30. Король и поцелуй
— Ой, Керди! — воскликнула Айрин, радостно всплеснув руками. — Мой папа-король приехал!
Стоило Керди это услышать, как он схватил девочку на руки и припустил полным ходом, крикнув матери:
— За мной, матушка! А то короля хватит разрыв сердца; он и узнать не успеет, что принцесса спасена!
Айрин обхватила его за шею, и мальчик помчался со своей ношей словно олень. Когда он вбежал сквозь ворота во двор, то увидел возвышавшегося на своей лошади короля и обступивших его обитателей дома, которые рыдали, не смея поднять глаз. Король не плакал, но его лицо было белым, как у мертвеца, и казалось, что он вот-вот рухнет замертво. У приехавших с ним воинов, ещё не успевших спешиться, на лицах был написан ужас, но их глаза пылали гневом. Они ждали от короля только слова, чтобы взяться за дело, — только никто не мог сказать, за какое именно.
Накануне стражники, оставленные королём при доме, после безуспешных поисков принцессы решили, что её похитили, и бросились вслед за гоблинами сквозь отверстие в полу винного погреба. Но оказалось, что беглецы умело заделали ход в самом узком месте, и без рудокопов с их инструментами ничего нельзя было сделать. Но никто не знал, где находится рудник, а те, кто отправился на поиски, были застигнуты в дороге грозой и не успели ещё даже вернуться. Бедный сэр Уолтер пуще других сгорал от стыда и почти надеялся, что король прикажет отрубить ему голову, настолько невыносимо ему было воображать себе ясное маленькое личико принцессы в окружении ужасных гоблиновых рож.
Когда Керди вбежал во двор с принцессой на руках, все стоявшие там были так поглощены своим горем и устрашены присутствием короля, что на его появление никто не обратил внимания. Он же подбежал прямо к королю — вернее, к его лошади.
— Папа! Папа! — закричала принцесса, протягивая к нему руки. — Я здесь!
Король воззрился на неё. Цвет вернулся его лицу. Он издал невнятный звук. Керди приподнял принцессу повыше, король склонился и принял её из рук мальчика. В ту минуту, как он прижал её к своей груди, огромные слёзы побежали вниз по его щекам, падая на бороду. А стоящие вокруг от радости подняли такой крик, что испуганные лошади встали на дыбы, залязгали доспехи всадников, и горные кручи откликнулись своим эхом. Угнездившись на груди своего отца, принцесса весело приветствовала собравшихся, а король всё не отпускал её вниз, пока она не рассказала ему о своих приключениях. Только она больше рассказывала про Керди, чем о себе самой, и большую часть из того, что она говорила о себе, никто не мог понять, кроме короля и мальчика, который стоял у королевского колена, поглаживая гриву огромной белой лошади. А когда принцесса рассказывала о действиях Керди, сэр Уолтер и прочие подтверждали её слова кивками, даже Лути присоединилась к похвалам его смелости и неутомимости.
Керди не произнёс ни слова, только спокойно взглянул снизу вверх в лицо королю. Его мать стояла с краю толпы слуг, с удовольствием слушая рассказ принцессы — ей приятно было слышать про подвиги своего сына. Но вот принцесса вспомнила о ней.
— А вот его матушка, папа-король! — воскликнула она. — Посмотри — вон там. Она такая добрая мама, и она была так ласкова со мной!
Толпа раздвинулась, когда король сделал знак женщине выйти вперёд. Она подчинилась, и он подал ей руку, но не в силах был говорить.
— А теперь, папа-король, — продолжала принцесса, — я должна сказать тебе ещё кое-что. Однажды вечером, уже давно, Керди прогнал с дороги гоблинов и проводил меня и Лути до дому. Когда мы шли домой, я обещала ему поцелуй, только Лути не позволила мне его поцеловать. Мне не хочется, чтобы ты ругал Лути, только нужно ей сказать, что принцесса должна выполнять свои обещания.
— Конечно, она должна, дитя моё, если только это правильные обещания, — сказал король. — Поцелуй же Керди.
Говоря это, он опустил принцессу пониже к мальчику.
Принцесса обхватила Керди за шею, поцеловала его прямо в губы и вслед за этим произнесла:
— Вот, Керди! Это тот поцелуй, как я и обещала.
А потом они все вошли в дом; повар бросился на кухню, слуги — к своим обязанностям, Лути обрядила принцессу в самый праздничный наряд, а король снял свои доспехи и облачился в пурпур и золото. Послали гонца за Питером и остальными рудокопами, а когда они пришли, устроили большой и шумный пир, который продолжался ещё долгое время после того, как принцессу уложили в постель.
Свидетельство о публикации №215092100376