, а её не оказывалось: то Данилка был не спокоен, то приходили гости, коллеги по работе и друзья, то просто утомлённая спала днём в редкие моменты тишины в доме. Всё у нас в порядке, всё хорошо: главное в моей жизни в данный период - это покой и здоровье  домашних.

05.02.90
  Данилка подрос, стал плотненьким и крепеньким. По-прежнему спит много и кряхтит во сне, вздрагивает от своих же движений, прежде этого не было. Мы даже боялись, что он плохо слышит,  отметили такую закономерность: когда в доме гости, сколько бы они ни были, как бы громко ни говорили, он спит, не просыпаясь. Тишина действует на него угнетающе, а на меня  угнетающе, вернее, возбуждающе действуют его покряхтывания. Не могу слушать их равнодушно. В такие минуты мне кажется, что ему плохо, а сказать он об этом не может.

11.02.90
  Данилка растёт не по дням , а по часам. Сегодня попробовала записать свои наблюдения о развитии и интересах малышки. Он больше всего любит мыться в ванне, но когда мы его поливаем водичкой, весь настораживается, машет ручонками, ищет точку опоры, а когда кладём на животик, он не кричит, дрыгает ногами, упирается ручонками, поворачивает головку из стороны в сторону, иногда улыбается, но всё ещё насторожен, боится.
  Когда даём Данилке пустышку-ромашку, он быстро захватывает её и сильно сосёт, думает, что там что-то вкусненькое. Когда он начинает сильно кричать, мы её смазываем мёдом, и он радуется, улыбается, но настороженно смотрит и думает, что её может кто-нибудь отобрать и сосёт ещё сильнее, а если на пустышке уже нет долго медка, то он криком показывает, что обманули, не дают сладенького.
   Данька очень не любит спать в своей кроватке. Когда он лежит там с открытыми глазами, то кричит. Наверное, ему там скучно и страшно одному и решётки не нравятся. Если он кричит, мы переносим его в другое место. Только тогда он засыпает. Данилка любит сосать пустышку. Этим его можно утешить. Он любит мыться, гулять, кричать.  Не любит, когда его одевают, когда на него повышают голос. Из событий сегодняшнего дня мне  больше всего запомнилось, что он весь день  улыбается и светится.
  У мужа я не пытаюсь спрашивать, что ему больше всего бросается в глаза. Я и так знаю, что на такие вопросы не получу ответа, потому что у нас папа серьёзный и в такие игры,  как ответы на вопросы, о чём он думает, он не играет.


Осознание
12.01.09
  Сейчас по истечении времени я пытаюсь проанализировать эту запись: а не случилось ли так, что, решая с самого начала за мужа, что он хочет и чего не хочет, что он любит и что не любит, что его спросить и что не спрашивать, что сказать и что утаить, где высказать обиду и где промолчать... я отстранила его от участия в воспитании сына, боясь, что он его обидит словом или действием. Этот страх затаился во мне с самого рождения сына, потому что я сама часто обижалась на мужа за его резкий тон, хотя за сутки он говорил всего несколько слов и то применительно к ситуации. Сейчас его словарный запас значительно расширился, но это не значит, что я без тревоги наблюдаю за их общением.
  Своё понимание мужем отцовских обязанностей, привело в конечном счёте к тому, что сын, сейчас анализируя свои отношения с отцом, пришёл к выводу, что отец его не любит, больше того сознательно делает жизнь труднее, цепляясь по мелочам, всем своим видом показывает, что он им недоволен или что он не соответствует его принципам, что у отца сильно завышенные требования к нему и чересчур развитое самолюбие, что он считает себя всегда правым и не даёт возможности для оправдания, не оставляет ему права голоса. «Может быть, это для отца хорошо,- говорит сын,- но  рядом с ним быть трудно».

13.02.90
  Были с сыном у нервопатолога. Врач несколько раз стукнула его молоточком по коленкам, перевернула на животик, недовольным голосом заметила, что он очень слабенький, упрекнула в этом меня: «... кажется мамаша со стажем, надо бы понимать...». Что понимать, было в свою очередь мне непонятно. Я то думала по наивности своей, что нас с Данилкой  сегодня похвалят, за то, что он быстро растёт, но не тут-то было. Прописали ему прежние лекарства: Глитолиновую кислоту и таблетки ноотропила. В кабинете у нашего детского врача взвесили. Вес достиг четырёх килограммов, то есть за месяц он поправился на полтора килограмма. По-моему, это просто здорово. Я очень расстроилась по поводу обращения с нами врачей и решила больше не ходить по больницам. Хорошо, если мы сегодня там не простыли в её страшных, неухоженных, продуваемых коридорах.

14.02. 90
  Чем я живу каждый день? Чем занимаюсь?
  Конечно, Данилкой, хотя он пока ещё в основном спит. Сон стал тревожнее, вскрикивает, вздрагивает во сне. Мне тревожно. Сердце каждый раз сжимается. Мозг в напряжении, постоянно вся настороже:  и днём, и ночью. Вроде, в последнее время высыпаюсь.
  В первую половину дня успеваю только перестирать и перегладить  многочисленное количество пелёнок, подгузников и распашонок. Кормление ребёнка семиразовое, затем успокаивание. Он сам никак не хочет спать, не может уснуть пока не укачаешь, да по второму кругу не накормишь, да три раза пелёнки не сменишь - такое беспокойное создание. Сейчас, кроме грудного молока, пьёт вручную приготовленные соки из моркови, яблок и свеклы.
  В эту минуту он проснулся, сладко зевает, губки складывает в различные фигуры, гримасничает. Лицо такое взрослое: красивый лоб, карие глаза, носик курносый, цвет волос золотой, лысинки от лба, - всё придаёт лицу серьёзное выражение. Губы тонкие, щёчки пухленькие, розовенькие. В комнате должно быть достаточное количество кислорода, двадцать два градуса тепла. Он во сне причмокивает. По-видимому снится ему сладкий сон, как он пьёт мамино сладенькое молочко. Открыл глаза. Убедился, что всё и все на месте.
  Говорят, что дети в первые месяцы ничего не видят и не понимают. Это неправда. Данил оглядел всех внимательным взглядом, увидел, что рядом мать и не стал кричать, то есть просыпаться, прикрыл веки и из-под них наблюдает за нами, притворяясь, что спит.

20.02.90
  Давно не вела записи, значит не было времени. В уме каждый день откладываются наблюдения, фразы, которые должна записать, но или очень устаю и на часок падаю на диван, засыпаю мёртвым сном, из которого меня может вывести только Данилка, или читаю, пишу письма. Заметила, что всё чаще сдают нервы, а молочко зависит от спокойствия кормящей матери. Данилка кричит через минуту: моя реакция мгновенна, но нервы на пределе. Всё сводится к тому, что нужно взять себя в руки, не распускаться.

15. 02.90
  Данилке купили коляску.  Он засыпает в ней быстро.
Вчера второй раз гуляли на улице. Было морозно, но мы решили, что Данилке просто необходим кислород. Вечером он несколько раз кашлянул, сопел, начал чихать, из глаз полились слёзы, возникло ощущение, что ему не хватает воздуха.
  Моё сердце сжалось, как будто что-то невозвратное случилось с родным человеком. Я прижала к себе сына. Слёзы навернулись на глаза. Это чувство родства по крови с такой силой проявилось во мне впервые. Я поняла, что этот маленький комочек имеет очень большое значение в моей жизни.
  Муж сейчас дома, помогает во всём: разговаривает с Данилкой, занимается с ним гимнастикой, пытается даже начать закалку. Очень жалеет его. Порой смотрит на него  так, словно хочет спросить: что ты за человечек и какую ещё роль сыграешь в моей дальнейшей жизни?!


Глава шестая
Рассказ Алёны о школьных годах сына

  Существует мнение, что переезд в Германию является для таких, как мы, переселенцев из России, так называемым культурным шоком. Возможно, в этих словах и есть доля правды. Возможно, поэтому столько проблем у нас, взрослых, что уж  говорить о наших детях. 
  Уезжая, мы не спрашивали сына о том, хочет ли он покинуть край, в котором  родился. В свои почти три годика он  хорошо, красиво говорил по-русски, но сообразить или проанализировать, чем живут его родители, какую судьбу они ему готовят и куда отправляются с чемоданами, он, конечно, тогда не мог.
  Проснувшись утром в первый день на новой земле в одной из комнат лагеря для переселенцев, куда нас  временно для оформления документов поселили, он сказал слова, которые мы до сих пор не можем забыть: «Мама, папа, это не Германия, там должно быть чисто».
  Через год пребывания в новой  стране, находясь в немецко-русской группе в детском садике, он на уровне сверстников уже говорил на немецком, продолжая с нами  говорить по-русски.
   Это был первый год встречи сына со сверстниками не на домашней территории, где есть мама и папа, где они тебя защитят в случае чего. Незнакомое окружение, не  совсем понятная речь, вместо завтрака бутерброды в рюкзачке. Привыкал он к новому трудно: со слезами и обидами. Его мнение в семье не учитывалось. Всё начиналось с нуля: нужно было всем вставать на ноги, обретать почву под ногами, каким-то образом зарабатывать деньги, необходимые для жизни.

