Крест

I

«Уважаемые пассажиры! Наш электропоезд прибывает на конечную станцию – Киевский вокзал», – прорвалось бубнящее шипение сквозь грохот музыки в наушниках. Пригородная электричка замедлила ход, асфальтовая линия перрона рассекла мутное стекло. Сгрудившиеся в тамбуре полусонные граждане обреченно приготовились к ежедневной спринтерской дистанции. Наэлектризованный воздух будоражил кипевшую в умах желчь, готовую выплеснуться в любой момент. Стоявший вплотную к двери Денис спиной ощутил неприязнь.
– Прояви уважение к людям! – взвизгнула женщина и сморщенным пальцем указала на сигарету в руке парня. Обернувшийся на звук Денис с брезгливой гримасой равнодушно пожал плечами.
Словно в предсмертной конвульсии поезд дёрнулся и встал, двери с грохотом разъехались. Ритм саундтрека в плеере придал спортивной злости в обязательной дежурной гонке. «Сегодня выиграл пять минут, завтра потеряю полчаса, – крутилась набившая оскомину мысль. – Кругом тлен, тоска и безысходность, пора сменить однообразие. Знать бы как». Горечь никотина прятавшейся в кулаке сигареты обожгла язык.
Денис миновал турникеты и спустился в метро. Мозаики, лепнина, монументальные своды, загадочный запах подземелья – всё приелось и померкло. Значение имело лишь количество людей перед эскалатором и отсутствие свободных мест в вагоне, над окном которого издевательски красовалась реклама баварского автоконцерна с мужчиной в идеально чистой спецовке. «Интересно, для кого это здесь?» – с раздражением Денис посмотрел на плакат. Под ним, прислонившись к горизонтальному поручню, симпатичная брюнетка увлечённо листала картинки в новеньком смартфоне. «Не иначе, родители подарили», – с насмешливой завистью подумал Денис. Под агрессивный пассаж композиции в наушниках поезд подкатил к нужной станции. «Ладно, не очень-то хотелось», – шагнув к платформе, Денис прощально обернулся в сторону девушки и вздрогнул. Огромные черные зрачки сочились презрением.
Промозглый мартовский ветер задувал под ветровку. Пейзаж вокруг павильона кольцевой «Таганской» в утренней хмари казался оглушительно унылым, однако подобная эстетика меркла в сравнении с опозданием. Печальное гудение автомобилей на Садовом вторило настроению: «Зачем ездить через весь город, когда есть вузы рядом с домом? Ничего, чуть-чуть осталось. Полтора года, и мучения закончатся. Я вообще успеваю?» Многое повидавшие наручные часы отсчитали пять минут с начала пары. Погружённый в мрачные раздумья Денис вбежал в серо-кирпичное здание университета, преодолел лестницу и оказался перед аудиторией. Три десятка студентов наполняли помещение гулом. Ступая как можно тише, Денис юркнул мимо пустующей кафедры на вершину амфитеатра.
– Привет, – дремавший за партой Артём разлепил веки, – чего такой запыхавшийся?
– Бежал, чтобы Лапшин мозг не вскрыл моралью.
Денис достал из-за пазухи сложенную вдвое универсальную тетрадь. На обложке так и значилось: «По всем предметам».
– Брось, – вяло вставил Артём, – поорёт и перестанет.
– Это, конечно, да, но осадок останется.
– Тебе ли о репутации беспокоиться, – хохотнул товарищ. – Половину сессии завалил.
– Один экзамен, – Денис приуныл. – Лапшин, сука, или денег хочет, или просто мудак. Последняя попытка осталась.
– Ты предлагал бабки?
– Нет. Думаешь, стоит?
– Чего ждёшь? – зашипел Артём. – Обязательно предложи!
– Вдруг откажется? – Денис сделал страшную мину. – Пойду сапоги топтать, или того хуже – посадят.
– Тогда выучи! – выпалил Артём. – Сделай хоть что-то вместо размазывания соплей. Заплати, если лень обуревает. Выучи, если денег дать боишься. Выбор не богатый.
– Как же с ним наедине остаться, чтобы подсунуть?
– Бля, Ден, – раздраженно выдохнул Артём. – Подлови после пар, обсуди. Когда пересдача?
– В следующий вторник, – вздохнул Денис и решил закрыть тему. – Пожалуй, воспользуюсь советом.
– Молодец, – зашептал Артём из-за появившегося в аудитории старшего преподавателя Лапшина. – На завтра какие планы?
– К пересдаче готовиться, – буркнул Денис. – Есть предложения?
– Есть, – Артём лукаво улыбнулся, – посетить футбольный матч.
– Совсем не понимаю футбол, – будто извинился Денис.
– Не надо понимать – надо идти! – засмеялся Артём. – Предварительно приняв традиционные пару бокалов. Правда?
– Совершенно верно, – Денис приготовился записывать лекцию. – Может, после пар тоже по пивку?
– Лучше вместо, – ухмыльнулся Артём. – В «Кружку»?
– Вариант.
– Напоминаю! – повысил голос лектор. – Информации, которую даю сейчас, нет в учебниках. Конспектируйте, если хотите сдать.
Лапшин пристально следил за Денисом.
– Бля, – побледнел парень, чувствуя разливающийся по телу озноб.
Артём тоже притих и, сгорбившись над конспектом, изображал, что пишет.
Аудитория траурно молчала. Каждый ощущал раздражитель преподавателя позади себя и боялся шелохнуться, ведь любой шорох мог навлечь гнев. Денис, зыркая исподлобья, отслеживал имевших наглость повернуться, но живая масса застыла в смирении. Вдруг статическую картинку иглой татуировщика проткнул ледяной девичий взгляд и, задержавшись, скрылся за полотном ослепительных иссиня-чёрных волос, пигментом оставив яркое впечатление.
– Слышь, – Денис, толкнув локтём соседа, кивнул в сторону тёмной макушки, – кто это?
– Чего? – удивлённый Артём оторвался от тетради. – Ты не знаешь главную красавицу курса?
– Похоже, что так.
– Спортсменка, комсомолка – Инга Якубова из второй группы. Понравилась?
– Симпатичная, – протянул Денис.
– Говорят, весьма любвеобильная, – с издевательской интонацией промурлыкал Артём. – Могу познакомить.
– Обязательно познакомишь, – замечтался Денис, – но позже.
– Вам, Крестовский, я настоятельно рекомендую слушать внимательно, – вторгся в беседу лектор, – если хотите продолжить носить гражданскую одежду.
– Так точно, – упавшим голосом пробормотал Денис.
– И вам, Скосырев, аналогичный совет, иначе примерите модную форму от лучших кутюрье, – аудитория захохотала, Лапшин повернулся к доске. – Итак, продолжим.
Товарищи переглянулись.
После лекции, стоя около двери под присмотром Артёма, Денис понуро ждал Лапшина.
– Яков Александрович, – голос дрогнул при виде лысины, окаймлённой полоской кучерявых волос.
– Слушаю вас, – подчёркнуто вежливый преподаватель ковырялся ключом в замке.
– Во вторник пересдача... – в горле пересохло, ведь ответ определял дальнейшую судьбу. – Хотел попросить совета, как лучше готовиться.
Лапшин окинул взглядом студента.
– Учите, Крестовский, учите, – и направился дальше по коридору.
– Я и раньше учил! Сколько можно?! – взвизгнул Денис в бессильной злобе, поверив в абсолютную полноту собственных знаний.
– Значит, плохо учили, – Лапшин, обернувшись, поднял указательный палец.
– Может, – Денис опомнился и догнал преподавателя, – есть альтернативный вариант?
Из-за дрожащего голоса вопрос прозвучал блеянием. Педагог резко остановился, насупил брови, под которыми пылал огонь негодования.
– Что вы имеете в виду?! – вскричал Лапшин. – Предлагаете взятку?!
– Совсем нет! Я, наверное, неправильно выразился! – в ужасе попятился Денис.
– Вот и отлично! Готовьтесь, приходите на пересдачу, – сухо обронил преподаватель. – До свидания.
Крестовский обречённо наблюдал за удалявшейся лысиной.
– Получилось? – подошедший Артём хлопнул по плечу.
– Ага, в армию сходить, – пробормотал Денис и резко повернулся к другу. – Пойдём напьёмся?
Около пяти вечера смуглый официант с бейджем «Саша» подошёл к столику возле окна.
– Что будете заказывать? – обратился он с ярко выраженным акцентом.
– Что пьём? – игнорируя халдея, Артём повертел ламинированную карточку меню.
– Наверное, пиво, – засомневался Денис.
– Понятно! – вздохнул Скосырев. – Мальчик, водки принеси нам пол-литра!
Официант сделал пометку в блокноте.
