Гугеноты

   О театре написано много.Жизнь актёров окружена тайной,слухами,домыслами,хотя в жизни они проще,чем рисует воображение.Но речь пойдёт не о них.Театр - это сложный механизм.Чтобы поставить спектакль,требуется слаженная работа огромного коллектива.
   Но есть особый цех - монтировочный.В нём трудятся монтировщики или рабочие сцены.Это их руками создаются спектакли,это они воплощают на сцене замыслы художника и режиссёра,это они скачут по колосникам,поднимая и опуская штанкеты с закреплёнными кулисами и задниками,это они проводят спектакли,устанавливая и меняя
в антракте декорации.Им доверяют своё здоровье и порой жизнь актёры,будучи уверенными,что крепёж конструкции надёжен и не погребёт их во время спектакля.
   Часто бывает так,что спектакль отыграли сезон,а потом на время забыли.Года через два вспомнили,вытащили со склада декорации.Как,что крепится?Вот тут-то и проявляется профессионализм монтировщиков - помнить все спектакли.Поэтому в монтировочном цехе особо ценят старожилов,которые работают в театре долгие годы.Им прощают всё - опоздания,загулы, пьянку на работе.
   Таким и был дядя Вася.Он прослужил в театре в балетной труппе до пенсии,то есть до тридцати пяти лет.А так как на пенсию молодому мужику жить сложно,а балетный станок мало смахивает на токарный,он решил остаться в театре на должности монтировщика.Зарплата вместе с пенсией составляла оклад нормального инженера,да плюс гастрольные,так что жить было можно,но дядя Вася после стольких лет воздержания пристрастился к водочке и коньячку и часть зарплаты оставлял в театральном буфете.Справедливости ради стоит сказать,что в хлам он никогда не напивался,а находился всегда в состоянии лёгкого подпития.
   Дядя Вася обладал феноменальной памятью и помнил наизусть все тексты,поэтому на пивных точках он пользовался уважением среди местных ханыг,когда свободно декламировал отрывки из пьес.Кроме своих непосредственных обязанностей, монтировщиков привлекали в массовку.Дело было добровольное,но никто никогда не отказывался.

   Режиссёр был молод,горяч,полон идей.Прибыл он из Питера с целью поставить на провинциальной сцене оперу Мейербера "Гугеноты".Декораций было много - от дворца Маргариты де Валуа до монастырской церкви,поэтому монтировщиков нагрузили работой с первых же дней.Главный машинист сцены от их объёма хватался то за голову,то за сердце.Дядя Вася был спокоен - не впервой!
   Режиссёр действительно был талантлив.Дело двигалось споро.Декорации ставились,партии солистов были распределены,дирижёр с оркестром заканчивали репетиции,и вот наступил день премьеры.Режиссёр с раннего утра бродил по сцене,в волнении потирая руки,хотя волноваться вроде-бы причин не было.Вчера состоялся генеральный прогон.Всё прошло без сучка и задоринки,но какая-то смутная тревога не покидала его.Он заглянул в комнату монтировщиков,поздоровался, рассеянно оглядел хмурые лица и вышел.
   Вчера после пятого акта монтировщики должны были поменять декорации,но за день так вымотались,что решили сделать это утром на свежую голову.Вот только свежих голов не получилось.Вчера после прогона они приняли,потом добавили,потом... Короче,разогнал их вахтёр уже за полночь.Поэтому лица были помяты,в конечностях ощущалась дрожь и колебания.Церковь они кое-как разобрали,на большее сил не осталось.Сидели,перекуривали,с надеждой поглядывая на дядю Васю,у которого всегда можно было перехватить до получки.Тот не выдержал первым:
  - Ни-ни...Премьера!
  - Сдохнуть,что ли? - произнёс Олег,самый молодой.
  - Действительно,Вася,- подержал его Сева,тоже из старожилов,работавший монтировщиком,когда ещё дядя Вася танцевал.- Ведь не поставим спектакль.
  - А ты помолчи,халявщик.
   Дело в том,что Сева даже при наличии денег пил всегда за чужой счёт.Пробовали не наливать,но только до первой рюмки - не принято у русских в одной компании кого-нибудь обносить.
  - Да я чего?Могу и не пить.Ребят жалко.
  - Ладно,- дядя Вася зашуршал бумажником.Дело в том,что похмелиться ему и самому хотелось,а давая деньги в долг,он сам пил на халяву.
   Олег,как самый молодой,быстро сгонял в магазин.Выпили и работа зашевелилась - к обеду спектакль стоял.