  Воспитательница детского сада сказала  через год, что у него отличная память:
"... песни может петь после первого прослушивания текста". В первом классе первый диктант был написан на отличную оценку. Характер у Данилки по-прежнему оставался спокойным и уравновешенным. Он занимался с удовольствием тем, что ему нравилось.
  Даниель попал в класс, в котором не было переселенцев. С одной стороны это было неплохо: он сразу окунулся в жизнь, никто его  не выделял как иностранца. Мы были горды. Но дома он находился в другой культурной среде, какого ему это было, трудно сейчас сказать, но следа в его внутреннем развитии это не могло не оставить.
   Воспитание между двух  культур. Не каждому такой счастливый случай выпадает на долю, но когда ты постоянно сталкиваешься с ситуациями, когда тебя считают за человека второго сорта, то радость постепенно уступает место разочарованию.
 С этим столкнулся Даниель по окончании седьмого класса десятилетней школы. Окончить седьмой класс в этой школе ему не довелось. Причин для этого было, наверное, достаточно: и нерегулярное выполнение домашних заданий, и опоздания на первый урок, и  замена предмета по выбору в процессе его изучения.
  Родители как всегда узнают о неуспеваемости детей последними.  Для нас новость, полученная через письмо от секретаря школы, о том, что он остаётся на повторный курс обучения в седьмом классе реальной школы или может быть переведён в восьмой класс, но уже девятилетки, была действительно шоком, но не психологическим, а уже социальным.
  Как я уже сказала, он имел возможность остаться на второй год в седьмом классе десятилетки, но по воле родителей, в частности, меня,  перешёл в восьмой класс девятилетки. Во мне в этом случае первенство одержал учитель: его приговор был прост и жесток, не хочешь учиться - твоё место там, где проще. 
  Если честно, мне стало его просто жаль: такой большой, то есть высокий, на голову, а то и на две выше одноклассников, косая сажень в плечах красивый парень будет сидеть среди малолеток. Моя гордость за него, за себя, не могла этого выдержать.
  В тот момент я чувствовала большую обиду на учителей, которые вовремя не подсказали, что у  сына проблемы.  Классный руководитель ни разу не позвонил и не сообщил, что у него неудовлетворительные оценки по географии и труду. На основе этих  оценок на педагогической конференции принималось решение о дальнейшей его судьбе.
   Я понимала, что нужно было самим в течение учебного года обращаться в школу, звонить, но назначать встречи учителям, такое мне даже в голову не приходило, это просто было не в наших правилах. В русских школах учителя приходили к родителям домой, в случае проблем вызывали в школу, говорили открыто, называя фамилии, о неуспеваемости, плохом поведении на родительских собраниях, в индивидуальных беседах, проводимых по инициативе учителей.
  Здесь было всё наоборот, но мы-то этого не знали. Мы были рады, что никто не приходит, не звонит, значит - всё в порядке. А самому звонить и на ломаном немецком объясняться, только дров наломаешь и ребёнку навредишь. Так думала я, учитель с двадцатилетним стажем. Как я ошибалась!
  Откровенно говоря, я  здесь с самого начала обучения сына в начальной школе просто растерялась. Сначала с замиранием сердца наблюдала, что происходит с ним, как он относится к выполнению домашних заданий. Внешне, вроде, всё  было все эти годы спокойно: учителя не звонили, на дому не посещали. Для меня это было хорошим знаком, может быть, до этого злополучного седьмого класса, когда  пришлось очнуться от спячки, очнуться и ужаснуться.
  На основе  опыта, я могу поведать родителям, дети которых ещё не прошли круги ада в школах Германии: тетради здесь проверяются учителями-предметниками лишь изредка и то больше в девятилетке, дневников в школах нет, только по индивидуальному договору с учителями, родительские собрания проводятся раз в полугодие, огромное количество замещённых и незамещённых другими учителями уроков, оценки за полугодие выставляются по двум-трём тестам, написанным за полугодие, правда, родители должны расписываться после каждого теста после выставленной оценки. Это что-то, вроде, дневника, хоть какая-то информация. Многочисленное количество праздников в стране, каникул, проведение внеклассных мероприятий в школах – затеняют сам учебный процесс. Рядовому родителю невозможно уследить за ходом происходящего.
   С этого года начались наши хождение по мукам. Хотя грех жаловаться, классный руководитель в девятилетке оказался человеком умным, понимающим, к тому же прекрасным математиком.
  Только благодаря ему Даниель сохранил уважение к учителям вообще. До этого он говорил мне порой: «Мама, ты как-то неожиданно в твоих воспитательных беседах переходишь от интонаций мамы к интонации учителя. Я тебя люблю как маму, а учителей ненавижу». Сейчас, когда он вспоминает о своём учителе математики, он улыбается тепло, обещает ему позвонить, справиться о его здоровье, вспоминает его поучительные истории, на  примерах которых тот воспитывал детей различного возраста.
 
 Январь 2009-ого

  Сейчас, пересматривая вехи жизненного пути, я сожалею, что не научила ребёнка писать и читать по-русски. В жизни ему бы это очень пригодилось.
  Почему я, учитель русского языка, не дала ребёнку знаний языка, с которым он был рождён? Это была естественная реакция на слова местных обывателей и не только обывателей: «Приехали сюда, считаете себя немцами, будьте добры говорить по-немецки». В общем и целом они правы, но любой интеллигентный человек знает, что ещё один язык, данный ребёнку Богом с рождения, не ухудшил бы умственных способностей  детей, если бы они его знали даже не в совершенстве.
  Следующее откровение или открытие, которое я сделала для себя  как матери школьника: Нельзя оставлять ребёнка наедине со школой. Школы - это официальные учреждения. Учителя в них учат, от воспитательного процесса в школах Германии ничего не осталось или и не было, не мне об этом судить. Школы оторваны от родителей. В них формально существуют родительские комитеты, классные и школьные, где в течение часа и более на заседании одного из них, например, в прекрасном зале одного из домов для гостей, обсуждается проведение какого-нибудь мероприятия, но о воспитании детей, о школьных проблемах почти ни слова, по крайней мере имена учеников не произносятся вслух. Создаётся впечатление, что всем всё безразлично.
  Я сама предложила свою кандидатуру в родительский комитет класса в девятилетке, когда сын учился в восьмом классе, в надежде, что буду к нему и к школе ближе и избегу ошибок прошлого.  Но кроме организации двух экскурсий и выпускного вечера мы тоже ничем больше не занимались, хотя пытались повлиять на отношения наших повзрослевших детей к учителям и между собой.
  Влияние окружающего мира, среды, друзей на детей - огромно. Молодёжь, не имея определённых занятий, шатается по улицам, дискотекам, партиям, праздникам, которые не обходятся без алкоголя и драк. Потом попадают на учёт в полицию, бравируют друг перед другом, воруя, употребляя травку.
  Есть другая группа молодёжи, которая сидит дома, готовится к дальнейшему получению образования, но таких в кругу сына не оказалось.  Как мне тогда казалось, камень науки грызть никому не хотелось, поэтому, перейдя с успехом после девятилетки в десятый класс с производственным обучением, Даниле пришлось изрядно попотеть, изучая математику и физику.
  Увлечение его компьютером с детских лет, тоже в то время не сыграло положительную роль.
Отсюда моё новое откровение как учителя и как матери:
Если материально возможно, то вместо компьютеров и дорогостоящих игр, фильмов, которые подлежат просмотру только с восемнадцатилетнего возраста, родителям нужно своевременно брать уроки дополнительного обучения по определённым предметам в специально созданных для этого школах или нанимать учителей для преподавания на дому.
  Пока ребёнок маленький, он всё воспринимает как должное, и фундамент знаний, полученный им в школе, подкреплённый уроками на дому, даст хороший базис для дальнейшего обучения и получения любимых профессий, исполнения желаний. Конечно, здесь немаловажную роль играет материальная сторона: тридцать евро за полтора часа занятий - это немалые деньги.
  Данил шёл к получению среднего образования не прямым путём. Путь к аттестату - через тернии, но  на основе его желаний: никто не заставлял его делать то, чего он не хотел. Я бы даже  сказала: он катился колобком по кем-то проложенному пути, не прикладывая особых усилий и не огорчаясь неудачам. Он просто жил, а мы родители следили за его успехами, которые нас всё больше огорчали, чем радовали, но мы не могли что-то изменить в этом процессе движения вперёд с остановками и повторами.
  Не могли или не знали как?
  Сегодня я думаю, что мы были с самого начала в новой стране какими-то замороженными сами и от этого положение наших детей и с годами не улучшалось. Это типичное явление для детей аусзидлеров,(переселенцев), как нас здесь с первого дня пребывания называют официально.
   В какой-то момент сын понял, что родители ожидают от него чего-то другого, что он не оправдывает надежд, и это стало его мучить и давить. Он стал пытаться избавиться от излишней опеки. В результате процесс преодоления трудностей превратился для него в процесс принятия того, что даёт жизнь не в самых лучших её проявлениях.
  Из трудностей характер его не окреп, а приспособился к ним. Он научился не принимать к сердцу боль, затаился в себе, а внешне - пустил жизнь на самотёк, устроив праздник жизни во всех её проявлениях. На все упрёки со стороны матери, то есть меня, он отвечал: «Надо ценить мгновения жизни, уметь наслаждаться ею».
  Так мне тогда казалось. Не знаю, какое я имела право думать за сына. После суицида семнадцатилетнего племянника, причиной которого явилось желание учиться в гимназии, но из-за конфликта с учителем английского, оказалось, по его мнению, нереальным, я сняла с себя роль учителя и осталась только мамой, очень чувствительной и страдающей за каждый промах сына. Хвалить в нашей семье было не принято. Принцип мужа: "Хорошее  само за себя говорит, зачем об этом кричать".
Сын был счастлив, что у него стало много друзей. Он дорожил дружбой, готов был пойти из-за друга на конфликт с родителями, а я из любви к сыну - на конфликт с мужем.
  Вскоре начались трудности подросткового периода.