– Ещё что-нибудь?
– Закуску и четыре разливных! – по-гусарски рубанул Артём.
В ожидании выпивки Скосырев молча курил. Денис разглядывал происходящее за окном. Там, по Нижней Радищевской, сновали машины, их гудки долетали до непривычно тихого и безлюдного зала «Кружки». Редкие прохожие сворачивали в проулок к «Таганской» кольцевой. Наконец «Саша» принёс четыре бокала и блюдо сухариков. В янтарной жидкости искрилось заходящее солнце, по запотевшему стеклу скатывались капли.
– Редкая дрянь, – Артём, скривившись, грохнул массивный бокал на обшарпанный стол. – Местное пиво утром отзывается ужасной головной болью.
– Действительно, – Денис обречённо подумал о тяжёлом похмелье, и, взяв сухарь, со злобой вспомнил нависшую угрозу. – Артём, это же финиш – завалит обязательно. Куда податься, когда отчислят: в армию или в дворники?
Катавшийся меж пальцев сухарик исчез во рту.
– Ден, отвлекись чуток. Хорошо? – процедил Скосырев.
– Тебе легко говорить, – продолжал Денис. – Ты сразу сдал.
– Заебал ныть, – огрызнулся Артём, – я также сутками зубрил, слово в слово. Ради сорока минут позора. Отложил тусовки, даже на футбол забил! Сжал зубы, выучил и сдал. А ты ноешь, хотя давно бы взял и сделал! Либо выучил, либо заплатил!
Вспыхнувший Скосырев также стремительно потух и отвернулся к окну, где солнце медленно катилось за крыши приземистых домов. Внутри количество свободных мест убывало. По соседству, через проход, девичий квартет разбавлял увлечённую беседу приступами жизнерадостного хохота. Жужжание голосов в прокуренной атмосфере заполнило паузу в разговоре приятелей.
Крестовский с тоской оглядел зал. «То густо, то пусто. Тьма сменяет свет, день сменяет ночь. Сейчас же кромешный мрак», – невпопад подумал он, и, удивившись собственным суждениям, повернул разговор в другое русло:
– Почему ты ставишь сомнительное развлечение так высоко?
– Поясни, – попросил Скосырев.
– Ты сказал «даже футбол», – Денис пытался изящнее сформулировать мысль, – не семья, девушка, учёба – «даже футбол».
– Вот ты о чём… – протянул Артём, прищурившись. – Понимаешь, футбол больше, чем зрелище. Даже больше, чем игра.
– Нет, не понимаю, – Крестовский равнодушно опустошал кружку.
– Хорошо, – маниакально улыбнулся Скосырев, – объясняю. В детстве пацаны пинают мяч во дворе. Будучи подростками, более везучим достаётся спортшкола, другим – «коробка» и просмотр матча профессиональных команд. Тут выбор клубных пристрастий часто определяется окружением: за кого отец болеет, кто с друзьями за компанию. Понятно?
Скосырев сделал глоток.
– Пока не совсем, – пожал плечами Денис.
Артём закурил.
– Когда неудавшиеся профессионалы перерастают детское увлечение и приобретают привычку ходить на стадион, жизнь формируется сквозь призму клубных пристрастий, а планы расписываются с учётом календаря чемпионата.
– Хорошо, – перебил Денис, – чем трибуна удерживает людей до седин?
– Свобода, – пояснил Артём. – Трибуна дарит чувство причастности к огромному сильному организму, позволяет выпустить личного беса, который кормится энергией поддержки любимого клуба. Сложно объяснить словами, но, с определённой погрешностью, картинка такова.
– Как у тебя началось? – больше из праздного любопытства спросил Денис.
– Примерно также. Первый «взрослый» матч в тринадцать лет, на электричке с отцом. Потом понеслось: тусовки, пьянки, драки. Жизнь окрасилась в цвета команды, – сухо улыбнулся Артём. – Это жизнь, без футбола меня нет. Понимаешь?
– Смутно, – первая кружка Дениса опустела.
– Хорошо, завтра идём, – безапелляционно заявил Скосырев.
– Куда? – от удивления лицо Крестовского вытянулось.
– В «Лужники». Лучше один раз увидеть, – отрезал Артём.
– У меня пересдача, готовиться надо, – промямлил Денис.
– Я тебя умоляю! Ты месяц воздух пинал – один день погоды не испортит! Давай-ка выпьем.
Из графина, похожего на химическую колбу, Скосырев разлил по рюмкам, и, чокнувшись с нетронутой стопкой Дениса, тотчас выпил. Шокированный предложением, Крестовский, чуть помедлив, последовал примеру товарища. Закусив ломтиком сала, он крепко задумался. Отношение к футбольным матчам выражалось полным равнодушием, однако хроническая лень медленно утверждалась в статусе жизненного кредо, и, чтобы ей помешать, Денис решил покинуть зону комфорта.
– Так, ты идёшь? – Скосырев оборвал мысль Крестовского.
– Да, иду, – потупившись ответил тот, перебирая причины побороть страх предстоящего мероприятия: «Чем ещё заняться в выходной? Может, с девушкой какой познакомлюсь».
– Серёга, плюс один билет на завтра, – говорил Артём по мобильному. – Пораньше пересечёмся? Договорились, до связи.
Денис обвёл заведение тяжёлым от алкоголя взглядом. В дальнем углу бурно дискутировала компания студентов. За другим столом колоритные спортивные юноши изредка косились в сторону Артёма. По центру зала столик занимали манерные девицы. «Допью и пойду знакомиться» – отметил Крестовский.
– Ещё что-нибудь желаете? – подкравшийся официант сгрёб в охапку пустые бокалы.
– Ничего, отдохни пока, – Артём увлечённо давил кнопки телефона.
«Саша» с обиженной гримасой удалился.

II

Многоликая толпа вытекала из подземного полумрака сквозь массивные двери вестибюля станции «Спортивная». Территорию вокруг заливал яркий, по-весеннему тёплый, солнечный свет. По обеим сторонам, словно берега реку, людскую массу сдерживали ряды лошадиных голов. В отличии от наездников, восседавших с гордым видом римских легионеров, животные фыркали, крутили мордами. Стайки подростков в однотипных ветровках и трико – будто в униформе – маневрировали в живом потоке.
– Сразу сложно понять атмосферу, – подмигнул Артём накануне и разлил остатки водки по рюмкам, – поэтому встречаемся в девять.
– Игра же в час – я не проснусь. И у тебя, наверняка, голова трещать будет, – заплетающимся языком выговорил Денис, косясь на пустой графин.
– Чтобы не трещала, и надо так рано, – подытожил Скосырев и, резко выдохнув, опрокинул стопку в рот.
Субботним утром первые звуки будильника поубавили решительность любой ценой вырваться из уютной кровати, и Крестовский со стоном зарылся в подушку, наотрез отказавшись покидать лежбище. Когда вибрация телефона приобрела оттенок зубной боли, с титаническим усилием Денис выполз на белый свет. Начало девятого выходного оказалось несусветной ранью. Вспомнились слова Артёма, что футбол в час – плохая идея, а матч команд из первой половины турнирной таблицы мог бы вызвать больший ажиотаж, если начинался в шесть. Связь между ранним пробуждением и послеобеденной игрой – с учётом близости стадиона – Денис пока улавливал смутно.
В назначенное время Крестовский ждал в подземном переходе железнодорожной платформы. Задувавший в створ бетонной кишки ветер приносил обжигающий холод и колючие капли дождя. Поёживаясь, Денис в очередной раз нервно взглянул на часы, и тихо выругался: электричка опаздывала. Начинавшуюся беспочвенную панику прервал долгожданный нарастающий гудок электровоза.
Первым к турникетам подошёл невзрачный мужичок с потрёпанной спортивной сумкой. Тут же, в целях соблюдения контрольно-пропускного режима, материализовался одутловатый дежурный, высокомерно наблюдавший попытки пассажиров скормить билеты валидатору. Пока бездельник в форме следил за порядком, с другого края появился Артём и, покосившись на вахтёра, как-то хитро перепрыгнул раздвижной турникет.
– Валим! – бросил Скосырев на бегу.
Разогнаться помешал находившийся поблизости магазин.
– Есть соображения? – Артём схватил пиво и направился к кассе.
– В общем, нет, – Денис последовал примеру. – Ты же хозяин положения.
– Так я и думал. Приземлимся в кабаке на «Юго-западной». Может, знакомых встретим.
Денис промолчал. Он почувствовал себя неуютно рядом с чересчур активным приятелем. Дискомфорта добавлял контраст повседневного гардероба Крестовского с ветровкой и спортивными штанами Артёма.