   Зал постепенно заполнялся.В партере уселись представители обкома,Совета министров,Министерства культуры.Первый секретарь занял место в режиссёрской ложе. Режиссёр ликовал - аншлаг!Помреж щёлкнула тумблерами:"Внимание!Начинаем!"Свет в зале медленно гас,занавес плавно поехал,дирижёр взмахнул палочкой и спектакль начался.
   Вобщем-то,всё шло прекрасно - Рауль-гугенот влюбляется в Валентину-католичку,она в него.Гугеноты и католики с целью примирения объявляют их помолвку. Но Рауль подозревает Валентину в измене,всё рушится,начинается резня.
   И вот пятый акт...Старая монастырская церковь.Внутри неё скрываются гугеноты - артисты хора и монтировщики,переодетые парижанами с белыми шарфами,как знак отличия от католиков.И тут случилось непредвиденное: то ли от усталости,то ли от того,что он раза четыре в буфете полировал коньячком утреннюю водочку,но дядя Вася поплыл и не мудрствуя улёгся вздремнуть на тюки с кулисами у задней стенки сцены.Никто не обратил на это особого внимания - темно,Варфоломеевская ночь,всё-таки,да и спектакль продолжается.Хор гугенотов запел "Могучий оплот",но его звучание грубо прерывается яростными ликующими криками католиков,вламывающихся в церковь.Гугеноты отказываются отречься от веры: они продолжают петь свой хорал. Тогда старшины-католики выволакивают их из ворот церкви,и все скрываются за кулисами.Дядя Вася в это время продолжает мирно спать.
   И вот последнее действие.На сцене в утреннем полумраке раненый Рауль,Валентина,доказавшая свою невинность,и старый слуга Марсель,только что обвенчавший молодых.Рауль исполняет арию "Везде пожары и убийства".В это время появляется отряд католиков,возглавлемый де Сен-Бри - отцом Валентины.
  - Вы кто?- вопрошает тот.
  - Гугеноты,- за всех отвечает Рауль.
   Солдаты стреляют.Все падают,но Валентина жива,и де Сен-Бри узнаёт её:
  - Что я вижу?То дочь моя!
  - Да я.И в мире том я буду
    Молить творца небес,отец,тебя простить.- произносит Валентина и умирает.
   Де Сен-Бри заламывает руки.В зале слышны женские всхлипывания.Немая сцена.Актёр держит паузу.И в это время изнутри церкви раздаётся стук в ворота,и хриплый голос вещает:
  - А здесь ещё один гугенот остался.
   Это дядя Вася,наконец,проснулся.И,как раз,во время немой сцены.Подумав,что спектакль окончился,а туслый свет,пробивающийся сквозь декорации,дежурный,решил схохмить,рассчитывая,что монтировщики готовятся к разборке.
   Режиссёр у себя в ложе медленно бледнеет и теряет дар речи - вот оно предчувствие!Сидящий рядом,Первый секретарь обкома с интересом смотрит на сцену.У него на коленях раскрытое либретто,где ни о каких последних гугенотах не сказано. Все понимают,что спектакль заваливается в штопор с неумолимостью неуправляемого бомбардировщика - рванёт так,что отголоски премьеры до Питера долетят!
   Но наших ребят-артистов учат не только актёрскому мастерству.Они профессионально владеют искусством импровизации.Де Сен-Бри,не меняя позы,продолжая заламывать руки,лепит четырёхстопным ямбом первое,что приходит в голову,указывая на церковь:
  - О,эта ночь не кончится вовеки,
    Покуда жив последний гугенот!
   И подумав,добавляет:
  - Убейте же его!Убейте!
   Режиссёр уже готов был сам рвануть на сцену убивать гугенота,как толпа старшин под пение "И огнём,и мечом всё губите!",вломилась в ворота церкви,где дядя Вася на деле познал весь ужас Варфоломеевской ночи.Он ещё,путая эпохи,попытался крикнуть;"Да здравствует Республика!",как получил в глаз от кого-то из солистов хора.Бесчувственное тело в развевающемся белом шарфе под ликующие крики было вынесено из ворот и брошено за кулисы.Зал аплодировал стоя.Слышен был чей-то голос:
  - Надо же,вот это вера,вот это убеждения!А мог бы промолчать и жить...
   Помреж нажала кнопку занавеса...
   Первый секретарь долго тряс руку режиссёра:
  - Ну,что ж!Поздравляю!И концовка интересная.Своеобразная,я бы сказал!
   "Заслуженного!Сам хлопотать буду!Спас премьеру,- думал в это время режиссёр.- А этого,если ещё жив,задушу лично!"

   2016 г.