 Глава седьмая

 Трудности переходного возраста
 Обращение Алёны к сыну

 27.12.04
  Мой мальчик, в последние годы в нашем доме наступают периодически дни тишины. В это время никто никого не понимает: ни отец меня, ни я тебя, ни мы с отцом друг друга. Чтобы не ухудшить ситуацию, мы просто молчим. В такие дни мне не хочется ни с кем ни о чём разговаривать. Раны души кровоточат. В области сердца боль невыносимая.
 Вот и сейчас уже три дня в доме стоит мёртвая тишина. Я лежу на диване в твоей бывшей  комнате, и мне  первый раз за годы жизни в Германии всё равно, что вокруг происходит, что день грядущий нам готовит. Я от него не ожидаю ничего хорошего и уже давно.
  Конечно же, сынок, произошла очередная ссора. Мы с тобой с одной стороны баррикады, отец с другой. Он у нас очень правильный, не допускает никаких ошибок, и другим не даст их допустить, нам в частности.
  Вот лежу я и мысленно пропускаю через сознание отдельные сцены свершившейся на твоих глазах баталии. Я знаю, что нелегко будет восстановить мир в семье. Но сейчас ничего не хочется делать: ни думать, ни сражаться с ветряными мельницами, ни искать выхода из создавшейся ситуации. Я просто как будто впала в беспамятство и не могу понять, почему мне всё безразлично. Состояние, как под наркозом, или я так научилась управлять собой, что эмоции не то что не выходят наружу, а вообще не возникают больше, их просто нет.
  Ты ушёл в ночь, к друзьям, совсем опустошённый и непонимающий, что же произошло, почему все так жестоки к тебе. «Отцы так не поступают,» - сказал ты мне уходя, а я слышала вместо этих слов: "Вы оба одинаковые, я ненавижу вас".
  Это был приговор  самой себе. За что? Каждая женщина знает, за что ей идти на гильотину. Только она не сама определяет срок. Это уже во власти Бога.

28.12.04
  Новый день не предвещал ничего хорошего: отец продолжал игру в молчанку. Я вспомнила про термин к врачу на перевязку. Несколько дней назад на рождество, когда мне было ещё хорошо, мы возвращались с мужем домой на велосипедах. Я упала и поранила ногу. Эта боль не отозвалась тогда на моём самочувствии. Да и сейчас это было не настолько важно, чтобы я об этом думала. Душевная боль всегда сильнее физической. Помни об этом, сынок. Не заставляй страдать близких тебе людей даже с целью воспитания.
  Ты пришёл домой к обеду. В доме воцарилась мёртвая тишина. Папа продолжал смотреть телевизор. Я, стараясь ни о чём не думать, лёжа на диване, рассматривала точку на потолке. Неожиданно прозвенел звонок. К нам зашли на минутку друзья пообщаться. Это было каким-то родом спасение. Отец стал как обычно при них общительным и приветливым.
  Вечер прошёл в дружественной обстановке. Наутро мы не вспоминали больной темы, вернее, никто не решал вопроса: Что делать дальше? Как жить дальше? Как жить тебе, сынок, дальше? Отец твой никогда не советуется по таким вопросам. Он всегда сам принимает решение и думает, что оно единственно правильное. На этот раз, думаю я, он не захотел обострять обстановку. Я не захотела войны в доме. Я имею один недостаток, сынок: не могу выдерживать тишину. Это для меня смерти подобно. Папа это знает.

02.01.04
Новый год  мы встретили в доме друзей. В нашей семье царил относительный мир. В моей душе остался какой-то осадок после происшедших домашних событий. Я понимала, что всё ещё впереди. Так просто муж не переменит своих взглядов на воспитание сына.
Сын же признался в разговоре, что он пришёл к выводу, что отец из той категории людей, когда ему хорошо, от того, что другим плохо. Я не хотела бы, чтобы сын остался при этом мнении.

Меня беспокоили и слова сына, сказанные в порыве гнева: « ... он ранил моё человеческое достоинство. Я сделал, что он хотел, а ему это не стало нужным. Он просто издевался надо мной. Я этого никогда не забуду».


Осознание,   2009 год

  Сейчас, когда по истечении лет я переживаю вновь эту ситуацию, я не понимаю: почему я всегда всё не доводила до конца, почему я затаивалась в себе и, страдая от боли, глазами стороннего наблюдателя оценивала конфликты взаимоотношений отца с сыном, не доводя их до какого-нибудь определённого конца. Доверяла я  мужу в эти минуты больше, чем себе или  не хотела ссоры, или боялась, что не выдержу суровости его и уйду, забрав сына. Почему я не сделала этого ни разу?
   Я знаю только, что однажды после нашей с папой ссоры, когда ты, Даня, был ещё маленьким, ты сказал мне: «Я знаю, что бывает, когда папа с мамой ругаются, потом они расходятся, а я хочу, чтобы у меня были и папа, и мама». Эти слова, наверное, сохранили узы  нашего супружества, нашу семью в эти трудные годы твоего взросления, сынок. Я их часто позже вспоминала, потому и запомнила.
  Ещё я помню, когда в день нашей свадьбы, разговор зашёл о твоём дедушке, папином отце, который тогда не так-то давно умер, твой папа в какой-то момент на свадьбе не смог сдержать слёзы, схватил меня за руку, мы забежали за угол дома, его отцом построенного дома, сели там на завалинку, и твой отец, глядя мне в глаза, сказал тихо: «Я очень любил отца. Теперь я один. Не оставляй меня». Эти слова я пронесла через  всю  жизнь.
  Прости сын, если я тебя когда-нибудь предала. Пойми и прости".