Автобус дёргано, с частыми остановками, тащился к метро. Из-за раннего подъема клонило в сон, и, сдавшись, Денис задремал. Но поток утомительной ереси Скосырева внезапно сменился настойчивым требованием выйти. Когда Артём принялся тоскливо мять опустевшую банку, Денис, чертыхаясь, поддался уговорам, чтобы среди клонированных панельных коробок проспекта найти укромное местечко для мокрого дела.
– Теперь ещё по одной! – многозначительно поднял палец Скосырев и направился к магазину.
Столь хитрый маршрут привёл друзей к порогу бюджетного кабака, знакомого Денису по редким посиделкам с районной шпаной. Артём кому-то приветственно кивнул, после чего уверенно, как завсегдатай, плюхнулся за столик.
– Нам, пожалуйста… – поводив пальцем по меню, Скосырев, собираясь озвучить заказ, поднял голову, – а, это ты. Привет.
– Привет, – произнес низкорослый крепыш в чёрной футболке с татуированными руками. Из-под козырька бейсболки выглядывала мясистая физиономия с чуть придурковатым выражением. – На мяч?
– Вообще планировал, – ухмыльнулся Артём.
– Билет лишний есть? – пропустил насмешку татуированный.
– Я по абонементу.
– Во, бля, – тот почесал в затылке. – А в кассах?
– Середина марта, час дня, игра середняков. Аншлаг обеспечен, – саркастически подметил Артём.
– Понял. Ну, тогда я к своим, – собеседник, махнув рукой, отошёл.
– Так и живём, – будто извинился Артём и обратился к подошедшей официантке. – Четыре тёмных, пожалуйста.
По приезду в Хамовники улучшилась погода, а с ней и настроение. Разомлев от пива, друзья лениво двигались к большой спортивной арене. Блаженно улыбавшийся Скосырев шёл вразвалочку, явно получая удовольствие от обстановки. Денис же мнимую враждебность чужой социальной среды воспринимал с оттенком пьяного равнодушия, что помогало справиться с робостью. Однако интерес к царившему вокруг сохранялся, поэтому Крестовский озирался по сторонам.
Спокойное однообразие прервал звонок.
– Интересно, кто там? – из кармана ветровки Артём вытащил смартфон.
– И кто же? – вяло отреагировал Денис, занятый наблюдениями.
– А ты полюбуйся! – экран высвечивал фотографию анфас – Инга Якубова.
– Ого, – сдержанно ответил Денис в то время, как пульс его участился.
– Что же ей надо, интересно, – пробормотал Артём, и, нажав «ответить», зачем-то перевёл разговор на громкую связь. – Да, привет!
– Тёмыч, привет! – жизнерадостно выкрикнула трубка. – На мяч сегодня собираешься?
– Уже приятелю за билетом идём. Кстати, ты его знаешь, – прищурился Артём.
– Я многих знаю, – хохотнула Инга. – Братюнь, можешь мне тоже взять? Деньги потом отдам.
– Сорри, у нас только на один, – подмигнул Артём.
– Может, абонемент лишний есть?
– Разумеется, мы же билет покупаем.
– Жаль, – вздохнула трубка. – Какие планы после?
– Стандартно, – засмеялся Артём.
– Тогда подваливай на «Чистые», в «Кружке» засядем.
– Вариант! Давай, после мяча созвонимся?
– Давай. Пока.
– Пока.
С невнятным ругательством Скосырев убрал смартфон в карман.
– Зачем про деньги соврал? – грубо спросил Денис.
– У тебя есть лишние? – парировал Артём.
– Ну, рублей пятьсот найдётся, – замялся Денис.
– Вот и молчи! – процедил Артём. – Отдаст она! Хрен дождёшься!
Крестовский, съедаемый любопытством, решил выведать подробности.
– Чего ты взъелся на девушку? – улыбнулся он.
– Да, так, – туманно отозвался Скосырев. – Недолюбливаю её.
– И всё-таки?
– Я же подрабатываю – не у мамы прошу. А Инга постоянно тысячу-другую в долг просит: «Обязательно отдам!» – с карикатурной издёвкой пропищал Скосырев.
– Понял. Дело твоё, – вздохнул Крестовский.
Сей факт не перебил интереса к Якубовой, лишь раззадорив охотничий инстинкт, а предвкушение возможной встречи приободрило Дениса. Он давно приметил в коридорах университета колоритную брюнетку и часто рассматривал её тайком на смежных лекциях. Личное же знакомство представлялось чем-то фантастическим. От избытка эмоций затряслись руки.
Чаша стадиона встретила проплешинами пустых секторов. Заполненными казались только заворотные трибуны, на одну из которых попали друзья. Артём, курил, перекидываясь шутками с приятелями. Денис губкой впитывал окружающий хаос.
После стартового свистка обрывки специфических разговоров сменились звуковой лавиной, порождённой рёвом сотен глоток. Пение обволакивало. Бросив жалкие попытки петь в унисон, Крестовский молча следил за игрой. Происходящее на поле пробуждало интерес, а после гола в чужие ворота коллективная эйфория передалась Денису.
– Вы! Самые! Лучшие! Болельщики в мире! – разносился по арене голос диктора, а четвёрка парней, не дождавшись финального свистка, выжидала около памятника вождю мирового пролетариата. Зарядил противный колючий дождь, и, глядя на лёгкие ветровки остальных, Денис поёжился, хотя собственный пуховик уверенно хранил тепло.
Артём с суровым видом выслушал ответ в трубке и, выругавшись, убрал телефон в карман.
– Где её носит? – сплюнул он, и, будто оправдываясь, пояснил друзьям. – Инга вне зоны действия.
Товарищи отвернулись.
– Слушай, – Денис наклонился к уху Скосырева, – Инга тоже на футбол ходит?
– В смысле? – Артём удивлённо приподнял бровь.
– Ну, постоянно.
– Да, стабильно вижу.
– По ней не скажешь.
– Хороший внешний вид не гарантирует примерного поведения, – как ребёнку пояснил Скосырев. – Все они такие.
Беседу прервали резкие вопли.
– Заждались меня? – Артёма со спины обняла Якубова. Наглой улыбкой она походила на дворового хулигана.
Странная девица и парень прибились с Ингой. Объединённый коллектив выдвинулся к метро. Там возле рекламной тумбы тип в полосатом шарфе зазывал прохожих:
– Парни, выпить хотите?
– А есть? – юный блондин сориентировался в ситуации.
– Да, только запивки нет!
– Отлично! Сейчас придём.
– Куда ты придёшь? Успокойся! – одёрнул юнца Артём.
– У него полбутылки «Немирова»! Только за соком сбегать!
– Пойдём-пойдём.
– Ну, вы, пацаны, даёте, – огорчённо бубнил светловолосый. – Тип; можно отшить, водку самим выпить. С первого тайма бухнуть хочется, аж на футбол посрать!
– Иди уже! – зло толкнул его Артём.
При виде крепкого спиртного Денис поморщился.
– Сердце бьётся всё чаще и чаще! И уж я говорю невпопад!
Окрестности Чистопрудного бульвара оглашали хриплые крики, посвящённые золотой дремотной Азии. Солнце скрылось за горизонтом, но вязаные перчатки, капюшоны и бейсболки бережно хранили тепло. Даже грустный жёлтый свет фонарей казался издевательски согревающим, придавая глумливый желтушный оттенок коже. Впрочем, последний легко мог быть симптомом перегруженной печени. Ошалевшая от ядрёной смеси виски и дурманящего мартовского воздуха молодёжь приступила к братаниям и прочим актам взаимоуважения. Пользуясь суматохой, Денис бесцеремонно разглядывал Ингу. Её распущенные волосы откидывались назад в порывах звонкого заливистого смеха, демонстрируя здоровый румянец на щеках, а блестевшие в искусственном свете зрачки способны были утащить в свои глубины любого, кто сократит дистанцию. Плечо девушки, по молчаливому обоюдному согласию, обнимал Артём. И хотя Скосырев являлся хорошим приятелем Дениса, последний чувствовал что-то отдалённо напоминающее ревность.
Разгорячённая Якубова приглядывала за сегодняшним избранником, пока в милой девичьей головке под воздействием гормонов бесновались варианты развития отношений от стремительного секса до вечной любви. Только странное беспокойство, будто кожный зуд, мешало сосредоточиться. Инга повернулась в поисках источника раздражения и встретила ехидную ухмылку Дениса. Он, стиснув зубы, натянуто улыбался. Инга удивлённо нахмурилась и, дернув плечом, скрылась под полотном капюшона. Денис облегчённо выдохнул: контакт налажен.
– Эй, быдло, тише будьте!
Наполненный пьяной агрессией вопль с соседней лавки стремительно и бесцеремонно обрушил радужный мир. Следом возле ноги Артёма хлопнула разбитая бутылка. Капли пива янтарём осыпали белые кроссовки.
