А на земле

 Радость встречи  по возвращении в отряд  была короткой.  Реальность отрезвила в один миг. В ночь на семнадцатое  дозор первой роты наступил на мину.

После утреннего построения Виктор с батальонным фельдшером  на дежурном БТРе приехали в мед роту.

- Сан Саныч, не хочу заходить в стационар.  Ты уж сам, возьми мою выписку, пожалуйста, а я пойду, попрощаюсь.
- Хорошо. Ребят оформлю,  заберу твои документы, - сухо ответил тот.

 Авдеев спрыгнул с машины и по пыльной дороге побрел  к приемнику-распределителю.    Вокруг была все та же знакомая территория. Как и вчера светило январское солнце, но  теперь его лучи с трудом пробивалось сквозь пыльное марево к земле. Мир был другим.
 
 Каталка стояла у стены  приемного отделения, прямо  на солнце, словно оно могло еще кого-то отогреть.  Игорь Семин лежал  под простыней до подбородка, лицо  было открыто, он еще дышал.  Рана головы была не совместима с жизнью…

 Ротный Пахомов допустил Авдеева до боевых  через неделю, в ночь на двадцать седьмое.

 Победа в Черных горах была весомой и горькой. ДШК захватили, военно-тренировочный лагерь Умара уничтожили, следующей ночью возвращались к броне.
 
 Отряд тянулся по ущелью  неспешной  вереницей.   Каменные утесы   сливались с редкими деревьями и казались бесконечным мрачным  каньоном,  уходившим в  черное небо.  Узкая полоса звезд над головой  усиливала ощущение  колодца. Небольшой  уклон на север  облегчал путь - шли  к  реке Кабул.  Перед рассветом тропа выровнялась,    горные хребты осели, расступились.  Звезды погасли.  Впереди   открылось серое бескрайнее пространство. Долины реки видно  не было, но она угадывалась  в  густом  утреннем тумане...
 Авдееву казалось, что все как тогда, три недели назад в Даринуре, просто он немного вырвался вперед, и стоит только оглянуться…
Он остановился. Мимо него медленно проследовали две группы бойцов по четыре человека с тяжелой ношей на плащ-палатках.  На первой несли командира группы Абрамова.  Он был на промедоле и стонал в бреду, прижимая к груди АКС. На второй несли его замкомвзвода Яцковского.  Он погиб почти сразу – пуля пробила легкое.
Увидев второй автомат на плече у Володи Сидоренко, Авдеев решил забрать его. Виктору хотелось, как тогда в Даринуре, быть хоть чем-то похожим на Абрамова и чем-то помочь Сереге, хотя бы нести его автомат…
Но Сидоренко не отдал:

- Не надо, товарищ лейтенант. Это мое.

 На привале подошел Пахомов:

- Авдеев! Кто там еще остался из группы? Ковзон! Готовьте перофакелы!  Вертушки на подлете.

 Послышался шум винтов, Виктор с Лехой разбежались по сторонам, обозначив площадку.  Все тот же борт Максимыча, Райляна (когда-то он возил Авдеева на Седьмое небо),  чья смешанная вертолетная группа вчера в самый критический момент доставила и сбросила с воздуха боеприпасы,  сожгла духовские палатки и уничтожила верхние огневые точки. Теперь он медленно спустился, завис, касаясь  каменного выступа двумя шасси: левым и передним.
Авдееву очень хотелось, как тогда Сергей,   крикнуть: «Ребята! Кто-то Вас там сильно любит!»
Но пыль, поднятая винтами, попала в нос, перехватила горло,  заставила стиснуть зубы и зажмурить глаза…

 Виктор стоял в своей спальне перед открытым шифоньером, в глубине которого, за новыми стопками красивых полотенец слева, лежало и то старенькое,  нежно-салатового цвета. Кажется, он открывал дверцы, чтобы надеть джемпер под пиджак...

- Дневале! Ну, ты скоро? – раздался побуждающий призыв Абрамова, стоявшего уже в прихожей.
- Дядя Витя! – раздался юный голосок, - А с кем у Вас сегодня встреча?
- Наш отряд сегодня, Серега, встречается в вертолетчиками, и главное – с комэской Райляном, Героем Сосетского Союза! Понял?! – и Абрамов хлопнул десятилетнего Авдеева по плечу.

Начало рассказа: http://www.proza.ru/2016/11/25/2036