  Неделю назад Даниле исполнилось шестнадцать лет. Алёна очень переживала по поводу празднования этого дня. Она хотела праздника души своему повзрослевшему сыну. Каждый день  просила у Господа помочь ему в становлении, поддержать его в трудную минуту. Она умоляла Отца Всевышнего дать сыну разума, а отцу - терпения и мягкости в отношении к сыну.
  Шестнадцать лет назад, после его рождения, Алёна умоляла Господа дать ей хотя бы эти шестнадцать лет жизни. Она считала, что в этом возрасте человек способен сам выстоять в жизненном вихре, сможет за себя постоять, не пропадёт среди взрослых. Она не могла себе представить, что сын останется без неё, попадёт под опеку, например, новой матери или не сможет сойтись характером с отцом.
  Прошли эти шестнадцать лет, полные событий и ломки характера, изменения  условий воспитания, круга его и наших друзей.
  Рос и взрослел Данилушка. В самом имени чувствовался дух человека большой души и богатырского телосложения. Глядя на него, Алёне вспоминалась картина Васнецова «Три богатыря» и баллады, посвящённые Илье Муромцу и его товарищам.
  Для матери Данила стал богатырём двадцатого века. Алёна радовалась, что купили они дом с высокими потолками и хоть небольшими комнатами, но подстать сыну, который к этому времени стал около двух метров ростом и косая сажень в плечах.
  Мать любовалась своим молодцем, отмечала, что и румянец-то у него во всю щёку, и красив-то он настоящей русской красотой. Русский богатырь в Германии, на своей новой родине, остался таким же славным, добрым, дружелюбным и спокойным как в детстве.
  Алёна понимала сына, всегда знала, о чём он думает, что любит. Он не таил от неё ничего, доверяя самые сокровенные мысли и чувства. Алёна очень боялась, что муж свой твёрдостью и жёсткостью характера, принципами домостроя может спугнуть его открытость души. Она с внутренним волнением и испугом наблюдала за развитием их взаимоотношений.
  Мальчик любил мать и отца одной любовью. Родительский дом был для него тихой пристанью, в которую он мог прийти ранним утром, после длинных ночных разговоров и компьютерных игр с друзьями, после утомительных школьных уроков, где он мог поделиться  своими заботами и печалями, радостями и успехами. На лице сына всегда светилась улыбка. Ему было хорошо в родном доме среди родных людей.
 И вдруг в одночасье этот дом рухнул. Он оказался домом из карт, одним словом, игрушечным.  Папа с мамой, по мнению Данилы, перестали его понимать. Они всё дальше и дальше отдалялись от него пеленой недопонимания и недоверия к его времяпрепровождению. Алёна понимала, что их семья ни первая и ни последняя, в которой возникают проблемы отцов и детей в переходном возрасте детей. Она была педагогом с двадцатилетним стажем. По идее нужно было уже быть готовой к тому, что в своей семье тоже могут начаться недоразумения во взаимоотношениях. Но сейчас выяснилось, что практически она к этому была не подготовлена.
  Сначала она мучилась в себе, в душе, умирала от страха за сына, который приходил поздно, прокуренный, но счастливый. Она расспрашивала его о событиях дня и ночи, верила ему, доверяла, но по-звериному боялась потерять, если он отдастся власти незнакомых друзей, которые в её понятии были непредсказуемыми, потому что они были местными, здесь рождёнными и воспитанными, говорящими на не совсем понятном языке, родителей которых она не знала.
  Она понятия не имела, где они собираются, чем занимаются. Странно было то, что года два назад этого страха не было в ней. Тогда она принимала всё как есть и радовалась, что после стольких лет отсутствия друзей, которых сыну не хватало, он наконец-то обрёл их.
   Друзья по новой школе были не новыми, он знал их по первому классу, да и позже их пути соприкасались. Алёна знала их мам и знала, что если будет необходимость, то есть, если сын не вернётся домой к утру, она поднимет всех на ноги, забьёт тревогу, найдёт его, поможет ему.
  Сейчас было другое. Данил повзрослел. У него появилось своё мнение, своё воззрение на многие вещи, совсем другое и порой абсолютно противоположное восприятие окружающего мира. От прежнего осталась только любовь к родителям, насчёт доверия Алёна точно сказать уже не могла.
   Постепенно она пришла к выводу, что жизнь заставляла её не раз на себе испытывать трудности,  которые в отношении к другим она могла решать быстро и без напряжения, давая советы и рекомендации. Жизнь ставила её в зрелом возрасте в такие ситуации, где  решить проблему без сердечной боли было просто невозможно, где она начинала понимать разницу между глубоким и поверхностным подходом к вещам, между правдой и ложью, между сказкой и былью. Порой жизнь ставила её в такие ситуации, где она вспоминала, что это уже в её жизни было, но тогда она выступала в другой роли: когда-то она была по другую сторону баррикад, но в качестве героини, а не в качестве жертвы.
   Всё возвращается на круги своя по закону вращения земли, по закону притяжения, по закону бумеранга.
  Однажды я осудила подругу за то, как она потакает сыну,- анализировала порой Алёна,- сейчас сама нахожусь почти в этой же ситуации, а когда я была директором школы, то как-то без особого уважения относилась к техническому персоналу. На родине предков сама первое время занималась такого рода деятельностью, ко мне тоже относились без особого уважения.
   Когда я была учителем, то  была строга к ученикам. Неудовлетворительные оценки ставила направо и налево, не задумываясь о том, как это отзовётся в их душах. Когда сын начал за тесты получать неудовлетворительные оценки, прятать их, подписывать за родителей, изворачиваться, когда болью прошло этим по сердцу, тогда она поняла матерей и детей, которым  в своё время одним росчерком пера отравляла существование. «Да, я была тогда молодая, неопытная, но они-то чем передо мной виноваты были.
  В Германии пришлось с профессии учителя переучиваться на профессию нянечки по уходу за престарелыми. В течение трёх лет Алёна сидела за партой наравне с семнадцатилетними и испытывала чувство, мягко сказать, неудовлетворённости учителями, ставящими ей не совсем отличные оценки за тесты, к которым она готовилась львиную часть времени, отрывая его у мужа и сына. Она по натуре - перфекционистка, неоценённый трудоголик.
   Алёна в одном из разговоров поделилась с подругой своим  сокровенным: «К моим почти шестидесяти годам я только сейчас поняла героя известного классика русской литературы Льва Николаевича Толстого из романа «Война и мир», который стремление к званиям, карьере уже в тридцать один год оценил так: «... всё пустое, всё обман , кроме этого бесконечного неба с тихо ползущими по нему синими облаками». Я, учитель русского языка и литературы, поняла смысл этих слов только сейчас, подводя итог зрелому периоду моей жизни. Я только сейчас поняла: ничего так не важно в жизни, как сама жизнь во всех её проявлениях. Нужно ценить её мгновения, жить ими, радоваться им, а не терять годы в погоне за погонами, которые тебе не принесут счастья.
   Муж как-то сказал мне: «Тогда для тебя было так важно ночами просиживать за проверкой тетрадей, подготовкой к урокам, общением с учениками после уроков в подготовке к очередным мероприятиям. Позже эта школа здесь, где ты по оценкам должна была быть непременно первая. Потом игра в политическую деятельность, когда ты чуть не стала членом городского совета. Сколько сил отдано понапрасну, а тебе это было надо?»
  Не знаю надо было мне это или нет. Я знаю только, что это была жизнь, полная стремлений и поиска её ценностей. У каждого жизнь одна. Каждый проживает её по-своему. Нужно пройти через всё самому, испытать на себе, только тогда можно судить других, хотя и тогда ты не имеешь права разбрасываться оценками и суждениями... «...не суди и не судим будешь».


Год 2009
 Осознание Алёны

  С годами менялись у Алёны суждения и оценки различных ситуаций. Это понятно. Жизненный опыт подсказывал ей другие решения традиционных проблем. Но время прошло. Теперь оставалось только на основе анализа понять, почему происходили эти события в семье, что являлось причиной или толчком многого, что происходило в прошлые годы, чтобы понять, что делать в подобного рода ситуациях сейчас.
  Несколько лет назад Алёна видела все начала и концы всех проблем с сыном в муже и в их отношениях с мужем. Постепенно она начала понимать, что отношения между отцом и сыном строятся по другим законам, чем между матерью и сыном.

  Это были отношения наставника и ученика, поскольку муж больше, чем она занимался воспитанием в сыне определённых черт характера, правил поведения, занимался постоянно, предъявляя одни и те же требования к нему в одних и тех же ситуациях утром, в обед и вечером изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Поэтому случались моменты недопонимания друг друга в семье. Каждый делал своё дело, как он себе это в идеале представлял, считая единственно правильным и возможным.
  По мнению Алёны теперь, такова у мужа методика воспитания. Наверное, муж думает: справится сын, выдержит, тогда выживет, станет настоящим мужчиной. Спросить напрямую мужа она не могла, боялась в ответ негативного выражения чувств по отношению к сыну. Любая критика в адрес сына доставляла ей физическую боль. Она не могла принять сторону мужа и отца семейства именно по этой причине.
  Сейчас она понимает, что не было единой платформы воспитания, что материнский инстинкт, выросший до необыкновенных размеров, затягивал ей глаза туманной пеленой, закрывающей от неё самой реальное положение вещей.
 «Почему я рассказываю об этом так подробно?- думает Алёна часто, анализируя и описывая   своё поведение прошлых лет. - Я думаю, что это было начало всех начал, начало нашего душевного отдаления с мужем. Мой звериный женский инстинкт срабатывал с момента рождения сына однозначно. Я его охраняла, как самка своих детей.
  Сейчас я поняла на себе смысл понятия "слепая материнская любовь", а тогда
настороженно следила за обстановкой, окружающей сына. Днём и ночью была начеку, готовая по первому его зову или крику  броситься к нему на помощь, а так как он не высказывал вслух своих чувств и желаний, пыталась их предугадать, предвосхитить, предупредить. Как, впрочем,  мысли, слова и действия мужа, которые он не выражал, не высказывал, не совершал. Я вершила всё за всех, спасая свою кровинку от опасности, которую предполагала, но которой не видела, просто инстинкт подсказывал мне защищать моё дитя. От кого? От всех.
   Это я думаю так сейчас. Я думаю, это было началом моего неправильного поведения как жены и матери. Я практически отняла у сына отца, а у отца сына.
Примерно в тринадцатилетнем возрасте, когда отец начал предъявлять к сыну повышенные требования, сын спросил у меня: «Почему это отец вдруг начал меня воспитывать, что это он вдруг заинтересовался моей жизнью?»
  Это были слова подростка в переходном возрасте, но они отозвались в моей душе болью. Мне казалось, что я знаю причину, по которой муж не проявлял суровости в воспитании сына прежде. Это стоило ему тоже усилий. По-моему, он не пытался вслушиваться в наши перепалки, дискуссии из чувства жалости ко мне. Он тогда оставался сторонним наблюдателем наших  «разборок», которые происходили в основном из-за учебных проблем сына. Может, муж доверил  воспитание сына мне как учителю, может, не хотел очередных ссор.
  Сейчас по истечении лет я понимаю, что только взаимное доверие, единые требования, предъявляемые матерью и отцом к детям - залог успеха в воспитании. Я это знала со студенческой скамьи. Одно дело знать - другое дело следовать. Одно дело говорить это другим – другое дело применить к своему чаду.
 