– Сука! Это новые «Найки»! – Артём пошатнулся от резкого поворота, но ноги уверенно понесли к источнику претензий.
– Ты кого на *** послал? Хочешь обсудить? – взревел искажённым до неузнаваемости голосом Скосырев перед компашкой парней в дешёвых рыночных шмотках. Артём подскочил к стоящему ближе всех красномордому крепышу со вторым подбородком и утопил подошву в мякиш под ребрами. От удара из рук толстяка выпала бутылка пойла. Согнувшись пополам, бык смешно попятился задом. Помочь Артёму поспешили соратники.
Ошарашенный скоростью событий, Денис огляделся, надеясь не вмешиваться, но рядом остались только девушки. Их рты будто застыли в безмолвных криках ярости. Крестовский, словно ослеплённый, рванул в сторону драки. Он уже различал дерущихся, наметив цель для выдачи справедливых затрещин, когда разглядел носки собственных кроссовок – Денис еле брёл, скованный страхом. Ощущение замедленной съёмки перешло в реальность, тотчас исчезнувшую вместе с красной курткой, державшей в занесённой руке бутылку.
Гудел череп, тёплая липкая влага щекотала лоб. Перед собой Денис видел мокрый асфальт, поодаль кто-то пинал лежащее тело, тут же звездой распласталось ещё одно. Остальные исчезли.
– Ты в порядке? – голос, сопровождавший протянутый белый платок, был знаком.
Крестовский приподнял голову, и точно – перед ним склонилась Инга.
– Вполне, только сыро, – натянув улыбку, Денис с трудом поднялся. Хмель то ли вышибло ударом, то ли его действие перебивал звон в ушах.
Из глубин бульвара появился силуэт Артёма. Денис за руку схватил Ингу и, не оборачиваясь, потащил в сторону метро.
– Ты куда? – упёрлась девушка. – Там наши парни остались!
– Не видел, – злобно прошипел Денис, – давно от ментов разбежались.
– Ну-ну, – послышалось сзади, но сопротивление ослабло.
Вечерний бульвар заполнили гуляющие. У памятника целовались влюблённые, там же рокеры тянули Цоя под гитару. Денис не замечал этого, в припадке тупого бешенства тащив Ингу к метро, где среди уродливых торговых палаток шныряли алкоголики. Когда до вестибюля оставались считанные метры, в спину прилетела увесистая плюха.
Денис резко обернулся: Инга сохраняла граничащее с безразличием спокойствие, на лице Артёма читалось плохо скрываемое разочарование.
– Куда ты подорвался? Давай пивка возьмём.
– И минералки, – добавила Инга.
– Куда вы подевались? – Артём перевёл взгляд на девушку.
– Я очнулся, – чужой пресный и глухой голос вырвался из глотки Дениса, – рядом никого из наших. Подумал, от ментов бегают.
– Кстати, у тебя лицо в крови, – стушевался Артём. – Мы за гопниками бегали. Правда, непонятно, куда остальные исчезли.
– Ладно, – выдохнул Денис, – пойдём за пивом.

III

Набрав скорость, поезд загудел. Будто залитый раскалённым свинцом череп на свистящий грохот вагонов откликнулся вибрирующим гулом. «Похоже, сотряс», – горькая мысль, стукнувшись в висок, лопнула ноющей болью. От подкатившей тошноты Денис поморщился и откинулся на спинку сидения. Рядом спал Артём, Инга переписывалась в телефоне. Тяжело вздохнув, Денис опустил веки в ожидании приступа головокружения, которого не последовало. И всё-таки, несколько порций кабацкого алкоголя оказались явно лишними. Интересно, кто первый предложил зайти?
Недавно открытая «Кружка» на Мясницкой закрылась навсегда, другая, ближе к метро, была забита до отказа. Тем временем температура воздуха стремительно падала. Очень кстати в переулке попалась неприметная вывеска «Чебуречная», под которой пряталась уютная забегаловка с дешёвым разбавленным пивом и отменными сочными чебуреками. Пили до последнего. Первым сдался порядком уставший Денис, чьё слезливое нытье друзья быстро заткнули. Когда сник Артём, вечеринка однозначно закончилась. Друзья выводили его под руки, чтобы успеть до закрытия метро.
– Проснись! – услышал Денис голос Инги после удара в плечо. – Куда дальше?
– Что? – завис Крестовский, пьяно распознавая пейзажи Юго-Западной. – Мы ко мне едем, да? Где Тёмыч?
– Мотор поймал и домой уехал. Ты уже передумал? – нахмурилась Якубова.
Встречный вопрос, означавший согласие, приободрил Дениса.
– Нет, – он с трудом сохранил спокойствие. – Может, ещё пивка?
– Тебе не лишнего, боец? – с сомнением поинтересовалась Инга.
– Одна влезет, – заверил Денис.
«Хайнекен» Крестовский осушил залпом в надежде успокоиться. Получилось плохо, и сразу последовала вторая бутылка. Теперь голос Инги звучал словно издалека, а свет придорожных фонарей сливался в размазанное вытянутое пятно. Парочка шла по редким пьяным указаниям Дениса, который сам усердно пытался понять, куда именно они идут? Наконец, череда огней сменилась темнотой глухих дворов.
Тотчас мягкий свет, капиллярами век окрашенный в бордовый, колыхнул сознание. С трудом продрав иссушённые глаза, сквозь жжение и резь Денис разглядел привычные шторы. Родная конура окунула в атмосферу беспросветной тоски. Инги не было, как и следов её присутствия. Зато под грудой шмоток на письменном столе надрывался телефон. Денис попытался вспомнить хотя бы эпизод из ночной прогулки, но – увы. Готовый взвыть от разочарования, Крестовский, охнув, медленно поднялся и взял уже замолчавший мобильник, на дисплее которого красовались двенадцать пропущенных от Артёма.
– Что за пожар? – пробормотал Денис.
Телефон снова ожил, пришлось ответить.
– Алло!
– Ты охерел спать? Мигом вставай! Срочно! – на другом конце Скосырев ссал кипятком.
– Погоди орать. Что случилось? – слова расцарапывали шершавую глотку.
– Ты вообще тугой? – завизжал Артём. – Быстро собрался и выбежал из дома! Ко мне менты приходили!
– По поводу вчерашней драки? – заскрипели шестерёнки в голове Дениса.
– Именно! – возрадовался Скосырев. – Сказали никуда не уезжать, вызовут повесткой! Главное – из-за чего?! Обычная драка!
– Понял, не суетись. Давай встретимся.
– О чём и говорю! Через пару часиков в кабаке.
– Договорились. Скинь координаты.
– Хорошо, отбой.
Денис, тяжело вздохнув, швырнул телефон на кровать. Внезапные обстоятельства удручали, но прошедшая ночь беспокоила сильнее.
– Мам! – вскричал Денис и подавился кашлем. – Мама!
– Проснулся, алкоголик! Весь в отца! – вошла крупная женщина за пятьдесят в цветастом халате. – Где шлялся ночью? Почему к экзаменам не готовишься? В армию захотел?
– Мам, прекрати! – отмахнулся Денис от града риторических вопросов. – Ты Ингу видела?
– Шалав водишь? – равнодушно вопросила мать.
– Почему сразу шалава? Ты её даже не знаешь.
– И знать не хочу. Не видела. Иди, суп ешь, пока горячий. На плите стоит, – бросила женщина и вышла.
«Куда она подевалась?» – терзался Денис. Проблема Скосырева сообщением напомнила о себе: «Через полтора часа в «Кружке» на Киевской». Денис выключил мобильный и поплёлся на кухню.
– Позвонили в дверь, в глазке – тип в штатском, – присев за свободный столик в заведении, Артём закурил и начал рассказывать. – Без задней мысли открываю, в лицо ксива: капитан такой-то, могу увидеть Скосырева?
– Ну, и? – Денис заёрзал от любопытства.
Вопреки дурному самочувствию, он приехал вовремя и по достоинству оценил идею Скосырева «нажраться так, чтобы вчерашнее отпустило».
– Говорю: я и есть Скосырев! – задорно вещал Артём. – Чего, типа, надо? Он отвечает: вчера вечером где были? Гулял с друзьями! На Чистых прудах? Там тоже!
– Хе, – крякнул Денис от удивления.
– Ага, спасибо, – кивнул Артём официантке. – Я напрягся – откуда знает? Мент издалека: противоправные действия совершали? Разве только распитие в общественном месте, говорю. Он молча протягивает бумажки. Я взял, а там – мать моя женщина! Весь замес в картинках чуть не покадрово!
– Охуеть, – поперхнулся пивом Денис. – Чем закончилось?
