Фамилия

                «Учатся у тех кого любят»
                Иоганн Вольфганг Гёте.


  Это были самые прекрасные  годы в моей такой теперь далёкой детской жизни.  На заводе где главным инженером работал мой отец появилась ТУРБАЗА. Находилась она на реке  километров на десять выше по течению самого предприятия. Зелёный лес вокруг, бирюзовая река, голубое небо. В реке рыба, в лесу грибы и ягоды. Мы семьёй несколько лет подряд всё лето жили там, я вспоминаю эти времена как прекрасную сказку.

  Родители прямо с турбазы уезжали на работу, а мы с братом весь день ловили рыбу, собирали грибы и ягоды в лесу, купались в чистой воде и нежились на тёплом речном песочке. Вечером встречали мать с отцом свежей ухой или жареными грибами. У нас был свой вагончик, где спали и готовили пищу, своя лодка и маленький причал. Основы моего рыбацкого «мастерства» закладывались именно там. Происходило это так, до начала лета я читал всякие рыбацкие книжки, так сказать готовился теоретически, а летом всё это проверял на практике. Отцу особенно некогда было заниматься со мной рыбалкой, да и рыбаком он не был вот и приходилось всё осваивать самому. Помню первый раз бросал спиннинг привязав блесну на поводок из лески 0,2. После первого же броска блесна оборвалась и улетела сама по себе далеко-далеко, а я потом пол дня разматывал «мочалку» из лески на инерционной катушке.

  Больше пользы было от моего общения с настоящими рыбаками, благо их небольшой импровизированный посёлок из землянок находился прямо около турбазы. В те времена на реке добывали рыбу несколькими способами: в первую очередь это перетягами и в проводку с лодок. Рыбы этими рыбаками добывалось столько, что и себе на каждый день хватало и на продажу оставалось достаточно.  Мне повезло я ещё видел сомов длиною почти с рыбацкую лодку и всё дно плоскодонки заваленное рыбой выловленной за одно утро. Крупного хищника, судака, сома, щуку, голавля, налима ловили на живца на перетягах. Поперёк реки натягивался трос из стальной проволоки или капронового шнура с тяжёлым грузилом, на него вязались поводки с крупными крючками на которые насаживали пескарей. Добыть нормального живца тоже было целой наукой. На перекатах его ловили специальными сетками — пескарницами.

  Вот и я каждый вечер плыл на вёслах вниз по течению на прекат, ловил там этой сеткой в перебаломученной воде десятков 5-6 пескарей , а на обратном пути насаживал их на крючки своих двух перетягов. Утром эти снасти проверялись и как правило одна или две хорошие рыбки попадали в садок, а вечером на сковородку. Большими уловами я похвастаться не могу, но почти каждый день свежая рыба на ужин у нас была. Самое приятное было конечно утром или поздним вечером проверять перетяг. Зацепишь трос за нос лодки и потихоньку начинаешь вместе с ней вдоль него двигаться к противоположному берегу. Поводки один за другим появляются из тёмной воды, пустой пустой, опять пустой, а вот и что то на нём висит, как полено... и только подтащив к лодке это «поленце» вдруг оживает и начинает яростно биться о борт. Тут самое интересное — успеешь рыба сорвётся к тебе в лодку, а нет так и уйдёт опять в темноту, только хвостом  вильнёт, да обрызгает всего. В это время адреналин в крови зашкаливает!

  Второй самый распространённый способ ловли на реке была рыбалка в проводку.  Рыбак выбирал место посреди русла и вбивал поперёк течения в дно две длинные металлические трубы, на них привязывалась сплетённая из ивовых веток  запруда. Лодка поперёк течения прижималась к этим кольям. Удочка для такой ловли была особенной — это был короткий спиннинг с катушкой, к леске которой крепился поводок с крючком, тяжёлое грузило и большой под грузило поплавок. Это всё делалось для того, что бы рыбак мог почти под борт лодки опустить наживку из пучка червей и её тащило течением всё дальше от лодки. Рыбак провожал взглядом поплавок до тех пор пока его видел или подсекал заметив поклёвку. Таким способом ловили подлещика, леща, густеру, а главное подуста. Для верности под лодку опускали ещё мешок с прикормкой для рыбы. Причём рецептом прикорма не делился никто, секретом были всякие ароматические добавки в сваренную кашу, которую смешивали с глиной и в сетчатом мешочке опускали на дно под лодку. Течением содержимое мешка медленно вымывалось и дорожкой тянулось вдоль дна вниз по течению, вот в это русло и надо было попасть наживкой, чтобы гарантированно зацепить рыбёшку. Когда клюёт... преазартнейшее занятие скажу я вам...сам однажды за утро ведро подуста натягал.