 - Мы жили с мужем  долгие годы как государство в государстве,- к такому выводу пришла однажды Алёна, пытаясь в мыслях добраться до истоков взаимоотношений в семье.
   Почти двадцать лет борьбы за сына. Алёне хотелось бы услышать мнение сына по этому поводу, но она понимала, что, чтобы получить правильный осознанный ответ, нужно набраться терпения, подождать, когда и сын достигнет периода осознания.
Для этого ему потребуется ещё полжизни. Есть ли у неё это время, эти годы?
  На этот вопрос она и не пыталась ответить. Всё во власти Отца нашего Всевышнего.
  В этом она была уверена.


Глава восьмая
Молитва Алёны

" Liebe mich so, wie du bist".
" Ich liebe dich mein lieber, Gott, so, wie ich bin".

  Я люблю тебя, Отец мой Всевышний. К тебе обращаю молитвы, благодарю за каждое мгновение жизни. Ты всемогущ и велик.  Знаю, любишь меня, какая я есть. Для тебя не имеют значения мои знания, способности, достижения. Ты дал мне их. Тебя  не удивишь и не огорчишь тем, что в жизни не всё получается, как бы хотелось. Ты даёшь человеку свободу выбора, а как уж он ею распорядится - это его воля. Ты не обрекаешь нас на страдания, мы сами их выбираем.
  Человек - творец  жизни, сам её строит, страдая и мучаясь от своих ошибок. Так решил ты. Поэтому свои молитвы к тебе я заканчиваю словами: сделай так, как ты  хочешь, не как я хочу.
  Ты даёшь мне всегда понять, чтобы я не беспокоилась... Это не моя забота. Ты меня создал, чтобы я, как и все остальные, тобою созданные, воздавали тебе хвалу и любовь. Я люблю тебя большой всеобъемлющей любовью, но сознание, что  чего-то недопонимаю, мучит меня, мучит, точит и томит.
  Я прошу, Господи, помоги сбросить ношу прошлого, помоги очиститься от скверны. Это очищение представляю в виде коленопреклонения и покаяния на миру.
  Такое покаяние произошло в моей жизни несколько лет назад после смерти брата. В момент молитвы, я вдруг увидела длинный тёмный туннель, из которого не было выхода. Я приняла это видение за знак, что иду к тебе неверным путём, поэтому вскоре свернула с него, ушла из этой общины. Я думаю, что написание этой книги подведёт меня ближе к тебе, поможет ощутить твоё отцовское дуновение, ласку, услышать тебя через шорох листвы, капли дождя, снежинки, падающие на землю.
  Господи, будь со мной: води моей рукой, переведи мысли в мелодичную речь, чтобы они были услышаны во всех уголках земли.
  Отец мой, помоги раскрепоститься, сбросить тяжёлую душевную ношу, вдохни в меня жизнь или возьми к себе.
   Ещё одна просьба к тебе, Господи. Будь с моим сыном. Моё материнское благословение с ним. Он твой сын, твоё создание. Сделай его жизнь такой, какой ты хочешь, а не какой я хочу. Спасибо тебе за то, что ты послал мне сына. Это главное в моей жизни. Остальное всё относительно. Матерей не выбирают, они выбираются тобой.
 

Обращение к сыну.

  До шестнадцати лет воспитание и проживание тебя в нашей семье должно было укрепить ростки вложенного в тебя добра. Какое дерево из них вырастет? Какие плоды на нём появятся? Это вопрос времени. Пусть всё течёт своим чередом, идёт своим ходом.
 Сынок, матерей не выбирают, они даются от Бога. Я хочу, чтобы ты знал, что я пыталась стать  лучшей матерью мира. Это от избытка любви я была часто навязчивой, чересчур заботливой, иногда невыносимой  и нежеланной.
  Как любая мать, я желаю тебе счастья. Плыви по жизни так, как тебе хочется, как тебе кажется правильным, иди своей дорогой, не останавливайся в исканиях. Уходи от людей, которые хотят подчинить тебя своей воле. Не приспосабливайся, не прибивайся к тем, кто идёт неправильным путём. Не лги, не кради, не убивай. Люби ближнего своего, как себя самого. Почитай старших.
  Когда-то ты делал неуверенные первые шажки. Сейчас уверенно идёшь вперёд, пока не понимая, что преград впереди будет ещё много. Мать старается сберечь тебя от них, чтобы твоё сердце осталось спокойным, крепким, здоровым. Сейчас ты не понимаешь этого, позже, когда будут свои дети - поймёшь. Я боюсь, мальчик, за тебя. Моя любовь к тебе неизменна и глубока. Она не даёт мне размышлять, заставляет мучить тебя. Всё, что бы я ни делала, делается во имя твоего настоящего и будущего.
Спасибо тебе, мой мальчик, за то, что ты всегда говоришь вслух, о чём думаешь, чем недоволен.
  Спасибо за то, что даже в минуты раздражения и боли ты способен дискутировать, отстаивая своё мнение, при этом, стараясь никому не причинить зла и боли.
Спасибо тебе за то, что ты умеешь прощать, даже тогда, когда это кажется тебе самому невозможным.
 

Девятая глава
Первая любовь сына
Дневниковые записи Алёны

09.11.08.
  Месяц назад сын  поделился тайной, что познакомился с девушкой его взглядов в интернете. Не знаю, в чём эта общность проявлялась, но  его поведение изменилось. Он перестал общаться с друзьями, проводил за компьютером и телефоном в разговорах с ней большую часть свободного времени.
    Вчера предупредил, что она приедет завтра. Мысленно я не раз обращалась к Богу с просьбой вразумить моё дитя, дать ему помощницу на пути к взрослению. Он в свои почти девятнадцать лет,  как ни горько осознавать, безответственен, не пунктуален, внешне равнодушен к собственному будущему. Наверное, нельзя многого ожидать от юноши в переходном возрасте, но пятилетие, проведённое за компьютером, по нашему мнению, не  пошло ему на пользу, не прибавило зрелости.
  И вот для меня с мужем почти неожиданное сообщение: знакомая приезжает. Дело обычное, молодое, но как эта новость прошла по сердцу, нет, не болью, а стоном. На вопрос: Почему? - ответить не могу, не знаю я на него ответа. Могу только сказать, что это - не ревность, а какое-то внутреннее опасение, тревога за него: не будет ли он обманут, не сделает ли ему эта встреча больно. Эти мысли ушли, когда выяснилось, что девушке придётся преодолеть двенадцатичасовой путь на поезде.
  В момент ожидания новой жизненной попутчицы сына, возникло чувство тревоги за неё.  Её путь увеличился ещё на три часа. Теперь сердце сжималось от боли уже за её мучения на этом длинном пути, полном пересадок, возможностей перепутать платформу, поезд, пропустить очередную станцию. Тревога росла с поступлением новой информации о судьбе девушки, о её жизненных условиях и образе жизни. Сжимающая сердце боль отпустила только тогда, когда девушка, благополучно доехав до нашего города, была встречена сыном на вокзале и переступила порог нашего дома.