– Взял объяснительную, попросил никуда не уезжать, – Артём задумчиво приложился к бокалу. – Пытаюсь понять, чем грозит.
– Слушай, – вдруг занервничал Денис, – а ко мне придут?
– С чего бы? – как на дурачка посмотрел Артём. – Ты, можно сказать, в стороне стоял и на весёлых картинках не отметился.
– Тогда ладно, – выдохнул Крестовский. – Вообще, это вроде «административка» обычная.
– Тоже надеюсь.
– Кстати, – Денис замялся от смущения, – поделись номером Инги.
– Издеваешься? – усмехнулся Артём. – Сам кувыркался с ней ночью, а с меня номер требуешь?
– Понимаешь, я даже не знаю, было ли.
– То есть?
– Ни черта не помню! – полушёпотом выпалил Денис.
– Что ж, бывает, – Скосырев достал смартфон. – Записывай.
– Век благодарен буду! – Денис стремительно внёс контакт. – Я же в дрова был – твоего отъезда не заметил…
– Я тоже, – осклабился Артём, – но проснулся дома. Наверное, «частника» поймал.
– …Куда-то шли. Дальше – провал. Осталась она у меня или нет? Лучше позвоню и прямо спрошу.
Денис собрался нажать вызов, но из-за охватившей робости замешкался. Задавать деликатные вопросы стоило в более спокойной обстановке.
– Позже, – он отложил трубку.
Артём с кривой ухмылкой продолжил угрюмо прикладываться к кружке. Повисла пауза.
– Если что-то серьезное, то адвоката искать. Хороший огромных денег стоит, – тихо произнёс Артём.
– Ты о чём? – вяло отреагировал Денис.
– Размышляю в сторону ухудшения ситуации. Просто так полиция по квартирам не ходит.
– Верно, – оживился Крестовский, – но не ссы. Подруга матери – адвокат. Постараюсь помочь.
– Лучше бы не пришлось, – грустно улыбнулся Скосырев.
– Действительно, – машинально ответил Денис.
Его мысли крутились вокруг Инги:
– Просто позвони, – убеждал внутренний голос.
– Что скажу? Дорогая, напомни: мы с тобой трахались? – парировал Денис.
– Почему нет? – настаивал голос.
– Некрасиво получается.
– Некрасиво, когда у детей соседские черты.
– Это другое.
– Ты хочешь докопаться до истины или затащить тёлку в постель?
– Первое.
– Так оно логично приведёт ко второму. Звони!
– Позже.
– Тьфу! – внутренний собеседник, в сердцах сплюнув, умолк.
Казалось, от выпитого Денис сходит с ума. Противно ныли виски. Товарищ молча закидывал в рот сухари. Его лицо, будто ювелирно высеченное из гранита, выражало глубокие раздумья.
– Пойдём, голову проветрим, – подал голос Артём.
Набережная погрузилась во тьму, накрапывал дождик. Шуршали колёсами машины. За рекой игриво поблёскивали огоньки строений. Ближайшие кусты, не успевшие одеться в зелень, колыхались от ветра, принесённого холодными водами. Артём протянул зажигалку. Возвращаться в душное помещение не хотелось. Денис достал телефон. Ставший обыденностью пластиковый аппарат легко мог решить задачу, десятилетием ранее стоившую недели поисков. Покрутив мобильный, Крестовский решился. В списке контактов Инга шла первой с конца. Денис глубоко затянулся, выдохнул и зажмурился, чтобы пропустить момент вызова.
– Пацаны, закурить есть? – прервал попытку скрипуче-хриплый голос, исходивший от помятого небритого тип; в чёрной куртке. Почему-то он стоял с Артёмом чуть поодаль, а к Денису приблизился худощавый круглолицый мужчина. В свете фонаря во рту небритого блеснула коронка.
– Нет, – сухо ответил Артём.
Чужаки не шелохнулись, мерзкое чувство заворочалось внутри.
– Может, мелочи подкинете? – спросил щетинистый и вплотную подошёл к Скосыреву.
Агрессивную настойчивость гостей Артём понял раньше Дениса – в его руке мелькнул нож.
– Не может, – процедил Скосырев.
Заросший пошатнулся и, кряхтя, осел. Круглолицый, рассматривавший Крестовского, вяло обернулся на шквал матерной ругани. Оценив обстановку, он поспешил к раненому. Денис воспользовался выигранными секундами, рванув за стремительно удалявшейся спиной Артёма.
Близ моста Крестовский чуть не врезался в резко остановившегося товарища.
– Тихо! – прошипел Скосырев сквозь рваное дыхание. – Теперь идём спокойно.
Слова не могли утихомирить бешеный ритм сердца. Казалось, вот-вот железной хваткой сдавит плечо. Игра воображения отозвалась холодком под диафрагмой – Дениса передёрнуло. Тем временем друзья по билетам, чтобы не привлекать внимания, миновали турникеты пригородных поездов, сели в электричку. Только сидя на жёсткой деревянной скамье и уткнувшись в заляпанное стекло, Денис облегчённо выдохнул.
– Бля! – выругался Скосырев, судорожно хлопая по карманам.
– Что? – немея от ужаса, прохрипел Денис.
– Телефон… – растерянно пробормотал Артём. – Где мог оставить?
– Не знаю, а где выкладывал?
– Только в «Кружке». Либо потерял. Лучше последнее.
– Почему?
– Ты идиот? – понизил голос Артём. – Кабак кинули, тип; порезали. По мобильнику моментально вычислят.
Отказываясь признавать соучастие, Денис пожал плечами и уставился в окно. В другой раз ситуация вызвала бы прилив панического страха с нервной дрожью коленей, однако удавка обстоятельств затягивалась на шее приятеля. Так чего волноваться? Кстати, как там Инга?
Электричка подъехала к станции.
– Ну, я пошёл, – Денис обыденно протянул руку. – Созвонимся.
Склонив голову набок, Артём посмотрел холодно, как на попрошайку, но ответил на рукопожатие.
– Пока.
Магазин близ станции ещё работал. Крестовский забрёл в отдел с пивом, почесал за ухом, изучая скудный ассортимент. Среди типовых наименований отсутствовало что-либо притягательное, и Денис переместился к крепким напиткам. Здесь выбор тоже не баловал разнообразием, зато выделялся коньяк с крупным жёлтым ценником. Обрадованный Денис пересчитал остатки наличности и загрустил: денег хватало на самую дешёвую водку. Пожевав губами, он взял сивуху и бутылку «Колы». Вечер продолжался.
Не дойдя до дома пары сотен метров, Денис свернул к постройкам непонятного назначения, спрятанным в тени деревьев. Отсюда великолепно просматривалась проезжая часть, которую в любой момент могли осветить фары выезжающего из подворотни полицейского экипажа. Скрытый естественным камуфляжем, Крестовский, присел на остов заборчика и поставил бутылки на асфальт.
Страх, который пересиливал назойливое желание набрать Якубовой, Денис поспешил заглушить алкоголем. Через три омерзительных порции, закурив в надежде перебить тошнотворное послевкусие, Крестовский попытался собраться с мыслями. Оказывается, пить водку в одиночестве на сыром промозглом ветру возле гаражей ему нравилось. Бесполезными казались походы в кино, театры, клубы и бары. Проигрывая на разный лад эту мысль, Денис с довольной улыбкой задремал, уронив голову на грудь. У ног валялся мятый стакан и пустые бутылки. Очередной порыв холодного ветра заполз под куртку, Крестовский поднял голову. Пошатнувшись, поднялся, сделал неуверенный шаг и, устояв на ногах, поплёлся домой.

IV

С оттенком трупной зелени под щетиной, помятый и дурно пахнущий студент в нерешительности мялся возле аудитории. Мёртвая тишина за дверью вызывала прилив ужаса. Денис панически боялся, что экзамен закончился, ведь тогда шансы пересдать стремились к нулю. Слушая учащённое биение пульса в барабанных перепонках, Крестовский божился никогда не опаздывать.
…Вместо привычной мелодии будильника настойчивым дребезжанием разбудил стационарный телефон. Когда Денис, через силу продрав глаза, поднялся с кровати и подскочил к аппарату, трубка ответила длинными гудками. Парень выругался, полез в валявшиеся на полу джинсы за мобильным. Кнопочной «Нокии» там не оказалось, не было её и в куртке. Вызов с городского окончился шаблоном про выключенного абонента. Злобно матерясь, раздосадованный Крестовский бродил по квартире. Возвращались воспоминания о вчерашней водке, с которой не сочеталась сегодняшняя свежесть. Почуяв неладное, Денис кинулся к кухонным часам. От увиденного по спине заструился холодный пот: последняя пересдача началась час назад. Через пять минут, застёгиваясь на бегу, Крестовский запрыгнул в электричку…
За дверью раздалось покашливание. От облегчения сердце споткнулось, истерично дёрнувшись, и вернулось в привычный ритм. Некстати вспомнился пропавший мобильный, с которым канули в лету записи исходящих. Денис постучался.