  Когда погода менялась и переставало клевать мы с братом часто ходили в лес. В нашем степном краю лес не большой, тянется только вдоль рек полосой 1-2 километра, но и этого хватало, что бы после дождичка набрать ведро подберёзовиков или подосиновиков, или на худой конец свинухов. В положенный срок поспевала и лесная земляника, но её собирать было муторным делом. Чаще всего она сразу оказывалась во рту и до лукошка не доходила.

  Со мной в лесу был однажды интересный случай. Собирали мы в дубовой сильно заросшей посадке  грибы - синяки или дубовички, начался летний дождик. Он всё усиливался и усиливался, шум от падающих капель был таким, что не было слышно как трещат сучки под ногами. Поднимаю голову, а передо мной нос к носу стоит такая же мокрая и испуганная косуля. Какое то мгновение мы глупо смотрели друг на друга, а потом шарахнулись в разные стороны. Надо заметить, что в наших небольших пойменных лесах всегда достаточно много было дичи. Даже сегодня встретить следы косули, кабана, лося не редкость.

  Особенно весело на турбазе было по выходным. Приезжало много народа с детьми, в том числе и с нашими друзьями-пацанами с которыми мы весь день бегали по пляжу и ныряли с причала. Да и с родителями было веселей, мать в выходной готовила что то вкусное, приезжали наши соседи по вагончику дядя Юра  - директор завода и его жена. Мы с братом с удовольствием засиживались со взрослыми за обеденным столом и с упоением слушали  беседы взрослых. А если совсем повезёт дядя Юра потом нас катал на своей моторной лодке по реке.

  Слушая за столом разговоры двух начальников, я очень гордился своим отцом, я прекрасно понимал что мой отец второй человек на заводе после директора. Я видел как люди кто с уважением, кто с подобострастием общались с ним, хотя он вёл себя всегда ровно и  никогда не выдавал в себе начальника по крайней мере на турбазе. Я конечно гордился, что мой отец руководитель и выше по должности всех тех кого я видел, но меня в принципе никогда не тянуло этим воспользоваться в каких то корыстных целях, хотя многие из взрослых со мной разговаривали как то более почтительно чем с другими детьми. Но однажды из меня всё таки вылезла эта гордыня, я даже сам не заметил как это случилось...

  Мы с мальчишками купались на понтоном причале и мне вдруг понадобилась маска понырять за раками под понтон. Не задумываясь я на весь берег проорал брату что бы он сходил к сторожу турбазы и взял маску — мол Кузнецов просит её дать! Маску мне тут же принесли, но понырять за раками я так и не успел. На берегу появилась фигура отца и он жестами приказал мне идти домой. Не понимая причины этого  я мокрый от воды явился перед светлы очи своего отца.

  Состоялся очень неприятный разговор.

- Ты что себе позволяешь? - спросил отец.
- Я? Да ничего... - ответил я
- Тебе кто дал право отдавать приказы людям, прикрываясь моей фамилией?
- Но я же тоже Кузнецов!
- Ты не Кузнецов, ты говно на палочке, понял! Ты пока пустое место! И то что ты мой сын не даёт тебе право так себя вести! Мне стыдно за тебя!

  Это «Мне стыдно за тебя!» на всю жизнь запомнилось мне и не раз звучало в моей бестолковой голове, когда я был уже практически готов совершить какой то необдуманный поступок. Это «Мне стыдно за тебя!» не раз меня спасало в будущем от бед, от того что не возможно было бы никогда потом вернуть назад. Моя совесть часто повторяла эту фразу особенно в мои бесшабашные студенческие годы.

  И я благодарю бога, что в тот день отец оказался на том берегу и сказал мне всё это в глаза...