12.11.08
  Порог-то она переступила, но это было около двенадцати часов ночи. Мы с мужем увидела силуэты сына и незнакомки в окно и, частично успокоившись, отправились спать.
 Следующий день прошёл в ожидании встречи с девушкой. Сын ушёл в школу. В настоящее время он учится в колледже. Это была его мечта: через двухгодичный колледж улучшить знания, получить возможность пойти учиться на программиста в среднее-специальное или высшее учебное заведение.
  Сын уже с пятнадцатилетнего возраста жил один в оборудованной  для него отцом однокомнатной квартиры под крышей нашего дома.
   Чувство гостеприимства и вины, что не могу найти нужного решения в сложившейся ситуации, боролись во мне. Мне казалось, что девушка стесняется нас, взрослых, что она голодна, находясь в чужой обстановке среди незнакомых людей.
  Для меня было однозначно, что мы должны как хозяева первыми сделать к ней шаг. В конце концов, она была гостьей нашего сына. Может быть, она не понимала ситуацию: на основе её понятий и представлений, считая, что сын живёт отдельно, и зачем ей нужны его предки. Такие мысли мне почему-то не приходили в голову.
  Сын пару дней назад в разговоре обмолвился, что у неё нет отца, мать вышла замуж за другого, и для неё в доме матери не нашлось места, поэтому она не имеет постоянного пристанища.  В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ОНА БЕЗ ОПРЕДЕЛЁННОГО МЕСТА ЖИТЕЛЬСТВА, РАБОТАЕТ НА БАЗИС, КАК ЗДЕСЬ ПРИНЯТО ГОВОРИТЬ, И БЕЗ ВИДОВ НА БУДУЩЕЕ. Мне стало жалко эту девушку. Я была готова помочь ей устроиться на нашей земле, найти место учёбы.
   Сын, придя домой с занятий, объяснил, что в её планы не входит знакомиться с родителями, ей это не нужно. Она приехала к нему, и на этом наша миссия исчерпана. Первый раз я услышала от сына фразу, которая заставила меня задуматься. Пытаясь словесно выйти из создавшейся ситуации, не обидев нас и защищая её поведение, он в раздумье сказал: «Кто его знает, что им надо, местным».
  Печально было осознавать, что мы в общем-то являемся бесплатным приложением к сыну. Мы всё же попытались это акцептировать, понять движение её мыслей, возможных чувств.
  Это была ещё одна встреча с различным представлением об одинаковых вещах. Конфликт менталитета. Это выражение я услышала недавно от одной знакомой, которой эта ситуация была знакома.

14.11.08
  Несколько  дней я не вела записей. Очень сожалею об этом. Каждый день был наполнен до отказа новой информацией, получаемой от  друзей по интернету и из реально создаваемых жизнью ситуаций. Кажется, период душевной спячки прошёл. Мысль бьётся, хотя и в каких-то крепко сжатых тисках.

15.11.08
  Сегодня был день, наполненный невероятными событиями.
С утра была запланирована поездка на велосипедах в соседний городок к друзьям. Ничего не предвещало перемен, и вдруг за завтраком моя мысль независимо от внешних обстоятельств начала выдавать информацию, за которой я не успевала следить. Пришлось взять ручку и попытаться записать хоть отдельные мысли поступающей информации:
«Смысл твоей жизни, предназначения: открыть людям глаза, показать правду через познание самой себя, своего внутреннего «Я», своей сущности, своего предназначения, через работу мысли. А ты и есть мысль. Думай, посылай позитив в пространство: по закону притяжения - он притягивает позитив, и мысль материализуется и как бумеранг вернётся к тебе исполнением желаний. Это закон мироздания, Высший закон, в котором заключается истина».
  Может, кто-то пришёл к этому выводу, к этой истине раньше. Может быть, всё, что создавалось человечеством на протяжении всех веков, и было результатом этого  для меня открытия, но сегодня утром, это "откровение" как стрела пронзило мой мозг, и я поняла, что попала в зависимость от этой  загадки веков.   
  Высшие умы человечества посвятили разгадке этой тайны свои жизни. Но учёные и первооткрыватели- это тоже, всего лишь, люди. Многое они унесли с собой в могилы, не доведя свои сомнения и размышления до умов потомков. Все мы дети Божьи. Всех  нас Бог - Высший разум наставляет на путь добра и истины, помогая проникать в тайны мироздания. Мы хоть и творцы, но песчинки в огромной Вселенной.
  От мыслей о мироздании меня отвлёк телефонный звонок. На проводе был мой давний знакомый, член католического общества, занимающегося оказанием помощи подросткам из иностранных семей, проживающих в Германии.
 
  В областном центре служащие, отвечающие за воспитание детей, решили создать проект, который в основе своей должен помогать родителям сближению со школой через различного рода мероприятия, к примеру, собрания, на которых давать информацию о разнообразных возможностях получения образования, обучения в гимназии, получения абитура другими путями.
   Этим дядям и тётям действительно хочется помочь этому кругу лиц, нуждающимся в помощи, или они хотят создать видимость помощи, проведя ряд мероприятий, отчитавшись о проделанной деятельности. Хотелось бы верить в первое. Поэтому я не отказалась принять участие в этом проекте. В конце концов, каков бы результат этой работы ни был, она направлена на оказание помощи детям, нуждающимся в помощи.

20.11.08
  День не обещает быть хорошим и в смысле погоды,  и в плане взаимоотношений среди домочадцев. Почта тоже не принесла ничего нового. Муж смотрит по телевизору фильмы пятидесятилетней давности. Мне остаётся или уйти в чтение или в ничем не радующие мысли о хлебе насущном, чтобы не испортить настроение на весь день.
    Отношения с подругой сына на нуле. Мысли об этом не дают мне по-прежнему покоя. Не хочется навредить сыну и не хочется, чтобы ему навредили. Им не хочется вмешивать нас в свои отношения, а я считаю своим долгом в них вмешаться, хотя бы на правах матери и друга. Не навреди...   Как парализованная не предпринимаю никаких шагов к знакомству, сближению, узнаванию друг друга. Я имею ввиду прекрасную незнакомку, поселившуюся в комнате сына у нас под крышей. На повестке дня для меня по-прежнему один вопрос: Почему она пренебрегает нами? Почему она отгородилась от нас? От невоспитанности или это результат различного менталитета?
  Последние дни мы с мужем уходили мыслями в прошлое, пытаясь понять эту девушку, хоть краешком чувств проникнуть в её внутренний мир. Всё пытались вспомнить, на каком уровне мы воспринимали родителей противоположной стороны. Каждый помнил своих, но не мог вспомнить отца и мать другого. Только внешность, пару слов, жестов удалось отыскать в памяти.
   В принципе, даже в первые годы после свадьбы родители не занимали определённого места в нашей жизни. Мы были друг для друга, остальное для нас просто не существовало.  Ещё раз на собственном опыте пришлось убедиться, что всё возвращается на круги своя по закону бумеранга, по закону вращенья земли.
   Сын вернулся с занятий, поспешно прихватив с собой с любовью приготовленный мною обед, поднялся в свою комнату к своей принцессе. Мы остались сидеть в безмолвном молчании на кухне, глядя друг на друга невидящими глазами. Каждый остался при своём, как говорят в народе, при своих интересах.
  Несколько часов спустя сын зашёл к нам, одетый для выхода на улицу. Я, не удержавшись, выбежала вслед за ним, получив нечаянно возможность увидеть незнакомку. Наверное, сын наведёт ещё критику за это моё вторжение в его личную жизнь, но долгожданное знакомство состоялось. Мы мгновенно оценили друг друга. Я поняла, что девушка очень добра, свет струился из её глаз.
  Она ответила на моё рукопожатие словами: «Я застенчива... я застенчива... я застенчива...» Я ожидала всего, но только не этого. Поэтому нелепо повторяла за нею:  «Ты застенчива? Ты застенчива?» Сын наблюдал за нами со стороны и смущенно улыбался с высоты своего почти двухметрового роста. Мы договорились с ней встретиться завтра на нашей территории за чашечкой кофе. Я знаю, что проведу сегодня спокойную ночь.
   Это ещё один пример того, как можно довести себя до беспричинного стресса на основе чересчур развитого воображения и накала чувств. Материнское чувство подсказало мне, что сын сделал правильный выбор. Может, это не любовь, а  зарождение дружеских отношений между родственными душами, пресловутыми половинками, нашедшими  друг друга в виртуальном мире страстей и грёз?
    Этот вопрос остался для меня в этот день открытым.