– У нас экзамен! – послышался скрипучий голос Лапшина. – Что вы хотели?
– Извините, – при виде знакомой плеши в горле пересохло, – я опоздал.
– А, Крестовский! – фальшиво обрадовался преподаватель. – Мой любимый студент! Что на этот раз?
– Заболел, – в отчаянии соврал Денис, – и проспал. Могу войти?
– Ах, проспал! Сходите, поспите ещё, – Лапшин достал платок и нервно протёр лысину. – Знаю, чем вы заболели. И, к сожалению, у меня нет времени, а за оставшиеся двадцать минут вы ничего не напишете.
– Я готовился! Дайте шанс, – замычал Денис.
– Охотно верю, но мы заканчиваем, – кивнув на аудиторию, где над партами возвышались несколько двоечников, Лапшин взглянул на часы и отмахнулся. – Прощайте, Крестовский, вы мне ужасно надоели.
В глазах потемнело, будто после оглашения смертного приговора. Какое-то время Денис топтался в дверном проёме, но внимание на него обращали только студенты. Когда смысл сказанного полностью дошёл, Денис, тихо ругнувшись, злобно хлопнул ветхой фанерной дверью.
– Вот ты где! – внезапный удар по плечу едва не сбил с ног. Скосырев возбуждённо тараторил:
– Всё утро тебя ищу, телефон молчит. Ко мне опять приходили! Увезли в отдел, взяли подписку! Если дальше так пойдет – уеду рукавицы шить!
– Что предлагаешь? – глупо спросил Денис.
– Адвокат нужен! – задыхался Артём.
– Нужен и нужен. Я-то при чём?
– Кто, интересно, пел про знакомого юриста и обещался помочь?
– Ой, Тёмыч, отвали. Не до тебя сейчас, – отмахнулся Денис. – Меня отчислят, кажется.
– Отвали? Ты серьёзно? – прошипел Скосырев.
– Слушай, ты Ингу видел? – перебил Денис.
– Какую на *** Ингу? Слушай, жизнь под откос, а у тебя баба на уме! Ты дурак?
– Артём, успокойся, пожалуйста.
– ****ь! – взорвался Артём. – Ты же конченый! Не приспособленный к жизни! У тебя даже фамилия соответствующая – Крестовский! Крест, *****!
Пятясь назад вполоборота, Артём отошёл на приличное расстояние, продолжая гневно кричать, пока не исчез в темноте университетского коридора. Дальнейшая судьба однокашника меньше всего беспокоила Дениса, который перестал слушать оскорбления после первой порции, окунувшись в собственные проблемы. Одно Скосырев подметил верно: перспективы рассыпались в прах.
Прислонившись спиной к подоконнику, Денис созерцал сколы блёклой краски стен коридора. «Бросить всё!», – шальная мысль запульсировала жирными огненно-красными буквами, прервав накатившую тоску. До приказа об отчислении оставались минимум сутки, а питейных заведений в шаговой доступности было хоть отбавляй. И, забыв обо всём, Денис сорвался с места.
Огни проспекта манили в расплывчатую бесконечность спальных кварталов, опоясанных лентами слившихся воедино фонарей. Плохо различая дорогу, Денис строил маршрут через магазины, каждый раз забирая новую бутылку алкоголя. Первые двести грамм водки он употребил в гордом одиночестве за столом пресловутой «Кружки». Оттуда полный решимости вернулся в деканат исправить ситуацию. Там, около двери, на доске объявлений красовался свежий приказ об отчислении, где его фамилия скромно украшала коротенький список. «Вот, Лапшин – сука! Оперативно сработал!» – ненависть свела челюсть. Декана отсутствовал, секретарь лишь развела руками.
«Кончилась студенческая жизнь. Так я стал взрослым», – последняя капля самоедства завершила внутренний монолог. С трудом сохраняя равновесие, Крестовский поискал в карманах ключи. Не обнаружив оных, с кислой гримасой вдавил кнопку звонка. Хрустнул замок, дверь пролетела в миллиметрах от лица продолжавшего звонить Дениса. На пороге в неизменном халате стояла мать.
– Явился, пропащая душа! – женщина, тряхнув бигудями, махнула рукой перед носом, отгоняя стойкий аромат сивушных масел. – Фу, надо ж было так нажраться! От тебя за версту несёт!
Ввалившийся в квартиру Денис мешком рухнул на пуф, голова безвольно свесилась.
– Что за праздник на этот раз? – грустно вздохнула мама.
– Меня, – промямлил Денис, – отчислили... Из-за экзамена... Лапшин… сука…
Отчитавшись, Крестовский совсем обмяк. Наступившую гробовую тишину нарушало его громкое сопение. В люстре зудела стареющая лампа накаливания. Могучие женские плечи сотрясал беззвучный плач: мать закрыла лицо руками. Через секунду звонкая оплеуха обрушилась на Дениса.
– Урод! Паразит! Всю жизнь тебя тащу! И никакой благодарности, только деньги мои пропиваешь! Под забором хочешь кончить, как отец? Алкаш!
Денис согласно кивнул.
– Что ты за человек? – причитала мама. – Сам не знаешь, чего хочешь: ни стремлений, ни желаний. Хоть бы один стоящий поступок…
Внезапно нотации смолкли. Женщина схватилась за сердце, ртом хватая воздух.
– Денис… – вырвался хриплый шепот из посиневших губ. – Мне плохо…
Скрестив руки на груди, неестественно сгорбившийся парень спал.
– Денис! – взвизгнула мать. Ноги её предательски подкосились, в попытке удержаться она схватилась за ближайший предмет, оказавшийся плечом сына. Крестовский мешком картошки, повалился следом.
Тела шлёпнулись с глухим стуком. Денис заворочался, бурча сквозь сон:
– Ну, мам, отстань! Я чуть-чуть посплю ещё. Верни одеяло только.
Он перевернулся ещё раз, и, почуяв под собой вместо привычной кровати холодный пол, сел, растирая подслеповатые спросонья глаза.
– Мама! Мама! – истерично вскричал Денис, разглядев лежавшую без сознания мать. – Мамочка, что с тобой? Да где же он?!
Алкоголь уступил место адреналину, драгоценные секунды безвозвратно таяли в недрах квартиры, вмиг ставшей неудобной, тёмной, узкой.
– Алло! Скорая! Матери плохо! Наташи Ковшовой улица! – заорал Денис в трубку стационарного телефона.
Диспетчер издевательски неторопливо записала фамилию, адрес.
– Ждите, – и бросила трубку.
Денис вернул телефон на базу и, обхватив голову руками, закачался неваляшкой. Виски сдавил ужас беспомощности – вся надежда на «скорую». Очередная вспышка озарения посчитала иначе. Крестовский вскочил и пулей рванул на кухню. Там, в навесном шкафчике, хранилась домашняя аптечка.
– Где этот чёртов корвалол?! – бесился Денис, истерично перебирая блистеры, пузырьки, коробочки. Трижды проклятые капли нашлись, и, не сумев обуздать тремор, Денис щедро плеснул в стакан.
– Давай, мама, пей, – приподняв одной рукой голову матери, другой он влил в бледные губы живительный эликсир.
Женщина замычала, следом раздалась спасительная трель дверного звонка. Денис молниеносно открыл людям в форменных халатах.
– Здравствуйте, – недоверчиво покосился высокий светловолосый мужчина, войдя в прихожую, – кто тут больной?
– Вот, – задыхаясь от радости, махнул рукой Денис, – мама.
– Понятно. Пили? – поинтересовался доктор.
– Да, – стушевался Крестовский. И поправился:
– Я пил. Мать – нет.
Измождённый алкоголем и стрессом, Денис, как в тумане, наблюдал за отточенными манипуляциями медиков. Доносившиеся обрывки фраз рисовали оптимистичную картину: жить будет, требуется госпитализация. Со вздохом облегчения кровь ударила в голову. Когда пол стал выскальзывать из-под ног, Денис прислонился к стене, чтобы не упасть, и осел.
– …отвезём в больницу. Вот координаты, – протянутую доктором записку сопровождал едкий запах нашатыря. Денис ошалело тряхнул головой, прогоняя наваждение, но врач остался. Зато коридор, где прежде лежала мама, пустовал. Денис кивнул.
– Вам, молодой человек, я настоятельно рекомендую не употреблять алкоголь в таких количествах, – доктор сделал упор на последнее слово.
