Совпадение

СОВПАДЕНИЕ

Из встречи с Завьяловой (Валейко) Александрой Михайловной, п. Беловодск   

В период оккупации Беловодского района немецко-фашистскими захватчиками я находилась в Беловодске. Проживала в том же доме, что и сейчас. Лишь только немцы заняли поселок, как сразу начали выгонять людей на работы. Я немного походила, а потом, по чьей-то подсказке, натерла хорошенько одну ногу чесноком, настоянном на водке. Нога покраснела, распухла, начала болеть. Я не могла даже нею ступить. Уж и сама не была рада, что такое сотворила. И вот приходят к нам в дом староста и двое немцев. Пожилой немец – с плеткой, младший за переводчика. Староста начал им доказывать, что я симулирую, что с ногой моей все в порядке, а я просто не хочу работать. Так, мол, и сказала: «На немцев работать не буду». Хотя я такое не говорила, потому как одного парня, с улицы Советская, тогда Политотдельская, за то, что не вышел на работу, они до полусмерти забили плеткой. Смотрю, немцы злые, я испугалась, начала плакать. А проживала я тогда со своими родителями. Отец по национальности был латыш, из бывших латышских стрелков, которые в революцию помогали устанавливать на Украине Советскую власть. В Беловодске после войны он и остался. А еще он считался грамотным портным, отчего все жители его хорошо знали. К тому же он умел говорить по-немецки. Сообразив, что надвигается беда, он вышел со своей комнаты и начал объяснять немцам, что я не симулирую, что нога действительно больна. Те были удивлены его владением немецким и немного успокоились. Потом заставили меня снять повязку. Убедившись, что нога сильно распухшая, удалились.
В связи с этим, мне вспомнился еще один случай. Примерно в конце 1944 года по распоряжению райкома комсомола я была направлена на работу в качестве пионервожатой в одну из школ Западной Украины. И хотя слухи о зверствах бандеровцев к нам тогда еще не доходили, это началось немногим позже, тем  не менее ехать туда я все равно не хотела, отказываясь, говорила: «Я на педагога не училась, вряд ли смогу» (работала я тогда в библиотеке). Но слушать меня никто не стал, пришлось собираться. А подруга у меня была, так та сама напросилась, чтобы райком комсомола выписал ей направление.
По прибытию на место и попав школу, мы узнаем от учителей, что в вокруг лежащих лесах скрывается много бандитов, а некоторые ученики у них как бы в роли связных. Нам рассказали, как ненавидят нас, «москалей», бандеровцы, как зверски издеваются и расправляются с людьми. Я решила возвращаться домой. Придумала себе какую-то болезнь и отправилась в районную больницу. Но случаются в жизни такие совпадения! Доктором там работал пожилой мужчиной, не украинец. Услышав фамилию Валейко, он сказал, что у него когда-то был друг с такой же фамилией и звали его Генрих. А мой отец, чтобы особо не отличаться от местных жителей, начал называть себя вместо Генриха Михаилом. Я и говорю: «Так это же мой отец». Призналась, что хочу уехать домой. Он все понял, знал, какая опасность могла меня у них подстерегать, и выписал документ, подтверждающий, что я больна и нуждаюсь в серьезном лечении. А я еще, набравшись смелости, говорю: «Доктор, так со мной ведь и подруга из Беловодска. Как же я уеду, а она останется?» Тогда он в той справке указал, что она моя сопровождающая. Так мы и вернулись.    
          
Июль 2008 г.