15.12.08
  Прошёл месяц с первой записи, посвящённой знакомой сына и взаимоотношениям в связи с этим членов семьи. События стремительно развивались во времени и пространстве. Их нельзя было остановить или прервать. Девушка переехала к нам на постоянное место жительства с имеющимися вещами и прекрасным котёнком по имени Пепси.
  Теперь только оставалось наблюдать за происходящим и не пытаться управлять событиями, чего не мог осознать глава семейства, который то и дело пытался предвосхитить события или хотя бы не упустить момент, когда можно попытаться ещё во что-нибудь вмешаться, скорректировать совместную жизнь. Я пустила всё происходящее по течению, куда выплывем, куда вынесет, кого выкинет, когда и куда и кого?
  А, может быть, наоборот создастся одна общность, имя которой будет продолжающийся род, основанный на традициях членов многонациональной семьи с традициями и ритуалами, сложившимися в сознании каждого в период рождения, формирования сознания и роста души.
   Да, на первой стадии развития внутренних отношений в семье можно было ожидать чего угодно, поэтому я начала немедленный приём Солей по учению Щусслера. Я думаю, вы знакомы с ними из популярных брошюр, которыми пестрят врачебные кабинеты, аптеки, рекламные листки. За основу я взяла их успокоительное действие. На третий день после приёма почувствовала себя увереннее, страх, по крайней мере за недопонимание в семье, уступил место материнским инстинктам. Мужу пришлось занять исходную позицию.
  Ты правильно понял меня, мой друг, главная проблема всё-таки возникла у нас в семье из-за конфликта менталитетов. Проблему отцов и детей  тоже нельзя было сбрасывать со счетов: всем хорошо известно, что она не может  уйти с повестки дня  в семье, где имеется подросток переходного возраста.
   Мы с мужем приняли девочку как дочку. Сын как подружку.  Здесь ничего не предвещало грозы. Только мы с мужем с остановившимися в недоумении глазами наблюдали за прекрасным нежным созданием, появившимся и всё прочнее приживающимся в нашем доме.
   Мужа шокировало полное пренебрежение её к внешнему виду, к одежде, к манере ношения брюк, которые порой не только при ходьбе перекрывали обувь, но протёртыми и перетёртыми волочились по земле, особенно после прогулки с ещё одним членом  нашего небольшого семейства немецкой  овчаркой по имени Вушель. 
  Девушка не замечала недоумённых взглядов. Складывалось впечатление, что ей абсолютно всё равно, кто и что о ней думает. Мы с мужем терялись в догадках: или это чувство совершенно отсутствовало в этом создании, или оно было просто не сформировано, или явилось результатом воспитания, или незакончившимся подростковым возрастом?
   Всё бы ничего, но за долгие годы совместной жизни я до кончиков ногтей изучила своего мужа. Ему тоже наплевать на правила этикета. В какой-то момент он просто не выдержит  этой манеры ничего не замечать и начнёт на доходчивом языке воспитывать нашу заокеанскую красавицу, а у меня уже не будет сил сглаживать углы.
   Я просто устала и хочу спокойной жизни для себя. Как это всё свести под одной крышей и стоит ли смягчать углы и всем делать хорошо? Может, лучше подумать о себе, заботиться о своём здоровье, помочь матери, перестать отбивать контрнаступления мужа, который и не собирается ни на кого наступать? Может, я всё это только от страха, живущего во мне всю жизнь, придумала, и по-прежнему, уже по привычке, сражаюсь с несуществующими ветряными мельницами? Может быть...

16.12.08
  Зачем я пишу всё это?
   Может быть, чтобы родные и близкие, мои друзья и коллеги, ознакомившись с моими мыслями, узнали наконец-то, о чём я думала бессонными ночами,  сидя у компьютера за письменным столом часто до утра...
  Может быть, для того, чтобы такие одиночки по жизни, как я, поняли, что они не одиноки. Легче жить, когда понимаешь, что не только ты решаешь проблемы, которые кому-то стоили жизни. Земной шарик крутится уже ни один год, люди на нём меняются, а проблемы остаются. Стоит ли их тогда так уж серьёзно воспринимать, ведь как в  песне поётся: «Всё пройдёт и весна, и лето, всё пройдёт...»
   Может быть, для того, мой дорогой  читатель, говорю я с тобой, чтобы ты научился различать мгновения, которые захочется продлить, сохранить, увековечить и  будешь меньше обращать внимание на мелкие обиды. Всплески негативных чувств будут происходить всё реже. Таким образом, ты избавишься от стрессовых ситуаций, сохранишь нервные клетки, которые не восстанавливаются. Может быть, для того веду я свой рассказ, чтобы ты в своём осознании жизненных истин вырос на голову выше и не допустил больше никогда, чтобы обижали слабых и неуверенных, застенчивых и запуганных, скромных и молчаливых.
   Спокойно  пойдёшь ты по широким, хорошо освещённым улицам Жизни, не в надежде на счастливый случай и внезапный подарок судьбы, а с уверенностью, что всё хорошо, всё прекрасно и удивительно, и так будет всю жизнь.
  Я верю в это, верю в тебя, верю, что этот период безверия и безвременья пройдёт, и на смену ему придёт время разума, чести, взаимопонимания и искренней Любви.
  Новую жизнь предстоит строить нашим детям. Наша задача помочь им выстоять сейчас, в этот трудный период ломки устоев общества, помочь обрести почву под ногами в трудный период взросления.
  Осмысливая свою жизнь, я пытаюсь определить моменты просчётов, выяснить, где и когда я переступила планку в воспитании сына, перед которой, может быть, надо было остановиться, прежде чем идти дальше.
  Мы, как взрослые, часто говорим о том, что наша задача «расчистить» детям и внукам дорогу в будущее, что в этом  есть смысл нашей жизни, а правильно ли мы ведём себя с детьми, пытаемся ли понять мир их чувств и помыслов, прежде чем навязываем свои доктрины и не всегда верное понимание жизненных процессов? Не являются ли эти слова просто высокими словами, не дающими детям даже элементарной уверенности в прохождении своего единственного пути на этой планете?

17.12.08
  Сегодня утром за завтраком состоялся разговор, который дал толчок для пересмотра моих взаимоотношений с подросшим сыном.
  Уже стало небольшим ритуалом, что подруга сына после ежедневной прогулки с общим  любимцем, псом Вушелем, заходит к нам на чашечку кофе. Мы тогда остаёмся с ней один на один без наших мужчин и пытаемся обсудить вопросы, актуальные на сегодняшний день. В настояшее время происходит притирание характеров, изучение друг друга.
  Подруга сына умна не по годам. Она уже имеет отрицательный жизненный опыт, не живя в родительском доме с тринадцати лет. По её словам, уход из дома сделал её рано самостоятельной, но не дал счастья и внутреннего удовлетворения. Это было время потерь, разочарований, преодоления трудностей.
  Сегодняшний разговор меня взволновал тем, что мы зашли в нём дальше, чем обычно в тему: оторвать сына от души. Тема не нова. Я знаю, что чересчур забочусь о нём, не могу понять, где тот  временной пункт, когда нужно отойти, не вмешиваться больше в его личную сферу, оставить один на один с проблемами, дать волю, самостоятельность в решении повседневных вопросов, принятии решений, разрезать духовную пуповину, соединяющую нас в течение девятнадцати лет его жизни.
   Это очень трудный шаг, болезненный, разрывающий душу, доводящий до отказа в осуществлении своих жизненных планов, желаний и даже потребностей. Этот шаг, длиною в несколько лет, мне придётся завершить сейчас, довести до конца, хочу я этого или не хочу.
  Разумом я это давно понимаю, борюсь с собой, но в конечном итоге победа всегда оставалась на стороне материнских чувств. Сегодня я «загрузила» этой проблемой подругу сына, а я бы этого не хотела.
  Он перед её появлением в нашем доме очень переживал, что она заметит, что мама решает за него многие проблемы. Она заметила. Девушка откровенно сказала сегодня об этом, правда, очень осторожно и деликатно, пытаясь не задеть больных струн. Я это оценила. В ответной речи предложила ей с нового года жизни,  у них день рождения в один день в преддверии рождественских праздников, вести хозяйство отдельно, тем самым помочь мне отстраниться от хлопот по этим вопросам. Это как раз тот пункт, когда можно «отпустить» безболезненно.
   Я боюсь всегда  в отношених, в разговорах сделать хуже, но беру инициативу в свои руки, говорю, может быть, лишнее, что можно по-разному интерпретировать, а потом мучаюсь, теперь уже никому не доверяя свои мысли, перерабатывая их в себе, тем самым создавая очередную стрессовую ситуацию. Вот и сейчас боюсь, что сын получит информацию после нашего сегодняшнего разговора немного искажённой, что сделает ему больно.  Это практически «чёртов круг», который мне трудно мысленно разорвать. Просто нужно резать пуповину по – живому, и чем раньше, тем лучше.
 

Глава десятая
Из дневника Алёны

26.09.09
  Мои опасения, что сын не наберёт достаточного количества баллов и не сможет перейти на второй год колледжа опять материализовались. Страхи были услышаны Вселенной и вернулись подтверждением опасений: сын остался, по моему мнению, на остатках разбитого корабля.
 