Грохнула дверь, провожая бригаду. В искусственном свете клубилась пыль, пахло медикаментами. Квартира опустела, обстановка стала серой и неживой. Грудную клетку – будто ножом – вспороло, выскребая внутренние органы, острое, гнетущее одиночество.
Крестовский заскулил.
– Почему? Ну, почему? – размазывал он пьяные слёзы. – Почему?! Это?! Происходит?! Со мной?!
Стенания прекратились столь же быстро, как начались. Пошатываясь, Денис поднялся, достал сигареты и вышел на балкон. Утонувший в темноте весеннего вечера индустриальный пейзаж, оживляли редкие вкрапления искусственных огней. Вдалеке сгрудились вспышки Можайского района. Под окнами извивалась линия железнодорожной ветки.
Денис глубоко затянулся.
«Да, плохо, – дым запустил мыслительный процесс. – Да, случилось со мной, но истерики и алкоголь не помогут. Надо отвлечься от друзей, университета. Найти работу. Грузчиком? Хоть бы и так. Мать в больнице, кроме меня надеяться ей не на кого».
Вспомнился Артём, лица однокурсников и преподавателей. Скучная лекция, аудитория, крупным планом лицо Инги, иссиня-черные волосы, колючий взгляд.
– Точно! – воскликнул Денис, радостно закуривая вторую. – Теперь квартира свободна, можно позвать Ингу в гости!
Тяжесть отпустила. Окрылённый, Денис представлял, как при встрече Инга тотчас бросится на шею. Он самодовольно усмехнулся, смакуя папиросу, ярким, сочным картинам бурной ночи. Будто настоящим. От удовольствия Денис вздрогнул. Грёзы рассеялись, явив взору захламлённый балкон. Уголёк окурка обжигал пальцы, в раскрытое окно задувал холодный ветер.

V

Тротуар перед учебным корпусом заполнили группки студентов. Кутавшиеся в лёгонькие курточки от ледяного яузского ветра, щуплые, с наивными лицами – совсем подростки – они нервно озирались по сторонам, по привычке пряча тлеющие сигареты в рукава. Крестовский смотрел на них с пренебрежением. От высшего образования его теперь отделяла глухая стена непонимания, оттого и озлобленность на парней и девушек, которые казались людьми другого, более благополучного мира с мелочными заботами, надменными шутками и бездушными целями.
Холод пробирал до костей. Покрывшаяся инеем шея, беззащитно торчавшая из невысокого воротника, приобрела фиолетовый оттенок. Денис стоял нараспашку, хищным взглядом выискивая в студенческой толпе знакомые черты. С раннего утра он караулил Ингу, покинув импровизированный пост единожды, когда надежда иссякла. Тогда серая гудящая улица сменилась тихим уютным баром. Запотевший графин с водкой опустел меньше, чем за полчаса. Следующее пиво финальным мазком окрасило жизнь яркими красками. Крестовский решил вернуться: вспомнилось расписание, стоявшая сейчас потоковая лекция, где могла присутствовать Инга. Ожидание уже не казалась таким скучным.
Из дверей корпуса гуртом высыпали студенты. Прижав учебники к груди, в первых рядах лучезарно улыбалась Инга, болтавшая с подругой. Та протянула Якубовой тонкую сигарету, и девушки встали неподалеку от Дениса. Спокойно докурив, он сплюнул под ноги, туда же отправил обожжённый фильтр и уверенно направился к Якубовой.
– Привет! – развязно воскликнул Денис.
– Привет, – помрачнела Инга. – Как нашёл меня?
– Якубова, ты будто мертвеца увидела, – кисло пошутил Денис, пытаясь улыбнуться. – Посмотрел расписание.
– Понятно, – отрезала девушка. – Зачем припёрся?
– Увидеться, пообщаться, – от равнодушного приёма Денис стушевался.
– Вот она я – смотри! Видишь? Пообщался? – огрызнулась Якубова.
– Нет, – рубанул Денис.
Обескураженная наглостью собеседника Инга растерялась. Не сводя испепеляющего взгляда с Дениса, девушка, прервав секундную паузу, перешла к защите и с надеждой спросила:
– Может, в другой раз?
– Нет, сейчас, – с театральным трагизмом произнёс Денис. – Боюсь, потом не будет времени.
– Я не могу пропустить пару!
– Брось! Будто никогда не прогуливала, – расслабился Денис.
– Хорошо, пойдём, – обречённо вздохнула Якубова и обратилась к подруге. – Лен, отмажешь, хорошо?
Выпуская струю дыма, та кивнула в ответ. Денис удовлетворённо хмыкнул.
Инге казалось проще поддаться уговорам малознакомого, чересчур упёртого парня, нежели искать отговорки: его болезненный интерес стоило пресечь на корню простым разговором. Иначе ситуация грозила молчаливыми звонками с сопением в трубку, а в довершение – встречами у подъезда. И хотя друзья Инги легко вразумили бы незадачливого ловеласа, лишней крови не хотелось. К тому же грядущая лекция не вызывала восторга.
– Есть сигарета? – спросила Инга, обдумав возможный сценарий.
Вместо ответа Денис протянул пачку. Инга с опаской посмотрела на парня, чьё лицо застыло в тон окружающему камню и бетону. Борта его куртки колыхались на ветру, а бордовые щёки покрылись ледяной коркой. «Что возомнил этот напыщенный болван? Идёт и молчит!» – гневно подумала Инга.
– Куда направляемся? – осторожно спросила девушка, когда университет остался далеко позади.
– Думаю, в «Атриум», – пожал плечами Денис.
– Что там?
– Ресторанный дворик. Поболтаем за кружкой-другой.
– Понятно, – хмыкнула Якубова.
По пути было достаточно переулков с питейными заведениями, но фастфуд с дешёвым разливным казался предпочтительней из-за скорости обслуживания. Организм требовал экстренной подзарядки. Из-за желания поскорей добраться до заветной выпивки Денис не оглядывался на спутницу, появились сомнения: зачем это рандеву, если за прошедшее время поиски Якубовой превратились в навязчивую идею без практической пользы?
Промозглая пасмурная весна среди серых столичных пейзажей нагоняла депрессию, и Денис сразу заказал три порции. Затем не терпящим возражений тоном обратился к Инге:
– Тебе сколько?
– Бери два.
– Есть будешь?
– Возьми сэндвич.
– Хорошо, а ты забей место.
Инга села за свободный столик и уткнулась в телефон. Поглядывая на неё от линии касс, Денис припомнил изначальную цель свидания. Тремором забились пальцы от волнения, ведь для предстоящего скользкого разговора требовались чуждые Денису осторожность и аккуратность.
– Угощайся, – поставив поднос, Крестовский бухнулся рядом и схватил стакан. – Давай, за встречу.
Инга ответила недоверчивым взглядом, но ритуальный жест поддержала. Махом Крестовский ополовинил тару, на губах осталась пена. Он удовлетворённо крякнул, облизываясь. Едва заметный выдох решимости раздул ноздри.
– Рассказывай, как твои дела?
– Ты издеваешься? – с недоумением спросила Инга.
«Какие изумительные глаза!» – отвлёкся Денис, но, вновь поднимая бокал, спросил:
– То есть?
– Позвал меня сюда, выдернув с пары…
– Ой, не больно ты и сопротивлялась! – хамски перебил парень.
– Всё-таки, что я должна рассказывать? Ты о моей жизни не особо в курсе.
– Как в универе? Как на футболе?
– Тебя не касается, – Инга усмехнулась. – Расскажи лучше, почему пропал, когда у друга проблемы?
– Не понял, ты о чём?
– Об Артёме. Что вы натворили после Чистых?
– Так, лёгкий замес, ничего серьезного, – уклончиво ответил Денис.
– Ничего серьезного? Тогда действительно странно: мы здесь, а Скосырев в СИЗО, – язвительно проворчала Инга.
Будто получив обухом, Денис сгорбился, рассматривая завёрнутый в фирменную бумагу сэндвич на подносе. Не отрывая взгляда, пролепетал:
– Как – в СИЗО?
– Молча, – Инга не выпускала стакан из рук. – В «Матроске» сидит.
– Почему?
– Вроде, тяжкие телесные. Тоже хочу знать подробности ваших «синих» приключений.
– Да-а, – грустно протянул Денис, – он порезал тип; одного.
– Неудивительно, – пожала плечами Инга. – Ладно, расскажи, как ты?
Вопрос Якубова задала формально, но Денис решил не отмахиваться.
– Тоже ничего хорошего. Отчислили, мать в больнице. Последние копейки пропиваю, – грустно улыбнулся он.
– Что с мамой?
– Сердце. Пришёл пьяный в стельку, поругался с ней. Ищу деньги на лечение.
– Мудак ты, – буркнула Инга, – если пьёшь. Лучше бы работал!
Прямолинейность обескуражила Дениса.