В то же время моё внутреннее душевное состояние, как ни странно, резко изменилось в лучшую сторону. Душа как будто парила над землёй. Какая-то радость поселилась внутри. Какое-то волнующее чувство понимания и прощения. Я приняла это за хороший знак, и  сказала сыну, что произойдёт какое-то чудо, что я его предчувствую. «Всё будет хорошо. Всё хорошо будет». Он только улыбнулся, лукаво прищурился, замер на мгновение, обнял и, пытаясь успокоить, ответил: «Я это знаю».
  В течение последних месяцев он сохранял внешнее спокойствие, не проявлял никаких чувств по отношению к случившемуся, то есть к потере места учёбы. Только один раз сказал с милой, но кривой улыбкой: "Чудо, которое мы ожидали, мама, всё-таки не произошло, но всё ещё впереди. Значит это было не моё, не мой путь. Значит нужно подождать, время покажет, поможет. Время - лучший друг".
  "Нужно подождать, нужно уметь ждать,"- прошептала я вслед за ним.
   Мой мальчик вырос. Он просто продолжал жить в своём мире, пытаясь, не обидев, успокаивать ещё и нас. Я продолжала  внешне и внутренне паниковать, но в глубине  души звучала вдохновляющая музыка Рахманинова. Какое-то воодушевляющее чувство жило и трепетало, как птица в клетке, пытаясь вылететь оттуда. Я не могла понять его истоков, принимала происходящее за ожидание чуда, давно желаемого, но неисполненного, и, всё ещё казалось, нереального.

29.09.09
  Две недели назад, находясь в интернете, я вложила по инерции в поисковую программу несколько любимых сыну слов: "свободное место учёбы", "программист",  "компьютерные игры". Программа выдала мне учебное заведение известного  студенческого города Германии Гайдельберга. На новый учебный год там оставалось ещё пять свободных мест. Школа частная. На всякий случай я сделала копию объявления и положила листы с информацией  на обеденный стол в надежде, что сын мельком просмотрит их, когда спустится на минутку к нам, как он делал это часто в течение последнего месяца. Может, опять  возмутится, что я  вмешиваюсь в его жизнь?
 На этот раз реакция сына была непредсказуемой. Когда я вошла на кухню, честно говоря,  совершенно забыв об отпечатанной  информации, он был углублён в чтение. Оторвавшись от бумаги, он спросил меня взволнованно-дрожащим  голосом: «Откуда это? Что это? Здесь говорится как раз о той профессии, о которой я давно мечтаю. Я не знал, что такая профессия вообще существует. Я не верил, что найду то, что я хочу, что я ищу».
  Это была только информация о свободных местах по обучению профессии программиста по компьютерным играм, но мы  оба уже знали, что чудо совершилось.
   Мечта сына начала осуществляться на глазах с невероятной скоростью. Всё происходило как по нотам. Сын несколько раз звонил в школу, настойчиво просил о собеседовании, послал резюме, говорил с директором. После  напористых просьб, ему было предложено посетить  школу, поприсутствовать на уроках, в тот же день написать тест.
  Всё закружилось в нашем доме.
Подруга сына нашла по интернету место проживания для них обоих в незнакомом городе. Ещё договор со школой не был на руках, не был подписан, а уже было установлено место и время просмотра квартиры. Всё шло не по правилам, но они были в этом случае просто не нужны.
  Оказывается, если чего-то очень хочешь, то нет проблем преодолеть препятствия и добиться желаемого.
  В  течение недели был организован и осуществлён переезд молодых по месту учёбы.
 Всё в руках Господа.


Осознание
Октябрь 2009 года

  Сегодня я не сомневаюсь ни на минуту в том, что произошло чудо. Я всегда верила в способности сына, данные каждому человеку от рождения. Я верю в их безграничность и сегодня.
  Сейчас я убеждена ещё и в том, что для реализации способностей необходимо огромное желание, которое, материализовавшись, уходит во Вселенную и возвращается выполнением его. Нужно только очень захотеть, конкретно определиться в своих желаниях, тогда и произойдёт чудо: способности и возможности человека будут  использованы по назначению.
  Теперь во мне уже вновь говорит учитель. В то же время материнские чувства в унисон поют в душе реквием любви к сыну и гимн воплощения надежд.
   Чудо произошло. Мои и сына поиски и старания увенчались успехом.
   Мысли материализуются, в этом я теперь совершенно уверена. Позитивные притягивают позитив, негативные - негатив. Мечты сбываются, нужно только очень захотеть и очень-очень в это поверить.

  На этой высокой ноте мне хочется закончить  рассказ о моей безграничной любви к сыну. Он посвящается всем женщинам-матерям, которые выносили под сердцем плод, держали в руках крохотное существо, дав ему жизнь. Каждая мать, прочитав моё откровение, поймёт меня правильно, потому что она мать.
   Высшее звание на земле – быть матерью. Высшее счастье - родить и воспитать ребёнка. Высшее наслаждение - испытать любовь ребенка к себе. Высший смысл жизни - создать новую жизнь, тем самым выполнить своё предназначение на нашей прекрасной планете Земля.

 
Из дневника Алёны:
13.10.11
 
  Самое интересное в жизни – жить. Жизнь – самый удивительный подарок, непредсказуемый как и рождение. Главное в жизни – не переставать любить.
  Знаменитый австрийский основатель психоанализа Зигмунд Фрейд когда-то сказал, что человеческая личность без любви приходит в упадок и погибает.  Я пришла к выводу, что любовь - это понимание самого себя, своей сущности, готовность к восприятию божественного начала, которое живёт в каждом из нас. Чем больше любви и добрых намерений исходит от человека, тем больше их приходит к нему со всех сторон.
  Каждый человек ждёт любви, оценки себя по заслугам, уважения со стороны окружающих. Тогда он раскрывается.
  Так и произошло с сыном. Два года самостоятельного проживания по новому месту его учёбы укрепили веру в себя. Нужно было не только  учиться в незнакомом городе, но и материально существовать. Большой поддержкой была и подруга. Школу он закончил успешно. В это время ковался и характер, появилась уверенность, которой так долго ему не хватало.
  Чувство ответственности само по себе формировалось, крепло. Родителей рядом не было. Надо было обо всём думать самим, начиная с забот о питании, проживании, плате за коммунальные услуги, заканчивая мелочами быта. Здесь проверялись отношения с подругой, посланной ему, вероятно, неслучайно из паутины виртуального мира.
  Друзья сына не верили, что наши дети смогут выстоять. Они были почти все из неполных семей и понимали уже к тому моменту, что значит бороться за существование, да ещё учиться в частной школе и жить на съемной квартире. Сын позже сказал: "Да, этот переезд мы совершили необдуманно, без предварительной подготовки, нырнули как в ледяную воду. Тут сделаешь всё, когда денег нет, в холодильнике пусто, а кушать хочется. Может, мы делали всё не так, как надо, но выжили".
  Мы, конечно, в этот период жизни им материально помогали, но они ни разу не попросили дополнительные средства, даже когда в них очень нуждались.
  Они вернулись в родительский дом победителями в схватке с жизнью. Это мы оценили.
  В настоящее время сын освоил вторую профессию, которая расширяет и совершенствует полученные в Гайдельберге знания. Он учился от предприятия, где получил и постоянное место работы.
  Соратница по судьбе третий год учится профессии, о которой мечтала с детства. Год назад появилась возможность взять в банке кредит и приобрести своё жильё недалеко от нас.
  Кажется, всё получилось как надо.

 Мир удивительно прекрасен!
 
  Как это я не замечала этого раньше. Всё страдала, мучилась, боялась, куда-то летела, спешила, не успевала.  Почему-то всё вокруг казалось важнее себя.
Сегодня я хочу поставить точку на воспоминаниях. Я больше не хочу, чтобы страхи прошлого давили и не давали мне идти дальше. Теперь я поняла, что все начала и концы в прошлом и что только им  жить нельзя. Оно сушит  душу, опустошает, ведёт по кругу сделанных когда-то ошибок, развивает чувство неполноценности и вины.
  Сегодня я прощаюсь с прошлым, попросив у него и у мужа прощения, уничтожаю все мосты, чтобы они не давили грузом  прежних забот. Я освободилась от страха за судьбу сына в процессе написания книги и рада этому.   
   Процесс самосовершенствования продолжается.  Следуя за путеводной звездой, иду вперёд, вслушиваясь в сигналы Вселенной, а ими говорит Высший разум во мне. В этом я уже ни на минуту не сомневаюсь.
   Наша беда в том, что мы возомнили себя индивидуумами, которые могут вершить свой суд во Вселенной. Эта ошибка привела и приводит ко многим бедам в общественном и личном плане. Мы – крупинки, атомы, частички мироздания, и если  этого не поймём, то оно выбросит нас из своей структуры, уничтожит, как ненужный материал через войны, болезнь, утраты.
  Пора это понять и принять как аксиому, перестроить мышление, по-новому посмотреть на своё предназначение на Земле. Истина в нас самих, надо только услышать себя и отдаться в руки ведомого, попросить о прощении и благодарить за каждый миг жизни, за каждое ощущение и чувство, подаренное им. 
  Всё ещё впереди. Всё будет хорошо. Главное, что я в это верю.

Октябрь, 2014