– Куда устроиться? Безработица в стране, – попытался отшутиться он.
– Много куда! – Инга осмотрелась. – Хоть в «Бургер»! Позорно, но платят.
– Почему тебе самой не встать за кассу? – с улыбкой парировал Денис.
– Не твоё дело, – огрызнулась Якубова. – Не имею проблем с наличностью.
– Да, занимать у других элементарно.
– Знаешь, что? Иди в задницу! – схватив рюкзак, Инга выскочила из-за стола. – Крест, бля!
Денис равнодушно приложился к стакану.
«Назло сучке устроюсь официантом! – клокотало внутри. – Принесу бабки и поимею, как последнюю шлюху!».
Намерение показалось столь сильным, что Крестовский огляделся в поисках менеджера. Отсутствие такового остудило пыл – работать в фастфуде надо ближе к дому.
Допив, Денис таращился на лежавший перед ним мятый пластик стаканов. Печальное известие о судьбе приятеля отошло на второй план, данное обещание позабылось. В приступе самоедства, пошатываясь, Денис выбрался из-за стола и отправился навстречу грустному весеннему вечеру в объятиях алкогольной тоски спального района.

VI

Проснулся Крестовский разбитый, словно побывал под колёсами грузовика. Вечер остался в памяти финальным пассажем разговора с Ингой. И дорогу домой, и окончание вечера алкоголь изъял из жизни. Едва встав с кровати, Денис вышел на балкон с припасённой бутылкой пива. Прежний живописный пейзаж удивительно преобразился в лучах долгожданного солнца. Подобие радостной улыбки тотчас сменилось незримой тяжестью на плечах. Привкус последних событий осел горечью табака на языке. Бутылка осталась в углу балкона.
Денис пришёл в «Макдоналдс» на Юго-Западной. Оттягивая время из-за боязни отказа, он позавтракал, взглядом рыская по сторонам, после чего нашёл менеджера. Следующий день начался формой и бейджиком. Спустя месяц, закончив смену, Крестовский переводил дух в раздевалке, кисло предвкушая глупый фильм и литр-другой дешёвого алкоголя в одиноком пустом жилище. Перспективы вгоняли в уныние.
– Какой я скучный, – пробурчал, укоряя себя, Денис. – Если бы Инга тогда… Точно, Инга!
Вспомнились и будоражившая тайна произошедшего в ночь после знакомства, и с трудом добытый через подругу номер Якубовой. Набравшись смелости, Денис собрался позвонить, но телефон опередил. С мерзким жужжанием на дисплее высветилось «Мама». Задыхаясь от волнения, Денис вдавил зеленую кнопку:
– Алло! – вскричал он.
– Добрый вечер. Денис? – раздался незнакомый баритон.
– Да, – растерялся Крестовский, – кто это?
– Лечащий врач, – голос замялся. – К сожалению, она умерла. Примите мои соболезнования.
Телефон звонко стукнулся о кафельный пол, задняя крышка отскочила в сторону. Ноги подкосились, Денис едва успел схватиться за край скамейки. Морским прибоем кровь шумела в ушах, перед глазами поплыли радужные пятна. Подкативший к горлу комок слёз застрял на полпути и отказывался вырываться наружу. Происходящее смахивало на дурной сон.
– Грёбаный март! – взвился Денис. Расстройство сменилось бессильной злобой. Скинув осточертевшую форму, путаясь в одежде, парень спешно оделся и пулей вылетел прочь. Он дошёл до остановки, помявшись минуту, понял, что не сможет ехать в набитом согражданами транспорте, и отправился пешком.
Казалось, холодный ветер выдувает боль, оставляя взамен скуку и апатию. Ждущая пустота квартиры грозила превратить пустоту душевную в необъятную пропасть, и Денис вновь поддел бесконечно зудевший нарыв, успокоившийся только из-за ужасной новости.
«Сейчас я должен, даже обязан затащить её в постель», – сплюнул Крестовский под ноги, закуривая пятую подряд.
«Пятёрочка» не осталась без внимания, и домой Денис поднялся с пакетом, набитым пивом. Одна приятно зашипела на пороге и в несколько глотков оказалась в желудке. Вторая не заставила ждать. Успокоившись, Денис устроился на диване и, абсолютно не робея, набрал номер Якубовой.
– Алло! – рявкнула почти басом трубка.
– Алло, – мягко проворковал Денис, поборов изумление.
– Кто это? – продолжала рычать Инга.
– Денис Крестовский, – охладил тон парень. – Как у тебя дела?
– Хорошо. Ещё вопросы?
– Вопросов нет. Просто мне не очень хорошо, – соврал Денис.
– Что случилось?
– Как-то всё погано, хоть вешайся и самочувствие отвратительное.
– Бывает, – от трубки веяло холодом.
– Чёрная полоса, – пожевал губами Денис. Пусть нытьём и ложью, но он собрался затащить Якубову к себе. – Может приедешь, поговорим?
– По телефону никак? – упиралась Инга.
– Нет, это долгий разговор.
– Скинь адрес, я подумаю, – вздохнула девушка.
– Спасибо тебе большое, – фальшиво промямлил Денис.
«Кажется, дело в шляпе», – ухмылка исказила лицо, когда ушло сообщение с координатами. Ледяной тон девушки не смущали Крестовского. Он просто шёл к цели напролом.
После третьей банки Дениса разморило. Убаюкивающую сериальную муть из телевизора губкой впитывали остекленевшие глаза. В предвкушении гостьи, развалившись на диване, Денис почёсывал промежность. Грёзы оборвала трель дверного звонка.
– Ну? – на пороге стояла злая Якубова. Длинные чёрные волосы растрепались, в зрачках горел праведный огонь.
– Привет, – хотел улыбнуться Крестовский, но осёкся и натянул траурную маску. – Не думал, что приедешь.
– Приехала. Что случилось?
– Пройди, – махнул рукой Денис и отошёл в сторону.
Помешкав, девушка вошла. В её руке очутилась банка, которую Инга, не спуская подозрительного взгляда с Дениса, сразу открыла.
– Какие проблемы? – пригубила девушка.
– Мать умерла. Сегодня, – скорбно проговорил Крестовский.
– Бог ты мой! – выпучила глаза Инга. – Соболезную.
– Спасибо, я держусь, – чуть подёрнулись уголки губ.
– Может, помочь чем-то?
– Нет, – отмахнулся Денис, – деньги, вроде, есть. Справлюсь.
– Тогда зачем позвал? – в голос Инги вернулись ледяные нотки.
– Пообщаться, – простодушно ответил Крестовский.
– Ты всё-таки идиот! – вздохнула девушка. – С чего решил, что мы можем общаться?
– Но ведь тогда переспали! – психанув, выпалил Денис.
– Нет! Не было ничего, и быть не могло! – вскричала Инга. – Ты упился в сопли, я проводила тебя и поехала домой!
Опешив, Денис выдал первое пришедшее на ум:
– Давай переспим сейчас! – и полез с поцелуями.
Внезапный удар в челюсть охладил пыл любовника. Отшатнувшись, Денис получил ногой в промежность. Не теряя времени, девушка выскочила на площадку, оттуда донеслось эхо лестничной двери.
– Сука! – из разбитой губы шла кровь. – Чтоб ты сдохла, мразь!
Очухавшись, Денис рванул следом, но заныл пах. Помог лифт. Стены металлической коробки покрывали загадочные шифрованные аббревиатуры, откровенные призывы к сексу и насилию. Тускло мерцала лампа, воняло мочой. Денис извёлся от ожидания, казалось, ушли минуты, однако из подъезда он вылетел сразу за Ингой. Тамбур заполнил грохот. Подоспев, Денис увидел только закрывшуюся пассажирскую дверь чёрного седана. Иномарка рванула с места.
– Денис Крестовский? – из темноты вынырнул плюгавенький мужичок.
– Ты ещё кто? – прохрипел парень.
– Сейчас узнаешь! – незнакомец кинулся к Денису, изящным движением заломил руки за спину. На запястьях щёлкнул холодный металл.
– Эй, ты что делаешь? Ты вообще кто? – закричал пленник.
 – В отделе расскажут, – последовал сильный удар в живот.
Сгорбленного Дениса толкнули в подъехавший «Форд» без опознавательных знаков. Мужичок сел рядом и словно забыл о существовании задержанного. Слабо соображая, Денис крутил головой, и с каждой секундой ужас от понимания происходящего сдавливал горло. Крестовский тоскливо поднял взгляд на родные окна. В комнате горел свет, шторы колебал ветер из распахнутой форточки. Прямоугольники плит медленно поплыли в сторону, их сменили похожие, но совсем чужие панельные коробки.

Март – Сентябрь 2015 г.
Москва.